Н. Ю. Зуева (жауапты хатшы), О. Б. Алтынбекова, Г. Б. Мәдиева
жүктеу/скачать 4,5 Mb. Pdf көрінісі
|
| селе можно было по пальцам перечесть, зато
быстро росло кладбище. Я рос болезненным мальчиком с вечной тревогой в глазах и глухим страхом под сердцем. Я боялся ночной тем- ноты, боялся шумного дня. Я боялся энергич- ных людей, громкого голоса, не выносил быстрых движений. Уже в раннем детстве я интуи- тивно почувствовал свой удел – быть одино- ким всю жизнь. Гуманистическая идея Человека как духов- ного и разумного существа раскрывается в образе главного героя, ученого Жана. Мы можем проследить его трансформации на уровне сюжетики. Так, изначально главный герой – блестящий научный деятель, поэт: Она и краем глаза не посмотрела бы на него, если бы не подружки по университету, которые сходили с ума от его стихов, да преподаватели факультета, которые дружно пророчили ему блестящее будущее [1, 23]. Восстанавливая хронологическую последо- вательность повествования, мы становимся свидетелями социальной деградации героя, которая, однако, сопряжена с его духовной эво- люцией. «Внешний человек» (Е. Эткинд) представ- лен в тексте следующей характеристикой: В один из погожих осенних дней старик вынес во двор для просушки старинное зеркало с подставкой-тумбой. Проходя мимо, я не- вольно остановился и взглянул на себя. Я увидел в зеркале бородатого сгорбленного неандер- тальца с тяжелой ухмылкой на дегенератив- ной морде, с оскалом потраченных зубов, с тьмой в сумрачных глазах. То была печальная человеко-обезьяна, обряженная во что-то на- подобие пуловера, в белесые джинсы с заплат- ками. То был я, уже ничем не напоминающий того вылощенного интеллектуала, почитае- мого друзьями и студенческой молодежью, какими видели и воспринимали меня окружаю- щие всего несколько лет назад. Да, это был я и как будто не я. Для понимания приведенного фрагмента проанализируем символику зеркала. Выходя за рамки фольклорных представлений, мы можем обозначить данный символ как уровень отра- жения – рефлексии – самопознания. Отражение человека в зеркале почиталось у некоторых народов как вместилище души; по этой причине люди, не отражающиеся в зер- кале, считались проклятыми, продавшими душу дьяволу. В различных традициях актуа- лизируется мистическая связь зеркального образа и его объекта. В индийской традиции зеркало считается символом истины; в средне- вековой Европе оно рассматривалось как сим- вол созерцания, самопознания и истины и в этом своем значении уподоблялось глазу. В суфизме образ зеркала, которое отражает раз- личные объекты, но само сохраняет свою при- роду, использовался для иллюстрации идеи единства и многообразия универсума. Также двум зеркалам, отражающим друг друга, упо- доблялись мир и Аллах. В то же время зер- кало определяется как порождающее искаже- ния (кривые зеркала), аберрации: отражение не совпадает с образом, недостоверно либо поверх- ностно и неполно. Земное существование пред- стает как неподлинное отражение абсолютного бытия, как его искаженный зеркальный образ. Поэтика символа выводит нас на внутрен- ний мир героя. Обозначим следующие его дефиниции: наличие Души (Жан видит свое отражение; более того, внутренняя форма имени Жана – «Душа» в переводе с казахского); по- стоянный поиск истины; стремление к выс- шему Бытию). Жан попадает в рабство к старику-китайцу, однако даже в этих обстоятельствах продол- жается его Поиск. Внешний план реализации образа уничижителен, деструктивен: В то же время в их глазах я с поразитель- ной ясностью видел отраженного себя, пова- ленного в грязь, жалкого бомжа с всклоченной сивой бородкой, дикими зрачками, застывшими в смертельном ужасе. – Давить таких надо, – посоветовал туч- ный мужчина в соломенной шляпе. – Это не человек даже, таракан какой-то. Как и в предыдущем абзаце, одним из ключе- вых мотивов фрагмента является мотив отра- жения, который позволяет нам дешифровать весь символический комплекс как оппозицию истинное-ложное, правдивое и искаженное. Внешняя реакция окружающих на Жана – иска- жение, непонимание его глубинных мотивов. При этом сам Жан заглядывает внутрь себя и обретает истину. Введенная автором номина- ция «таракан» – еще один ключ к толкованию мировоззрения главного героя, которое можно О. Валикова 145 Вестник КазНУ. Серия филологическая. № 1(147). 2014 определить как универсальное, интегрирующее духовный опыт всех культур и религий (в данном случае это отсылка к буддизму). Это подтверждает следующий фрагмент: Я молюсь Аллаху, но угоден и Дао и Будде! [1, 29] Жан – апологет великой единой истины, воплощенной в разных языках, культурных традициях и религиях, истины о неразрывном единстве всего человечества, не детерминиро- ванном какими-либо этническими признаками. …сочинял легенды о самом себе, творил миры, небесную твердь и землю, рассыпал созвездия, кишел всюду и везде бессмертными вездесущими спорами-организмами, сонмами членистоногих роился в зарослях, в отбросах, в трухе циновки на полу дровяного сарая, где, не ведая сути, умирал на больничной койке, бредил в навозной пыли рядом с пастушком и нигде не мог спастись от самого себя [1, 34]. Он одновременно и Демиург, и объект тво- рения. В этом мы усматриваем аллюзию на стихотворение Г. Державина «Бог». Наличие этого интертекста является, на наш взгляд, еще одним аргументом того, что чело- век, по А. Жаксылыкову, есть проявление Бога, существо духовное и космически неразрывное с природой, макрокосмом, который его окру- жает. Это имплицитно заложенная в романе кон- цепция натурфилософии – панвитализм, уче- ние, согласно которому в природе всюду царит жизнь. Все объекты в Мире обладают психикой (сознанием), в Природе нет ничего мертвого – от звезд до атомов. Все в Мире пронизано Мировой Душой (жизненная сила – двигатель телесной формы жизни, женский аспект Бога) и Мировым Духом – волеизъявляющей, познаю- щей и творящей Силой, мужским аспектом Бога. Панвитализм рассматривает всю материю как одушевленную. Текст А. Жаксылыкова обращен «внутрь» Человека, к созданию личностной истории, способной раскрыть силу внешней катастрофы. Прием интроспекции, постоянного самонаблю- дения, способствует созданию эффекта досто- верности и делает повествование глубоко пси- хологичным. Именно Жан становится субъектным вопло- щением концепции гуманизма. Несмотря на то, что он видит человечество «суетливым», «копо- шащимся», «сытым», он благословляет его, осознавая, что именно такова «роевая» жизнь. Перед нами гуманизм антропоцентри- ческий, обращенный к Человеку, его достоин- ству, духовной и интеллектуальной эволюции – А. Жаксылыков, на наш взгляд, сумел вопло- тить это наиболее ярко в современной казах- станской прозе. жүктеу/скачать 4,5 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|