Российская академия наук центр цивилизационных и региональных исследований
жүктеу/скачать 1,83 Mb. Pdf көрінісі
|
| кгоси, а также то, что он не мог именоваться диктатором в строгом смысле этого термина).
Матиба не внял совету видных членов морафе и его сын Кхама атаковал со своим войском полки Таваны. Последний вместе со своим отцом вынужден был укрыться на территории соседней народности тсвана – баквена. В конце концов, последние вынудили Матибу и его сына покинуть их территорию и переселиться далеко на север – к реке Ботети (Ботлетле), которая соединяет озера Нгами и Доу. Оттуда они переселились через пустыню к холмам Квебе. После этого Матиба вернулся к баквена, а его люди, оставшиеся на севере стали именовать себя батавана, т.е. "люди вождя Тавана". В Квебе батавана объединились с подразделением кгалагади – банголога, стали брать себе из его среды вторых и третьих жен и восстановили прежнюю численность. К 1984 г. они вполне возродили мощь своего морафе и переселились на восточный берег озера Нгами. Там они сравнительно мирно подчинили себе местный земледельческо-рыболовческий народ койкоинского происхождения – байеи, вместе с которыми, а также при помощи банголога и части бушменов переселились на западный берег оз. Нгами, где они долго воевали с овамбандеру (восточными гереро) и в конце концов изгнали их из Нгамиленда. Далее им пришлось воевать (уже под началом наследника Тавана – кгоси Мореми первого) с полчищами пришельцев с юга – знаменитых макололо (см. романы Майн Рида) под началом вождя Себитоане. Макололо, в ходе долгих перипетий и приключений, дважды нанесли поражение батавана и увели большую часть этого народа в качестве пленных к реке Чобе (в Замбию!). Оттуда часть "пленных", уже освобожденных и приближенных к Себитоане, бежала, боясь козней советников Себитоане, на юг, объединилась с оставшимися в районе озера соплеменниками и банголога. Здесь они, используя уже описанную социальную технологию, во второй раз восстановили численность своего морафе и вновь стали контролировать Нгамиленд, установив столицу в Тотенге, на западном берегу озера. Байеи платили им дань и восстанавливали мощь армии батавана, посылая в нее своих юношей. Себитоане более не угрожал Нгамиленду, поскольку был связан серьезными военно-политическими затруднениями в районе Чобе. Ко времени появления первых европейских торговцев в 1850-х гг. (напомним, что озеро Нгами было "открыто" Д. Ливингстоном в 1848 г.) верховный вождь тавана – Лечулатебе контролировал территорию от Мауна до Тсау, т.е. большую часть Нгамиленда. В дальнейшем наследники Лечолатебе еще более расширили зону политического и экономического контроля тавана, используя результаты торговли с гриква и авантюристами европейского происхождения (Tlou, Campbell, 1984: 98-100; Sillery, 1971: 14; Vedder, 1938). Подведем краткие итоги. Вождество (можно сказать – предгосударственное образование тавана) оказалось возможным создать в исключительно сложной политической обстановки, вызванной отголосками великого переселения народов Южной Африки – дифекане на языке сетсвана; мфекане на языках исизулу и исикоса, – благодаря следующим обстоятельствам: 1. наличию у тавана хорошо отлаженных традиций установления гибких отношений "вассалитета" с различными типами этно-социумов; 127 2. наличию у тавана ярко выраженной системы политической централизации и подчинению членов мерафе воле своих вождей. Не последнюю роль, конечно, сыграло и наличие организаторских (более чем военных) способностей у этих вождей; 3. наличию в Нгамиленде почти неограниченных (в рамках потребностей тавана) территориальных, людских и экологических ресурсов. Образно выражаясь, можно сказать, что Нгамиленд стал для тавана тем, чем Сибирь была для России; 4. наличию у тавана военной организации типа "нгуни", достаточной для подчинения любых местных народов севера Ботсваны (но не нгуни, что показывает пример Себитоане); 5. удачному стечению обстоятельств, т.е. исторической случайности, предотвратившей полное крушение политии тавана войсками макололо. Все эти обстоятельства, кроме третьего и пятого, имелись и у многих других народностей тсвана, что позволило им создать, на данный момент, вполне благополучное, по африканским меркам государство. Если тенденция к централизованной иерархической самоорганизации скорее всего представляет древнее наследие общего пэттерна культур банту (начиная, по крайней мере, с эпохи керамики "уреве" [Phillipson 1977: 144-145]), то способность гибко использовать местные человеческие ресурсы окраин Калахари, вместо их уничтожения (что было характерно, скажем, для матабеле и макололо) можно считать зачительным и достаточно оригинальным достижением африканской социальной инженерии. Скотоводческая ориентация ценностной системы тсвана служила той осью, которая позволяла эффективно восстанавливать мощь их экономического и творческого потенциала. Немаловажно и то, что их общество было патрилинейным, но не догматически патрилинейным, что позволяло быстрее концентрировать ресурсы, подчиненные единой воле (по сравнению, например, с матрилинейными обществами гереро). Типологизация социальных объединений народностей тсвана весьма интересна. Для них, как и для многих других групп юго-восточных банту, было характерно сочетание идеологий земледельческих и скотоводческих обществ. В частности, крупный рогатый скот выполнял у них (как уже говорилось выше) роль универсального социального медиатора. Это давало широкие возможности для формирования вертикальных (иерархических) социальных структур. Такие структуры не очень характерны для чисто скотоводческих африканских обществ (ср., например с нуэрами [Эванс-Притчард, 1985]), у которых отсутствовала резко выраженная иерархизация общества. У народов тсвана, видимо вследствие того, что они были наследниками культур земледельческих банту, вертикальные принципы иерархии общества (подчинения вождям) были выражены чрезвычайно отчетливо. При наличии систем капитализации социальных отношений через посредство скота, как социального медиатора, было возможно создавать и поддерживать существование разветвленных вертикальных структур власти. Как мы должны классифицировать мерафе с точки зрения типологии архаических общин? Если следовать уже существующим классификациям, созданным на базе этнографического материала земледельческих обществ, мы должны отнести мерафе к типу соседско-большесемейной гетерогенной общины (Следзевский 1978: 115 прим. 15). Определение общины как гетерогенной предполагает, что она состоит из разнородных компонентов, объединенных связями различного типа. Таким образом, гетерогенные общины могут быть не только соседско-большесемейными, но и, например, "семейно-родовыми" или "большесемейно-соседско-родовыми" (Бутинов 1967). У тсвана, также как у бини (Бондаренко 2001) "ядро гетерогенной общины составляет кровнородственный коллектив (Следзевский 1978: 114 116). В структурном отношении такая община является объединением больших семей, связанных друг с другом соседско- корпоративными узами при сохранении и уз родовых (Маретин 1975; Следзевский 1978: 114 116). Большим же семьям во многих случаях присущи иерархичность социальной структуры и недемократичность системы ценностей индивидуального и общественного 128 сознания [подробно см.: (Бондаренко 1995а: 48 89, 133152; 1997а: 106122; Bondarenko & Korotayev 2000b; Bondarenko & Roese 1998b)]. Характерной особенностью политических систем тсвана являлось то, что в их создании активно использовался скот как медиатор социальных отношений. В результате создавались такие современные народы, как суто, свази, зулу, тсвана и др. ЛИТЕРАТУРА Бондаренко, Д.М. 1995. Бенин накануне первых контактов с европейцами. Человек. жүктеу/скачать 1,83 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|