Имя эпического героя 193
можно приобрести власть над теми предметами, которые в них названы»
1
.
Сказанное относится не только к названиям предметов, но особенно к име‐
нам людей, в
чем мы далее убедимся не раз.
Как установлено, главная идея древнешумерского и шумеро‐аккадского
эпоса о Гильгамеше и Энкиду «
О все видавшем» – поиски бессмертия – станет
главной во всех религиозно‐мифологических системах, включая классиче‐
ские мировые религии: иудаизм, христианство и ислам. Другое дело – как
истолковать эту категорию: как бессмертие и души и тела человека или
только души.
Гильгамеш, как известно, всю жизнь ищет бессмертия (как Ут‐напишти,
как Зиусудра). Однако, когда погибает его друг – двойник‐побратим Энкиду, он
впадает в отчаяние. Притом он не столько скорбит о
гибели дорогого для него
человека, сколько начинает «дрожать за собственную жизнь», о чем говорит по‐
трясающе проникновенными словами:
Друг мой, которого так любил я,
С
которым мы все труды делили,
Энкиду, друг мой, которого так любил я,
С которым мы все труды делили, –
Его постигла судьба человека!
Шесть дней, семь ночей над ним я плакал,
Не предавая его могиле, –
Не встанет ли друг мой в ответ на мой голос?
Пока в его нос не проникли черви!
Устрашился я смерти, не найти мне жизни!
(Пер. И. Дьяконова)
2
В
этом напряженном и своеобразном плаче‐монологе Гильгамеша речь
идет, разумеется, о бессмертии физическом, о бессмертии души и тела, а не о
какой‐либо другой религиозно‐мифологической категории. И следует особо
подчеркнуть, что эта – истинная цель его жизни в
этом мире; всех его деяний;
это – основной смысл его существования! А ведь еще совсем недавно он говорил
Энкиду о диаметрально противоположном понимании смысла жизни: «Друг
мой, далеко есть горы Ливана, Кедровым те горы покрыты лесом, Живет в том
лесу свирепый Хумбаба, – Давай его вместе убьем мы с тобою, И все, что есть
злого, изгоним из мира! Нарублю я кедра, – поросли им горы, –
Вечное имя себе
Достарыңызбен бөлісу: