Дневник  Понедельник, 29 января 1932 года

Жан-Поль Сартр «Тошнота» 
100 лучших книг всех времен: 
www.100bestbooks.ru
3 
Не думаю, что ремесло историка располагает к психологическому анализу. В нашей 
сфере мы имеем дело только с нерасчлененными чувствами, им даются родовые наименова-
ния – например, Честолюбие или Корысть. Между тем, если бы я хоть немного знал самого 
себя, воспользоваться этим знанием мне следовало бы именно теперь. 
Например, что-то новое появилось в моих руках – в том, как я, скажем, беру трубку 
или держу вилку. А может, кто его знает, сама вилка теперь как-то иначе дается в руки. Вот 
недавно я собирался войти в свой номер и вдруг замер – я почувствовал в руке холодный 
предмет, он приковал мое внимание какой-то своей необычностью, что ли. Я разжал руку, 
посмотрел – я держал всего-навсего дверную ручку. Или утром в библиотеке, ко мне подо-
шел поздороваться Самоучка
5
, а я не сразу его узнал. Передо мной было незнакомое лицо и 
даже не в полном смысле слова лицо. И потом, кисть его руки, словно белый червяк в моей 
ладони. Я тотчас разжал пальцы, и его рука вяло повисла вдоль тела. 
То же самое на улицах – там множество непрестанных подозрительных звуков. 
Стало быть, за последние недели произошла перемена. Но в чем? Это некая абстракт-
ная перемена, ни с чем конкретным не связанная. Может, это изменился я? А если не я, то, 
стало быть, эта комната, этот город, природа; надо выбирать. 
Думаю, что изменился я, – это самое простое решение. И самое неприятное. Но все же 
я должен признать, что мне свойственны такого рода внезапные превращения. Дело в том, 
что размышляю я редко и во мне накапливается множество мелких изменений, которых я не 
замечаю, а потом в один прекрасный день совершается настоящая революция. Вот почему 
людям представляется, что я веду себя в жизни непоследовательно и противоречиво. К при-
меру, когда я уехал из Франции, многие считали мой поступок блажью. С таким же успехом 
они могли бы толковать о блажи, когда после шестилетних скитаний я внезапно вернулся во 
Францию. Я, как сейчас, вижу себя вместе с Мерсье в кабинете этого французского чинов-
ника, который в прошлом году вышел в отставку в связи с делом Петру. А тогда Мерсье со-
бирался в Бенгалию с какими-то археологическими планами. Мне всегда хотелось побывать 
в Бенгалии, и он стал уговаривать меня поехать с ним. С какой целью, я теперь и сам не 
пойму. Может, он не доверял Порталю и надеялся, что я буду за ним присматривать. У меня 
не было причин для отказа. Даже если бы в ту пору я догадался об этой маленькой хитрости 
насчет Порталя, тем больше оснований у меня было с восторгом принять предложение. А 
меня точно разбил паралич, я не мог вымолвить ни слова. Я впился взглядом в маленькую 
кхмерскую статуэтку на зеленом коврике рядом с телефонным аппаратом. И мне казалось, 
что я весь до краев налился то ли лимфой, то ли теплым молоком. Мерсье с ангельским тер-
пением, маскировавшим некоторое раздражение, втолковывал мне: 
– Вы же понимаете, мне надо все официально оформить. Я уверен, что в конце концов 
вы скажете «да», так лучше уж соглашайтесь сразу. 
У него была черная с рыжеватым отливом сильно надушенная борода. При каждом 
движении его головы меня обдавало волной духов. И я вдруг очнулся от шестилетней спяч-
ки. 
Статуэтка показалась мне противной и глупой, я почувствовал страшную скуку. Я ни-
как не мог взять в толк, зачем меня занесло в Индонезию. Что я тут делаю? Зачем говорю с 
этими людьми? Почему я одет в этот дурацкий костюм? Страсть моя умерла. Она заполняла 
и морочила меня много лет подряд – теперь я был опустошен. Но это еще не самое худшее: 
передо мной, раскинувшись с этакой небрежностью, маячила некая мысль – обширная и 
тусклая. Трудно сказать, в чем она заключалась, но я не мог на нее глядеть: так она была мне 
омерзительна. И все это слилось для меня с запахом, который шел от бороды Мерсье. 
Я встряхнулся, преисполненный злобы на Мерсье, и сухо ответил: 
– Спасибо, но я уже слишком давно разъезжаю, пора возвращаться во Францию. 
И через два дня сел на пароход, идущий в Марсель. Если я не ошибаюсь, если все 
5
Ожье П… о котором часто упоминается в дневнике. Он был канцелярским служащим. Рокантен познако-
мился с ним в 1930 году в бувильской библиотеке. (Прим. издателей). 

жүктеу/скачать 1,33 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: