Научные труды

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12

правоприменительной практикой и не требует 
внесения изменений в действующие законода-
тельные акты. 
Однако такой подход выражает в основном 
интересы государства, а не собственника – ос-
новного субъекта гражданского общества, и во 
многом не соответствует ст. 1 Конституции РК, 
провозглашающей  человека,  его  права  и  сво-
боды высшей ценностью. 
С  нашей  точки  зрения  спорность  данных 
решений  очевидна.  Решения  Конституцион-
ного Совета по своим нормативным качествам 
оказывают  существенное  влияние  на  практи-
ку применения отраслевого законодательства. 
И в этом отношении они должны быть более 
аргументированными и понятными для право-
применительных органов, не вызывая необхо-
димости в дополнительном разъяснении. Акт 
толкования это не просто разъяснение спорной 
нормы,  но  еще  и  разрешение  спора  о  праве 
между  субъектами  правоотношений,  между 
государством и собственником. 
Конституционный  Совет  при  толковании 
учитывает, в первую очередь, нормы отрасле-
вого законодательства, допускающие конфис-
кационные меры  без предварительного судеб-
ного  разбирательства,  и  вовсе  не  принимает 
во  внимание  взаимосвязанные  с  предметом 
обращения  нормы,  содержащиеся  в  пункте  2 
статьи 26 Конституции «собственность гаран-
тируется законом», которое не может быть ог-
раничено ни в какой форме. Эти нормы имеют  
непосредственное отношение к предмету спо-
ра.  Кроме  того,  в  качестве  фундаментальных 
основ экономических отношений Конституция 
называет такие принципы как «экономическое 
развитие»,  «свобода  предпринимательства», 
«добросовестная конкуренция» и другие, а ус-
тановленный судебный порядок является важ-
ной  гарантией  их  защиты  и  становления  ры-
ночных отношений в Республике Казахстан.
Неоднозначная  интерпретация  конституци-
онной нормы, закрепляющей на самом высоком 
уровне гарантии права собственности от про-
извола  исполнительной  власти,  в  понимании 
Конституционного  Совета  не  носит  абсолют-
ного характера. Несовпадение и даже противо-
речие  между  актами  различной  юридической 
силы во всех случаях должно решаться в поль-
зу Конституции, иначе это подрывает принцип 
ее  верховенства  и  может  негативно  сказаться 
на  всей  правовой  системе  государства.  Нор-
мы о верховенстве Конституции и прямом ее 
действии должны рассматриваться фундамен-
тальной основой в деятельности всех органов 
государственной  власти,  и  в  особенности  в 
решениях  Конституционного Совета, а конс-
титуционная норма должна быть истолкована 
таким  образом,  чтобы  не  возникало  противо-
речий не только с другими нормами Конститу-
ции, но и ранее принятыми решениями.  
Системное  восприятие  Конституции  как 
единого нормативного правового акта, позво-
ляет  предполагать,  что  за  пределами  толкуе-
мой  нормы,  содержится  некая  дополнитель-
ная информация, взаимосвязанная со спорной 
нормой, а может быть и дополняющая ее со-
держание  и  уточняющая  ее  значение  в  кон-
кретных  правоотношениях.  Акт  толкования, 
таким  образом,  становится  богаче  по  своему 
смысловому содержанию и соответствует об-
щественным ожиданиям. Поэтому, в процессе 
толкования  необходимо  не  только  анализиро-
вать  собственно  оспариваемую  норму,  но  и 
учитывать взаимосвязанные нормы (так назы-
ваемые нормы-спутники), особенно в случаях 
казуального толкования, когда проблема затра-
гивает и  конституционное право, и нормы дру-
гих отраслей права – гражданского, админист-
ративного, уголовного и т.д. Исходя из этого, 
рациональное  толкование  отдельной  нормы, 
нецелесообразно  без  осмысления  других  со-
пряженных норм Конституции, регулирующих 
вопросы собственности, в особенности поло-
жений  ст.  6  Конституции  РК,  закрепляющей 
«равенство  частной  и  государственной  форм 
собственности».
Характерно, что такая тенденция наблюдает-
ся не только в Казахстане, но и в других стра-
нах СНГ, в которых органы конституционного 
контроля «уклоняются» от своей прямой фун-
кции обеспечивать верховенство Конституции 
и  все  чаще  становятся  на  сторону  интересов 
государства.  По  мнению  Медушевского  А., 
«такой подход как бы подтверждает существо-
вание дуалистического принципа ограничения 
права  собственности.  Поэтому  большинство 
Конституций говорит о лишении имущества, а 
не собственности»
10
. Вертикальные отношения 
10
  Медушевский  А.Н.  Сравнительное  конституционное 
право и политические институты: Курс лекций. – М.: ГУ 
ВШЭ,  2002. –  512 с.
КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО
КОНСТИТУЦИЯЛЫҚ ҚҰҚЫҚ

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12

между государством и собственником, хотя и 
отражают  сложившуюся  практику,  вместе  с 
тем  не  должны  носить  абсолютного  характе-
ра. Государство должно не только ограничить 
свое необоснованное вмешательство, но и со-
здать правовые механизмы защиты института 
права собственности. Нельзя исключать и того 
обстоятельства,  что  в  будущем,  в  результате 
дальнейшего развития социально-экономичес-
ких отношений в Казахстане, когда собствен-
ность  будет  восприниматься  в  общественном 
сознании  как  ценностный  институт,  правовая 
позиция Конституционного Совета может из-
мениться. 
Определенные сложности в понимании юри-
дической  природы  понятия  «собственность» 
были  отмечены  и  в  практике  Европейского 
Суда по правам человека. По мнению ученых, 
коллизии возникали потому, что «в английском 
тексте Конвенции о защите прав и свобод был 
использован  термин «possession» (владение), а 
не «property» (собственность). Причем, термин 
«владение»  толковался  весьма  широко,  когда 
было признано подлежащим защите право на 
постоянную клиентуру кинотеатра, поскольку 
является  его  владением».  В  другом  решении 
отмечалось,  что  «при  определенных  обстоя-
тельствах  к  долгосрочной  аренде  могут  быть 
применены  такие  же  средства  защиты  как  к 
собственности». Судом также было признано, 
что  в  понятие  «имущество»  должны  вклю-
чаться и так называемые законные ожидания, 
например  ожидание  определенного  решения 
о  взыскании  определенной  суммы  денег
11
. 
Таким образом, причины различного понима-
ния одних и тех же экономических категорий 
во многом могут быть обусловлены не только 
правовыми традициями и социально-экономи-
ческим состоянием государства, но и термино-
логическими особенностями. 
В некоторых странах органы конституцион-
ного контроля принимают активное участие в 
восстановлении  права  собственности.  Такая 
необходимость возникла в связи с принятием 
Верховным  Советом  Литвы  Акта  «О  восста-
новлении независимого Литовского государс-
тва»  а  также  Закона  «О  порядке  и  условиях 
восстановления права собственности граждан 
на сохранившееся недвижимое имущество». В 
развитие положений названных актов Консти-
туционный Суд постановил, что «национали-
зированное и иными незаконными способами 
обобществленное в период с 1940 по 1990 годы 
имущество граждан не является собственнос-
тью государства, а лишь находится в его управ-
лении и использовании»
12
. 
В  решении  было  также  признано,  что  «об-
щественные  нужды,  для  которых  возможно 
изъятие имущества, это потребности всего об-
щества  или  его  части.  Государство,  осущест-
вляющее свои функции, обязано обеспечить и 
удовлетворить  их».  «При  изъятии  имущества 
для  общественных  нужд,  отмечается  в  реше-
нии, необходимо соблюдать равновесие между 
различными законными интересами всего об-
щества  и  его  членов.  Общественные  нужды, 
для которых изымается имущество, это всегда 
конкретная  потребность  общества,  ясно  вы-
раженная  в  отношении  конкретного  объекта 
собственности. Изъятие имущества возможно 
только  для  таких  общественных  нужд,  кото-
рые объективно не могут быть удовлетворены 
без  изъятия  определенного  конкретного  объ-
екта  собственности».  Решая  вопросы  восста-
новления права собственности, были сформу-
лированы и другие правовые позиции, анализ 
которых был дан в научной литературе
13
. 
Таким образом, можно признать, что толко-
вание в этой сфере не только раскрывает слож-
ную  природу  института  собственности,  но  и 
способствует  более  эффективной  ее  защите, 
особенно  в  свете  конституционного  положе-
ния о демократическом, светском, правовом и 
социальном государстве, налагающем опреде-
11
 Струнская О. Страсбургские ориентиры. Практика Европейского Суда по правам человека  //  Юрист. – 2002. – 
 № 22.– С.45.
12
 Синкявичюс В. Восстановление права собственности на национализированное имущество: Опыт Литовской Респуб-
лики // Правоведение. – 2005. – № 1. –  С. 36 – 53.;  см. также: http://www.law.edu.ru;  Конституционное правосудие 
в странах СНГ и Балтии // Дайджест  официальных материалов и публикаций периодической печати. – М., 2005. –  
№ 17.– 144 с.
13
 Синкявичюс В. Восстановление права собственности на национализированное имущество: Опыт Литовской Респуб-
лики // Правоведение. – 2005. – № 1. –  С. 36 – 53.;  см. также: http://www.law.edu.ru;  Конституционное правосудие 
в странах СНГ и Балтии // Дайджест  официальных материалов и публикаций периодической печати. – М., 2005. –  
№ 17.– 144 с.
КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО
КОНСТИТУЦИЯЛЫҚ ҚҰҚЫҚ

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12

ленные обязательства на государство. «Права 
и свободы, - отмечает в связи с этим профессор 
Рогов И., - это гарантированные государством и 
его институтами условия для достойного уров-
ня жизни каждого человека, его эффективной 
социальной защиты, это критерий развитости 
и  цивилизованности  общества,  средство  про-
тивостояния угрозам и вызовам, которые несет 
глобализация»
14
. 
Анализ  решений  Конституционного  Сове-
та  по  делам  о  защите  экономических  прав  и 
свобод граждан, позволяет сделать некоторые 
выводы  и  обобщения.  Прежде  всего,  следует 
отметить  что,  толкование  способствует    пос-
тепенному  утверждению  в  обществе  эконо-
мической  Конституции.  Конституционный 
Совет не только принимает участие в станов-
лении  рыночных  отношений,  но  и  выявляет 
конституционно-правовой  смысл  указанных 
норм  применительно  к  предмету  обращения, 
ориентируя  правоприменительные  органы  на 
необходимость соблюдения конституционных 
прав и свобод личности в этой сфере. Влияние 
конституционного  контроля  проявляется  и  в 
том, что официальное толкование обеспечива-
ет взаимосвязь конституционного и отраслево-
го законодательства. Акты толкования, в свою 
очередь,  становятся  составной  частью  систе-
мы действующего права, одним из источников 
конституционного, гражданского, земельного, 
налогового,  таможенного,  финансового  и  др. 
законодательства. 
Выступая  связующим  звеном  между  Кон-
ституцией  и  отраслевым  законодательством 
и  обеспечивая,  таким  образом,  нормативное 
единство  и  целостность  правовой  системы, 
Конституционный Совет принимает активное 
участие  в  конституциализации  социально-
экономических  отношений.  Его  нормативные 
постановления и правовые позиции оказывают 
заметное влияние и на процесс внедрения кон-
ституционных  принципов  в  сферу  экономи-
ческих отношений, являясь важным фактором 
поступательного развития общества. 
Очевидно  также,  что  в  целях  поддержания 
баланса публичных и частных интересов госу-
дарство вправе устанавливать разумные огра-
ничения права собственности. Необходимость 
такого подхода объективна и во многом опре-
деляется несовпадением указанных интересов. 
Поэтому при толковании и оценке экономичес-
ких прав необходимо проявлять определенную 
сдержанность,  учитывать,  что  реальность  за-
крепленных гарантий определяется не только 
материальными  возможностями  индивидов, 
но  и  уровнем  экономического  развития  госу-
дарства,  его  финансовыми  возможностями,  а 
также эффективностью расходования бюджет-
ных средств.  
Исходя из этого, основная задача Конститу-
ционного Совета видится в способности выяв-
лять заложенные в Конституции предпосылки 
эффективного  развития  права  собственности 
и связанного с ней иных экономических про-
цессов.  «Участие  органов  конституционного 
контроля, - подчеркивает Бондарь Н., - выра-
батывает  новое  конституционное  мышление, 
в результате чего создаются реальные предпо-
сылки для перевода экономической системы в 
режим конституционной экономики»
15
.  
Проявляется  также  потребность  в  форми-
ровании  более  благоприятного  рыночного 
климата  и  надежных  правовых  механизмов 
препятствующих  незаконному  вмешательству 
государства  в  частнопредпринимательскую 
деятельность.  В  своем  секторе  должен  акти-
визироваться и Конституционный Совет, акты 
толкования  которого  должны  способствовать 
реализации  конституционных  принципов 
экономической  политики,  создавая  правовые 
предпосылки  построения  в  Казахстане  соци-
ально ориентированной рыночной экономики, 
в котором собственность будет рассматривать-
ся важнейшим правом человека.
14
 Рогов И.И. Основа казахстанского общества // Казахстанская правда.– 2005.–1 сентября. 
15
 Бондарь Н.С. Экономическое развитие общества в контексте решений Конституционного Суда РФ // Закон. – 2006. 
– №11. – С. 34–37.
КОНСТИТУЦИОННОЕ ПРАВО
КОНСТИТУЦИЯЛЫҚ ҚҰҚЫҚ

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12
0
П
ри изучении сущности имущественных комплексов 
с  позиции  их  законодательного  регулирования  вы-
ясняется, что законодательство Кыргызской Респуб-
лики не предлагает единого целостного определения данного 
правового явления, предлагая лишь самые общие описатель-
ные  признаки  отдельных  разновидностей  имущественных 
комплексов,  по  которым  можно  попытаться  сформулировать 
общую  дефиницию.  Таким  образом,  налицо  ситуация,  когда 
законодатель довольно широко оперирует понятием «имущес-
твенный комплекс» для определения таких явлений как «пред-
приятие», «паевой инвестиционный фонд» и т.д., при этом не 
предлагая, вопреки всем законам логики, понимания исходно-
го, базового явления. Сложившуюся ситуацию можно назвать 
определением одного неизвестного через другое неизвестное. 
Рассмотрим, прежде всего, отдельные упоминания о различ-
ных  имущественных  комплексах,  содержащиеся  в  законода-
тельстве Кыргызской Республики.
Так, статья 33 Гражданского кодекса Кыргызской Республи-
ки (далее – ГК КР) определяет предприятие как имуществен-
ный комплекс, используемый для осуществления предприни-
мательсткой деятельности. Статья 327 ГК КР, а также статья 
20 Закона Кыргызской Республики «О залоге» направлены на 
регулирование отношений, связанных с залогом предприятия 
как имущественного комплекса. Так, в состав предприятия как 
имущественного  комплекса  входят  все виды  имущества,  ис-
пользуемые для его деятельности, включая земельные участки, 
здания, сооружения, оборудование, инвентарь, сырье, продук-
цию, права требования,  долги, права на обозначения, индиви-
дуализирующие его деятельность (фирменное наименование,  
товарные знаки), и другие исключительные права, если иное 
не предусмотрено законодательством или договором.
Налоговый кодекс Кыргызской Республики (далее – НК КР) 
упоминает паевый инвестиционный фонд как обособленный 
имущественный комплекс (статья 210). Кроме того, статья 327 
НК КР, устанавливая правила определения налогооблагаемой 
стоимости объекта имущества, оперирует терминами «комп-
лекс»,  «торгово-рыночный  комплекс»,  «зерноочистительный 
комплекс» наряду с мини-рынками, рынками и торгово-выста-
вочными центрами, при этом, к сожалению, не определяя спе-
цифические особенности данной разновидности имущества.
КОЖОШЕВА Н.М.
аспирант
кафедры гражданского права 
и процесса
Кыргызско-Российского  
Славянского университета 
им. Б.Н. Ельцина 
г. Бишкек, 
Кыргызская Республика
К вопросу о понятии 
«имущественный КомплеКс» 
в заКонодательстве 
КыргызсКой республиКи
ГРАЖДАНСКОЕ, ГРАЖДАНСКО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО
АЗАМАТТЫҚ, АЗАМАТТЫҚ ІС-ЖҮРГІЗУ ҚҰҚЫҒЫ

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12
1
К примеру, Свод правил торговли на терри-
тории Кыргызской Республики, утвержденный 
постановлением  Правительства  Кыргызской 
Республики 2 марта 2010 года № 118, в ст. 3 
использует  для  определения  понятий  «торго-
вый  объект»  и  «торговый  рынок»  категорию 
«имущественный  комплекс»,  не  раскрывая 
при этом сущность последнего. 
Программа  приватизации  государственного 
имущества в Кыргызской Республике на 2008-
2012  годы,  утвержденная  постановлением 
Правительства Кыргызской Республики от 17 
сентября 2008 года № 518, в статье 3 относит 
к разряду объектов, приватизация которых за-
прещена, в том числе, и имущественные ком-
плексы органов  государственной  власти. При 
этом  в  указанном  акте  определения  данного 
понятия не предлагается.
Помимо вышеназванных, существует целый 
ряд  нормативных  правовых  актов,  в  которых 
имеются упоминания об отдельных имущест-
венных комплексах.
В целом, можно констатировать, что законо-
дательство  Кыргызской  Республики  по  неиз-
вестным причинам не содержит описания иму-
щественного комплекса как родового понятия, 
в котором бы отображались общие признаки, 
характеризующие  все  его  разновидности. 
Кроме  того,  по  нашему  мнению,  необходимо 
создание  перечня  разновидностей  имущест-
венного комплекса во избежание неоднознач-
ности в отнесенности того или иного объекта к 
категории имущественных комплексов.
Таким  образом,  можно  говорить  о  бессис-
темности,  неупорядоченности  и  отсутствии 
единого законодательного подхода к трактовке 
данной категории, так как из представленных 
выше  примеров  видно,  что,  оперируя  терми-
ном «имущественный комплекс», законодатель 
в большей мере полагается на его бытовое по-
нимание как совокупности имущества различ-
ного рода и вида, которое объединено в опреде-
ленном месте и в определенное время, связано 
определенной целью использования.
В  данном  случае  налицо  смешение  катего-
рий «комплекс имущества» и «имущественный 
комплекс».  Так,  любое  имущество,  если  это 
только не отдельная вещь, можно представить 
в качестве совокупности определенных состав-
ных частей, к примеру, дом и участок, помеще-
ние  и  оборудование  и  т.д.  Однако,  очевидно, 
что  не  каждая  такая  простая  количественная 
совокупность  должна  признаваться  имущест-
венным комплексом как специфическим объек-
том гражданских прав и вещных прав, в част-
ности.
Здесь  же  следует  отметить  проблемный,  с 
нашей точки зрения, аспект, который касается 
того обстоятельства, что статья 22 ГК КР, пе-
речисляющая  объекты  гражданских  прав,  не 
называет имущественный комплекс в качестве 
самостоятельного  объекта.  Согласно  данной 
норме к объектам гражданских прав относятся 
вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное 
имущество,  в  том  числе  имущественные  пра-
ва; работы и услуги; охраняемые информация 
и  результаты  интеллектуальной  деятельности, 
фирменные  наименования,  товарные  знаки  и 
иные  средства  индивидуализации  изделий,  а 
также другие материальные и нематериальные 
блага.
Следуя логике законодателя, имущественный 
комплекс  необходимо  относить  к  категории 
«иное  имущество»  либо  к  категории  «другие 
материальные блага», что в свете современной 
практики  выглядит  не  совсем  обоснованно, 
поскольку  формы  предпринимательской  де-
ятельности все чаще предполагают образование 
и  функционирование  именно  имущественных 
комплексов.  Кроме  того,  принимая  во  внима-
ние то определение, которое дал законодатель 
предприятию, в его состав входят не только ма-
териальные, но и нематериальные блага, что не 
позволяет  отнести  имущественный  комплекс 
исключительно к категории имущества.
Тем не менее, исходя из того, что отдельные 
разновидности  имущественного  комплекса, 
как  мы  уже  убедились,  отнесены  к  объектам 
гражданских  прав,  то  целесообразно  указать 
имущественный комплекс в перечне объектов 
гражданских  прав,  сформулировав  соответс-
твующую норму статьи 22 ГК КР следующим 
образом: 
«К  объектам  гражданских  прав  относятся 
вещи, включая деньги и ценные бумаги, иное 
имущество, в том числе, имущественные пра-
ва;  имущественные  комплексы;  работы  и  ус-
луги;  охраняемые  информация  и  результаты 
интеллектуальной  деятельности,  фирменные 
наименования, товарные знаки и иные средс-
тва индивидуализации изделий, а также другие 
материальные и нематериальные блага».
ГРАЖДАНСКОЕ, ГРАЖДАНСКО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО
АЗАМАТТЫҚ, АЗАМАТТЫҚ ІС-ЖҮРГІЗУ ҚҰҚЫҒЫ

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12
2
Таким образом, предложенная редакция ста-
тьи 22 ГК КР позволит более четко определить 
место  имущественного  комплекса  в  системе 
объектов  гражданских  прав  и  подчеркнуть 
специфику его правовой природы.
При  этом,  по  нашему  мнению,  большую 
пользу  в  практическом  плане  принесет  более 
подробное  урегулирование  имущественного 
комплекса,  то  есть  указание  на  его  основные 
характеристики, отличающие его от прочих ве-
щей и их совокупностей.
Отсутствие,  какого  бы  то  ни  было  регули-
рования  со  стороны  законодателя  категории 
«имущественный комплекс» порождает опре-
деленные трудности в правоприменении. Так, 
изучение материалов судебных дел по спорам, 
в которых так или иначе фигурируют так на-
зываемые  имущественные  комплексы,  пока-
зало, что в данном вопросе у представителей 
судейского  корпуса  отсутствует  единообраз-
ное применение терминологии и четкое пони-
мание  критериев  относимости  тех  или  иных 
объектов к имущественным комплексам. Так, 
для иллюстрации диапазона объектов, понима-
емых в качестве имущественных комплексов, 
можно привести судебные решения, в которых 
речь идет о таких имущественных комплексах 
как  имущественный  комплекс  дома  отдыха 
(постановление  Верховного  суда  Кыргызской 
Республики от 29.03.2005 года), дело № 7-095), 
имущественный комплекс подземных гаражей 
(решение Арбитражного суда КР от 05.08.2002 
года, дело № Б-01-443/С8-02), имущественный 
комплекс  незавершенного  строительства  жи-
лого дома (решение Арбитражного суда КР от 
25.07.2000 года, дело № Б-01-510/00с4пр) и т.д 
в свою очередь, может сказаться на неправиль-
ном применении норм о возникновении и пре-
кращении вещных и иных прав в отношении 
такого имущества.
Определив,  таким  образом,  необходимость 
пересмотра  законодательного  подхода  к  ре-
гулированию  имущественных  комплексов, 
обратимся к науке гражданского права с тем, 
чтобы  выявить  наиболее  существенные  при-
знаки имущественного комплекса как объекта 
гражданских прав.
Так, например, С.А. Степанов замечает, что 
имущественный  комплекс  зиждется  на  пот-
ребностях  свободного  предпринимательского 
оборота, имеет в своей основе более востребо-
ванную и выраженную универсальную оборо-
тоспособность,  обладает  готовностью  реаги-
ровать на изменения экономической ситуации, 
«запасные варианты» применения, различные 
уровни страхования, вплоть до заранее просчи-
тываемой итоговой несостоятельности [1.].
С.В. Нарушкевич подходит к вопросу об оп-
ределении  имущественных  комплексов  с  по-
зиции их родовой принадлежности к понятию 
«комплекс». 
Автор  отмечает,  что  «термин  «комплекс» 
обозначал  некую  единую  структуру  (произ-
водственную  единицу,  предприятие),  включа-
ющую в себя различные элементы, в том чис-
ле  имущество  предприятия,  которое  как  раз 
и  могло  выступать  в  качестве  объекта  права, 
находящегося  в  государственной,  обществен-
ной,  кооперативной  собственности.  …термин 
«комплекс» широко использовался в советский 
период для обозначения макроэкономических 
единиц  (топливно-энергетический  комплекс, 
животноводческий  комплекс),  включавший  в 
себя различные элементы. Такая собственность 
была разнородной и объединялась по признаку 
общего назначения использования, а также по 
признаку единых технологических процессов. 
В настоящее время такой комплекс имущества 
подпадает под многие современные признаки 
имущественного комплекса» [2.].
Развивая  данный  посыл,  С.В.  Нарушкевич 
делает вывод о том, что имущественный комп-
лекс представляет собой объекты недвижимо-
го и (или) движимого имущества, объединен-
ные  единым  технологическим  процессом  их 
использования и выступающие в гражданском 
обороте как единый объект права [3.].
По  мнению  В.А.  Белова  «всякий  имущест-
венный комплекс должен представлять собою 
(1)  совокупность  юридически  разнородных 
субстанций,  (2)  рассматриваемую  правом  как 
единый  идеальный  объект,  (3)  относящихся 
к  категории  имущества  или  имущественных 
прав, (4) объединенных в систему и противо-
поставленных  другим  подобным  комплексам 
определенным общим целевым назначением и 
(5)  обладающих  свойством  частичной  оборо-
тоспособности» [4.].
  Как  видно  из  представленных  подходов  к 
определению  имущественных  комплексов, 
последний может быть исчерпывающе охарак-
теризован, по нашему мнению, путем указания 
ГРАЖДАНСКОЕ, ГРАЖДАНСКО-ПРОЦЕССУАЛЬНОЕ ПРАВО
АЗАМАТТЫҚ, АЗАМАТТЫҚ ІС-ЖҮРГІЗУ ҚҰҚЫҒЫ

«Ә
д
іл
ет
т
ің
» 
ғы
л
ы
м
и 
ең
б
ек
т
ер
і №
 1
 (
39
) 
20
12

на несколько основополагающих признаков, а 
именно:
1.  Наличие  в  составе  различных  по  своей 
правовой  природе  элементов.  В  состав  иму-
щественного  комплекса  могут  входить  вещи 
(движимые  и  недвижимые,  простые  и  слож-
ные, потребляемые и непотребляемые и т. д.), 
а также права и обязанности, в том числе, ис-
ключительные права на использование средств 
индивидуализации коммерческой организации 
или  ее  предпринимательской  деятельности  и 
т.д.
2. Наличие определенной цели, достижение 
которой  предопределяет  использование  на-
званных  элементов  в  системе.  Следует  отме-
тить, что указанная цель не обязательно состо-
ит в извлечении прибыли в ходе использования 
имущественного  комплекса,  это  характерно 
лишь для предприятий.
3. Наличие в законе указания на то, что дан-
ная  система  вещей  является  имущественным 
комплексом  и  рассматривается  как  единый 
объект правоотношения: в противном случае, 
любые обязательственные или вещные право-
отношения, возникающие по поводу совокуп-
ности  вещей,  количественно  и  качественно 
будут зависеть от количества и правовой при-
роды каждого конкретного объекта (вещи).
Имущественный  комплекс  по  своей  право-
вой природе можно, по нашему мнению, срав-
нить со сложной вещью, каждая часть которой 
хотя и может существовать как самостоятель-
ный  объект  права,  но,  будучи  частью  систе-
мы, подчиненной общей цели использования, 
приобретает ценность именно как ее элемент, 
теряя при этом значительную долю своей са-
мостоятельности и, возможно, оборотоспособ-
ности и стоимости.
Возвращаясь к механизмам законодательно-
го регулирования имущественных комплексов, 
мы предлагаем закрепить легальное определе-
ние  данного  понятия  в  ГК  КР,  предусмотрев 
внесение  в  действующую  редакцию  ГК  КР 
статьи  33-1,  назвав  ее  соответственно  «Иму-
щественный комплекс», а также предложив в 
ней  примерный  перечень  тех  объектов,  кото-
рые  полностью  соответствуют  выдвинутым 
нами  критериям  и  могут  быть  рассмотрены 
именно  как  имущественный  комплекс,  но  не 
простая совокупность вещей.
Такой  подход,  как  нам  кажется,  будет  спо-
собствовать  унификации  отечественного  за-
конодательства в области регулирования иму-
щественных комплексов и сделок с ним и, как 
следствие,  совершенствованию  правоприме-
нительной практики, складывающейся по спо-
рам о таких объектах. 

жүктеу/скачать 2,13 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: