лысты өз атымен атамай, басқаша атау, əрі соның

ҒЫЛЫМИ МАҚАЛАЛАР

264
ФРАЗЕОЛОГИЗМЫ 
И ПРОБЛЕМЫ ИХ ПЕРЕВОДА
За последние годы во всем мире возрос интерес к 
теории перевода, вообще и к теории художественного 
перевода, в частности. Это и понятно, ибо роль 
переводов, особенно, художественных переводов, в 
развитие литературных языков огромна.
Однако конкретное изучение этой роли перевода только 
еще начинается. Люди, в той или иной мере причастные 
к делу перевода, все еще спорят о том к какой области 
знаний или дисциплин можно было бы отнести перевод. 
Ученые, в одном случае, выводят перевод за рамки 
лингвистики, относя его к особому роду прикладного 
искусства. В других случаях наблюдается стремление 
к тому, чтобы разобраться в лингвистических основах 
перевода, в том числе и художественного.
Не менее горячие споры возникают в научной среде 
и в связи с проблемой переводимости. Возможность 
перевода научной литературы с языка на язык ныне не 
вызывает сомнения. Но в отношении художественной 
прозы все еще существуют мнения о, якобы, ее 
непереводимости. Что же касается поэзии, то тезис, 
гласящий «всякий подлинный поэт не переводим» 
не редко и сейчас находит многочисленных 
приверженцев.
В отечественной филологии проблема переводимости 
в целом решается положительно по отношению ко всем 
стилям и жанрам. Иное дело за рубежом: там часто 
берется под сомнение сама возможность перевода 
художественных произведений.
Труды отечественных ученых стали большим 
подспорьем в деле решения актуальных вопросов теории 

265
перевода. Так, знаток истории переводов – французский 
ученый Э. Кари пишет: «Книга А.В. Федорова 
«Введение в теорию перевода» и сборники «Вопросы 
художественного перевода» и «Мастерство перевода» – 
стали предметом дискуссий не только в СССР, но и во 
Франции и в других странах».
Немало делает для пропаганды культуры пере-
водческого труда Международная федерация пере-
водчиков (ФИТ), организованная в 1953 году. Эта 
же федерация проводит международные конгрессы 
переводчиков. Четвертый из подобных конгрессов 
проходил в 1963 году в городе Дубровнике (Югославия).
В любом современном переводе имеются и «элементы 
науки» и «элементы искусства». Но в зависимости от 
жанра и стиля произведения меняется соотношение 
и тех и других. Нет надобности доказывать, что в 
переводе художественного произведения, особенно 
стихотворного, удельный вес «элементов искусства» 
значительно повышается по сравнению с переводом, 
скажем, научного текста. Но в принципе при любом 
переводе мы вынуждены будем считаться как с лин-
гвистическими, т.е. научными, его основами, так и 
мастерством переводчика в самом широком смысле.
Исходя из подобной теоретической постановки 
вопроса, мы рассматриваем «Способы передачи 
фразеологизмов М. Горького на казахский язык». 
В отличие от перевода художественного текста, 
вообще, фразеологизмы характеризуются устойчивостью 
как и своих форм, т.е. синтаксической конструкцией, 
так и содержания, т.е. лексико-семантического значения 
образностью выражения. Следовательно, мы стремились 
осветить по мере возможности все сложности вопроса, 

266
связанных с переводом образных, экспрессивно-эмо-
циональных слов в составе отдельных произведений 
М. Горького.
Также мы рассматриваем принципы перевода в 
аспекте горьковского воззрения на проблему.
Как известно, М. Горький будучи глашатаем лозунга 
«О дружбе народов!», выдвигал на первый план 
культурную взаимосвязь членов социалистического 
общества путем перевода с языка на язык их нацио-
нальную литературу. На этом поприще его деятельность 
получила бурное развитие, в особенности после 
Великой Октябрьской революции. Несмотря на свою 
чрезвычайную занятость, он находил время и на такой, 
казалось бы частный вопрос, как художественный 
перевод. Поэтому дела и думы великого пролетарского 
писателя и по сей день окрыляет и одухотворяет людей, 
занятых теорией и практикой художественного перевода.
По замыслу Горького проблемные вопросы художе-
ственного перевода характеризовались двумя наиболее 
важными моментами. Первый – это перевод многознач-
ной национальной литературы народов Советского 
Союза на русский язык, с тем чтобы освоить и изучить 
культурное наследие их в интернациональном аспекте. 
Второй момент – это перевод богатой русской литературы 
на языки народов СССР и тем самым поднять общий 
уровень искусства художественного слова. Так в своей 
известной статье «Литературное творчество народов 
СССР» еще в 1928 году он писал: «Искусство слова – 
художественная литература содействует взаимному 
пониманию людьми друг друга; рабочие и крестьяне 
Союза Социалистических Советов должны хорошо 
знать своих соседей иного языка, к этому их обязывает 

267
единство цели: создание новых форм государственной 
жизни. Чем лучше будут знать психику – «душу» – 
друг друга люди различных племен, тем единодушнее, 
быстрее, успешнее, будет их движение к намеченной 
цели!».
Собственно появления этой статьи и положило 
начало того большого дела, как художественный перевод 
многонациональной советской литературы.
Развивая свою мысль и творческую деятельность в 
области переводческого дела, М. Горький в дальнейшем 
выдвигал идею перевода произведения литературы 
в самой среде национальных языков больших и 
малых народов нашей страны. Так, на страницах 
«Правды» в 1934 году появилось его письмо редактору 
азербайджанской колхозной газеты, где он выразил 
свою сокровенную думу: «Идеально было бы, если бы 
каждое произведение каждой народности, входящей в 
Союз, переводилось на языки всех народностей Союза». 
Это светлая мечта великого писателя впоследствии 
сбылась, благодаря титаническим трудам деятелей, как 
Н. Тихонов, П. Антокольский, Л. Соболев, М. Ауэзов 
и др. 
Выдающиеся представители национальных литератур 
приложили усилия к тому, чтобы их искусство стало 
достоянием других братских народов через посредство 
русского языка, который сыграл и играет роль 
межнационального и словесно-художественного мерила 
или критерия. М. Горький придавал художественному 
переводу не только литературно-эстетическое значение, 
к тому же он рассматривал это дело как огромной 
политико-воспитательной важности. Как он замечает 
резонно, не каждый европеец осведомлен о жизни и 
деятельности народов Советского Союза в такой степени, 
как каждый советский человек знает всю подноготную 

268
образа жизни европейца. Причины всему этому он 
считает уровень развития художественного перевода.
Деятельность М. Горького в смысле художественного 
перевода не ограничивается одним лишь обоснованием 
этого важного дела, а охватывает всесторонне все 
его важнейшие этапы и направления. Так еще на заре 
советской власти по инициативе М. Горького было 
создано издательство «Всемирная литература». Оно 
способствовало рождению азбуки теории перевода. 
Первым значительным шагом издательства был выпуск 
книги, тогда еще молодого, писателя К.Чуковского, 
посвященной принципам художественного перевода. 
В дальнейшем поиски издательства в области теории 
перевода было продолжено Горьким в стенах издательства 
«Академия» и ГИХЛа.
На протяжении всей своей творческой деятельности 
М. Горький неустанно заботился о качестве переводи-
мых текстов, разрабатывал методику частных проблем 
техники перевода. И потому небезосновательно, порою, 
сетовал, что «...Ни один из наших критиков не указывал 
литераторам, что язык, которым они пишут, или трудно 
доступен, или совершенно невозможен для перевода на 
иностранные языки».
Все указания Горького в деле организации пере-
водческой работы, его высказывания относительно 
качества того или иного перевода, а также ряд замечаний 
деятелям литературного фронта ценны прежде всего 
потому, что они жизненны, вытекают из самой природы 
языковых явлений и не теряют злободневности и в наше 
время.
Известно, что невозможно говорить о какой-либо 
горьковской традиции, не изучив благотворное влияние 
писателя на казахскую литературу вообще. Созвучие 

269
горьковского творчества с самой природой казахской 
литературы в известной степени определяет норму и 
стиль перевода его произведений.
На сегодняшний день связь Горького с казахской 
литературой была объектом лишь немногих моно-
графических исследований и статей. По некоторым 
данным интерес Горького к казахскому словесному 
искусству было проявлено еще до революции. Так, 
во многих очерках и письмах того времени писатель 
сообщал немаловажные сведения из жизни казахских 
степей. Демократические взгляды его, побуждаемые 
угнетенной жизнью инородцев, нашли свои отражения 
еще в «Самарской газете», когда М. Горький сотруд-
ничал в ней.
Официально, творчество Горького до революции 
не было переведено на казахский язык. Но отзвуки 
его выдающихся гимнов как «Песня о Буревестнике» 
раздавались и в среде казахских трудящихся. Текст этой 
песни был опубликован на странице газеты «Русский 
Туркестан». Вторично, с разрешения автора она была 
напечатана и в «Тургайской газете».
Судя по материалам и исследованиям о жизни писателя, 
он с большой любовью относился к произведениям 
на казахские темы. Еще в 1913 г. отредактированная 
Горьким повесть Г. Гребеньшикова «Ханство Батырбека» 
была помещена в журнале «Современник». В тот период 
прочитав очерк Новоселова «Облик моей Родины», 
повествующий о жизни казахов, он воскликнул: «Ура, да 
ведь это целая золотая россыпь».
Уже после революции представляется более широ-
кая возможность писателю для ознакомления с 
всевозможными образцами казахского художественного 
речетворчества. Так он был знаком с произведениями 

270
классиков казахской литературы Абая Кунанбаева, 
Ибрая Алтынсарина и др. Об этом свидетельствует тот 
факт, что в созданном 1918 году по инициативе Горького 
в издательстве «Всемирная литература» выпускались 
серии статей о художественном творчестве народов 
Советского Союза. Одна из таких статей под названием 
«Литература народов Востока», написанная известным 
тюркологом, академиком А.Н. Самойловичем (1919 г.) 
посвящается разбору творчества Абая и Ибрая. 
В личной библиотеке писателя хранилась известная 
казахская лиро-эпическая поэма о «Козы корпеш и Баян 
сулу», сюжет которой в свое время заинтересовал и 
гениального А.С. Пушкина. Находясь в Италии в 1928 
году А.М. Горький запрашивает «Сказки об Италии» 
в переводе на казахский язык и сборник «Молодой 
Казахстан».
Не только литературное творчество интересовало 
великого пролетарского писателя в сокровище духовной 
культуры казахского народа. Он с одинаковым рвением 
отнесся и к казахскому музыкальному искусству. Об 
этом свидетельствует его восторженный отзыв сборника 
А.А. Затаевича «Вот передо мной сборник «Тысяча 
казахско-киргизских песен», они положены на ноты, 
оригинальнейшие их мелодии – богатый материал для 
Моцартов, Бетховенов, Шопенов, Мусоргских и Григов 
будущего. И, когда слушаешь пение... думаешь, конечно, 
не только о музыке будущего, а о будущем страны, где все 
равнозначные люди труда научаться уважать друг друга 
и воплотят в жизнь всю красоту, издревле накопленную 
ими. Это должно быть, и это будет...».
Горький был знаком и с историческим прошлым 
казахского народа через посредство научных трудов 
учёных, в особенности – трудов акад. А.А. Бартольда. Он 

271
собственноручно правил рукописи и оставил множество 
заметок на полях книг русских писателей Казахстана 
Н.И. Анова и И.П. Шухова, пишущих на казахскую 
тему. Установлено, что наиболее тесного творческого 
контакта между А.М. Горьким и казахскими писателями 
способствовал І Всесоюзный съезд советских писателей. 
На съезде он воочию увидел казахскую литературную 
поросль, а ныне уже классиков казахской советской лите-
ратуры – С. Сейфуллина, И. Жансугурова, Б. Майлина, 
М. Ауэзова, С. Муканова, Г. Мусрепова и др. Каждый 
из этих труженников пера навека запомнил память от 
этой встречи с основоположником социалистического 
реализма в советской литературе. И не случайно 
С. Сейфуллин говорил, что «Максим Горький из всех 
писателей страны стоит ближе к сердцу казахских 
трудящихся». И. Жансугуров в своих воспоминаниях о 
Горьком описывает эпизод, когда он продекламировал 
великому писателю свой перевод буревестника. «После 
того, как я прочитал свой перевод, Горький пожал мне 
руку и сказал: «Хотя я не знаю ваш язык, но чувствую, 
что вы меня поняли!».
Наш великий современник М. Ауэзов, говоря о 
влиянии творчества на свою писательскую практику, 
писал: «Из образно-сюжетных построений Горького 
я помню в своей творческой практике огромное 
влияние повести «Челкаш» на обрисовку характера 
и социального окружения моего героя Бахтыгул из 
повести «Караш-Караш». Рассказывая о своих личных 
ранних читательских впечатлениях, М. Ауэзов вспо-
минает «колоссальную силу воздействия бесподобно 
мастерских пейзажей А.М. Горького».
Под непосредственным влиянием А.М. Горького соз-
давались образы казахских «босяков» в этнографиче-

272
ских рассказах непревзойденного бытописца казахской 
литературы Беимбета Майлина. В духе горьковских 
«университетов» была создана и трилогия С. Муканова 
«Школа жизни». Г. Мусрепов, вслед за Майлиным, 
признанный как мастер коротких рассказов, считает вехой 
своего творческого пути тот период, когда он приступил 
к переводу горьковских сказаний о матери. Как дань 
великому писателю Г. Мусрепов завершает свой поиск 
создания образа матери собственными творениями на 
эту тему, которые как бы переносят горьковскую стихию 
на казахскую почву. Галерея портретов последователей 
горьковской традиции не будет полной, если не упомянем 
имя пленившего думой и помыслами писателя Саттара 
Ерубаева, который коротко, но весьма ярко засверкал 
на небосклоне казахской советской литературы. Как 
прежде, так и теперь мастеров художественного слова 
Казахстана роднит с великим гением пролетарского 
писателя кровная близость их творческого замысла.
Короткие рассказы А.М. Горького впервые увидели 
свет на казахском языке в середине 20-х годов. Так, в 
1924 году в Москве вышел небольшой сборник под 
названием «Сұңқар жыры» («Песня о Соколе»), куда 
вошли переводы «Песни о Соколе», «Старуха Изергиль», 
два рассказа о матери, «Хан мен ұлы», а также отрывок 
стихов из пьесы «На дне».
Первыми переводчиками горьковских творений были 
М. Даулетбаев и С. Талжанов. Их усилиями казахский 
читатель в конце 20-х годов ознакомился с «Песней 
о Буревестнике», рассказами «Счастье», «Суық сары 
шымшық пен турашыл тоқылдақ» и «Герой» («Сабаз»).
В эти годы молодая казахская интеллигенция, неог-
раничиваясь только переводом произведений писателя, 
стремилась вникнуть в его творческую лабораторию. 

273
Естественно, поэтому появились и статьи и заметки о 
жизни и творческой деятельности Горького. Писатель 
И. Жансугуров опубликовал в журнале «Жаңа əдебиет» 
(«Новая литература») свой перевод статьи Горького 
«Мен жазуды қалай үйрендім» («Как я научился 
писать»). Отдельные авторские работы на страницах 
этого журнала посвящались обзору творчества Горького.
Одним из первых среди казахских труженников пера 
обращается к горьковской тематике ныне известный 
писатель Г. Мусрепов. В 20-х годах он публикует в жур-
нале «Жаңа əдебиет» («Новая литература») вначале – 
перевод статьи Луначарского «М. Горький», а затем 
собственную статью о жизни и творчестве Горького. 
Кроме того в тот же период Г. Мусрепов переводит 
обращение участников 1-го Всесоюзного съезда 
советских писателей «Мəдениет төңкepici мен осы 
күнгі əдебиет» («Культурная революция и современная 
литература»). Данный документ имел так же непо-
средственное отношение к деятельности великого 
писателя-гуманиста.
Отдельные произведения писателя переводились в ту 
пору и анонимно. За перевод Горького взялись не только 
известные писатели, но и другие лица, увлеченные 
переводческой деятельностью. Так, в 1928 году очерк 
Горького «1905 год» был опубликован в переводе 
Назипы Кульжановой. Это была первая женщина-
казашка, пропагандирующая творения писателя в массы.
Перевод творчества Горького в 30-х годах осу-
ществлялся более интенсивно. Наряду с короткими 
рассказами в это время обнародуется и роман «Мать» 
в переводе Э. Мустафаулы. Из числа переводчиков 
этого периода более часто мы встречаем С. Талжанова, 
Г. Мусрепова. В 1935 году на казахском языке выходит 

274
большой очерк писателя «Владимир Ильич Ленин», 
перевод которого был осуществлен Р. Уалдиахметовым. 
В том же году читатели получают законченный 
перевод «Моих университетов», являющихся плодом 
деятельности одаренного литератора Мухамеджана Ка-
ратаева.
Наряду с писательской общественностью, куда мы 
относим М. Ауэзова, Г. Мусрепова, М. Каратаева и др., 
занимается переводом творчества Горького и журна-
листы как К. Шарипов, Н. Ногаев, Ибегалиев и др. 
Благодаря им дошли до читателей переводы отрывков 
«9 января», «В людях»
и полный текст рассказа 
«Дед Архип и Ленька», повести «Детство», а также 
библиографическая статья И. Груздева «Жизнь и 
приключения М. Горького» («М. Горькийдің өмірі мен 
басынан кешірген уақиғалары»).
В 30-х годах внимание переводчиков было обращено 
и к публицистическим и литературно-критическим 
трудам Горького, в результате появились в свет переводы 
статей «Гуманистам» («Адамгершілдерге»), «1931 г.», 
«О формализме» («Формализм туралы», 1936 ж.). С целью 
глубокого и всестороннего познания творческого гения 
писателя казахские переводчики постоянно знакомили 
читателей с материалами, повествующими о самом 
Горьком. К ним мы относим переводы воспоминаний 
Н.К. Крупской «Ленинге көркем əдебиеттің қандайы 
ұнайтын еді?», (1930 г.), Ф. Гладкова «Мені баулыған 
М.Горький», (1932 г.), а также статьи Д. Заславского 
«Буревестник пролетариата» («Пролетариат дауылпа-
зы», 1936).
В связи с становлением и развитием казахской 
советской литературы, а также литературоведческой 
науки в 40-х годах, переводческое дело приобретает уже 

275
наиболее планомерный и организованный в творческом 
отношении характер. Настает время пересмотра качества 
ранних переводов с профессиональной точки зрения. 
В силу сего роман «Мать» в начале 40-х годов перево-
дится заново К. Сагындыковым. В связи с вероломным 
нападением гитлеровских полчищ переводчики, как все 
деятели литературного фронта, обратили свои взоры на 
героику. В этом большим подспорьем для них служили 
неувядающие 
воззвания 
Горького, 
воспевающие 
безумство храбрых. Сборник статьи Горького под 
названием «Если враг не сдается, то его уничтожают» 
(«Егер жау берілмесе – құртар болар») ими был 
выпущен в первый же год войны . В последующие годы 
появились переводы «Девушка и смерть» («Қыз бен 
ажал», Қ.Шаңғытбаев), сборник избранных рассказов в 
переводе О. Оспанова (1945 г.).
Наступили послевоенные, тяжкие по-своему, годы 
четвертого десятка нашего века. Могучие движения 
народов советской страны по восстановлению и 
развитию народного хозяйства, грандиозные планы 
послевоенных пятилеток, начертанных партией, увлекли 
и людей, скромно именующихся переводчиками. 
В 1947 году был переиздан роман «Мать». Рассказы 
Горького, переведенные переводчиком-профессионалом 
О. Оспановым, увидели свет в 1948 г.
Казахстанская биография А.М. Горького в после-
военные годы знаменуется активными переводами его 
драматургических произведений. Так, только в 1948 
году переводчиками О. Оспановым, М. Жангалиным, 
Ж. Есбатыровым были переложены на казахский язык 
пьесы «На дне» («Шыңырау түбінде»), «Егор Булычев» и 
«Васса Железнова». Перевод пьесе означал следующий, 

276
к тому же значительный, этап развития мастерства 
кадров-переводчиков, ибо они должны были считаться 
не только с достоверностью переводного текста, но в 
то же время согласовывать язык и стиль произведений 
законами драматургии – сценической необходимостью. 
К концу 40-х годов были переведены также пьеса 
Горького «Враги» («Дұшпандар», Ж. Курманова) и 
ряд литературно-критических статей «О молодежи и 
детях» («Жастар жəне балалар туралы», Б. Шалабаев.), 
«С кем вы, мастера культуры»(«Мəдениет шеберлері 
кім жағындасыздар») и т.д.
В 50-х годах дело перевода горьковских творений 
развивалось все более продуктивно. Так, писатель 
К. Бекхожин в 1952 году осуществил новый перевод 
заключительной части трилогии «Мои университеты». 
Сборник сочинений писателя издавался и арабским 
шрифтом для казахских читателей за рубежом. Вновь 
был переведен «9 январь» (А. Шаншаров). На книжных 
полках появился новый перевод «Детства» Горького 
(Ж. Косыбаев). Значительным событием в литературной 
жизни Казахстана явилось издание сборника статей 
Горького «О литературе» на казахском языке.
В середине 50-х годов группа известных казахских 
переводчиков, в лице Г. Оспанова, У. Турманжанова, 
О. Талжанова, выпустили сборник горьковских рассказов 
под общим названием «Дауылпаз туралы жыр» («Песня 
о Буревестнике»). В нем также некоторые произведения 
писателя были переведены вторично, что указывает 
на возросшее требование к качеству художественного 
перевода. Почти одновременно зазвучали на казахском 
языке пьеса Горького «Мещане» (А. Кулбеков), «Старуха 
Изергиль» (А. Нурпеисов) и «Сказки об Италии» 
(Ф. Динисламов).

277
Во второй половине 50-х годов проблемы перевода 
в республике становятся на новые организационные 
рельсы. Делом перевода занимаются целые отделы 
научно-исследовательских институтов, редакционный 
коллектив издательств, вопреки одиночкам-энту-
зиастам. В Союзе писателей республики начинает 
функционировать секция художественного перевода, 
возглавляемая членом Союза писателей СССР, 
кандидатом философских наук С. Талжановым. Пути 
творческого перевода с языка на язык теперь уже стали 
предметом обсуждения республиканских, региональных, 
всесоюзных совещаний. Одним словом, организация 
дела перевода и подготовка квалифицированных кадров 
в этой отрасли приобрели государственный характер.
В 60-х годах сборники рассказов Горького выпу-
скались неоднократно. А роман «Мать» издавался 
третий раз. В эту пору казахский читатель получил на 
своем родном языке «Фому Гордеева» в переводе одного 
из опытнейших мастеров этого дела Ж.Алтайбаева. 
Увидели свет на казахском языке и некоторые другие 
произведения писателя.
Во второй половине 60-х годов «Горьковские чтения» 
в Казахстане пополняются и другими материалами. Так 
в 1966 г. казахский читатель знакомится с новеллой 
Г. Серебряковой «Өткен жылдарыма саяхат», где автор 
делится мыслями о великом писателе.
Все прогрессивное человечество нашей планеты 
в 1968 году отметило выдающееся событие – 
100-летие со дня рождения М. Горького. Писательская 
общественность Казахстана также готовилась к нему в 
духе значительного творческого подъема. Было решено 
выпустить двухтомник горьковских рассказов на 
казахском языке. К ним вошли, наряду с имеющимися 

278
переводами, и новые переложения на казахский язык 
молодых тружеников пера, представляющих следующее 
поколение горьковцев. В целом, в дело перевода 
произведений Горького в 60-х годах включилось 
наибольшее количество тружеников по сравнению с 
предыдущими годами. Среди них мы встречаем как 
представителей старшего поколения, так и молодых 
профессиональных кадров художественного перевода. 
Общее число переводчиков за все эти годы составляет 
более сорока человек. 
Разумеется, уровень перевода произведений писателя 
не может быть одинаковым во всех отношениях. 
Наиболее удачными переводами, близкими духу самого 
писателя, мы считаем работы Г. Мусрепова, С. Талжанова, 
М. Каратаева, К. Бекхожина и др. Хотя невозможно 
требовать от всех переводчиков одинакового стан-
дартного уровня и качества, упомянутые выше лица 
по-своему творчески подошли к передаче горьковских 
словесных образов на родной язык казахов.
История художественного перевода неразрывно 
связана с историей развития художественной литературы 
вообще. Если учесть, что казахская литература, 
литературный язык казахского народа развивались и 
обогащались путем сближения с русской художественной 
культурой, то становится ясным, что перевод произведе-
ний Горького сыграл в этом деле немаловажную роль.
Хотя перевод произведений А.М. Горького осуще-
ствлялся в значительном темпе, но о его качестве 
говорилось очень мало; за исключением отдельных 
критических статей и рецензий, не было какой-либо 
теоретической работы, обобщающей творческий опыт 
переводчиков. Зачастую это было связано и с уровнем 
литературной критики.

279
Однако состояние перевода не было тайным дня 
широкого круга читателей. Среди литературной обще-
ственности раздавались голоса, призывающие публику 
обмену мнениями относительно того или иного пере-
вода.
Нами установлено, что впервые о качестве переводов 
Горького начали говорить в печати в 30-х годах. Так на 
страницах журнала «Əдебиет майданы» («Литературный 
фронт») в начале 30-х годов появляются первые 
высказывания критиков и исследователей перевода 
произведений Горького. Одним из таких авторов 
является А. Конратбаев, который делает наибольший 
упор в деле перевода на отклонения идейного порядка 
и замысла писателя. В отдельных номерах упомянутого 
выше журнала были помещены статьи, посвященные 
мастерству казахских писателей, считавшихся после-
дователями горьковских традиций. В этой связи следует 
отметить выступления К. Утепова, которые стремятся 
вскрыть гармоническую связь произведений Горького 
с творческими исканиями талантливого писателя 
Г. Мусрепова.
Видный казахский поэт К. Бекхожин в своей 
статье «Горький и казахская литература» также 
останавливается на качестве перевода. Как и пре-
дыдущий А. Конратбаев, он резко критикует первые 
переводы произведений писателя и сообщает неко-
торые данные о переведенных к тому времени романов 
«Мать», «Мои университеты» и др.
В журнале «Əдебиет жəне искусство» в 1946 году 
публикуется статья Ж. Бейсенбина «Горький шығар-
маларының аудармалары туралы» («О переводах 
произведений Горького»). Автор подвергает резкой кри-
тике сборник рассказов Горького, выпущенный в 1945 г. 
По его мнению переводы «Песни о Буревестнике», 

280
«Песни о Соколе» рассказов «Чалкаш» и «Макар Чудра» 
не выдерживают никакой критики.
В связи со 100-летием А.М. Горького на страницах 
республиканских газет и журналов появились целый 
ряд статей, среди которых не мало и тех, которые 
посвящаются проблемам перевода. Так, доктор фило-
логических наук Е. Габдиров, в статье «Горький говорит 
по-казахски» затрагивает некоторые принципиальные 
вопросы перевода. Преимущество статьи в том, что в ней 
автор подвергает анализу состояние перевода, на науч-
ной основе. Иначе говоря, в ней внимание обращается 
и на языковые средства художественного изображения, 
и на экспрессивно-эмоциональные особенности текста. 
Как бы то ни было статьи и рецензии, появившиеся 
в 30-х годах, а также исследования Е. Габдирова, отно-
сящиеся к 60-м годам, нас не могут удовлетворять 
в полном смысле этого слова. Если первые из этих 
работ несут весьма обзорный характер, поверхностно 
касаясь основной темы, то вторая, т.е. работа Габдирова 
преследует чисто литературоведческую цель, где в 
основном рассматриваются идейное содержание произ-
ведений и передача их на казахский язык. Разумеется, 
Е. Габдиров более углубленно анализирует изучаемый 
вопрос, чем его предшественники.
В своем исследовании по данной теме мы ставим 
себе целью осветить собственно языковые стороны, 
в тесной связи его с литературно-художественными 
особенностями текста. А.М. Горький говоря, что пер-
воэлементом литературы является язык, призывал 
художников слова, так и исследователей заострить 
внимание на языково-стилистических моментах худо-
жественного творения. Это высказывание писателя в 
одинаковой степени относится и к языку переводной 
литературы.

281
На сегодняшний день на ниве художественного 
перевода различаются по крайней мере три точки 
зрения, если резко непротиворечащих, то все же не 
солидаризирующихся. Представители этих тенденций 
условно можно было бы отнести: а) к литерату-
роведческому уклону; б) к языковедческому уклону; 
в) к общефилологическому уклону, носящему в себе 
зачатки и того и другого уклона в их симбиозном 
сочетании. Так, один из ярких представителей ли-
тературоведческого уклона В. Россельс относительно 
науки о переводе категорически заявляет: «нас 
должна принять в свое лоно не наука о языке, а наука 
о литературе». По его мнению лингвисты ищут меру 
точности перевода в пределах грамматического единства 
слова, фразы, абзаца, тогда как для переводчика важно 
не языковая точность, а образно-смысловое единство.
В противовес этому мнению А.В. Федоров радует 
за лингвистическую точность переводимого текста, 
хотя и не отрицает наличие образности и смысловой 
экспрессии в художественно-словесном речетворчестве. 
В своих исследованиях он придерживается принципа 
лингвистического подхода ко всем проявлениям и 
ньюансам стилистического коэффициента.
Приверженцы более нового взгляда на науку о 
переводе хотят объединить усилия и тех и других с 
тем, чтобы создать наиболее гибкую, своеобразную 
методику изучения вопроса. По словам А. Дейча ныне 
от переводчика требуется, чтобы он был «высокораз-
витым лингвистом, историком, поэтом». Г. Гачечиладзе 
видит теорию перевода на стыке литературоведения 
и языкознания, как са мостоятельный член общей 
филологической семьи. Интересным, на наш взгляд, 
представляется в этом отношении точка зрения проф. 

282
Б.А. Ларина. Относя споры о принадлежности пере-
водческой науки к той или иной отрасли филологии 
к претензиям не серьезным, возникшим на почве 
неглубокого познания сути предмета, он утверждает о 
том, что относительно того или иного перевода невоз-
можно достичь истинного умозаключения, необъединив 
методы лингвистики и литературоведения.
На самом деле теория перевода объединяет в себе 
все главнейшие методы исследования как языка, так 
и литературы. Но при этом необходимо учесть, что 
объединение методов смежных наук не является чем-
то механическим, а проистекает органически, как-то 
из самой природы материала. Так, по исследователю 
И. Кашкину – главным вопросом в переводе является 
создание или передача образа, полнокровной картины, 
а по-Россельсу – важнее всего передать с языка на 
язык целостные звенья комплексов авторской мысли. 
А что касается Федорова, то его критерием является 
предложение, т.е. его лингвистическая достоверность 
при переводе.
Фактически все эти разновидности принципа подхода 
к дату перевода не являются столь отдаленными друг от 
друга, как это кажется на первый взгляд. Наоборот они 
тесно взаимосвязаны между собою и при правильной, 
научной интерпретации вопроса все они должны 
дополнять друг друга, как части единого целого.
В своих воззрениях на теорию художественного 
перевода мы разделяем мнение проф. Бархударовой, 
которое утверждает, «что теория перевода стремится 
к установлению закономерных соответствий между 
единицами двух (по крайней мере) разных языков на 
основе общности выражаемого ими семантического 
содержания». Отсюда вытекает необходимость решения 

283
вопроса о диалектической связи формы и содержания 
оригинала. Так, как форма и содержание произведения 
находятся в тесной связи с диалектикой языка и мышле-
ния, то перед переводчиками возникает необходимость 
вникнуть в суть этого явления. Иначе говоря, он обязан 
передать эстетический комплекс понятий, созданный 
средствами одного языка, на другой язык, но уже 
другими средствами. Такой перевод понимается в науке 
как адекватный. Мерилом достоверности перевода 
при этом явится качество передачи единства формы 
и содержания. Все это безусловно предопределяет 
насущную необходимость обращения при переводе к 
закономерностям языка, как к материальным факторам.
Каковы же они – эти собственно языковые факторы? 
Во-первых, это возможность передачи информации с 
языка на язык, т.е. переводимость лингвистического 
материала, вообще. Во-вторых, неисчерпаемость сти-
листических ресурсов во имя избежания буквалщины 
в переводе. Все это основано диалектикой языка и 
мышления, когда смысловое содержание, заключенное в 
одном языке, через посредство аналогичного мышления, 
выражается словесными величинами другого языка.
Однако в своем исследовании мы не претендуем на 
полноту охвата всех литературно-лингвистических 
явлений теорий перевода. Наша задача заключается в 
научном освещении способов передачи фразеологиче-
ских единиц при переводе художественного целого. Хотя 
наша работа преследует лишь частную цель, но нам 
думается, что на основе такого благодатного материала, 
как творение выдающегося мастера художественного 
слова А.М. Горького, можно выявить много ценного 
из опыта передачи с языка на язык устойчивых 
идиоматических словосочетаний и подобных им 

284
синтаксических окаменел остей, которые заведомо 
признаны неподдающимися, обычно, переводу.
В целях всестороннего изучения и освещения объекта 
нашего исследования, а также для уяснения самой сути 
вопроса, связанного с образованием, существованием в 
языке фразеологических единиц и их использованием 
в индивидуализированной речи, каковой является 
авторское литературное произведение, в дальнейшем мы 
переходим на рассмотрения категорий фразеологизмов, 
вообще, и на возможность их передачи на другой язык 
путем калькирования, установления эквивалентных 
единиц, использования ситуативных тождеств анало-
гичных образований.
Проблемы изучения фразеологизмов, и способы 
их передачи при переводе, в частности. Собственно 
проблемы фразеологии изучаются издавно и трудов 
посвященных на эту тему насчитываются немалое 
количество. Так, только в одном сборнике «Проб-
лемы фразеологии» указывается на более 500 иссле-
довательских работ. Число исследований с тех пор 
увеличивается с каждым годом. Если в работах 
середины 50-х годов были слышны робкие голоса о том, 
что фразеология переживает период скрытого развития 
в качестве лингвистической дисциплины, то теперь 
мы становимся свидетелями самых разнообразных 
точек зрения на этой почве. В этой связи прежде всего 
следует упомянуть о разногласии между лингвистами 
и фольклористами. Будучи представителями одной 
филологической семьи, они оспаривают принадлежность 
фразеологизмов к той или иной отрасли данной науки, 
прежде всего потому, что подобные единицы по своему 
смысловому содержанию равнозначны с словесными 
величинами, т.е. в языке функционирует не более чем, 

285
как лексическая единица. Это точка зрения лингвистов. 
К тому же, она в качестве своего довода приводит аргу-
мент о том, что идиоматические вы ражения, хотя 
и относятся к общенародному образному словоупот-
реблению, но сами по себе не требуют специального 
исполнения как произведения фольклора. В противовес 
к сказанному фольклористы утверждают образность, 
поэтическую выраженность фразеологизмов и отмечают, 
что они хотя и не исполняются как произведения 
устно-поэтического творчества, но хранятся в языке и 
передаются из уст в уста как и подлинно фольклорные 
образцы.
На наш взгляд даже само это разногласие среди 
филологов говорит за то, что категория фразеологических 
словосочетаний не может принадлежать к какой-либо 
одной отрасли упомянутых выше дисциплин, а требует 
к себе подхода с общефилологических позиций, куда 
по праву примыкает и наука о теории художественного 
перевода.
Термин «фразеология» буквально означает оборот 
или выражение и происходит от греческого phrasis и 
logos, т.е. учение о фразах. Данной темой филологии 
в отечественной науке занимались в свое время 
М.Ломоносов, Ф.Буслаев, И.И. Срезневский, Ф.Ф. Фор-
тунатов, А.А. Шахматов, А.А. Потебня.
Из числа зарубежных ученых по этому поводу сле-
дует упомянуть Ш. Балли, который рассматривал 
фразеологию как самостоятельный раздел лексикологии. 
По его словам «языки постоянно изменяются, функцио-
нировать они могут только не изменяясь».
Это было сказано им для того, чтобы обосновать 
концепцию о синхронической фразеологии.
В советскую эпоху вопросами фразеологии занима-
лись в разные годы Е.С. Истрина, Л.А. Булаховский, 

286
М.А. Абакумова и др. Следует подчеркнуть так же 
высказывания Е.Д. Поливанова, который исходя из 
учений И.А. Бодуэна де Куртэне, придерживался взгляда 
о том, что «фразеология (или идиоматика) является 
особой дисциплиной, занимающей по отношению к 
лексике то же положение, которое синтаксис занимает 
по отношению к морфологии».
Наиболее плодотворный в области исследований 
фразеологизмов следует считать работу академика 
В.В. Виноградова, который указал на различные про-
цессы образования фразы, где основную нагрузку 
несет семантическая структура слова. Так, он писал, 
что «... тесная связь идиоматики и фразеологии с 
лексикологией обусловлено не только структурной 
близостью понятий слов и идиомы, но и постоянным 
движением внутри языка; от слов к идиомам и фразам 
и обратно – от фраз и идиом к словам». Позднее автор, 
на базе материалов русского языка, классифицировал 
данную категорию речи в трех ответвлениях, как 
фразеологическое единство, фразеологическое соче-
тание и фразеологические сращения. Это по ложение 
ученого послужило впоследствии для многих иссле-
дователей отправным пунктом в деле изучения фразео-
логизмов различных языков.
Исследования проблем фразеологии в казахском 
языке начались еще в 30-х годах, и главным образом, 
оно связано с именем первого казахского профессора-
языковеда Х.К. Жубанова. В своем труде «Из истории 
порядка слов в казахском предложении» он подвергает 
анализу нетипичные современному казахскому языку 
синтаксические обороты, и в связи с этим, обращает 
взоры своих читателей на такие исконно казахские 
сочетания, как «адам тағы», «күн елту», «жау жұмыр», 

287
«ер қара», «ай сұлу», «күн сұлу», «ай жарық», ‘»таң 
жарық» и др., где синтаксический порядок сочетания 
слов обнаруживают собой наиболее древнее состояние 
грамматического мышления казахов.
Вопросы фразеологических словосочетаний нашли 
всестороннее и целенаправленное освещение в 
трудах другого видного казахского ученого академика 
АН КазССР С.Кенесбаева. Развивая взгляд акад. 
В.В.Виноградова и других, относительно фразеоло-
гизмов, он описывает пути формирования устойчивых 
словосочетаний в языке и, на фактах собственно казах-
ских единиц, устанавливает некоторые закономерности 
формирования заимствованных и калькированных с 
других языков фразеологизмов.
Известно, что фразеологизмы в языке представляют 
собою отобранные народом из общей сокровищницы 
языка и отточенные веками образные словоупотребления. 
Благодаря им говорящий или пишущий индивид доводит 
свою мысль доходчиво и красочно. Однако образность, 
эмоциональная экспрессивность присуща не только 
фразеологическим словосочетаниям. Словесные образы 
создаются как через посредство отдельных слов, путем 
метафорического или метонимического их употребления, 
а также и посредством целого оборота или высказываний: 
эти последние речения не подчинены той строгой 
закономерности, которые мы наблюдаем на примере 
функционирования фразеологизмов, соблюдающих свой 
незыблемый синтаксический порядок и почти окаме-
нелое смысловое содержание.
В разных языках существует как бы идентичный 
процесс формирования данной категории языка. 
Но, в силу различных социальных и экономических 
условий народов-носителей того или иного языка, 

288
фразеологические пласты их речи ни в коей мере не 
могут представлять собою полное тождество в лексико-
грамматическом и др. отношениях.
Следовательно, в общей теории стилистики хотя 
и признается переводимость языков всевозможной 
типологической структуры, но их фразеологические 
единицы составляют собой особый разряд лексико-
стилистических образований, передача семантики 
которых не всегда связаны с переводом лексического 
значения слов, входящих в число компонентов фразы 
или идиомы. Отсюда вытекает особая литературно-
лингвистическая проблема передачи эстетических 
функций фразеологизмов одного языка путем выявления 
равнозначных как по смыслу, так и по стилистической 
окраске адекватов другого языка.
Также освещается проблему перевода фразеологиз-
мов с подобной точки зрения. Изучение породы 
фразеологических единиц в лингвистической науке 
ведет свое начало издавна. И почти с возникновением 
этих, порою противоречивых и довольно таки спорных, 
взглядов на проблему существует не менее важный для 
всей филологической науки вопрос о том, как можно 
было передать лексико-семантическое значение и 
эмоциональность фразеологизмов с одного языка на 
другой.
Вопрос это далеко не праздный и по своей значимос-
ти до известной степени всеобъемлющий. Категория 
фразеологизмов не может быть выясненной науке до 
конца, ибо сам процесс образования подобных словес-
ных конструкций весьма разнороден и не прекращается 
испокон веков до настоящих дней. Так, не каждому хотя 
бы тонкому, наблюдателю-лингвисту удается распоз-
навать отличия фразы от идиомы, пословицы, от 

289
поговорок одного языка, поскольку подводное тече-
ние языковой стихии постоянно трансформирует 
все эти, казалось бы, уже оформленные категории. 
Происходят между ними естественные взаимовлияния 
и взаимопроникновения, зависящие от фактора времени 
и пространства. Что касается практики перевода 
фразеологизмов, то здесь дело обстоит еще сложнее по 
той простой причине, что лексическое значение того или 
иного устойчивого словосочетания не всегда вытекает из 
семантики его компонентов.
На этой почве в среде исследователей и переводчиков 
возникали и возникают все возможные полемические 
высказывания, когда одни полностью отказываются от 
калькированного перевода компонентов словосочетаний, 
а другие, наоборот, прибегают к краткому переводу. Ни 
мало сторонников и того взгляда, который базируется 
на подборе разноязычных фразеологизмов другого 
языка при переводе определенного текста. В добавок 
ко всему, не соприкасаются точки зрения и между 
литераторами и лингвистами в понимании данного 
вопроса. Сложность решения данной проблемы связана 
не только казахской филологией, а носит общеязыковой 
характер. Следовательно, в своем исследовании мы 
охватили наиболее общие моменты вопроса перевода 
фразеологизмов, основываясь на положениях ряда ка-
захских, русских и других советских исследователей.
Из числа казахских ученых наше внимание обращает 
помимо отдельных высказываний проф. Х.К. Жубанова 
об относительной трудности передачи с языка на 
язык идиоматических словоупотреблений, труды 
АН КазССР Кенесбаева С.К., членов-корреспондентов 
АН КазССР Каратаева М.К., Балакаева М.Б., Муса-
баева Г.Г., кандидатов филологических наук Талжа-

290
нова.С.О., Сатыбалдиева А., Коспанова С. Не остаются 
вне поля зрения также собственные наблюдения из 
опыта практиков-переводчиков М. Жангалина, К. Сагын-
дыкова, К. Шарипова, А. Бектемисоваи др.
Следует особо остановиться на мнениях М. Каратаева, 
литературоведа и писателя-переводчика пословиц и 
поговорок М. Алимбаева. По мнению С.К. Кенесбаева 
при переводе устойчивых словосочетаний следует четко 
уяснить себе качественные отличия идиомы от фразы и 
пословиц и наоборот. Автор рекомендует также искать 
иные творческие пути при передачи того или иного 
фразеологизма на другой язык, если не представляется 
возможным его буквальный перевод. Он придерживается 
мнения о необходимости кальки при переводе наиболее 
древних идиоматических выражений.
Проф. М. Балакаев и др. видят троякий путь перевода 
данной категории. Так, во-первых, это передача 
общего смысла словосочетаний. Примеры: вариться в 
собственном соку – өзімен өзі болу; подложить свинью – 

жүктеу/скачать 1,63 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: