Лекция 2.  Мышление и речь. Навыки речевого выражения мысли

1.Короткина И.Б. Академическое письмо. Учебное пособие для вузов. Москва : Юрайт,2015 
2. Г.Д.Турдыгулова Учебно-методический комплекс по дисциплине «Академическое 
письмо» / - Караганды: Изд-во КарГУ, 2016 г. – 37с. 
3. Гумбольдт В. фон. О различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное 
развитие человечества // Избранные труды по языкознанию. М.: Прогресс, 1984. 4. 
 Наукой давно определено мышление человека, которое связано с языком. 
Принципиальное отличие от примитивного мышления животных показывает на наглядно-
действенном уровне и не может быть опосредованным языком, реализуясь как познание. 
Язык - носитель познанного и одновременно орудие 
познания 
чего-то 
нового. 
Появление слова и есть возможность отделить его от предмета, закрепляя представление 
или понятие о нем в словах. Каждая мысль возникает и развивается в неразрывной связи с 
самой речью. Она получает материальное выражение и становится доступной для других 
людей. Это факт того, что язык является средством выражения мысли, формой ее 
существования и длительного хранения. Если хорошо продумана мысль, то она и выражается 
в 
словах. 
То, к чему мы пришли, может быть выражено в самых немногих словах. Мы видели, 
что отношение мысли к слову есть живой процесс рождения мысли в слове. Слово, лишенное 
мысли, есть прежде всего мертвое слово. Как говорит поэт: И как пчелы в улье опустелом, 
Дурно пахнут мертвые слова. Но и мысль, не воплотившаяся в слове, остается стигийской 
тенью, «туманом, звоном и зиянием», как говорит другой поэт. Гегель рассматривал слово 
как бытие, оживленное мыслью. Это бытие абсолютно необходимо для наших мыслей. Но 
связь мысли с словом не есть изначальная, раз навсегда данная связь. Она возникает в 
развитии и сама развивается. «Вначале было слово». На эти евангельские слова Гёте ответил 
устами Фауста: «Вначале было дело», желая тем обесценить слово.
Гуцман хочет этим сказать, что- слово представляется ему высшей ступенью 
развития человека по сравнению с самым высшим выражением действия. Конечно, он прав. 
Слово не было вначале. Вначале было дело. Слово образует скорее конец, чем начало 
развития. Слово есть конец, который венчает дело. Как замечает Л.С.Выготский, если «язык 
так же древен, как сознание», если «язык и есть практическое, существующее для других 
людей, а следовательно и для меня самого, сознание», если «проклятие материи, проклятие 
движущихся слоев воздуха изначально тяготеет над чистым сознанием», то очевидно, что не 
одна мысль, но все сознание в целом связано в своем развитии с развитием слова. 
Действительно, слово играет центральную роль в сознании в целом, а не в его отдельных 
функциях. Слово и есть в сознании то, что, по выражению Фейербаха, абсолютно 
невозможно для одного человека и возможно для двух. Оно есть самое прямое выражение 
исторической природы человеческого сознания. Сознание отображает себя в слове, как 
солнце в малой капле вод. Слово относится к сознанию, как малый мир к большому, как 
живая клетка к организму, как атом к космосу. Оно и есть малый мир сознания. Осмысленное 
слово есть микрокосмос человеческого сознания. 
Имеющиеся психологические направления (ассоциативная психология, 
Вюрцбургская школа и др.) по-разному толкуют связь мышления с языком. По мнению 
одних, мышление независимое от речи, а речь свободна от мышления, другие же 
отождествляют речь и мышление. Бихевиористы утверждают, что речь является озвученным 
мышлением. Речь и мышление находятся в единстве. Процессы мышления и речи не 
тождественны, ибо отражают разные психологические реальности: мышление - 
познавательный процесс, а речь - процесс общения и выражения мысли. Природа мышления 
предполагает тесную связь с языком. Мышление определяется тем, что в каждом акте 
познания человек опирается на опыт предшествующих поколений, а развитие личности 
происходит путем присвоения им культурно-исторического опыта человечества. Мышление 
каждого человека формируется и развивается в процессе активной познавательной 
деятельности, а его содержание и характер зависят от общего уровня познания. Человечество 

всегда интересовало, как происходит процесс мышления. По мнению современного 
американского психолога Джона Ройса, об этом можно узнать, анализируя запись биотоков 
мозга на электроэнцефалограмме. Однако мозговые колебания позволяют узнать, как 
человек думает, но не то, о чем она думает. 
В трудах В. фон Гумбольдта прослеживается положение о взаимосвязи характера 
языка и характера народа,внутренней форме языка, под которой он понимает особенности 
миропонимания той или иной нации. Внутренняя форма языка, по Гумбольдту, является 
средством выражения народного или национального духа, который способен формироваться 
во внутренней форме, а затем выражаться с помощью языка. В настоящее время эти идеи 
развиваются в этнолингвистике, рассматривающей внутреннюю форму языка как основу 
выражения этноидентичности и способ формирования национального менталитета. 
Гумбольдт в лингвистическом труде «О различии строения человеческих языков и его 
влиянии на духовное развитие человеческого рода», утверждал о том, что «разные языки по 
своей сути, по своему влиянию на разные чувства являются в действительности различными 
мировидениями» и что «своеобразие языка влияет на сущность нации. 
Понятие внутренней формы является одним из старейших в философии и принадлежит 
платонической традиции. Плотин впервые употребил термин «внутренний эйдос», 
переведенный М. Фичино как «intrinseca forma» (нем. — innere Form). Новое развитие учения 
о внутренней форме получило в европейском неоплатонизме как реакция на аристотелизм 
средневековой схоластики. В Германии понятие «внутренняя форма» применялось И. В. Гёте 
и В. фон Гумбольдтом. Гумбольдт был первым, кто применил понятие внутренней формы по 
отношению к языку.
Исследуя разные языки, Гумбольдт в своем главном лингвистическом труде «О 
различии строения человеческих языков и его влиянии на духовное развитие человеческого 
рода» (1836), сформулировал положение о взаимосвязи характера языка и характера народа, 
разрешил многие кардинальные проблемы языкознания, и его взгляды на эти вопросы до сих 
пор остаются актуальными.
Широкую известность получили его утверждения о том, что «разные языки по своей 
сути, по своему влиянию на разные чувства являются в действительности различными 
мировидениями» и что «своеобразие языка влияет на сущность нации, поэтому тщательное 
изучение языка должно включать все, что история и философия связывают с внутренним 
миром человека. На основе исследования характера греческого языка, Гумбольдт в работе 
«Лаций и Эллада» пишет: «Всякое изучение национального своеобразия, не использующее 
язык как вспомогательное средство, было бы напрасным, поскольку только в языке 
запечатлен весь национальный характер» [3, с. 303].
На основе исследования характера греческого языка, ученый увидел различия в 
способах мышления и восприятия действительности и сделал вывод о том, что в языке 
воплощается своеобразие культуры. Он писал, что «любой язык отображает мир с той точки 
зрения, с которой смотрел на него народ, создавший данный язык». Основные концепции его 
положения следующие:1) материальная и духовная культура воплощается в языке; 2) всякая 
культура национальна, ее национальный характер отражен в языке посредством особого 
видения мира, языку присуща специфическая для каждого языка внутренняя форма, которая 
есть выражение «народного духа», его культурной компетенции; 3) язык «есть 
опосредующее звено между человеком и окружающим миром».
Язык, по Гумбольдту, есть «народный дух», он «само бытие народа» и реальность 
культуры, ибо только через язык человек может познать культуру. В подтверждение этой 
мысли В. А. Звегинцев в своих комментариях приводит слова Гумбольдта: «Духовное 
своеобразие и строение языка народа настолько глубоко проникает друг в друга, что, коль 
скоро существует одно, другое можно вывести из него.
В связи с этим Л. Вайсгербер пишет: «Суть различий между языками в том, что 
различен содержательный строй этих языков. Разная внешняя форма языка, воспринимаемая 
на слух, сопровождается разной внутренней формой языка, проявляющейся в 

соответствующих различиях, в мышлении и в поступках» [2, с. 118]. Следовательно, под 
внутренней формой языка он понимает все, «что из структурированного познания заложено 
в понятийном строе словаря и содержании синтаксических форм языка» [2, с. 118]. Это, 
пожалуй, дает представление о том, что имел в виду Гумбольдт, отчеканив около ста лет 
назад «внутренняя форма языка». По мнению Л. Вайсгербера, во внутренней форме 
Гумбольдта представлен определенный способ видения мира и его явлений, и так можно 
сказать, что язык скрывает в своей внутренней форме определенное мировидение 
(Weltauffassung). Всякий человек, врастающий в какой-либо язык, вынужден усваивать его 
способ понимания мира явлений и духа, и так все члены языкового сообщества 
перерабатывают переживаемое ими сообразно с внутренней формой их родного языка и 
мыслят и действуют соответственно. Таким образом, в любом языке представлен 
универсально-объективный аспект, связанный с ограничением объективной реальности, и 
этих аспектов и позволяет нам говорить о языке как о мировидении или языковой картине 
мира.
Guasi-научное обоснование общей мысли Гумбольдта способствовало появлению
трудов А.А.Потебни, который соглашается с ним лишь отчасти; «…язык, правда, есть 
произведение народа; но в жизни «неделимого» есть много фактов, требующих детального 
«психологического» анализа, прежде чем переходить к коллективу. Прежде всего 

жүктеу/скачать 1,75 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: