Поэзия беспризорной весны
жүктеу/скачать 0,79 Mb. Pdf көрінісі
|
Poezia-besprizornoj-vesny
| Ты смелый, а я такой
Я жду, я слежу за тобой Три шага и мы друзья Кто дома – а дома я Кто дома – а дома я Кто дома – а дома я Кто дома – а дома я И все слушают. Чан отставляет кружку с чаем на стол. — Знаю я, что вы хотите спросить. Все мигом приклеиваются глазами к нему, и никто не произносит ни слова. Ждут. Что-то царапается о запястья. Точит зубы. Шлифует когти. Кружка под Чановыми пальцами, кажется, вот-вот треснет. Джисон практически слышит её хруст. Чан не поднимает головы, но ему и не надо – все и так ощущают то напряжение, которое рассыпается у него в плечах. И хрустит в позвоночнике. — Мы отомстим? — полушёпотом произносит Чанбин. Не уточняет даже – умоляет. Джисон закусывает щёку изнутри. Чан, наконец, поднимает лицо, и лишённая абажура лампочка ложится на его щёки жуткими тенями. — Мы отомстим, — просто отвечает он. Все выдыхают. Вот теперь действительно можно во что-то верить. В возмездие, например. В справедливость. И ради чего-то жить. И ради чего-то жить. Не просто тратить дни –использовать их. 129/192 Сынмин тянется ладонями, чтобы закрыть Чонину уши, но Чанбин кладёт руку ему на запястье и опускает. Не надо. Не маленький уже. Он и так видел больше, чем положено по возрасту. От всего его не защитишь. От этого – тем более. — Завтра у меня работа, — говорит Чан, покручивая кружку вокруг своей оси. — Потом нужно будет отоспаться. Как минимум мне, но лучше вам тоже. За эти два дня советую приготовиться и собрать всё, что получится – ножи, камни, спирт, горючее, зажигалки. Сынмин расскажет, как делать гранаты из подручного. У них есть что-то вроде убежища за железной дорогой – бывшее складское помещение, небольшое совсем, вроде как отец Бобби раньше там землю арендовал, а сейчас никто не пользуется. Мы пойдём туда во вторник. Какая же странная тишина. Безжалостная. Лишённая сострадания, хладнокровная. Будто мешок с гвоздями, сделанный, чтобы размозжить им лицо. Какая же страшная тишина. — Я знаю, где это, — кивает Чанбин. — Там всё сплошь из стальных листов и балок. Придётся тащить кучу бензина. — Ничего, — вдруг вставляет Минхо; он, распрямившийся, неожиданно острый в плечах и спокойный, глядит как-то хищнически. — Не зря же я откладывал с подработок последние пару месяцев. Думал осенью Феликсу подарок сделать. Ничего, сделаю сейчас. Сынмин смотрит на него с потаённым восхищением во взгляде. Оно зверем скребётся под кожей. Джисон сжимает пальцы на ручке стоящей позади духовки. У него в ладонях рассыпается что-то. Будущее. Или страхи. Скорее всего страхи. — Мы убьём кого-то? Чан поднимает на него глаза. Смотрит пронзительно долго. И молчит. — Если придётся. Но для начала мы сожжём их дыру и расплавим им морды. Лучше, чтобы они страдали остаток своей жалкой жизни. Так что давайте постараемся без лишних смертей. Это верно. Смертей им хватило и без того. Они и так будут жить с этим воспоминанием до конца своих дней. Нечестно будет отпустить виновников с меньшей ношей. Кто дома – а дома я Кто дома – а дома я Кто дома – а дома я 130/192 |