Законодательство Древней Палестины

Развитие института недвижимости в историческом аспекте 
211 
ЭКОНОМИКА И ПРАВО 
2014. Т. 24. Вып. 4 
купил за 400 шекелей серебра «поле и пещеру, которая на нем, и все деревья, которые на поле» [5]. 
Текст этого рассказа, возможно, воспроизводит форму договора на продажу земельного участка. Ча-
стное землевладение в эпоху образования древнееврейских царств становится настолько прочным, 
что даже цари вынуждены покупать земли у частных лиц для постройки города. Когда однажды царь 
Ахаз попытался конфисковать землю у некоего Набота, то этот поступок царя был признан преступ-
лением, вызвавшим гнев бога Яхве [7; 26]. Правда, уже в следующих книгах Библии в качестве не-
отъемлемого права царя указывается, что он может захватывать общинные земли: «И самые лучшие 
поля ваши, и виноградники ваши, и масличные рощи ваши возьмет и раздаст слугам своим» [8].
Очевидно, как и в других странах, в древней Палестине цари раздавали земли аристократам, 
воинам и чиновникам. Первый израильский царь Саул раздает «поля и виноградники и ставит их на-
чальниками над 1000 и 100» [9]. Однако типичного для государств Древнего Востока всеобъемлюще-
го права собственности царя на землю в Израиле не существовало. Несмотря на развитость царского, 
а позднее жреческого землевладения царско-храмовый сектор экономики не охватывал всю площадь 
древнееврейских государств, о чем свидетельствует инцидент, описанный в «Третьей Книге Царств». 
Житель северного царства Навуфей имел виноградник по соседству с дворцом царя Ахава (IХ в. до 
н.э.) в Самарии. Царь, пожелавший расширить свой сад, предложил Навуфею, что купить его вино-
градник за серебро или обменять на другой. Однако Навуфей отверг предложение царя, указав: «Упа-
си меня Яхве, чтоб я отдал тебе наследство отцов моих» [10].
К началу I тыс. до н.э. в иудейско-израильском обществе отношения собственности на землю в 
основном сформировались. Библейское право исходит из того, что «обетованная земля» принадлежит 
Богу, который дал ее своему народу: «Землю не должно продавать навсегда, ибо Моя земля; Вы при-
шельцы и поселенцы у Меня, по всей земле владения Вашего дозволяйте выкуп земли» [11], она была 
разделена между израильскими племенами («коленами»), а внутри племен – между родами, поэтому 
земля вне царско-храмового сектора находилась в собственности рода и была, как правило,
неотчуждаемой.
Ветхозаветные законы предписывают, что если у человека нет прямых наследников – сыновей, 
в крайнем случае – дочерей, братьев отца, то «отдайте надел его близкому родственнику из рода его, 
чтоб он наследовал его», дабы земельная собственность не выходила за пределы рода [12]. Однако 
земля могла перераспределяться внутри рода, что в условиях дробления ее на наделы, находившиеся 
во владении отдельных семей, и преобладания родовой знати неизбежно вело к концентрации земли 
внутри рода. Библия учит: «Если брат твой обеднеет и продаст от владения своего, то придет близкий 
его родственник и выкупит проданное братом его; если же некому за него выкупить, но сам он будет 
иметь достаток и найдет, сколько нужно на выкуп, то пусть он расчислит годы продажи своей и воз-
вратит остальное тому, кому он продал, и вступит опять во владение свое, если же не найдет рука его, 
сколько нужно возвратить ему, то проданное им останется в руках покупщика до Юбилейного года, а 
в Юбилейный год отойдет оно, и он опять вступит во владение свое» [13]. Таким образом, земля мог-
ла «продаваться» и на сторону, но после известного срока, в так называемый Юбилейный год, кото-
рый наступал через каждые 7 лет, подлежала возврату в первоначальный род. 
Особо регламентировалась продажа жилых домов в городах. Так, если отчуждался дом в горо-
де, огражденном стеной, то можно было его выкупить до истечения года от его продажи. Если же он 
не будет выкуплен в этот срок, то дом навсегда остается у купившего его «в роды его», и в Юбилей-
ный год он к прежнему владельцу не возвращается. Это правило не распространялось на дома в селе-
ниях, вокруг которых нет стены: «Должно считать их наравне с полем земли» [14]. Их всегда можно 
было выкупать, в Юбилейный год они возвращались к прежнему владельцу.
Некоторые особенности были характерны для распоряжения недвижимым имуществом во вла-
дениях так называемых левитов, одного из израильских колен, избранного Моисеем для служения в 
Скинии и религиозного воспитания народа (подробнее об этом см.: [3; 22]). Древнееврейское законо-
дательство установило множество изъятий, в том числе имущественного характера, для представите-
лей племени левитов. Недвижимость в городах левитов и даже целые их поселения, независимо от 
наличия перед ними стены, проданные третьим лицам, можно было выкупить в любое время. Но да-
же невыкупленные дома все равно возвращались к левитам в Юбилейный (т. е. седьмой) год. В от-
ношении же земель вокруг левитских городов правила были еще более жесткими: «Полей вокруг го-
родов их продавать нельзя, потому что это вечное владение их» [15].

212 
Н.Ю. Шеметова 
2014. Т. 24. Вып. 4 
ЭКОНОМИКА И ПРАВО 
Наряду с этими существовали и другие земли: пустоши, не захваченные ранее отдельными ро-
дами, становившиеся по мере их захвата собственностью отдельных частных лиц. Эти земли можно 
было продавать, покупать, дарить и пользоваться ими по усмотрению собственника. Законы о родо-
вой земле не ставили непреодолимой преграды обезземеливанию мелких землевладельцев: во-
первых, они не препятствовали купле-продаже земли внутри рода и такая операция не попадала под 
действие законов об Юбилейном годе, во-вторых, срок от одного Юбилейного года до другого был 
достаточно велик, чтобы землевладелец, вынужденный продать свою землю, разорился окончательно 
и не имел бы возможности восстановить свое хозяйство. Тем не менее преобладающими в Палестине 
на протяжении тысячелетий оставались мелкие и средние крестьянские хозяйства. Крупные, безус-
ловно, тоже существовали, но, судя по тому, какой оттенок исключительности придает им Библия 
(например, упоминается хозяйство некоего Набала, в котором было «три тысячи овец и тысяча коз» 
[16]), можно заключить, что в отличие от того же Египта в Израиле крупная частная сельскохозяйст-
венная собственность в силу причин исторического, религиозного порядка большого распростране-
ния не получила.
Суммируя все вышеизложенное, можно заключить, что ветхозаветное древнееврейское законо-
дательство содержало ряд специфических норм о земле и связанных с ней объектах. Как и остальное 
ветхозаветное законодательство, они носили не только юридический, но и религиозный характер. 
Кроме того, на правовую систему Израиля оказали сильнейшее влияние и многочисленные его завое-
ватели, предписаниям которых он должен был следовать. Наибольший след в израильском законода-
тельстве более поздней эпохи оставил Рим. Поэтому не случайно в письменных памятниках новоза-
ветной эпохи ярче всего проявляется влияние, главным образом, не израильского, а именно римского 
законодательства. Так, арамейский контракт 134 г. до н.э. из окрестностей Мертвого моря представ-
ляет собой типичный договор о продаже дома, максимально приближенный уже к канонам современ-
ной цивилистики [2. С. 202-213].
Как и в современных договорах на продажу дома, арамейский контракт содержит индивиду-
альные характеристики дома («дом открывается на север во внутренность моего двора»), цена дого-
вора («8 зуз, равных двум села» [села – единица измерения в Древнем Израиле]), оговорены принад-
лежности к строению («содержащиеся в нем камни, бревна и кирпичи»). Любопытно, что в контракте 
содержатся некоторые традиционные для римского права институты. К ним, в частности, относится 
отказ продавца от виндикации имущества («Ты, Элеазар, свободен от нынешнего дня и навеки»). От-
дельного интереса заслуживает и согласие супруги продавца на продажу дома («И я Шалом, дочь 
Шимона, не имею возражений против продажи этого дома»), оно следует предписаниям Мишны, со-
гласно которой имущество мужа является предусмотренной брачным контрактом гарантией имуще-
ства или приданого жены. Разумеется, что никто не будет покупать собственность женатого человека 
без формального отказа жены последнего от ее прав на продаваемую собственность (буквально: «… 
слов (возражений) нет у меня», причем термин «слово» в древнееврейском законодательстве исполь-
зовался и для обозначения судебной тяжбы.
Особого рассмотрения заслуживает форма договора. Так, в нем предусмотрено, что: «Документ 
этот простой, и подписали его внутри Хадар сын за себя, Шалом, дочь Симеона за себя, Элеазар, 
сын, за себя, Шимеон, сын Йохосефа, свидетель, Йехуда, сын Йехуды, свидетель» [2. С. 202-213]. В 
Библии упоминаются различные купчие документы, к примеру, в книге пророка Иеремии сказано: «И 
взял я купчую запись как запечатанную по закону и уставу, так и открытую и отдал эту купчую за-
пись Варуху, сыну Нирии…» [6]. Отличие запечатанного («перевязанного») документа от простого 
(«распростертого») заключается в том, что в первом случае во избежание последующей фальсифика-
ции документа при его заполнении, после того как подписаны одна, две, три строки текста, заполнен-
ная часть документа загибается, на оборотной стороне свидетели последовательно ставят свои под-
писи, а места сгиба прошиваются; во втором же случае документ остается открытым и подписи сви-
детелей ставятся на лицевой стороне документа. Такие формы документов восходят к юридической 
практике, установившейся уже в VI в. до н.э. Налицо, таким образом, смешение древнеримских юри-
дических конструкций с традиционным древнееврейским законодательством.
Очевидно, что древневосточное законодательство прошло длительный путь развития: от про-
стой записи казусов оно эволюционировало к подробным конструкциям договоров; от подробной 
регламентации как правового статуса объектов недвижимости, так и сделок с ними. Рассматривая 
проблемы их правового статуса, нельзя не прийти к выводу, что недвижимость как имущественный 

Развитие института недвижимости в историческом аспекте 
213 
ЭКОНОМИКА И ПРАВО 
2014. Т. 24. Вып. 4 
объект на Древнем Востоке так или иначе была связана с правом собственности государства на зем-
лю и связанные с ней объекты, а также особой ролью общины как пользователя (в ряде государств – 
собственника) земли. В связи с этим можно констатировать, что недвижимость как объект вещных и 
обязательственных правоотношений является отражением экономических отношений в обществе в 
их наиболее яркой, концентрированной форме, а уровень регламентации её статуса свидетельствует о 
цивилизованности общества и, главное, о мере свободы личности, признаваемой государством. 

жүктеу/скачать 371,39 Kb.

Достарыңызбен бөлісу: