Филологическая серия

260
261
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
әпсана-хикаяттар қатарына қосады. Дәлелді пікір екендігі даусыз. Жалпы ел 
басына қатер төніп, қиыншылық заман келгенде, Жерұйықты іздеу мәселесі 
күн тәртібіне шығатынын қазақ халық прозасы мейлінше ерекшелеген. Асан 
қайғының Жерұйықты іздегені ерте кезеңде хатқа түскен. Басқа да халықтар 
фольклорында кездесетіні, кей халықтарда әр түрлі шығармаға айналғандығы 
турасында зерттеу еңбектер бар. Қазақ тарихи жырларында қоныс іздеу, жер 
шолу Асан қайғы әрекетімен үндес. Ең басты Жерұйық деген – кеңістік, тек 
қана эпикалық шығармада ғана болатын жер атауы екендігін ұмытпайық. 
Ешқандай карталардың бұған жауап бермейтіні біз айтпасақ та түсінікті. 
Бұл  орайда  С.Қасқабасовтың  «Жерұйық  –  халықтың  жарқын  қиялынан 
пайда болған еркін, азат, жанға жайлы жердің образы, «Жерұйық» деген 
сөздің өзі де, біздіңше, «ел ұйып, тату-тәтті өмір сүретін жер» деген ұғым 
береді» [17], - деп тұжырымдаған пікіріне біз де қосыламыз. Тарихи жырдағы 
қаһармандардың жер шолу, құтты мекен іздеуінің өзі аңыз желісі арқылы 
эпикалық шығарма сюжетіне енген. Мысалы:
Даярланып сапарға
Іздеуге қоныс беттеді,
Қара қазан, сары бала
Қамын ойлап батырдың,
Ешбір тыным көрмеді.
Күн шығысқа барыпты
Қалың елдің қамы үшін [18].
«Өтеген батыр» жырының алғашқы нұсқасында, ел басына қиыншылық 
туғанда  Өтеген  жайлы  қоныс,  жауға  алдырмас  жер  іздесе,  Жамбыл 
нұсқасында әлеуметтік сарынға үстемелей таптық мәселе қосылады:
Жұрттан бұрын ол сезді
Қайғыға халық түсерін,
Патша алдында бас иіп,
Хандардың ант ішерін.
Өтеген сезді хандардың
Арам, пасық ниеттерін,
Халықтың сатып, патшаның
Киерін шенін, шекпенін...
...Қара қазан, сар бала
Қамы үшін қамдана
Қонысқа жер іздейді, - [19]
деп  жырлаған.  Мұның  өзі  жырдың  қаншалықты  өзгерістерге  түсіп, 
кейінгі кеңестік идеология мақсат-мұраттарына қарай бұрмаланғандығын 
дәлелдейді.  Ақиқатына  жүгінсек,  Өтегеннің  қоныс  іздегені  турасында 
аңыздар жеке жазып алынғаны туралы деректер, эпикалық ауқымды дүниеге 
фольклорлық басқа да жанрлардың әсері бар екенін көрсетеді. «Олжабай 
батыр» жырында жайлы қоныс іздеп, жер шолу Сарыарқа өңірінде екені 
баяндалады.
Арқаның барлық жонын аралады,
Еділ мен Жайық, Ертіс аралары.
Есіл мен Алтай тауы, Арғанаты,
Ұлытау, Сарысуды шамалады.
Бұл жердің қыры – киік, ойы – балық,
Көргеннің сүйсінеді шыбын жаны.
Мың жылқы жатсадағы көрінбейді,
Жаз жайлау, қыс-қыстауы жалғыз сайы [20].
Жырды айтушы қаһарманға жер шолғызып алып, одан кейін Көкшетау, 
Қарқаралы, Өлеңті, Шідерті бойын Айдаболдың бес баласына қалдырып, 
өзі  Жанқозы,  Малғозы  балалары  Қоңырбелді  мекендейді.  Баянауылды 
қыстатып, Ерейменді жайлаған халықта бейбітшілік орнаған. Жыршының 
бұл  жердегі  ерекше  тоқталып  отырғанын  түсіну  қиын  да  емес.  Бұл  бір 
кездегі  құспен  бірге  келетін  елдің  енді  арқа  өңіріне  біржола  қоныстана 
бастаған шағы болатын. Тарихи жырдағы бұндай ерекшеліктер, жыршының 
тұспалдау, жорамалдау арқылы көрсетіп кеңістік турасындағы көзқарастары 
сайып  келгенде,  шындықтан  алыстамай  белгілі  бір  уақыттың  дерегін 
беретіндігін байқаймыз. Тарихи жырда бүкіл қазақ елінің аймағы үш жүздің 
орналасуымен  ажыратылып,  кеңістік  атаулары  сол  тұрғыдан  жіктеледі. 
Жауға қарсы ұрыстар кеңістіктің оңтүстік, шығыс, орталық өңірлеріндегі 
белгілі жерлерде өтіп жатса да, жыршы қаһармандардың жеңісінен кейін 
қалмақты қайтарған, жоңғарды солай жосытты, қырылған қалмақ есепсіз 
дей келе, «Қалмақ қырылған» жер атауы содан қапты деп сюжетті шарықтау 
шегіне жеткізеді. Осыған қарағанда, жырда ұсақ қақтығыстардан гөрі, ірі 
соғыстар өткен кеңістіктерді жинақтау бар. Себебі, Қазақстан даласында 
«Қалмақ қырылған» деген жер атаулары молынан ұшырасатынын жоғарыда 
атадық. Қазіргі уақытта «Ақтабан шұбырынды» оқиғасына арналған, Отан 
соғысының жүріп өткен жерлерін тиянақтаған карталар да шыға бастады. 
Бұндағы  көрсетілген  кеңістік  атаулары  да  біздің  пікірімізді  нақтылай 
түсетінін пайымдадық.
Тарихи  жырларға  қарағанда  реалды  тарихи  эпостағы  кеңістік 
атаулары  жалпы  аймақты  қамтымайды,  оны  жырдағы  қаһармандардың 
іс-әрекеттері де дәлелдейді. Кеңістіктің бұлайша көрінуінің өзі, жырдағы 
нақтылы болып өткен оқиғаларға байланысты болса керек. Реалды-тарихи 
эпостарда да қаһармандардың мекені айтылатыны, оның ерекшелену себебі 
қаһармандық эпос дәстүрінен туындағанын жоғарыда ескерттік. Жырдағы 
эпикалық кеңістіктің көрінуінің басты себебі – сол мекеннің тарылуына 
байланысты.  Мұнда  бір  жақтан  қарулы  күшпен  келіп,  мекенді  тартып 
алып жатқан жау жоқ. Негізгі жау алыстағы өз аймағында отырып, айлалы 

262
263
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
саясатымен  айтқанына  жүргізіп,  сатқындарға  кеңістікті  көлденеңінен 
бөлшектетіп жатыр. Осыған жұрт наразылығы күшейген, ақырында эпикалық 
шығармада қаһармандар мекені үшін атқа мініп, жалпы аймақты қорғау 
ісіне айналдырады. Қаһармандық эпостағы «өзімдікі мен өзгенікі» реалды 
эпоста өзімдікі де, өзгенікі де емес, біздікі дейтін бір-ақ түсінікпен беріледі.
ӘДЕБИЕТТЕР ТІЗІМІ
1  Бес  ғасыр  жырлайды:  2  томдық.  Құрастырған  М.Мағауин,  
М. Байділдаев. – Алматы : Ж., 1989. –Т.1. – 70 б.
2 Сонда. 76 б.
3 Сонда. 99-100 б.
4 Сонда. 101 б.
5 Сәтбаев, Қ. И. Ғылым және мәдениет туралы таңдамалы мақалалары. 
– Алматы, 1989. – 374 б.
6 Батырлар жыры. – Алматы, 1986. Т.1. – 59 б.
7  Ыбыраев,  Ш.  Эпос  әлемі.  Қазақтың  батырлық  жырларының 
поэтикасы. – Алматы : Ғылым, 1993. – 10-30 б.
8 Айдаров, Ғ. Орхон ескерткіштерінің тексі. – Алматы : Ғылым, 1990. 
– 56 б. 
9 Байтұрсынов, А. Ақ жол. – Алматы : Жалын, 1991. – 415 б. 
10 «Бөгенбай батыр» жыры. – Алматы, 1935. – 2 б.
11 «Олжабай батыр» жыры. – Сақау ақын нұсқасы. – 18 б.
12 «Исатай-Махамбет» жыры. – Шәренов Ығылман нұсқасы. – 2-3 б.
13  Валиханов,  Ч.  Ч.  Собрание  сочинений.  Т.1.  Алма-Ата,  1961.  
– с. 426-427
14 «Шақшақ Жәнібек батыр» жыры. Айтушысы Иманжан Жылқыайдаров. 
– 19 б.
15 Сонда 23 б.
16 Қасқабасов, С. Қазақтың халық прозасы. Алматы: Ғылым, 1984. 
175-176 б.
17 Сонда. 177 б.
18 «Өтеген батыр» жыры. Қасымхан Тілемісов нұсқасы. 13 б.
19  Жабаев,  Ж.  Екі  томдық  шығармалар  жинағы.  Т.1.  –  Алматы  : 
Жазушы, 1982. – 164 б.
20 «Олжабай батыр» жыры. – Сақау ақын нұсқасы. 27 б.
Е. А. Бөкетов атындағы 
Қарағанды мемлекеттік университеті, Қарағанды қ.
Материал 29.07.14 редакцияға түсті.
Б. С. Рахимов
Художественное отражение пространственности в исторических 
поэмах
Карагандинский государственный университет 
имени Е. А. Букетова, г. Караганда.
Материал поступил в редакцию 29.07.14.
B. S. Rakhimov
Artistic reflection of spaciousness in the historical poems
E. A. Buketov Karaganda State University, Karaganda. 
Material received on 29.07.14.
В  статье  рассматривается  художественное  отражение 
пространственности в исторических поэмах.
The article considers the artistic reflection of spaciousness in the 
historical poems.
УДК 81.11-44
Г. С. Суюнова
ДЕСТРУКТИВНЫЕ ЯВЛЕНИЯ В МЕЖЭТНИЧЕСКОЙ 
КОММУНИКАЦИИ
В статье автор рассматривает некоторые негативные явления 
межэтнического взаимодействия.
В предлагаемой статье межэтническое взаимодействие рассматривается 
с  точки  зрения  некоторых  негативных  явлений  этнопсихологического 
стереотипов, связанных с ними этноцентризма, национальных предрассудков 
и национальных установок. 
И. С. Кон определяет этностереотип как «предвзятое, т.е. не основанное 
на  свежей  непосредственной  оценке  каждого  явления,  а  выведенное  из 
стандартизованных  суждений  и  описаний  мнение  о  свойствах  людей  и 
явлений» [1, с. 188]. Не менее важно и указание на то, что «стереотипы 
– результат межнациональных отношений, т.е. контактов и связей между 
представителями различных этнических общностей» [2, с. 5].
Ученые говорят о способности стереотипа детерминировать процесс 
восприятия и интерпретации, что позволяет ему приобретать самостоятельный 

264
265
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
социально-психологический статус в ситуации межэтнического общения 
и  выполнять  специфическую  роль.  Эта  роль  заключается  в  том,  что  на 
основе  актуализации  этнического  стереотипа  как  системы  признаков  и 
представлений  прогнозируется  поведение  другой  стороны,  и  с  учетом 
этого устанавливается реальная регламентация процесса межэтнического 
общения [3, с. 233]. Следует особо подчеркнуть сопоставительный характер 
этнических стереотипов: «Этнический стереотип формируется на основе 
сравнения  –  важнейшей  характеристики  этничности.  Когда  стереотип 
обращен на отличительные черты другого народа, выделение его какой-либо 
особенности неизбежно осуществляется путем сопоставления со свойствами 
собственного народа» [4, с. 54]. 
Опираясь  на  свои  национальные  стереотипы,  люди  могут  делать 
предвзятые выводы и неверно вести себя по отношению к представителям 
той или иной этнической общности. В этом кроется опасность национальных 
стереотипов.  Скажем,  в  следующем  примере  мы  видим  стереотип 
представления некоторых современных россиян о поведении украинцев в 
отношениях с русскими: У него был бы двухместный номер с соседом-хохлом 
из какого-нибудь Тернополя. Хохол оказался бы записным националистом, 
приверженцем  лозунга:  «Украинец!  Поки  ты  спав,  москаль  зъив  твое 
сало!» Он демонстративно разговаривал бы на своем хохляцком и делал бы 
Звягинцеву мелкие гадости. – (В. Платова. Хрустальная ловушка). 
Этнические стереотипы логически связаны с явлением этноцентризма, 
который считается одной из самых существенных базовых характеристик 
личности, определяющей враждебный характер ее поведения в межэтнических 
отношениях. 
Введенный в научный оборот У. Самнером, термин «этноцентризмм» 
обозначает  «совокупность  представлений  о  собственной  этнической 
общности и культуре как центральной, главной по отношению к другим». 
Согласно этноцентризму, собственная группа является центром всего, а все 
другие общности в целом шкалируются и оцениваются в сопоставлении с 
ней. Опасность подобного явления заключается в скрытности, когда даже 
негативная  оценка  других  по  собственным  меркам  может  совершенно 
не  проявляться  во  внешних  реакциях,  маскироваться  под  этикетом 
добропорядочности и доброжелательности к другим людям. 
Качественное  изменение  этноцентризма  происходит  в  тех  случаях, 
когда  он  наполняется  политическим  и  идеологическим  содержанием, 
то  есть  из  сугубо  внутреннего  отношения  превращается  во  внешнюю 
готовность  к  действиям.  Наиболее  часто  встречающимся  примером 
политизированных движений, с которыми увязывают стратегию поведения 
одного этноса по отношению к другим, является понятие национализма. Он 
проявляется в утверждении национальной исключительности, национальной 
обособленности и самодостаточности в сочетании с умалением или даже 
игнорированием  достоинства  других  народов.  К  сожалению,  реалии 
современного мира дают достаточное количество примеров этого. Так, в 
последнее время исследователи пишут о так называемой речевой агрессии, 
которая может отражать и этноцентрические явления. Они особо указывают 
на ее опасные социальные последствия: «Речевая агрессия в современном 
обществе оценивается как менее опасная, чем физическая. Однако … речевая 
агрессия  может  рассматриваться  по  отношению  к  физической  агрессии 
как  первый  шаг,  создающий  агрессивный  подход  к  действительности  и 
агрессивную социальную среду. Речевая агрессия может иметь опасные 
социальные  последствия,  создавая  у  молодого  поколения  негативное 
отношение сначала к партнеру по общению, а затем и ко всему обществу. 
При этом речевая агрессия моделирует не только негативную социальную 
установку, но и агрессивную модель поведения, разрушая конструктивный 
диалог,  препятствуя  поиску  истины  и  выходу  из  затруднительного 
положения, формируя и постоянно выискивая «образ врага» (эти москали, 
эти евреи, эти люди кавказской национальности и т.п.) [5, с. 63].
Межэтнические  конфликты  дают  множество  примеров  речевой 
агрессии, чаще всего основанной на негативных социальных стереотипах, в 
том числе и этнических. В лингвистике подобное явление стало предметом 
научных исследований с точки зрения экспликации речевой агрессии, и, 
более того, появился новый термин «язык вражды». Э. Д. Сулейменова пишет: 
«…тема репрезентации негативных стереотипов в современной лингвистике 
не нова, но именно сегодня она получает новое звучание; сформировался 
блок актуальных проблем, которые изучаются как язык вражды (от анг. hate 
speech): тревожная лексика, репрессивная лексика и даже репрессивная 
морфология, вербальная агрессия, агрессивная лексика … (выд. автором –  
Г. С.) [6, с. 11].
Более того, ученые пишут уже не только о речевой агрессии в отношении 
этносов, но и об этническом насилии. Так, Ниязова Г. М. указывает, что такое 
насилие « в СМИ проявляется и с помощью распространения интолерантных 
идей: «нелегальные мигранты работают за маленькие деньги – занимают 
рабочие места», «все таджики, (узбеки, азербайджанцы и др.) живут здесь 
без документов» «мигранты могут выполнять только самую «грязную» 
работу» и др.» [7, c.15 ]. 
Негативные стереотипы включаются в так называемое «субпространство 
социального неприятия со следующей схемой: мы (русские, националисты) 
замечательные,  добрые,  высокодуховные  люди  плохо  живем  из-за 
злокозненности наших врагов, в то время как они (евреи, «лица кавказской 
национальности»,  китайцы,  иудеи,  католики,  мусульмане)  разрушают 
нашу жизнь» [7, c.14]. Распространение подобных негативных этнических 

266
267
серия
 ФИЛОЛОГИЧЕСКАЯ. 2014. №3
ISSN 1811-1823. Вестник ПГУ
стереотипов  -  одна  из  часто  применяемых  технологий  распространения 
«этнофобии»  в  СМИ,  например,  «все  цыгане  –  воры»,  «все  узбеки 
необразованны»,  «все  кавказцы  -  бандиты»,  «все  русские  –  пьяницы  и 
лентяи» (примеры Г. Ниязовой) [7].
Социальная  значимость  этнических  стереотипов  заключается  в 
том, что они являются той основой, на которой происходит построение 
соответствующего  поведения  по  отношению  к  представителям  других 
этнических групп.
Если  стереотипизация  имеет  под  собой  не  объективную  основу,  а 
предвзятость, предубежденность по отношению к этносу и его конкретным 
представителям,  искажает  какие-то  черты  и  особенности  людей,  она 
выступает  серьезным  препятствием  для  взаимопонимания.  Следует 
отметить, что содержание этностереотипов часто зависит от проявления 
психологических характеристик его носителя: уровень развития, интеллект, 
образование, воспитание и др. 
Заметим, что стереотипное восприятие «чужого» этноса характеризует 
не  столько  его,  сколько  этнос,  в  котором  оно  образовалось  и  бытует. 
«Этнические представления отражают не одну, а две реальности, или, точнее, 
два народа - и тот, чей образ формируется в сознании другого народа, и тот, 
в среде которого эти представления слагаются и получают распространение» 
[8, с. 21].
Дальнейший анализ проблемы значимости этнических стереотипов для 
межэтнической коммуникации выявляет их связь с рядом важных проблем, 
а именно: проблема национального характера, проблема языковой картины 
мира и места национальной идентичности в ней, социального статуса.
В первом случае нужно подчеркнуть, что этнические стереотипы служат 
«измеряемой формой национального характера» и выступают «в качестве 
эмпирического индикатора характерологического своеобразия этнической 
общности…» [9, с. 18]. 
Психологической основой формирования негативных этностереотипов 
служат предубеждения, определяющей характеристикой которых является 
отрицательный эмоциональный фон. Преломление убеждений сквозь призму 
этноцентризма приводит к усилению отрицательных аффективных моментов 
в структуре национальных стереотипов и превращает их в национальные 
предрассудки.
Национальные  предрассудки  –  неадекватные  и  искажающие 
действительность  установки,  вырабатываемые  этнической  общностью 
по отношению к другим этническим группам и отличающиеся большой 
живучестью  и  консервативностью  [2].  Их  основное  предназначение 
заключается в формировании определенной предрасположенности членов 
этнической группы в отношении соответствующих объектов. Вследствие 
функционирования национальных предрассудков сохраняется социальная 
дистанция между этническими группами, что влияет на функционирование 
межэтнической коммуникации. Например:  Строгая пастушеская мораль 
предков  и  священное  отношение  узбеков  к  девичьей  чести  абсолютно 
не  касается  их  отношения  к  женщине  европейского  происхождения  - 
независимо от ее возраста, профессии, положения в обществе и группы 
инвалидности. По внутреннему убеждению восточного мужчины – и мои 
мальчик не являлись тут исключением – все женщины-неузбечки тайно 
или  открыто  подпадали  под  определение  «джаляб»  -  проститутка, 
блудница, продажная тварь. Возможно, тут играло роль подсознательное 
отвращение Востока к прилюдно открытому женскому лицу.
И хотя к тому времени, о котором идет речь, уже три десятилетия 
красавицы узбечки разгуливали без паранджи, в народе прекрасно помнили 
– кто принес на Восток эту заразу. (Д. Рубина. Последний кабан из лесов 
Понтеведра. – с. 252).
Ю.  Е.  Прохоров  связывает  этнические  стереотипы  с  проблемой 
социального  статуса:  «Именно  устойчивость…  реализации  того  или 
иного социального статуса личности определенной этнической культуры 
позволяет  представителям  той  же  культуры  осуществлять  предвидение 
возможных форм проявления личности, поддерживать или целенаправленно 
нарушать  статусные  характеристики.  Личность  другой  культуры  может 
в  межкультурном  общении  исходить  лишь  из  обретенных  в  процессе 
социализации своих стереотипов, которые могут и совпадать, и расходиться, 
и вступать в противоречие со стереотипами новой культурной общности» 
[10, с. 41].
Интересным  является  утверждение  ученого  о  специфике  статуса 
«иностранец», позволяющей нарушать некоторые культурные традиции, в 
том числе и стереотипы. Он пишет: «Проявление автостереотипов является 
естественным  поддержанием  причастности  к  «мы»  при  межкультурном 
контакте  с  иностранцем,  который  преследует  ту  же  цель,  но  наиболее 
нейтральной формой общения является в этой ситуации поддержание как 
автостереотипа «мы», так и взаимно признаваемого наличия стереотипа 
«они», в котором внимание к статусу собеседника находится, очевидно, на 
первом месте – можно нарушать некоторые культурные традиции, так как 
ответственность за это принимает на себя статус «иностранца» [10, с. 41-42].
В межэтническом общении система стереотипов одной этнокультуры 
вступает во взаимодействие с аналогичной системой другой этнической 
группы.  Этот  процесс  имеет  свою  специфику,  которую  Ю.Е.  Прохоров 
описывает следующим образом: «Представитель иной этнической общности 
осознает в новой знакомые ему «свои» элементы, исходя из имеющихся у него 
своих стереотипов, однако в новой общности эти элементы организованы по 

жүктеу/скачать 3,45 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: