Еуразия гуманитарлық институтының хабаршысы тоқсандық журнал 2001 ж шыға бастаған 2016

 
20 
рования исторического сознания и коллективной памяти, в частности исследование роли и 
места памятников и монументов в данном процессе.  
«Историческое сознание – память о прошлом и интерес к нему – свойственно в той 
или иной степени всем людям и народам. Вместе с тем и само отношение к прошлому, и 
способы  получения  информации  о  нем  чрезвычайно  разнообразны,  что  позволяет 
говорить  о  существовании  разных  типов  исторического  сознания»  [4,  с.  20].  Согласно 
российскому историку Л.П. Репиной, историческое сознание  – сохранение и осмысление 
исторического  опыта  общества  –  представляет  собой  его  коллективную  память  [4,  с.12]. 
Немецкий  историк,  ведущий  ученый  вопросов  исторического  сознания  Й.  Рюзен 
определяет  историческое  сознание  как  «особую  форму  исторической  памяти  – 
инструмент, соединяющий прошлое, настоящее и будущее» [5].  
В  результате  анализа  зарубежной  историографией  вопроса  формирования 
исторического  сознания  и  коллективной  памяти,  основными  механизмами  развития 
исторической памяти можно определить следующие:  
1)
 
Программа школьного предмета «История»;  
2)
 
Специальные памятники, мемориалы и т.д., так называемые места памяти;  
3)
 
Коммеморативные даты (юбилеи, траурные даты, т.д.) [6-15].  
Результаты исследования показывают, что каждый механизм связан с государством, 
поскольку, государственное регулирование практикуется в разной степени во всех странах 
мира. 
Наиболее  важные  исторические  события  воплощаются  в  символах,  которыми 
являются  культурные  памятники,  мемориальные  комплексы.  Они  –  ключевая  деталь 
государственной 
политики 
и 
инструмент 
нациестроительства. 
Исследование 
символических  мест,  известно  по  концепции  lieuxdememoire,  иначе  места  памяти. 
Концепция всесторонне представлена в коллективной работе «Места памяти», под общим 
руководством  Пьера  Норы.  В  ее  написании  приняли  участие  известные  французские 
историки, такие, как Ж.Дюби, Ж. Ле Гофф, Ф.Фюре, М.Озуф и другие. 
Анализ  символических  мест,  памятников,  мемориалов  играет  важную  роль  в 
понимании  государственной  политики  по  формированию  исторического  сознания.  Нора 
утверждает, что такие места памяти являются символическим отражением национальной 
идеи [11]. 
«Можно  изучать  изменение  исторического  самосознания  и  коллективной 
идентичности на примере смены «мест памяти» нации. Выделяются три вида изменений в 
ансамбле национальных «lieuxdememoire»: 
–
 
во-первых, отдельные из них могут быть забыты или вытеснены из памяти; 
–
 
во-вторых,  бывает,  что  забытые  «места  памяти»  заново  приобретают  свое 
значение;  
–
 
в-третьих,  можно  изучать  перемены  коллективной  памяти  и  в  тех 
«lieuxdememoire»,  которые  беспрерывно  имели  и  имеют  свое  место  в 
коллективной  памяти  нации.  Значение,  которое  сообщество  ассоциирует  с 
определенными местами памяти, не обязательно остается неизменным в течение 
истории» [16]. 
Форест  и  Джонсон  считают,  что  памятники,  мемориалы  и  другие  символы 
демонстрируют  то,  как политическая элита предпочитает  представлять нацию публично, 
соответственно  анализ  которых  может  предоставить  главное  направление  идеологии  и 
ценностей. 
Реконструкция  мест  памяти  отражает  изменения,  происходящие  в  стране,  в 
частности смену политического режима. Через этот процесс может отражаться уровень и 
характер  участия  государства  в  строительстве  коллективной  памяти  и  исторического 
сознания. 

 
21 
Согласно  этому  Форест  и  Джонсон  выделяют  три  возможных  изменения,  которые 
памятники и другие места памяти испытывают на себе во время переходного периода:  
–
 
сохраняются (иногда дополнительно превозносятся); 
–
 
переносятся / ликвидируются (исчезают из городского ландшафта); 
–
 
становятся  объектом  общественно-политического  конфликта,  в  результате 
сохраняются или ликвидируются [12, с. 525].  
Дуайер  и  Алдерман  утверждают,  что  коллективная  память  –  это  социально-
пространственный  политический  процесс,  где  места  памяти  являются  частью 
символической  системы.  Памятники  и  мемориалы  представляя  исторические  сюжеты  и 
события,  тем  не  менее,  отражают  современные  события,  проблемы  и  социальную 
напряженность,  и  в  то  же  время  являются  зеркалом  настоящих  ценностей  и 
мировоззрений правящих элит [13, c. 168]. 
По  словам  Арнольд-де-Симин  и  Кэмпбел  основная  цель  памяти  подготовить  нас  к 
будущему,  поэтому  они  характеризуют  музеи  и  мемориалы  в  качестве  основных 
институтов,  через  которые  ритуалы  памяти,  а  также  другие  «политические  мифы» 
визуализируются в общественных местах [14-15]. 
Страны  бывшего  СССР  представляют  собой  наглядный  пример  использования 
памятников  в  процессе  формирования  коллективной  памяти  и  исторического  сознания. 
Общественно-политические  изменения  90-х  гг.  ХХ  в.,  распад  Советского  Союза, 
обретение  независимости,  смена  идеологии,  привели  к  крупномасштабным  изменениям 
городского  ландшафта  в  Республике  Казахстан.  Памятники  прежней  эпохи  испытали  на 
себе все изменения, согласно теории Форест и Джонсон – т.е. сохранились, перенеслись, 
стали  объектом  конфликта.  В  сравнении  с  другими  странами  процесс  де-советизации  в 
Казахстане имеет характер не замалчивания и не удаления прошлого, а наоборот, призыва 
к  нему  с  другого  ракурса.  Поэтому  памятники  и  мемориалы,  оставшиеся  от  советского 
прошлого,  имеют  важное  значение  в  независимом  Казахстане.  Ряд  зарубежных  ученых 
утверждают,  что  Астана  представляет  собой  пример  использования  памятников  в 
формировании  национальной  идентичности  и  так  называемого  процесса  де-советизации 
[17-18].  
Так согласно Натали Коч одна из причин переноса столицы Республики Казахстан в 
Астану  затрагивает  идеологические  вопросы.  Во-первых,  новая  столица  стимулирует 
чувство  гордости,  во-вторых,  способствует  развитию  национальной  идентичности  без 
участия  советского  прошлого,  которым  была  «переполнена»  предыдущая  столица  [19,      
C.  770].  Кульшат  Медеуова  отмечает,  что  «один  из  первых  документов  официальной 
столицы  был  посвящен  «передислокации  памятников»  как  утративших  свое  историко-
культурное  значение.  Жертвами  передислокации  оказались  не  только  памятник  Ленину 
1970  г.  (скульпторы  А.С.Новиков,  А.И.Вельдюшин,  архитектор  А.Н.  Котырев),  но  и 
Мемориал  борцам  за  власть  Советов  1972  г.  (скульптор  Л.П.  Калатилина,  архитектор       
Т.  Джансыбеков).  Также  была  демонтирована  композиция,  посвященная  освоению 
Целины…»  [20].  Следует  отметить,  что  с  передислокацией  памятников  советского 
времени были установлены другие, но с другим посылом. Вызывающие воспоминания о 
трагических событиях прошлого, как репрессии, голод.  
Сегодня  пространство  Астаны  заполняются  памятниками  досоветской  истории, 
воздвигнутыми выдающимся личностям Казахского ханства, сакской и тюркской  эпох, а 
также связанными с доисламскими традициями. Этот процесс происходит по всей стране. 
Параллельно с ними существуют символические памятники, посвященные независимому 
Казахстану,  такие  как  памятники  Қазақ  елі  и  Мәңгілік  ел  в  Астане.  Несмотря  на  это, 
исследования  Астаны  показывают,  что  памятники,  посвященные  советскому  периоду, 
имеют  важное  значение  в  современном  Казахстане,  так  как  история  периода  играет 
решающую роль в формировании новой идентичности. Таким образом, памятники  этого 
периода  будут  оставаться  в  составе  городского  ландшафта  как  важный  сигнал  новому 

 
22 
поколению:  это  был  период,  полный  трагических  событий,  произошедших  в  результате 
тоталитарной политики. 
 
 
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ  
 
1
 
Концепция становления исторического сознания в Республике Казахстан.  –  Алматы: 
Казахстан, 1995. – 32 с. 
2
 
Сатершинов Б.М. Тарихи сананың қалыптасуы мен дамуын әлеуметтік-философиялық 
талдау:  Филос.  ғыл.  докт.  ғылыми  дәрежесін  алу  үшін  дайындалған  дисс. 
авторефераты. 09.00.11 мамандығы бойынша. – Алматы, 2010. – 42 с. 
3
 
Нысанбаев Ә. Тәуелсіз Қазақстанда халықтың философиялық және тарихи санасының 
қалыптасуы: тарих, философия, саясаттану // Қазақ өркениеті. – 2013. – № 2. – С. 30-
40. 
4
 
Репина  Л.П.  История  исторического  знания:  Пособие  для  вузов  /  Л.П.  Репина,  В.В. 
Зверева, М.Ю. Парамонова. – М: Дрофа, 2004. – 288 с.  
5
 
Rüsen  J.  Historical  Consciousness:  Narrative  Structure,  Moral  Function,  and  Ontogenetic 
Development  /  Theorizing  Historical  Consciousness  edited  by  Peter  Seixas,  Toronto: 
University of Toronto Press, 2004. – P. 63-85. 
6
 
Apple M.W., Christian-Smith L.K. The Politics of the Textbooks. – New York: Routledge, 
1991. 
7
 
Ferro M. The Use and Abuse of History: or how the past is taught to children – New York: 
Routledge, 2003. 
8
 
Evans R.J. Introduction: Redesigning the Past: History in Political Transitions // Journal of 
Contemporary History. – 2003. – №38 (1). – P. 5-12. 
9
 
Zajda  J.,  Zajda  R.  The  Politics  of  Rewriting  History:  New  History  Textbooks  and 
Curriculum Materials in Russia // International Review of Education – 2003. – №49 (3/4). – 
P. 363-384. 
10
 
Assmann  A.  Transformations  between  History  and  Memory  //  Social  Research.  –  2008.  – 
№75 (1). – P. 49-72. 
11
 
Франция  –  память  /  П.Нора,  М.Озуф,  Ж.  де  Пюимеж,  М.  Винок;  Пер.  с  фр. 
Д.Хапаевой;  Науч.  конс.  пер.  Н.Копосов.  –  СПб.:  Изд-во  С.-Петерб.  ун-та,  1999.  – 
328с. 
12
 
Forest  B.,  Johnson  J.  Unraveling  the  Threads  of  History:  Soviet-Era  Monuments  and  the 
Post-Soviet  National  Identity  in  Moscow  //  Annals  of  the  Association  of  American 
Geographers. – 2002. – №92 (3). – P. 524-547. 
13
 
Dwyer  O.J.,  Alderman  D.H.  Memorial  landscapes:  analytic  questions  and  metaphors  // 
GeoJournal. – 2008. – №73 (3). – P. 165-178. 
14
 
Arnold-de  SimineS.  Mediating  Memory  in  the  Museum.  Trauma,  Empathy,  Nostalgia, 
London: Palgrave Macmillan, 2013. 
15
 
Campbell  S.  Challenges  to  Memory  in  Political  Contexts:  Recognizing  Disrespectful 
Challenge / Christine M. Koggel and Rockney Jacobsen (eds.) Our Faithfulness to the Past. 
The Ethics and Politics of Memory, New York: Oxford University Press, 2014. 
16
 
Материалы  свободной  энциклопедии  Википедия.  Определение  «Место  памяти»  // 
Электронный  ресурс.  URL:  https://ru.wikipedia.org/wiki/  Место_памяти  (дата 
обращения 30.10.2015). 
17
 
Anacker  S.  Geographies  of  Power  in  Nazarbayaev’s  Astana  //  Eurasian  Geography  and 
Economics. – 2004. – №45 (7). – P. 515-533. 
18
 
Evered  K.T.  Symbolizing  a  Modern  Anatolia:  Ankara  as  Capital  in  Turkey’s  Early 
Republican Landscape // Comparative Studies of South Asia, Africa, & the Middle East: An 
Interdisciplinary Journal. – 2008. – №28(2). – P. 326-341. 

 
23 
19
 
Koch  N.  The  Monumental  and  Miniature:  imagining  ʻmodernityʼ  in  Astana  //  Social  and 
Cultural Geography. – 2010. – №11 (8). – P. 769-787. 
20
 
Медеуова  К.  Рождение  симулякра  //  Электронный  ресурс  «klinamen»  URL: 
http://dironweb.com/klinamen/point10.html (Дата обращения 30.05.2016). 
 
 
 
ТҮЙІН 
 
Мақалада тарихи сананы қалыптастыратын негізгі  тетіктер сараланады  және айқындалады. 
Тарихи  сана  мен  ұжымдық  жадыны  дамытудағы  маңызды  құрал  ретінде  ескерткіштер  мен 
мемориалдарға негізгі орын беріледі.  
 
RESUME 
 
In  this  article,  the  author  analyzes  and  defines  the  main  mechanisms  of  formation  of  historical 
consciousness. The central place is given to the monuments and memorials as one of the key tools of the 
development of historical consciousness and collective memory. 
 

 
24 
УДК 94 (574) 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
Аннотация 
В  данной  статье  рассмотрены  вопросы 
участия  иностранного  капитала  в  становлении 
кооперативного  движения  в  многоукладной 
экономике  дореволюционного  Казахстана.  На 
основании 
архивного 
материала 
и 
первоисточников  автор  выявил  основные  этапы 
привлечения  иностранного  капитала  и  отрасли 
капиталовложений.  Основное  внимание  автор 
отводит кооперативным организациям, вопросам 
экспортирования  продуктов  производства  и 
субсидирования  кооперативных  объединений  со 
стороны  как  государства,  так  и  зарубежных 
компаний. 
Ключевые  слова:  кооперация,  рыночная 
экономика,  маслоделие,  иностранный  капитал, 
Союз  сибирских  маслодельных  артелей,  Союз 
сибирских  кооперативных  ассоциаций,  товарно-
денежные 
отношения, 
переселенческое 
движение. 
 
 
Второй  половине  XIX  века  характерно 
активное  проникновение  иностранного  капитала 
в 
многоукладную 
экономику 
Казахстана. 
Вовлечение в рыночную экономику, активизация 
товарно-денежных  отношений,  внедрение  новых 
форм  хозяйствования,  техники,  в  частности, 
применение  сепараторов  в  процессе  выработки 
молочных 
продуктов, 
способствовали 
выделению  маслоделия  в  начале  ХХ  столетия  в 
крупную 
отрасль 
сельского 
хозяйства 
Казахстана. 
С  изготовлением  топленого  масла  казахи 
были  знакомы  испокон  веков,  но  начало 
заводскому 
маслоделию 
на 
территории 
Казахстана 
заложили 
русские 
купцы-
предприниматели,  умело  перенявшие  опыт 
иностранных капиталистов, вложивших крупные 
финансовые  вложения  в  маслодельную  отрасль 
Западной  Сибири.  Так,  «в  1900  году  из  Сибири 
было вывезено 1.020.000 пудов масла» [1, 15]. В 
условиях  хозяйственной  разрухи  в  годы  первой 
мировой  войны  кооперативные  организации 
представляли 
собой 
довольно 
крепкие 
объединения.  Они  содействовали  развитию 
производства  и  в  других  сферах,  в  частности, 
развитию кустарно-ткацкого дела в крае. 
 
А.Е. Каримова 
Павлодарский государственный 
педагогический институт,  
канд. истор. наук, доцент 
 
Участие 
иностранного 
капитала  
в становлении 
кооперативного 
движения  
в Казахстане  
 

 
25 
В  рассматриваемое  время  единственным  инструктором  по  молочному  хозяйству, 
курирующим  территорию  Степного  края  был  В.Ф.Сокульский.  Благодаря  его 
деятельности  население,  увлеченное  неожиданно  возросшими  доходами  от  скота, 
получило  возможность  объединяться  в  артели.  Исследователь  сибирской  кооперации 
А.Мурашкинцев  отмечал:  «Артельная  форма  производства  явилась  крупным  шагом 
вперед в деле упорядочения местного маслоделия» [2, 49]. 
Так,  «в  Акмолинской  области  на  1900  год  было  пять  артельных  заводов  и  34  - 
частных и общественных, а в Семипалатинской на 1902 год - двадцать шесть заводов» [3, 
17].  Позитивность  артельной  формы  объединения  сказалась  и  на  успешной  постановке 
экспортных операций, кульминационным периодом которых являлись летние месяцы. Из 
протокола  «Заседания  совещания  экспортеров  сливочного  масла  с  представителями 
железнодорожной администрации", проходившего 10 марта 1901 года, видно, что только 
"со  станции  Омск  готовится  к  отправке  270.000  пудов,  а  всего  по  Сибири  -  1.100.000 
пудов масла» [4, 24]. 
В  связи  с  тем,  что  экспорт  масла  приходился  в  основном  на  летние  месяцы, 
возникала  необходимость  приобретения  специальных  вагонов-ледников  и  оборудования 
для маслохранилищ, поэтому «Молочная комиссия» разослала «Наставление к устройству 
ледника и погреба при маслодельном заводе», содержащее надлежащие чертежи [5, 391]. 
Не  раз  поднимался  вопрос  об  эксплуатации  вагонов-ледников,  именуемых  также 
«масляными» поездами.  
Маслодельная  промышленность  стала  представлять  конкурентоспособную  отрасль. 
Акционер  фирмы  «Сибирская  компания»  господин  Е.А.Петерсон  писал:  «Для  нашей 
торговли  очень  желательны  артельные  и  общественные  заводы»  [6,  385].  И  все  же 
артельное  строительство  в  самом  начале  ХХ  века  находилось  еще  в  зачаточном 
состоянии.  Поэтому  основную  работу  по  вовлечению  иностранного  капитала  выполняла 
«Организация  по  устройству  кооперативных  артелей».  Она  вела  борьбу  за  качественное 
изготовление  масла  путем  выработки  стандарта  качества  в  созданных  по  ее  инициативе 
специальных  лабораториях.  Также  она  принимала  активное  участие  в  содействии 
успешному экспорту, следствием чего явился заключенный ею контракт «с 17 фирмами в 
России и с 25 фирмами в Западной Европе и Америке» [7, 264]. 
Важную  роль  в  развитии  экспортных  поставок  играла  Транссибирская  железная 
дорога,  связывавшая  край  с  рынками  сбыта.  Масло  транспортировалось  в  поездах  трех 
различных скоростей:  
1) в специальных масляных белых поездах, скоростных, 
2) в различных товарных поездах малой скорости, 
3) в пассажирских, товаропассажирских поездах. 
Главными  местами  отправления  масла  на  территории  Казахстана  были 
нижеследующие  станции,  экспортные  поставки  которых  отражены  в  приведенной 
таблице: [8,8]. 
 
Станции отправления 
1907 год –  
количество 
1908 год - 
количество 
г. Омск, Акмолинская область 
 264.676 пудов 
281.417 
станция Омск 
 267.173 
274.490 
г. Петропавловск, Акмол. область 
 168.516 
130.984 
г. Семипалатинск, Семип. область 
 127.652 
94.079 
 
Экономические  реалии  способствовали  появлению  более  усовершенствованной 
модели  хозяйственных  форм  -  «Союза  сибирских  маслодельческих  артелей».  Он  был 
создан в конце 1907 года под началом А.Н. Балакшина. 

 
26 
Выгодным  артельное  производство  представлялось  и  для  экспортеров  масла.  Так 
Омский  Биржевой  Комитет  не  раз  обсуждал  вопрос  о  более  правильной  постановке 
торговли  экспортным  сливочным  маслом  в  городе  Омске,  следствием  чего  явилось 
постановление «об отведении для масляного базара особого места» [9, 285]. Комитет был 
заинтересован в устройстве лаборатории для исследования качества масла, поступавшего 
на рынок города Омска, а также одновременно обратился к Акмолинскому Губернатору с 
просьбой назначить особую комиссию для сбора пробы масла от розничных торговцев и о 
передаче этих проб для исследования.  
Понимая  всю  важность  экспортирования  масла,  проходившего  только  через  город 
Омск  почти  на  8  миллионов  рублей,  Биржевой  Комитет  решил  создать  «Комиссию  по 
экспорту  и  торговле  сливочным  маслом».  Насущность  принятия  подобного  решения 
подтверждается  тем  фактом,  что  «28  процентов  погрузки  масла  приходится  на  Омский 
район,  а  на  Курганский  -  25  процентов»  [10,  36].  Еще  одна  проблема,  по  мнению 
Комитета, была связана с координацией работы по решению вопросов данной отрасли, в 
связи  с  чем  было  принято  решение  «Созвать  5-8  декабря  1913  года  съезд  деятелей  по 
молочному  хозяйству  и  маслоэкспортеров»,  который  носил  региональный  характер  [11, 
35]. 
Особо  важным  в  усовершенствовании  техники  маслоделия  был  обмен  опытом  с 
такими  передовыми  странами  в  области  маслодельной  промышленности,  как  Дания, 
Голландия и Швеция. Осмотр маслоделен, сыроварен, химических и бактериологических 
лабораторий  позволял  специалистам  пополнять  свои  знания.  В  свою  очередь,  беседы 
инструкторов  строились  с  преобладанием  практического  характера,  потому  как  на 
лекциях  в  основном  рассказывали  о  процессе  сбивания  масла  и  о  видах  маслобоек  с 
краткой  характеристикой,  например:  "Маслобойки  -  особые  машины,  предназначенные 
для  сбивки  сливок  или  в  целях  получения  масла.  Их  можно  разделить  на  5  видов:  1) 
толкачные  маслобойки;  2)  маслобойки-качалки;  3)  вращающиеся;  4)  ударные  с 
горизонтальным  валом;  5)  ударные  с  вертикальным  валом.  Они  делаются  из  дерева  и 
железа (очень древние изготовлялись из дерева, глины, камня)" [5, 218]. Были маслобойки 
таких типов, как: "Виктория", "Альфа", "Триумф". 
Большая заслуга в организации артельных маслозаводов принадлежала, конечно же 
"Союзу  сибирских  маслодельных  артелей".  Первым  отделением  "Союза"  был 
Петропавловский, созданный в 1908 году. За пять лет своей деятельности, то есть с 1908 
по 1913 годы, "количество артельных лавок увеличилось до 30, а артельных маслозаводов 
до  35-ти"  [12,  17].  Омское  отделение  было  открыто  позже,  в  1912  году,  хотя,  судя  по 
отчетам,  оно  действовало  и  в  1911  году,  но  не  как  союзное  отделение,  а  от  имени 
английской  фирмы  "Лонсдейль  и  К",  разместившей  здесь  же  свою  резиденцию.  И  это 
была не единственная иностранная компания, вложившая средства в столь выгодное дело, 
как экспорт масла, "годовой оборот которого составляет 4 млн. пудов вывоза из Сибири 
масла  на  сумму  до  60  млн.  рублей"  [13,  11].  Это  такие  компании,  как  "Сибирская 
компания", "Лонсдейль и К", "Эмиль Иорт", "Ганс Петерсон", "Карл Гольбах", "Якоби" и 
другие. Помимо них торговые операции осуществлялись через фирмы, располагавшиеся в 
Санкт-Петербурге,  Ревеле,  Вологде,  Москве  и  Виндаве.  Особенно  успешными  для 
экспортеров были летние месяцы. Так, из нижеследующей таблицы ясно вырисовывается 
динамика вывоза масла:  
 
№ 
Районы 
апрель 
май 
июнь 
июль 
август 
Итого за 
5 м-в (пуд) 
1  
Омский 
71.012 
209.047  274.806  248.196  182.156 
985.217 
2 
Петропавловский 
20.133 
38.842 
52.239 
40.947 
30.261 
182.422 
3 
Итого 
91.145 
247.889  327.045  289.143  212.417 
1.167.639 
 

 
27 
Эти  данные  приведены  за  1913  год,  когда  после  хорошего  урожая  трав  и 
сравнительно благоприятной уборки хлебов, артели стали возникать повсеместно. Наряду 
с  артелями  открывались  и  артельные  лавки,  где  выдавали  товар  под  сданное  молоко. 
Однако по сравнению с артелями центральной России, артели и лавки Степного края как 
свидетельствуют  источники  были  мелкие:  «на  артель  приходится  по  120  хозяев  со  125 
коровами» [14, 3]. 
В  связи  с  тем,  что  масло  производилось  в  неусовершенствованных  заводах  и 
подлежало  длительной  транспортировке,  создавались  испытательные  лаборатории.  Одна 
из  таких  действовала  в  городе  Омске.  С  помощью  данного  учреждения  эффективно 
выявляли  фальсификаторов,  зачастую  являвшихся  виновниками  недоброкачественности 
продукта,  а  также,  как  утверждает  специалист  по  выработке  стандарта  Ф.В.  Нейланд, 
"благодаря  анализам  наших  молочных  лабораторий  представителям  России  удалось 
выиграть многие судебные процессы, возбужденные заграницею против русского масла" 
[15, 24]. 
Борьба  за  место  на  мировом  рынке  волновало  не  только  "Союз  сибирских 
маслодельных  артелей",  но  и  всю  общественность  каким-либо  образом,  связанную  с 
данной  отраслью.  Так,  из  постановления  "Съезда  деятелей  по  молочному  хозяйству", 
проходившего  в  городе  Омске  с  5  по  9  декабря  1913  года,  видно,  что  возникала 
необходимость "просить Сибирскую дорогу выделить в течении масляной компании 6668 
штук вагонов-ледников". Также было "решено возбудить вопрос об издании обязательных 
постановлений  об  образовательном  цензе  мастеров-маслоделов,  а  равно  и  санитарных 
правил  для  маслодельных  заводов"  [16,  8].  Помимо  этого  на  съезде  рассматривались 
вопросы  борьбы  с  рекламами,  призывающими  к  фальсификации,  устройство 
периодических  выставок  сливочного  масла,  организация  правильной  постановки 
холодильного  дела  и  выпуск  специализированного  печатного  органа.  Следствием 
вышеуказанных мер явилось издание "Журнал заседаний совещания экспортеров масла в 
г.Омске",  выходившее  ежегодно  и  благодаря  которому  мы  можем  представить  себе 
организацию  экспортных  поставок.  Из  источника  видно,  что  каждый  масляный  поезд 
сопровождался  двумя  особыми  агентами-проводниками,  в  обязанности  которых  входило 
наблюдение за своевременным следованием масляных поездов и исправным наполнением 
вагонов-ледников льдом.  
Экспортные  поставки  были  одной  из  основных  функций  "Союза  сибирских 
маслодельных артелей", который с самого начала своей деятельности заключил контракт с 
акционерной  фирмой  "Виллер  и  Раллей"  на  условии  приема  последним  всего  союзного 
масла по твердым рыночным ценам. Но с 1909 года "Союз" вступил в отношения с другим 
английским  домом  "Лонсдейль  и  К",  а  сам  прямого  выхода  на  мировой  рынок  не  имел. 
Поэтому  "Союз"  зачастую  оказывался  в  проигрыше,  так  как  иностранные  скупщики, 
выжидая  момент,  скупали  огромные  партии  и  выбрасывали  их  на  рынок  в  сезонные 
периоды по более дешевой цене, нежели сибирские торговцы. Первым шагом выхода на 
мировой  рынок  было  открытие  "Союзом"  своей  конторы  в  Берлине  в  1910  году.  Также 
было образовано акционерное общество под названием "Союз сибирских кооперативных 
ассоциаций".  Эта  организация  выступала  в  качестве  агента  "Союза  сибирских 
маслодельных  артелей"  для  продажи  и  распределения  на  территории  Соединенного 
королевства  Великобритании  и  Ирландии  и  в  других  частях  Европы,  за  исключением 
России,  своих  товаров  и  продуктов.  Председателем  новоиспеченного  ЮНИОНА  был 
избран  сын  первого  инструктора  по  маслоделию  в  Сибири  А.Н.  Балакшина,                       
А.А. Балакшин. 
Деятельность "Союза сибирских маслодельных артелей" приняла довольно широкие 
масштабы и, если за границей ее представлял ЮНИОН, то внутри страны она имела свои 
отделения. По данным на 1914 год количество филиалов составляло «в Петропавловском 
отделении - 31 артель и 37 лавок; в Омске - Называевском отделении - 156 артелей и 14 

 
28 
лавок,  и  в  Семипалатинском  -  40  артелей»  [17,  4].  Деятельность  «Союза»  была 
разносторонней,  помимо  торговли  продуктами  животноводства  практиковались  скупка, 
продажа  скота  и  выделение  денежных  ссуд  на  приобретение  скота  членами 
кооперативных товариществ. 
Товарные  обороты  "Союза",  по  сведениям  на  1914  год,  достигали  20  миллиардов 
рублей  против  14  миллиардов  рублей  в  1913  году,  но  этих  средств  было  недостаточно, 
поэтому  значительное  субсидирование  оказывал  Московский  народный  банк,  а  также 
ЮНИОН.  
Крупные  размеры  экспортных  поставок  способствовали  организации  в  Омске 
"Съезда  маслоделов-экспортеров  Западной  Сибири".  Съезд  решал  насущные  проблемы, 
такие  как  правильная  постановка  экспортных  сделок  и  меры  к  улучшению  масляного 
производства. Важность решения данных вопросов была обусловлена тем, что в 1907 году 
из  Западной  Сибири  "было  вывезено  масла  на  сумму  28  миллионов  рублей",  в  то  время 
как "из Европейской России было вывезено масла лишь на 5 миллионов рублей" [18, 33]. 
Таким  образом,  маслодельные  артели  представляли  собой  рентабельные  хозяйства 
не  только  на  внутреннем  рынке  страны,  а  также  имели  значительный  успех  и  в  плане 
организации экспортных сделок, которые приносили доход как государству, так и всему 
населению, все более активно приобщавшемуся к кооперированному труду. 
 
 

жүктеу/скачать 2,53 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: