«Русская грамматика» состоит из двух томов: т

8

ВВЕДЕНИЕ

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

временности,  которые  определены  выше,  могут 

быть приняты лишь при понимании языка как жи­

вой и постоянно развивающейся системы, а языко­

вой синхронии — как синхронии, которая сосредо­

точивает в себе явления и устаревающие, и новые, 

обогащающие  эту  систему  и  обеспечивающие  ее 

поступательное движение.

II

Современный

русский  литературный  язык 

представляет  собою  сложную  систему,  части  кото­

рой  находятся  в отношениях постоянной  и необхо­

димой  взаимосвязанности:  один  участок  этой  сис­

темы  не  существует  без  другого.  Таковы  звуковая 

организация  языка,  его  лексика  и  его  грамматика. 

Каждая  из  этих  систем  имеет  свое  собственное 

строение  и  свое  членение,  т. е.  свои  внутренние 

подсистемы.

Грамматический  строй  (грамматика  языка) 

представляет  собой  единство  нескольких  систем, 

каждая  из  которых  объединяет  в  себе  грамматиче­

ские  средства,  близкие  по  характеру  формальной 

организации и отвлеченных значений, по функциям 

в языке, а также по характеру отношений как друг к 

другу, так  и к единицам других  подсистем  грамма­

тики.  Такими  частными  системами  внутри  грамма­

тики  являются  словообразование,  морфология  и 

синтаксис.

К  

с л о в о о б р а з о в а н и ю

относятся 

строение  производных  (мотивированных)  слов  и 

образование  слов  по  существующим  отвлеченным 

образцам.  Эти  образцы  созданы  языком  в  опоре  на 

лексико­грамматические  качества  основ  слов  и  тех 

аффиксов,  которые  избирательно  соединены  и  со­

единяются  с  этими  основами.  Структура  производ­

ных  слов  и  правила  их  образования  определяются 

строгими  и  весьма  сложными  законами,  обращен­

ными, с одной стороны, к грамматике, с другой сто­

роны,  к  лексике.  В  сферу  словообразования входят 

словообразовательный  тип  как  отвлеченный  обра­

зец  построения  тех  или  иных  слов;  словообразова­

тельный  формант,  представляющий  собой  чаще 

всего служебную морфему или совокупность таких 

морфем; слово как организованное единство произ­

водящей основы и форманта.

К   м о р ф о л о г и и относятся  законы  изме­

нения  слов  как  представителей  грамматических 

классов — частей  речи;  сами эти  классы  и  принад­

лежащие  им  морфологические  категории;  формы 

слов и системы этих форм с характерными для них 

морфемами; 

лексико­грамматические 

разряды 

внутри частей речи.

В   с и н т а к с и с входят  все  явления  связей 

слов и образования единиц, конструируемых на ос­

нове этих связей; законы строения простых и слож­

ных  предложений,  правила  их  распространения  и 

функционирования  и  правила  вхождения  предло­

жения в текст.

Грамматическое  описание  предполагает  выяв­

ление  всех  основных  единиц  словообразования, 

морфологии  и  синтаксиса  и  представление  иерар­

хически организованной системы этих единиц. Они 

рассматриваются  в  единстве  формы  и  грамматиче­

ского значения, во всем комплексе своих признаков 

и  правил  языкового  поведения.  Характеристика 

грамматических единиц строится начиная с их наи­

более  абстрактного  вида,  т. е.  первично — в  отвле­

чении от их частных свойств и модификаций, с по­

следующим  переходом  к  конкретным  свойствам 

этих единиц, к исчислению всех их частных видов и 

языковых реализаций, связей и отношений.

Звуковая  организация  языка — его  фонетика  и 

фонология — своими  единицами  и  правилами  их 

сочетаемости  обращена  ко  всем  сторонам  грамма­

тического  строя:  образование  слов  подчиняется 

строгим  звуковым  законам,  так  же,  как  и  звуковое 

строение  и  сочетаемость  морфем  (это — вся  об­

ласть  морфонологии);  правила  динамического  вы­

деления слога — ударения сопровождают собою все 

словообразование и формообразование; в синтакси­

се предложение как отдельная единица не функцио­

нирует  вне  интонационной  конструкции,  а  внутри 

предложения  (и  шире — любого  высказывания) 

средствами  интонации  осуществляется  выделение 

его частей, главных с точки зрения задач информа­

ции.

Термины  «грамматика», «словообразование»,  «мор­

фология»,  «синтаксис»,  «фонетика»,  «фонология»,  «мор­

фонология», «акцентология» традиционно употребляются 

в двух значениях: для обозначения соответствующей сис­

темы внутри языка и для обозначения науки об этой сис­

теме.  Эта  двузначность  терминов  сохраняется  и  в  «Рус­

ской грамматике». В тех случаях, когда названные терми­

ны  употребляются  для  обозначения  соответствующей 

науки,  вводятся  формулировки:  «грамматика  как  наука», 

«морфология как наука» и т. д.

Как уже сказано, внутри грамматического строя 

языка  морфология,  словообразование,  синтаксис 

находятся  друг  с  другом  в  теснейших  взаимоотно­

шениях  и  связях.  В  этом  ряду  относительно  боль­

шей  самостоятельностью  обладает  словообразова­

ние: оно теснее других областей грамматики связа­

но с лексикой.  Однако словообразование неотдели­

мо и от морфологии — от  внутренних свойств час­

ВВЕДЕНИЕ

9

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

тей речи и от типов словоизменения. Сферами, свя­

зывающими  словообразование  с  морфологией,  яв­

ляются  также  общие  законы  строения  и  звуковых 

изменений  словообразующих  и  формообразующих 

морфем, т. е. вся область морфемики и морфоноло­

гии.

Что  касается  взаимных  связей  морфологии  и 

синтаксиса,  то  эти  стороны  грамматического строя 

языка настолько тесно слиты, что во многих случа­

ях  оказывается  возможным  отнесение  одной  и  той 

же  грамматической  категории  и  к  морфологии,  и  к 

синтаксису.  Именно  так  обстоит,  например,  дело  с 

категорией  падежа  или с  категорией  залога.  С дру­

гой  стороны,  большинство  морфологических  кате­

горий кроме собственно формальных признаков ха­

рактеризуются  своим  синтаксическим поведением, 

синтаксическими связями  (например,  категория  ро­

да существительных, категория наклонения глагола 

и мн. др.). Морфологические категории, при анали­

зе  грамматического  строя  отвлекаемые  от  словес­

ных связей  и отношений, обнаруживают себя толь­

ко  на  синтаксическом  уровне  языка.  Синтаксис,  в 

свою  очередь,  имеет  дело  с  классами  и  формами 

слов, с их отношениями и связями.

Из  всего  сказанного  следует,  что  в  грамматике 

необычайно  велика  роль с л о в а как  такой  еди­

ницы  языка,  которая  несет  в  себе  разнообразные 

грамматические 

возможности. 

Закономерности 

строения  слова  и  его  способности  к  образованию 

других лексических единиц стоят в центре словооб­

разования.  Слово  как  носитель  морфологических 

категорий  и  систем  форм  стоит  в  центре  морфоло­

гии. Синтаксис в той своей части, которая имеет де­

ло  со  связями  слов,  целиком  опирается  на  грамма­

тические и лексико­семантические свойства слов; в 

той же части синтаксиса, центром которой является 

предложение,  формы  слова  выступают  как  компо­

ненты  предложения,  по­разному  значимые  для  его 

строения. Таким образом, слово, его формы в их от­

ношении к формам других слов либо к целой конст­

рукции предстает как средоточие разных граммати­

ческих  значений  и  несет  в  себе  целый  комплекс 

разнонаправленных грамматических свойств.

Другая  линия  взаимодействия  слова  как  лекси­

ческой единицы и грамматических законов языка —

это  вся  широкая  сфера  связей  грамматики  с  лекси­

ческой  семантикой.  В  области  словообразования, 

морфологии,  синтаксических  соединений  слов, 

смыслового  строения  предложения  можно  назвать 

очень  немного  явлений,  которые  при  своих  харак­

теристиках  не  требовали  бы  указаний  на  лексиче­

ские  ограничения,  на  лексико­семантические  усло­

вия своего образования и функционирования. В од­

них случаях это — строгие правила, в других — яв­

но выраженные тенденции. Таким образом, лексика, 

лексический состав языка и его грамматические за­

коны  очень  часто  оказываются  слитыми  воедино. 

Грамматика  пронизана  лексикой  и  грамматическое 

описание  не  может быть  осуществлено  без  сопро­

вождающих  его  лексико­семантических  характери­

стик.

Итак,  языковой  строй  представляет  собою 

сложную  систему,  внутри  которой  постоянно  и  в 

разных  направлениях  осуществляются  внутрисис­

темные  связи  и  взаимодействия.  Грамматика  язы­

ка — это  не  линейная,  плоскостная  организация,  а 

«система  систем».  Это  качество  грамматического 

строя требует таких методов его изучения и описа­

ния, которые способны отразить специфику катего­

рий  каждого  участка  в  отдельности  и  всю  слож­

ность исследуемого объекта в целом.

Г р а м м а т и ч е с к а я  

н а у к а

изучает 

грамматические  категории,  которые  всегда  пред­

ставляют  собой  единство  формы  и  значения.  В  ис­

тории  этой  науки  можно  заметить  повторяющиеся 

смены  преимущественного  интереса  исследовате­

лей  то  к  формальной,  то  к  значимой  стороне  грам­

матических  единиц.  Исключительное  внимание  к 

формам и к их системным  связям  и отношениям,  к 

самой  материи  грамматики  в  какие­то  моменты 

сменяется  усиленным  интересом  к внутренней  сто­

роне  языкового  знака,  к  тем  значениям,  которые, 

будучи  отвлекаемы  от  формальной  «оболочки», 

представляются как бы существующими вне формы 

и над формой. Описательная грамматика языка тра­

диционно строится так, что в основу классификаций 

кладутся  материальные  единицы  с  их  собственным 

формальным  устройством.  Однако  далее  при  этом 

осуществляется многоаспектное описание этих еди­

ниц,  устанавливаются  их  языковые  значения  и 

функции. При таком подходе может быть обеспече­

на  последовательная  и  систематическая  организа­

ция  материала,  менее  реальной  оказывается  опас­

ность  смешения  грамматических  значений  со  зна­

чениями  неязыковыми,  с  собственно  содержатель­

ной стороной сообщения. В то же время подход «от 

формы к значению» ни в коей мере не исключает и 

других  подходов  к  изучению  грамматических  объ­

ектов; скорее можно сказать, что такой подход под­

готавливает  почву  для  другого  исследовательского 

шага — «от значения к форме».

В  «Русской  грамматике»  описание  строится 

традиционно — «от  формы  к  значению».  Однако 

характеристики  значений  грамматических  единиц 

10

ВВЕДЕНИЕ

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

всех уровней составляют неотъемлемую часть этого 

описания.  Хотя  значения  не  положены  в  основу 

систематизации  и  классификации  материалов,  они 

рассматриваются  как  такой  объект,  который  обла­

дает  собственным  строением  и  собственными  язы­

ковыми  характеристиками.  Соответственно  языко­

вые  значения  грамматических  единиц  обязательно 

входят в их первичные определения, а в ряде случа­

ев  становятся  предметом  описания  в  специальных 

главах  (так  описывается,  например,  семантика  и 

употребление глагольных времен и видов, семанти­

ческое строение предложения).

III

По  отношению  к  высокоразвитому  националь­

ному литературному языку и определенный момент 

его  развития  норма  определяется  как  такая  соци­

ально  обусловленная  и  общественно  осознанная 

система правил, которая представляет собою обяза­

тельную  реализацию  языковых  законов.  Норма —

свидетельство  развитости  и  зрелости  языка.  Норма 

регламентируется  обществом:  носители  литератур­

ного языка не могут ей не подчиняться. Ни при ка­

ких условиях языковая норма не может диктоваться 

чьей­либо  индивидуальной  волей, — понимая  под 

этим волю лингвистов или писателей: норма — это 

одно  из  проявлений  законов языка,  и  законы  эти 

существуют объективно. Языковая норма есть кате­

гория  историческая.  В  том,  что  в  языке  признается 

нормальным,  правильным,  отвечающим  его  зако­

нам, всегда присутствуют и явления старые, в высо­

кой степени и исконно стабильные, и явления отно­

сительно новые, однако обязательно и только такие, 

которые  отвечают  внутренним  законам  развития 

языка и отражают эти законы.

Языковая  норма  общественно  обусловлена  и 

общественно  осознанна.  Она  неотделима  от  обще­

ства так же, как неотделим  от него и сам язык. Че­

рез  отношение  к  норме,  через  осознание  ее  члены 

общества проявляют отношение к своему языку во­

обще.  Владея  языком  как  одной  из  своих  неотъем­

лемых характеристик и своим  движением  стимули­

руя  его  движение,  общество  проявляет  высокую 

чувствительность к языковой норме как к показате­

лю  своей  культуры  и  своего  коллективного  интел­

лекта.  Поэтому одновременно  с  тем,  что  норма  су­

ществует  объективно,  общество  предписывает  ее 

своим  носителям  как  категорию  обязательную.  На­

рушения нормы  остро  воспринимаются обществом, 

фиксируются  им  и  осуждаются.  К  нарушениям 

нормы  часто  относят  и явления  новые.  В  этой  оце­

ночной деятельности людей всегда обнаруживаются 

два вида реакций на те или другие языковые новше­

ства.  Это,  с  одной  стороны,  реакция  тех,  чье  мыш­

ление исторично, кто хорошо знает язык, чувствует 

и  понимает  его  законы  и  тенденции  его  развития; 

такие оценки, как правило, оказываются верными и 

объективными;  с  другой  стороны,  это  реакция  тех, 

чьи языковые  вкусы  или  обращены  к  прошлому  и 

пуристичны  (в этом  случае  новое всегда  приравни­

вается  к  неправильному)  или,  напротив,  невзыска­

тельны и неразборчивы; такие оценки при проверке 

временем,  как  правило,  оказываются  субъективны­

ми  и  неверными.  Историей  доказано,  что  нормали­

заторская деятельность в сфере языка дает положи­

тельные результаты только в тех случаях, когда она 

осторожно  и  продуманно  осуществляется  в  духе 

первого рода реакций и оценок.

Как  и  сам  язык,  норма  претерпевает  историче­

ские изменения. В самой норме, внутри, а не вне ее 

сосуществуют  явления  устаревающие, уходящие, 

ограничивающие  сферу  своего  бытования,  и  явле­

ния  новые,  развивающиеся.  И  те  и  другие  равно 

принадлежат с о в р е м е н н о й норме:  они  рас­

пределены  в  ней  между письменной  и  разговорной 

речью,  окрашены  функционально,  экспрессивно  и 

стилистически.  Этой  неоднородностью  объясняют­

ся  постоянные  колебания  нормы,  допустимость 

взаимодействующих вариантов, которые  могут раз­

личаться  по  каким­либо  из  названных  признаков. 

Наличие  таких  вариантов,  которые  нормальны,  но 

употребляются избирательно, — обязательный при­

знак развитого  литературного  языка  с  давней  и бо­

гатой  историей.  Современный  русский  литератур­

ный язык является именно таким языком.

Нормативным  образованиям  и  употреблениям 

противостоят образования и употребления ненорма­

тивные, — такие,  которые  противоречат  языковым 

законам  и  правилам.  В  грамматическом  описании 

фиксируются — в плане запретительных характери­

стик — наиболее  распространенные,  часто  встре­

чающиеся ошибки.

В  основе  грамматической  нормы  лежат  образ­

цы,  по  которым  образуются  слова,  формы  слов, 

конкретные  словосочетания  и  предложения.  Эти 

образцы  могут  быть п р о д у к т и в н ы м и или

н е п р о д у к т и в н ы м и. Продуктивен тот обра­

зец, по  которому строятся  и могут быть  построены 

всё  новые  и  новые  конкретные  языковые  единицы; 

свидетельством  продуктивности  того  или  иного 

словообразовательного  образца  служат  окказиона­

лизмы — индивидуальные  новые  образования,  по­

являющиеся  в  речи  и  нередко  потом  входящие  в 

словарный  состав  языка  в  общем  потоке  неологиз­

ВВЕДЕНИЕ

11

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

мов;  свидетельством  продуктивности  образца  в 

формообразовании и в синтаксисе служит ничем не 

ограниченная  возможность  образования  по  этому 

образцу форм слов, конкретных синтаксических по­

строений.  По  непродуктивным  образцам  новые 

единицы  не  строятся:  эти образцы  лежат  в  основе 

уже  имеющихся  в  языке  единиц  и  выявляются  на 

основе  специального  анализа  их  формального 

строения.  Продуктивность  может  сопровождаться 

большой  степенью р е г у л я р н о с т и,  т. е.  вы­

сокой  частотностью  и  постоянством  соответствую­

щих образований, и может характеризоваться малой 

степенью  регулярности  или  нерегулярностью;  в 

этих случаях можно говорить о малой продуктивно­

сти  грамматического  образца.  Малая  продуктив­

ность  очень  часто  свидетельствует  о  переходе  об­

разца в разряд непродуктивных.

Грамматика  имеет  дело  как  с  продуктивными, 

так  и  с  непродуктивными  образцами:  первые  отно­

сятся  к  живым,  действующим  факторам  языковой 

системы,  вторые — к ее  пассивному составу.  В  ис­

тории  языка — прежде  всего  в  области  словообра­

зования — бывают периоды, когда по тем или иным 

причинам  отдельные  непродуктивные  образцы 

вновь  обретают  продуктивность;  однако явление 

это — редкое  и  в  целом  для  развития  языка  неха­

рактерное.

В задачу описательной грамматики входит как 

представление, характеристика  и  объяснение  всех 

звеньев и участков грамматического строя языка в 

их  взаимных  связях  и  отношениях, так  и  установ­

ление  продуктивности  и  непродуктивности  грам­

матических  образцов, регулярности  и  нерегуляр­

ности образований. В сферу грамматического опи­

сания включается также вся область взаимных свя­

зей  грамматики  и  звукового  строя  языка, грамма­

тики  и  лексики, грамматики  и  общеязыковой  сти­

листики.

В  специальной  лингвистической  литературе 

широко  используется  противопоставление  понятий 

«я з ы к а» и «р е ч и». Под этим чаще всего имеет­

ся  в  виду  противопоставление  языковой  системы 

как  принадлежащих  языку  строевых  возможно­

стей, его  законов  и  правил, а  также  самих  языко­

вых средств — и конкретной реализации этих воз­

можностей  и  средств  в  бесконечном  количестве 

ситуаций  человеческого  общения, в звучании и  на 

письме. Это  понимание  принято  и  в  «Русской 

грамматике»: речь  противопоставляется  языку  не 

как  нечто  индивидуальное, единичное, а  как  ре­

альный  вид  существования  языка, его  живая  и  не­

посредственная  реализация. При  этом  именно  в 

речи  зарождаются  и  проходят  проверку  на  жизне­

способность все те новые явления (слова, их соче­

тания, возможности  их  образования, тенденции  к 

изменению форм слов и синтаксических конструк­

ций), которые  в  дальнейшем  или  принимаются 

языковой  системой, или  отвергаются  ею. Таким 

образом, противопоставление  языка  и  речи  есть 

противопоставление  системы и  ее  функциониро­

вания и в то же время — системы и той живой сре­

ды, в которой эта система существует, непрерывно 

развивается и совершенствуется.

Для  понимания  грамматического  строя  языка  в 

определенный  момент  его  развития  специфические 

явления речи могут быть чрезвычайно существенны: 

единичные,  иногда  окказиональные  образования  и 

употребления часто сигнализируют о живых тенден­

циях  развития,  о  продуктивности  грамматических 

образцов. Поэтому описательная грамматика фикси­

рует  такие  явления  в  речи  и  дает  им  объяснения  с 

точки зрения их отношений к языковой системе.

IV

Современный  русский  литературный  язык  су­

ществует  в  двух  основных  разновидностях: пись­

менной («письменная речь») и разговорной («разго­

ворная  речь»).  Письменная  и  разговорная  речь, 

представляя  собою  две  равноправные  формы  лите­

ратурного  языка,  в  определенной  степени  различа­

ются,  во­первых,  самими  языковыми  средствами, 

во­вторых, характером нормы и отношением к нор­

ме.  Важно,  однако,  что  эти  различия  проходят

в н у т р и литературного языка как единой и цело­

стной  системы, — и  поэтому  в  обеих  названных 

разновидностях литературного языка черт сходства, 

единства во много раз больше, чем черт различия. В 

то  же  время  эти  различия  существуют,  и  характер 

их  таков,  что  он  позволяет  говорить  о  существова­

нии литературного языка  именно в двух названных 

разновидностях,  с  достаточной  определенностью 

противостоящих друг другу.

Письменную разновидность литературного язы­

ка  представляют  все  те  произведения, — написан­

ные и пишущиеся, — которые фиксируются в печа­

ти (или  предназначены  для  такой фиксации)  и спе­

циально для этого обрабатываются теми, кто пишет. 

Это — художественная литература и смежные с ней 

жанры (о специфике языка художественной литера­

туры и об отражении в ней речи разговорной и про­

сторечия см. ниже), а также то, что обычно называ­

ют  «книжной речью» — произведения  научные, 

учебные,  публицистические,  документы  деловой, 

официальной  сферы.  Внутри  письменной  речи  су­

12

ВВЕДЕНИЕ

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

ществуют  и  другие  частные  разновидности,  харак­

теризующиеся  своими  индивидуальными  языковы­

ми  чертами;  такие  разновидности  иногда  называют 

«языковыми  жанрами»  или  «жанрами  речи».  Так, 

например,  можно  говорить  о  разных  жанрах  газет­

ной,  журнальной  речи,  о  жанрах  массового  веща­

ния,  объявлений,  информации  и  др.  Все  тексты, 

представляющие  письменную  речь,  естественно, 

могут  произноситься,  звучать.  При  этом  они не ут­

рачивают своей принадлежности к письменной раз­

новидности  речи,  а  представляют  ее  «устную  фор­

му».  При  устном  произнесении  в  такие  тексты  (к 

ним  относятся  и  официальные  доклады,  выступле­

ния,  лекции)  могут  вводиться — и  часто  вводят­

ся — элементы разговорной литературной речи.

Разговорная  разновидность  литературного  язы­

ка предстает в речи его носителей при их непосред­

ственном  и  непринужденном,  неофициальном  об­

щении друг с другом. Эта диалогическая или моно­

логическая  речь — неподготовленная,  специально 

никак  не  обрабатываемая, — отличается  своими 

собственными  синтаксическими  конструкциями, 

интонацией,  своими  тенденциями  отбора  слов  и их 

форм.  Из  вариантов,  которые  представляет  своим 

носителям  литературный язык в целом,  в разговор­

ной  речи  используются  те,  которые  принадлежат 

именно  ей и отличают ее  от  речи  письменной. Эти 

варианты  очень  часто  экспрессивно  окрашены,  об­

ладают  выразительными  и  оценочными  возможно­

стями.  Это  не значит,  что  письменная  речь  лишена 

возможностей  экспрессивного  выражения;  однако 

по  сравнению  с  разговорной  речью  эти  возможно­

сти у нее иные.

Норма существует как в литературной письмен­

ной  речи,  так  и  в  речи  разговорной.  Нормы  пись­

менной речи зафиксированы в грамматиках, в учеб­

ных  пособиях,  специальных  справочниках  и  слова­

рях. Грамматические нормы разговорной речи фик­

сируются несистематически и случайно, — главным 

образом,  в  связи  с  фиксацией  норм  письменных  и 

путем  противопоставления  им.  Поэтому  разговор­

ная речь  часто определяется как некодифицирован­

ная. Это не значит, однако, что разговорная литера­

турная  речь  лишена  своих  собственных  граммати­

ческих  правил.  Этими  нигде  не  записанными  пра­

вилами  интуитивно  пользуются  все  носители  рус­

ского  литературного  языка  в  непосредственном  и 

непринужденном  общении  друг с  другом.  По  срав­

нению с  письменной  речью  разговорные  нормы 

проще  и  в  каком­то  смысле  определеннее:  в  них 

меньше  грамматических  вариантов  и,  при  исклю­

ченности предварительного обдумывания и выбора, 

в типических и повторяющихся речевых ситуациях, 

особенно при обмене репликами, в диалоге, говоре­

ние часто протекает в формах устоявшихся речевых 

стандартов.

Носители  литературного  языка  владеют обеими 

его  разновидностями  и  пользуются  ими  избиратель­

но в зависимости от условий языкового общения.

Средства  литературного  языка  дифференциру­

ются  также  по  своим  экспрессивным,  выразитель­

ным качествам и возможностям. Всем этим создает­

ся  большая  внутренняя  расчлененность  литератур­

ного языка, широкие возможности выбора.

В  литературный  язык  входит  также  «специаль­

ная  речь»,  т. е.  такие  его  ограниченные  сферы  или 

участки, которые отражают языковую практику лю­

дей  отдельных  профессий  или  специальностей.  Та­

кая  специальная,  или  профессиональная,  речь 

обычно имеет свои характеристики — прежде всего 

в  области  лексики,  словообразования  и  фразеоло­

гии, а иногда и в связях слов, в ударении и формо­

образовании. Однако эти специфические характери­

стики не противопоставляют  специальную  речь  об­

щей системе литературного языка.

За  пределами  литературного  языка  находятся 

областные диалекты и условные языки (жаргоны).

Особое  место  в  национальном  языке  занимает 

просторечие, т. е. звучащая речь тех, кто лишь час­

тично  владеет  нормами  литературного  языка.  Про­

сторечие  представляет собою неоднородную по со­

ставу  и  всегда  размытую  в  своих  границах  языко­

вую сферу, в которой сложно взаимодействуют  не­

литературная  речь  малообразованных  городских 

жителей,  областные  говоры,  отчасти  разговорная 

форма  литературного  языка,  профессиональная 

речь.  Просторечие — особенно  в  сфере  синтакси­

са — очень часто не может быть четко отграничена 

от  разговорной  формы  литературного  языка: здесь 

много  общего.  Безусловно  просторечными  являют­

ся только  те языковые  средства,  которые  или окра­

шены экспрессией подчеркнутой грубости, или явно 

и ощутимо  противоречат  литературной  норме,  вос­

принимаются как безусловно неправильные.

Просторечие  не  закрыто  для  носителей  литера­

турного  языка:  оно  им  известно,  и  они  пользуются 

им  в  контекстах,  экспрессивно  или  шутливо  окра­

шенных,  при  живом  воспроизведении  разных  жиз­

ненных событий и ситуаций. Просторечие свободно 

и сознательно вводится  писателями в художествен­

ную литературу и таким образом приобретает свой­

ства эстетически значимой категории.

Признание  разговорной  речи,  специальной  и 

профессиональной  речи,  просторечия  языковыми 

ВВЕДЕНИЕ

13

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

сферами,  либо  входящими  в  литературный  язык 

(разговорная, специальная речь), либо граничащими 

и взаимодействующими с ним (просторечие), не по­

зволяет  при  изучении  и  описании  грамматического 

строя  языка  ограничиться  только  явлениями  речи 

письменной.  Поэтому  в  «Русской  грамматике»  от­

ражены и описаны — с соответствующими помета­

ми  или  развернутыми  характеристиками — очень 

многие явления  разговорной и специальной речи, а 

иногда и просторечия. Все эти явления существуют 

в  языке  не  как  некие  самостоятельные  данности, 

присутствие  которых  грамматистом  может  по  его 

собственному  усмотрению  замечаться  или  не  заме­

чаться. Специфические образования, формы, конст­

рукции,  принадлежащие  разговорной  речи,  специ­

альной  речи,  просторечию,  находятся  в  тесных  и 

сложных  связях  с  равнозначными  стилистически 

нейтральными  (или  книжными,  высокими  и  т. п.) 

образованиями,  входят  с  ними  в  такие  функцио­

нально­смысловые  соотношения  (вариативные  ря­

ды), которые уже сами по себе, объективно принад­

лежат  языку,  сами  являются

е д и н и ц а м и  

я з ы к а.  Все  такие  явления  находят  отражение  в 

письменности:  их  невключение  в  «Грамматику» 

обеднило бы описание, сделало бы его произвольно 

односторонним и неполным.

В  то  же  время  в  «Русской  грамматике»  были 

осуществлены  некоторые  ограничения:  в  ней  не 

нашли  отражения  факты  речи  вульгарной;  безус­

ловно исключались все явления речи жаргонной. Не 

описывались  также  (это  относится  прежде  всего  к 

синтаксису)  такие  конструкции  разговорной  речи, 

которые  не  находят  отражения  ни  в  каких  жанрах 

письменности,  включая  даже  произведения  литера­

туры,  сознательно  ориентированные  на  разговор­

ную  речь  и  просторечие.  Многие  из  таких  конст­

рукций  в  последнее  время  получили  интересные 

лингвистические интерпретации.

В языке художественной литературы и близких 

к  ней  жанров  письменности  (очерки,  фельетоны, 

мемуары,  литературно  обработанные  дневниковые 

записи  и  др.)  сложно  взаимодействуют  письменная 

и разговорная речь, специальная речь, просторечие. 

Все они в той или иной степени находят в художе­

ственной литературе свое отражение и сливаются в 

сложное  эстетически  значимое  единство,  несущее 

на себе,  к  тому  же,  яркую  печать  индивидуального 

писательского  мастерства  и  вкуса.  В  то  же  время 

крупные национальные писатели — это те носители 

литературного  языка,  которые  знают  и  чувствуют 

его  лучше  других.  Именно  под  их  пером  прежде 

всего  осуществляется  отбор  языковых  средств  из 

общенационального  языка  в  язык  литературный, 

проверка  этих  средств  на  жизненность,  точность  и 

выразительность.  Поэтому  язык  художественной 

литературы,  ее  классиков,  лучших  национальных 

прозаиков  и  поэтов  должен  быть  признан  важней­

шим  источником  для  изучения  литературного  язы­

ка.

Описание грамматического  строя современного 

русского  литературного  языка  необходимо  должно 

сопровождаться  такими  характеристиками  форм, 

способов  образования  слов,  синтаксических  конст­

рукций,  которые  показывают  их  стилистическую, 

жанровую,  функциональную  прикрепленность.  По­

этому  в  грамматику,  так  же,  как  и  в  толковые  сло­

вари,  вводятся  такие  специальные  пометы  и  харак­

теристики,  как  «разговорное»,  «просторечное»,  «в 

письменной речи», «в книжной речи», «в художест­

венной литературе», «в поэзии», «в высокой речи», 

«в  публицистике»,  «в  специальной»  или  «профес­

сиональной  речи»,  а  также  такие  экспрессив­

но­оценочные  пометы,  как  «шутливое»,  «ирониче­

ское»,  «неодобрительное», «грубое» и под. Те  фор­

мы и конструкции, которые вышли или выходят из 

употребления,  характеризуются  как  «старые»,  «ус­

тарелые» или «устаревающие», те, которые возник­

ли недавно и активно развиваются, — как «новые». 

Такие характеристики называются стилистическими 

пометами. Принадлежность того или иного явления 

к  разговорной  или  специальной  речи,  его  экспрес­

сивная  окрашенность,  его  новизна  или,  наоборот, 

тенденция к ограничению в употреблении не выво­

дят  это  явление  за  пределы  современного  литера­

турного языка.

В современной грамматической науке — отече­

ственной  и зарубежной — применяются  самые  раз­

личные  способы  описания  грамматического  строя 

языка. В этих описаниях реализуются разные, очень 

несходные  концепции,  испытываются  разнообраз­

ные  приемы  и  методы.  Такое  обилие  концепций  и 

методов — явление  само  по  себе  положительное: 

оно позволяет рассмотреть языковые категории и их 

связи  с  разных  точек  зрения,  с  разных  позиций,  и 

увидеть  то,  что  ранее  часто  оставалось  незамечен­

ным. Сама природа языка допускает такие разнооб­

разные,  часто  взаимоисключающие  исследователь­

ские  подходы. Авторы  «Русской  грамматики»  зна­

ют,  что  наряду  с  их  концепциями  и  с  избранным 

ими способом описания могут и должны существо­

вать и развиваться другие концепции и другие спо­

собы; важно  только,  чтобы  при  этом  преследова­

лись  цели  адекватного  отражения  языкового  со­

стояния и непротиворечивости описания.

ФОНЕТИКА. ФОНОЛОГИЯ.

ОСНОВНЫЕ СВЕДЕНИЯ ОБ УДАРЕНИИ.

ИНТОНАЦИЯ

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

ФОНЕТИКА

*

ПРЕДМЕТ ФОНЕТИКИ

§ 1.  Фонетика — раздел  языкознания,  изучаю­

щий звуки в потоке речи, их сочетаемость и их по­

зиционные изменения.

В  основе  описательной  фонетики  может  лежать  как 

акустическая характеристика звуков речи, так и артикуля­

торная. С акустической точки зрения звуки речи характе­

ризуются следующими признаками: высотой, силой, тем­

бром и длительностью. В ы с о т а   з в у к а зависит от 

количества  колебаний  голосовых  связок,  выражаемого  в 

герцах  в  сек.:  чем  больше  герц  в  сек.,  тем  выше  звук.

С и л а   з в у к а, или интенсивность, зависит от ампли­

туды колебаний голосовых связок. Сила звука измеряется 

в децибелах. Т е м б р   з в у к а зависит от совокупно­

сти  основного  тона  и  обертонов. Д л и т е л ь н о с т ь  

з в у к а зависит  от  количества  времени,  расходуемого 

на  произнесение  звука.  Длительность  звука  связана  с 

темпом  речи.  Чем  быстрее  темп,  тем  меньше  длитель­

ность звука и наоборот, чем медленнее темп, тем больше 

длительность звука.

Артикуляторная  характеристика  звуков  основана  на 

различиях в движении органов речи (см. § 6).

Как  акустические,  так  и  артикуляторные  характери­

стики основываются на результатах, полученных с помо­

щью экспериментально­фонетических методов.

Среди  экспериментально-фонетических  методов 

выделяются  акустические  и  соматические. К  акустиче­

ским  методам, с  помощью  которых  изучаются  различ­

ные акустические свойства звуков, относятся, например,

спектрографический  и  осциллографический. К  сомати­

ческим  методам, в  основе  которых  лежит  регистрация 

движений органов речи, относится, например, рентгено­

графический.

В  «Русской  грамматике»  при  описании  интонации 

используются  акустические  характеристики  звуков  речи, 

а в фонетическом описании — их артикуляторные харак­

теристики. При описании артикуляции звуков приводятся 

рентгенограммы (см. рис. 1–15 в § 9–10, 15–17). В «Фоне­

тике»  дается  также  описание  сочетаний  звуков  в  слово­

формах,  в  разных  позициях  по  отношению  к  морфемной 

структуре  словоформ.  Это  описание  позволяет  выявить 

возможности  и  ограничения  сочетаемости  звуков  в  сло­

воформах  с  точки  зрения  фонетики  и  морфемного

состава.

Р е ч е в о й   п о т о к представляет  собой  не­

прерывную  линейную  последовательность  звуков. 

Звук  является  минимальной  незначимой  единицей 

речевого  потока.  Звук  выступает  в  речи  нерасчле­

ненно,  как  единое  целое;  из  него  нельзя  выделить 

отдельные  элементы  произношения  (артикуляции). 

Так,  например,  можно  произнести  один  за  другим 

звуки,  составляющие  слово  моль,  но  нельзя  произ­

нести  отдельно  мягкость  звука  [л’] или  лабиализо­

ванность (огубленность) звука [о].

П р и м е ч а н и е 1. Здесь и везде далее звуки и их 

сочетания в пределах словоформ заключаются в квадрат­

ные скобки [ ] (например, [с’т’êп’]), а фонемы (см. § 116) 

и их сочетания в пределах словоформ — в две вертикаль­

ные черты || (например, |c

3

т’еп’

2

|).

П р и м е ч а н и е 2.  Выделение  отдельных  звуков 

является в известной мере огрубленным, так как в потоке 

речи звуки следуют непосредственно один за другим, из­

меняясь в зависимости от качества предшествующего или 

последующего звука.

Сам по себе звук не обладает языковым значени­

ем,  но  косвенно  он  связан  со  значением:  из  звуков 

состоят значимые единицы, которые могут, в частно­

сти, состоять в из одного звука. Например, в русском 

языке  звук  [и]  в  пределах  словоформы  может  быть 

морфом (см. § 174), несущим определенное значение: 

в словоформе кони и — флексия им. п. мн. ч., в сло­

воформе  (в)  пути — это  флексия  предл. п.  ед. ч.,  в 

словоформе  руки — флексия  род. п.  ед. ч.,  в  слово­

форме  зови — флексия  повелительного  наклонения. 

ФОНЕТИЧЕСКАЯ ТРАНСКРИПЦИЯ

15

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

При  линейном звуковом членении, например, в сло­

воформе  руки выделяются  четыре  звука:  [рук’и],  не 

связанные  каждый  в  отдельности  ни  с  каким  значе­

нием а при членении этой же словоформы на морфы 

выделяются  две  значимые  звуковые  последователь­

ности, два морфа: [рук’­и].

Словоформы  могут  состоять  из  одного,  двух  и 

более звуков. Так, словоформы (предлоги) с, о, в со­

стоят  из  одного  звука,  ад,  на,  по — из  двух,  под, 

при,  раз — из  трех,  ворс,  порт,  кость — из  четы­

рех, караван, сарафан — из семи звуков.

Звуки  делятся  на г л а с н ы е и с о г л а с ­

н ы е.  При  произнесении  согласных  струя  воздуха 

встречает  преграду,  образующуюся  в  результате 

смыкания  (полного  или  частичного)  органов  речи 

(см.  § 6).  При  произнесении  же  гласных  струя  воз­

духа  не  встречает  никакой  преграды,  воздух  сво­

бодно проходит через органы речи.

ФОНЕТИЧЕСКАЯ ТРАНСКРИПЦИЯ

§ 2.  Устная,  звучащая  речь,  являющаяся  объек­

том  изучения  фонетики,  отличается  от  письменной 

речи,  которая  фиксирует  звучащую  речь  в  буквен­

ных  обозначениях.  Звук  произносится,  а  буква  пи­

шется.  Одной  и  той  же  буквой  могут  передаваться 

разные  звуки;  например,  в  слове  роза буквой  о пе­

редается звук [о],  а в слове  гора той же буквой  пе­

редается звук [ㆄ] (см. § 25). С другой стороны, один 

и тот же звук может передаваться разными буквами. 

Например, звук [т] в конце слова передается буква­

ми  т и  д:  фонетически  [кот] — орфографически 

кот и  код;  фонетически  [рот] — орфографически 

род и рот. Количество букв в слове не всегда соот­

ветствует количеству звуков. Так, например, в слове 

мать четыре  буквы,  но  три  звука:  [м],  [а˙],  [т’];  в 

слове ёж две буквы, но три звука: [j], [˙о], [ш].

Для передачи звучащей речи на письме исполь­

зуется  особая  запись,  отличная  от  орфографиче­

ской.  Такая  запись  называется ф о н е т и ч е ­

с к о й  

т р а н с к р и п ц и е й. 

Фонетическая 

транскрипция — это запись звуков речи с учетом их 

позиционных  изменений  в  речевом  потоке  (см. 

§ 23–32). В транскрипции используются буквы рус­

ского алфавита, за исключением [j], а также особого 

знака [ㆄ], см. § 4. Характерной особенностью фоне­

тической транскрипции является использование ди­

акритических (надстрочных и подстрочных) знаков. 

Транскрибируемые слова или отдельные их части, а 

также  отдельные  звуки  заключаются  в  прямые 

скобки.  В  транскрибируемых  словах  обозначается 

ударение.

§ 3.

Д л я  

з а п и с и  

с о г л а с н ы х  

з в у к о в используются буквы п, б, т, д, с, з, в, ф, 

к, г, х, ж, ш, ц, ч, л, м, н, р, j. Кроме того, употреб­

ляются  следующие  диакритические  знаки:  запятая 

вверху  справа  от  буквы  (н’);  горизонтальная  черта 

над буквой (『); крышечка под буквой (〭); дужка над 

буквенным  сочетанием  (дㆀз),  а  также  буквы  слева 

над строкой (

т

ц; 

т’

ч).

Запятая вверху справа от буквы, обозначающей 

согласный  звук,  означает  мягкость  согласного;  на­

пример [п’]: [п’ел], [с’]: [с’ел], [в’]: [в’е]ра.

Горизонтальная  черта  над  буквой,  обозначаю­

щей  согласный  звук,  означает  долготу  согласного; 

например  [『]:  ва[『]а (орфогр.  ванна),  [〙]: [〙ыт] 

(орфогр. сшит), [〇]: [〇ат] (орфогр. сжат).

Крышечка  под  буквами,  обозначающими  со­

гласные  [м],  [н],  [л],  [р],  означает  их  оглушение  в 

конце слова после глухих согласных или перед глу­

хими  согласными;  например  [〭]: драх[〭],  [〬]: 

по[〬]к.

Дужка  над  буквенным  сочетанием  означает 

слитно произносимый звук,  обозначенный  этим со­

четанием;  например  [дㆀз]:  оте[дㆀзㆃб]ы (орфогр.  отец

бы), [дㆀж’]: до[дㆀж’ㆃб]ы (орфогр. дочь бы).

Буква  слева  над  строкой  означает  долгий  за­

твор,  т. е.  задержку  артикуляции  согласного  перед 

взрывом; например [

т

ц]: о|

т

ц|епить.

Мягкость  долгого  затвора  обозначается  таким 

же  образом,  как  и  мягкость  согласного;  например 

[

т’

ч]: о|

т’

ч|ислить.

§ 4. Д л я   з а п и с и   г л а с н ы х   з в у ­

к о в используются  буквы  а,  о,  у,  и,  ы,  е,  э,  ъ,  ь,  а 

также особый знак ㆄ. Буквы ы, э употребляются для 

обозначения звуков [ы], [э], которые произносятся в 

позиции  под  ударением  после  твердого  согласного 

(включая  [ш],  [ж],  [ц]):  [ты]л,  [шы]л (орфогр.  шил),

[жы]л (орфогр.  жил),  [цы]пки;  [дэ]ка,  [шэ]рсть, 

[жэ]рдь,  [цэ]л.  Буквы  ъ(ер),  ь(ерь)  употребляются 

для  обозначения  редуцированных  (ослабленных) 

звуков  (см.  § 26–27),  произносимых  во  втором, 

третьем  предударных  и  в  заударных  слогах:  после 

твердого — [ъ]  (например,  л[ъ]бовой,  поㆃс[ъ]ду,  ор­

фогр.  по саду),  после  мягкого — [ь] (например, 

[л’ь]совод,  поㆃ[л’ь]су).  Знак  ㆄ употребляется  для 

обозначения звука [ㆄ], который произносится в пер­

вом  предударном  слоге  после  твердого  согласного 

или в абсолютном начале слова во втором и третьем 

16

ФОНЕТИКА

▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬▬

предударных  слогах:  с[ㆄ]ды

(орфогр.  сады), 

р[ㆄ]зить (орфогр.  разить),  в[ㆄ]зить (орфогр.  во-

зить),  [ㆄ]зиатский (орфогр.  азиатский).  Кроме  то­

го,  для  записи  гласных  звуков  используются  сле­

дующие диакритические знаки: точка вверху справа 

от буквы (а˙); точка вверху слева от буквы (˙а); две 

точки вверху над буквой  (ㆆ);  крышечка  над буквой 

(ê);  горизонтальная  черта  под  буквой  (и),  а  также 

буквы е и э вверху справа от буквы (и

е

; ы

э

).

Точка вверху справа от букв а, о, у, э, ы означа­

ет  изменение  гласных  в  положении  перед  мягким 

согласным:  [ра˙т’]  (орфогр.  рать),  [ко˙н’] (орфогр. 

конь),  [ру˙л’] (орфогр.  руль),  [жэ˙]сть (орфогр. 

жесть), [ры˙с’] (орфогр. рысь).

Точка  вверху  слева  от  букв  а,  о,  у означает  из­

менение  гласных  в  положении  после  мягкого  со­

гласного:  [р’˙а]са (орфогр.  ряса),  [л’˙от]  (орфогр. 

лёд), [р’˙у]мка (орфогр. рюмка).

Две  точки вверху над буквами  а,  о,  у означают 

изменение  гласных  в  положении  между  мягкими 

согласными:  [п’ㆆт’] (орфогр.  пять),  [п’ㆊ]сик (ор­

фогр. пёсик), [л’ㆋ’]ди (орфогр. люди).

Крышечка  над  буквами  е,  и означает  закрытый 

характер  гласных  в  положении  между  мягкими  со­

гласными, а также в начале слова перед мягким со­

гласным:  [п’êт’]  (орфогр.  петь),  [с’㆏н’]ий (орфогр. 

синий), [êт’]и (орфогр. эти), [㆏л’]и (орфогр. или).

Горизонтальная  черта  под  буквами  и,  ы,  у ис­

пользуется  для  обозначения  гласных  звуков  в  без­

ударном положении: [и]гра, [ты]лы, т[у]да.

Буква е вверху справа от буквы и означает звук 

[и

е

], произносимый в первом предударном слоге по­

сле  мягкого  согласного:  [п’и

е

]ти (орфогр.  пяти), 

[н’и

е

]сти (орфогр. нести).

Буква э вверху справа от буквы ы означает звук 

[ы

э

],  произносимый  в  первом  предударном  слоге 

после  шипящих  и  ц,  а  также  во  втором  и  третьем 

предударных в абсолютном начале слова: ш[ы

э

]сти

(орфогр. шести), ж[ы

э

]стокий (орфогр. жестокий), 

ц[ы

э

]почка (орфогр.  цепочка),  [ы

э

]таж (орфогр. 

этаж), [ы

э

]тажи.

жүктеу/скачать 22,37 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: