«подтверждение (на деле); проверка, испытание» (нем.). - Пер

2. В женской модели увековечивается, напротив, ценность произ­
водная, ценность действия через других («vicarious status»1, «vicarious 
consumption»1
2, по Веблену). Женщина включена в деятельность удов­
летворения самой себя только для того, чтобы лучше войти как объект 
соперничества в мужскую конкуренцию (нравиться себе, чтобы луч­
ше нравиться другим). Она никогда не вступает в прямое соперниче­
ство (разве что с другими женщинами в отношении мужчин). Если 
она красива, то есть если эта женщина - женщина, она будет избра­
на. Если мужчина действительно мужчина, он выберет свою женщи­
ну среди других объектов/знаков (своя машина, своя женщина, своя 
туалетная вода). Под видом самовознаграждения женщина (женская 
модель) отодвинута на второй план, определена на осуществление 
«услуги», на действие через других. Ее определение не автономно.
Этот статус, проиллюстрированный рекламой в духе нарциссиз­
ма, имеет также и другие реальные аспекты на уровне производи­
тельной деятельности. Женщина, обреченная на владение собствен­
ностью (домашними объектами), выполняет не только экономичес­
кую функцию , но и функцию П рестиж а, производную от 
аристократической или буржуазной праздности женщин, которые 
этим свидетельствуют о престиже их хозяина: «женщина у очага» не 
производит, она не оказывает влияния на национальные подсчеты, 
она не попадает в перепись как производительная сила. Она обрече­
на иметь ценность как показатель престижа в силу своей офици­
альной бесполезности, в силу своего статуса рабы «на иждивении». 
Она остается принадлежностью, царящей над вторичными принад­
лежностями, каковыми являются домашние предметы.
В средних и высших классах она отдает себя «культурной дея­
тельности», бесплатной, не поддающейся учету, безответственной, 
то есть не требующей ответственности. Она «потребляет» культуру 
даже не в ее настоящем понимании, а именно декоративную культу­
ру. Это культурное продвижение, вопреки всем демократическим 
алиби, также всегда соответствует одному и тому же принуждению к 
бесполезности. По существу, культура становится при этом допол­
нительным пышным эффектом «красоты» - культура и красота ока­
зываются не столько самостоятельными ценностями, используемы­
ми ради них самих, сколько очевидностью излишка, это «отчужден­
ная» социальная функция (практикуемая по доверенности от других).
Следует еще раз отметить, что речь здесь идет о дифференциру­
ющих моделях, их не нужно смешивать с реальными полами или об­
щественными слоями. Повсюду существует диффузия и взаимопро­
никновение. Современный мужчина (предстающий повсеместно в

жүктеу/скачать 9,65 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: