90
Без такого основания ЦИЗ [ЦентрИЗдат] меня не отпу-
скает. А так я буду освобожден, вопреки его желания. И,
таким образом, наши взаимоотношения определятся, тем
более, что задерживать меня и для меня и для него нет не-
обходимости.
Если напишешь такую бумажку, то пошли ее мне через
Смагула [Садуакасов]».
Соблюдал ли лидер Алаш требование И. Сталина «не воз-
вращаться на родину и не выезжать в степь»? Архивные до-
кументы, личная переписка, а также воспоминания родных и
близких А. Букейхана не оставляют
никаких сомнений в том,
что лидер многомиллионного народа не считал это требование
чем-то обязательным к исполнению. Поскольку,
во-первых,
оно не имело четких временных рамок. Во-вторых, требование
это было не более чем личной прихотью наркомнаца Сталина
и поэтому он озвучил его скорее как настоятельную просьбу с
подтекстом, что неисполнение может иметь тяжелые послед-
ствия, в чем позже убедится «Сын степей». В-третьих, личное
требование Сталина еще не решение наркомата по националь-
ностям или постановление ВЦИК.
Никак нельзя сбрасывать со счетов и такой исторический
факт. Сталин образца 1922 года, образца 1926–1929 и образца
после 1937 года – это были фигуры абсолютно разных полити-
ческих «весовых категорий» и влияния.
Услышав из уст Сталина подобное при первой московской
встрече, А. Букейхан, по всей вероятности, оспаривать это или
требовать взамен какие-то привилегии и материальное благо,
посчитал унижением собственного достоинства. Возможно, это
было еще одной роковой ошибкой казахского лидера. Но он,
как и его соратники по Алаш-Орде, ни при царизме, ни при
новой диктатуре никогда и ни перед кем не заискивал, не угож-
дал, тем более для личного благополучия.
Как можно убедиться из приводимых здесь примеров, при
личных встречах со Сталиным, да и со всеми остальными боль-
шевистскими вождями,
начиная с Ленина, А. Букейхан был
91
всегда подчеркнуто вежлив, ни чем не выказывая свое истинное
отношение к нему или свое мнение о нем. А об его истинном
отношении к личности Сталина, как одному из вождей совет-
ской власти, мы узнали из вышеприведенного рассказа А. Ер-
мекова. Чуть ниже убедимся в этом еще раз.
Пока доподлинно неизвестно,
что конкретно ответил нар-
комзем Казахстана Алибеков на письмо лидера Алаш от 2 ок-
тября 1925 года. Но судя по показаниям С. Каратлеуова, допрос
которого состоялся 6 июля 1929 года в Алматы, «
относительно
Достарыңызбен бөлісу: 
