Жанысбекова эльмира тулегеновна

 
126 
 
3.5  Мифологический хронотоп, ритуальность, тотемизм 
(А. Жаксылыков, О. Бокеев, Л. Сон, 
Б. Джилкибаев, И. Одегов и др.) 
 
Архетипы пространства  
Мифологические  образы,  которые  используют  казахские  авторы  новой 
волны,  –  это  неисчерпаемый  источник  духовной  культуры  казахского  народа. 
Духовную  культуру  казахского  народа  составляют  нормы,  правила,  образцы, 
эталоны,  модели  поведения,  законы,  символы,  мифы,  знания,  традиции, 
ценности  и  ритуалы  [152,  с.  28].  Писатель,  возвращаясь  к  мифу,  создает  свое 
новое видение мира, художественное пространство и время через призму мифа 
и фольклора, наполняет его  новыми смыслами и структурой. 
Специфика  восточного  способа  мышления  [242]  обусловливает  в  первую 
очередь  актуализацию  пространственной  композиции  казахского  этнотекста. 
Так  как  «дейксис  восприятия  (ориентация  в  пространстве),  связан  с 
эмоциональной сферой и принадлежит деятельности правого полушария» [243, 
с.  136],  эмоции,  к  которым  апеллирует  казахский  художественный  текст, 
актуализируют  пространственные  образы.  «Пространственность  доминирует  в 
картине мира номада и восточном типе сознания вообще» [243, с. 137], поэтому 
и  в  картине  мира  современного  казахстанского  художественного  текста 
архетипы  дороги,  дома  (антитеза  города/села),  степи  и  др.,  нередко  являются 
«ядерными»  –  т.  е.  мотиво-  и  сюжетообразующими,  организуют 
композиционный каркас и идейное ядро текста в целом. 
Так,  апелляцию  к  тотемной  образности  с  одновременной  актуализацией 
пространственных  границ  новой  казахской  государственности  можно 
обнаружить  в  творчестве  Б.  Джилкибаева,  в  частности,  в  его  новелле  «Синий 
волк», где наблюдается членение первичного качества тотема-предка на новые 
дискретные  образы  персонажей  советской  реальности.  Автор  связывает 
появление  своей  этнической  группы  как  социального  сверхорганизма  с 
проникновением  в  плоть  современного  героя  некоего  трансперсонального 
качества  их  предка.  Отождествление  с  тотемным  предком  –  Синим  волком, 
фигуральным  отцом  казахского  народа,  происходит  в  особом  святом  для 
казахского народа локусе  (пространстве), то есть территориально обусловлено 
типичного для мифологического мышления. Современный тотемизм не только 
транспортирует в наше время героическое прошлое этноса, но и обращен к его 
славному будущему, являясь как бы источником бессмертия казахского этноса. 
Социальные различия и моральные качества персонажей Б. Джилкибаева также 
идентифицируются  на  основе  пространственно-географической  антитезы 
города и села.  
Мифологическое  членение  пространства  по  модели  мирового  древа  и 
мифологического  космогенеза  (Б.  Джилкибаев),  бинарности  (А.  Кодар), 
радиальности  и  орнаментальности  (А.  Жаксылыков)  можно  наблюдать  в 

 
127 
 
современных  казахстанских  текстах  практически  повсеместно.  Не  менее 
частотен  и  зоонеомифологизм  –  оборотничество  и  связанное  с  ним 
трикстерство (Л. Калаус, А. Ким, Б. Джилкибаев), образы кентавров (А. Ким, А. 
Алтай, Б. Джилкибаев), разнообразные аллегорические образы животного мира 
(О. Бокеев, А. Алтай, А. Жаксылыков. Л. Коныс и др.), существующие в некоем 
мифологическом  пространстве.  Однако  авторское  мышление,  накладываясь  на 
мифопоэтическое  мышление,  порождает,  по  сути,  новый  миф,  отличный  от 
своего  прототипа  прежде  всего  в  своей  функциональности,  основой  который 
становится мифотерапия [68; 244; 245]. 
Например, 
особенно 
причудливо 
ведет 
себя 
пространство 
в 
неомифологическом  мышлении  и  А.  Кима  –  оно,  как  и  время,  становится 
безразмерным,  перемещения  в  нем  скачкообразны,  хаотичны,  как  и  сама  
мозаичная  картина  мира.  Интегрированный  герой  А.  Кима  из  романа  «Белка» 
получает  чрезвычайно  расширенную  пространственную  сферу  существования, 
захватывающую  потустороннюю  реальность.  Время  в  мире  мозаичной 
личности  этого  героя-белки  пространственноподобно,  по  нему  можно 
перемещаться,  как  по  пространству:  «Время  считается  существующим  только 
потому,  что  происходит  событие,  а  потом  его  нет.  В  пространстве  происходят 
какие-то  события  –  ну,  скажем,  чья-то  жизнь  происходит,  -  а  это  всего  лишь 
видоизменяется  само  пространство,  вот  что  называется  временем,  Лилиана. 
Видоизменение пространства и есть жизнь, а не печальная утрата времени, как 
мы думаем» [187, с. 187]. 
 
По  сути,  пространство  и  время  функционально  идентичны,  отражая 
сюжет  инициации  главного  героя  кимовского  романа.  Его  сквозная  идея  – 
заговор  зверей  –  организует  сюжетные  перипетии.  Алетический  сказочный 
сюжет  (когда  невозможное  становится  возможным)  соединяется  с 
эпистемологическим  (когда  неизвестное  становится  известным),  включая  и 
осколки  сюжета  и  мотивов  близнечного  мифа,  карнавального  действа,  сюжета 
ошибки (превращения).  

жүктеу/скачать 2,96 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: