го труда, который в то же время должен выразить себя в каче-
стве труда непосредственно общественного, противополож-
ность особенного и конкретного труда, который в то же вре-
мя имеет значение лишь труда абстрактно всеобщего, проти-
воположность персонификации вещей и овеществления лиц
– это имманентное противоречие получает в противополож-
ностях товарного метаморфоза развитые формы своего дви-
жения. Следовательно, уже эти формы заключают в себе воз-
можность – однако только возможность – кризисов. Превра-
щение этой возможности в действительность требует целой
совокупности отношений, которые в рамках простого товар-
ного обращения вовсе еще не существуют.
89
Как посредник в процессе обращения товаров, деньги
приобретают функцию средства обращения.
89
Ср. мои замечания о Джемсе Милле: “К критике политической экономии”,
стр. 74—76 [см. настоящее издание, том 13, стр. 79—81]. Два пункта характерны
здесь для метода экономической апологетики. Во-первых, отождествление обра-
щения товаров и непосредственного обмена продуктов путем простого отвлече-
ния от их различий. Во-вторых, попытка отрицать противоречия, присущие ка-
питалистическому процессу производства; последнее достигается тем, что отно-
шения между капиталистическими агентами производства сводятся к простым
отношениям, вытекающим из товарного обращения. Между тем производство
товаров и обращение товаров представляют собой явления, свойственные самым
разнообразным способам производства, хотя объем и значение их далеко не оди-
наковы. Мы, следовательно, ровно ничего не знаем о differentia specifica [харак-
терных особенностях] данных способов производства, не можем ничего сказать о
них, если нам известны только общие им всем абстрактные категории товарного
обращения. Ни в одной науке, кроме политической экономии, не провозглаша-
ются с такой претенциозностью элементарнейшие общие места. Например, Жан
Батист Сэй берется судить о кризисах, зная только одно: что товар есть продукт