Генции лежали вопросы национального

ББК 63.3(5)


С. Е. Кенжебаева
ÏÐÅÄCÒÀÂÈÒÅËÈ ÀËÀØCÊÎÉ ÈÍÒÅËËÈÃÅÍÖÈÈ È CÎÂÅÒCÊÀß ÂËÀCÒÜ


S. E. Kenzhebaeva
REPRESENTATIVES OF ALASH INTELLIGENTSIA AND THE SOVIET POWER

Рассматривается идеологическое противостояние представителей движения «Алаш» и Советской власти в 20–30-е гг. XX в. Показано, что в основе идеологии алашской интеллигенции лежали вопросы национального, а не социального освобождения казахского народа.

Ключевые слова: движение «Алаш», национально-освободительное движение.


Ideological opposition of representatives of the movement "Alash" and the Soviet power in 20–30-s of XX century are considered in the paper. It is shown that the ideology of the "Alash" intelligentsia was based on the questions of national, but not social liberation of the Kazakh people.
Key words: movement "Alash", national-liberation movement.

В истории казахского народа в 20–30-е гг. XX в значительную роль сыграла интеллиген- ция, сформировавшаяся в конце ХIХ – начале XX в. и представлявшая собой неоднородный пласт как по происхождению, так и по взглядам на пути развития казахского народа. По своим политическим направлениям и социальной базе она делилась на три группы.

Первая группа – это либерально-демократическая партия «Алаш». Так была названа пар- тия, образованная по инициативе видного казахского политического деятеля Алихана Букейха- нова¹ и ставившая своей целью достижение независимости казахов на уровне автономии в рам- ках России.² Представители алашской интеллигенции были выходцами из семей султанов, биев, баев и зажиточной части казахских скотовод и земледельцев. Многие из них получили высшее образование в Санкт-Петербурге, Москве и других центрах России, большинство из них служило в колониальной администрации, а также врачами, учителями, адвокатами. Эта группа (их называли «западниками») представлена плеядой таких ярких личностей, как А. Байтурсынов – главный редактор газеты «Казах», поэт, писатель, лингвист; Ж. Акпаев – юрист; М. Тынышпаев – инженер; М. Дулатов – поэт, писатель; М. Жумабаев – поэт, писатель; Х. Габбасов – писатель; Ж. Аймаутов – писатель, поэт; Х. Досмухамедов – врач; М. Чокай – юрист и многие другие.
Второй группой национальной интеллигенции являлись представители мусульманского движения, орентировшиеся на Турцию и получившие в связи с этим название «тюркофилы».
Третью, более малочисленную и слабую группу национальной интеллигенции, имевшую взгляды социалистического направления, составляли, за редким исключением, выходцы из бедных слоев казахских скотоводов и земледельцев.



¹ Алихан Нурмухамедович Букейханов – лидер партии «Алаш», выходец из знатной (султанской) семьи. По- сле окончания Омского технического училища он в 1894 г. блестяще окончил экономический факультет Император- ского Лесного института в Санкт-Петербурге. На долю этого ученого, преподавателя, журналиста, этнографа, публи- циста и социолога выпала тяжелая, сложная историческая миссия – возглавить национально-освободительное движе- ние казахского народа и стать главой первой казахской автономии. Самое принципиальное в политическом наследии А. Букейханова – идея национально-государственного самоопределения. Эта идея была выношена им и его соратни- ками, которые отдали все свои силы ради её претворения, провозгласив государство Алаш-Орда и поплатившись за это в конечном счете собственной жизнью.
² Программой партии «Алаш» было провозглашено создание первого самостоятельного казахского нацио- нального республиканского государства под названием «Алаш-Орда» (Алашская автономия), просуществовавшего с 1917 по 1920 г. Вынужденный переход Алаш-Орды на сторону Советской власти и достижение «компромисса большевизма и национализма» в начале 1920-х гг. сыграли определяющую роль в укреплении позиций нового госу- дарственного строя, стабилизации социально-экономической жизни в крае. Однако глубокие идейные расхождения между алашевцами и Советами привели к нарушению компромисса большевиками. Лозунг «Алашординец – нацио- налист, враг народа» стал основой тотальных репрессий против тех, кто являлся «мозгом нации».
Представители этой группы (А. Жангельдин, Т. Рыскулов, К. Тогусов, С. Сейфуллин, А. Кенжин, Г. Сафаров и др.) после февраля 1917 г. начали создавать свои организации и печатные органы. Деятельность этой группы особенно активизировалась после Октября 1917 г., когда ее члены усилили борьбу против движения «Алаш» при поддержке Советской власти из Центра, а также из Ташкента, Оренбурга, Омска и других крупных, близлежащих к Казахстану, городов страны [1].
Нарастающая политизация всех сторон жизни в Казахстане во второй половине 1920-х гг. привела к усилению «разоблачительных», «обвинительных» подходов к истории движения
«Алаш» и алашской интеллигенции в целом. Особенно активизировался этот процесс после 3-й Всеказахстанской партконференции, рассматривавшей наряду с другими вопросами и идеологическую ситуацию в крае. Выступавший на конференции секретарь ЦК РКП(б) Е. Ярославский обвинил руководящих казахских работников республики в приверженности к идеологии Алаш-Орды и в целом в националистических ошибках, что вызвало бурный про- тест со стороны Н. Нурмакова, С. Сейфуллина, С. Садвакасова¹, А. Асылбекова и др. [2].
В условиях почти полного отсутствия специалистов-историков авторами работ по исто- рии движения «Алаш» выступали, как правило, партийные, государственные деятели, поэтому их публикации, вызванные политическими, идеологическими потребностями, не только носили прикладной характер, но и являлись своеобразным продолжением их политической деятельно- сти. Эта особенность наиболее рельефно проявилась в характере работ в указанный период. Это по-прежнему были небольшие по объему и охвату статьи, однако в их содержании уже нельзя было не заметить смещения центра тяжести в сторону выявления социальной природы движе- ния «Алаш», основных этапов его деятельности, целей и задач. Отличительная особенность второй половины 1920-х гг. в историографии движения «Алаш» – появление документально подкрепленных и аналитических работ, опирающихся на программу Алаш-орды, и источников, раскрывающих конкретные действия руководителей Алаш-Орды и их взаимоотношения с бе- лым движением. Освещение указанных вопросов происходило в условиях борьбы с «буржуаз- но-националистической идеологией» Алаш-Орды [2]. Кампания по разоблачению «контррево- люционной» деятельности Алаш-Орды усилилась с приходом на должность секретаря крайкома ВКП(б) Ф. Голощекина².
Установка по разоблачению участников движения, выдвинутая им в Отчетном докладе Казкрайкома РКП(б) Всеказахстанской партийной организации конференции в 1926 г., стала, по существу, руководством к действию при анализе истории движения «Алаш».
Выдвинутый Ф. Голощекиным тезис об «объективно-революционной роли» движения ка- захской интеллигенции до Февральской революции и о его «контрреволюционном перерождении после» стал основополагающим в целом ряде исследований вплоть до середины 1930-х гг.
В брошюре «Алаш-Орда. Краткий исторический очерк о национально-буржуазном дви- жении в Казахстане периода 1917–1919 гг.», ее автор, А. К. Бочагов, попытался с этих позиций показать историю движения «Алаш». «В первый момент она (Алаш-Орда) – выступала против империалистического царского самодержавия, и тогда она была прогрессивной революционной силой, ее поддерживали массы в большей мере» [3, с. 36–37]. В этом заключалась ее, по мнению Бочагова, объективно-революционная роль. Развитие движения «Алаш» происходит по восхо- дящей линии, высшей точкой является Декабрьский, 1917 г., съезд в Оренбурге. Там и про- изошло, по мнению А. К. Бочагова, «полное организационное оформление партии «Алаш» и выработана политическая программа» [3, с. 40–41]. Классовый характер в освещении истории движения «Алаш», узкие хронологические рамки не позволили А. К. Бочагову вскрыть причины возникновения и социальную природу движения. Его оценочные позиции полностью совпадали с официально принятой схемой освещения данной проблемы.



¹ Смагул Садвакасов стоял у истоков зарождения государственности в Казахстане, многое сделал для ее ста- новления и развития. Его гражданский потенциал полностью раскрылся в 1925–1927 гг., т. е. в период, когда он яв- лялся комиссаром народного образования.
² Филипп Исаевич Голощекин – первый секретарь Казкрайкома, в сентябре 1925 г. кооптированный уже избранным бюро крайкома по инициативе И. В. Сталина. Именно в этот период началось уничтожение национальной интеллигенции. Так, в конце 1928 г. были арестованы 48 человек из числа так называемых «буржуазных национали- стов» – бывших деятелей Алаш-Орды.

В июле 1926 г. по постановлению КазЦИК была создана комиссия по организации празд- нования 10-летия национально-освободительного движения 1916 г. в Казахстане. Как свиде-тельствуют протоколы комиссии, был разработан комплекс организационных мер – создание отделов по сбору и изучению исторических материалов по событиям 1916 г. при губернских музеях республики и пропаганда этих материалов в средствах массовой информации [3]. Одно- временно, в ходе развернувшейся дискуссии о восстании 1916 г., были предприняты попытки определить место и роль национальной интеллигенции в истории национально- освободительной борьбы казахского народа.

Поводом к ней послужила работа Турара Рыскулова «О восстании казахов и каракиргизов в 1916 г. (К 10-летней годовщине). Основные экономические и политические причины восста- ния». На основе анализа всех указанных факторов автор вскрыл причины восстания, сделав вывод о его национально-освободительном характере, показал расстановку политических сил накануне восстания» [4].
Т. Рыскулов подверг глубокому исследованию экономические проблемы дореволюцион- ного Казахского края, особо подчеркнув колонизаторскую сущность аграрной политики цариз- ма. Так, характеризуя социальное положение населения Семиречья, он показал доминирующее положение русских переселенцев вследствие захвата ими большей части поливной земли. При этом Т. Рыскулов приводит следующие данные: «В Джетысуйской губернии (в старых гра- ницах) было к 1916 г. всех поселков 600, а обрабатываемой земли, занятой ими, было 1 200 000 дес., включая всех видов вообще – 4 193 520 дес. (по данным бывшего переселенче- ского управления), изъятых из ведения казах-киргизского населения. В Сырдарьинской губ. к тому же времени было поселков 260 и занятых ими земель 607 000 дес.» [5]. Ситуация с зем- лей была аналогичной в северных и центральных районах Казахстана. Как и Г. Сафаров, кото- рый считал ошибочным мнение о высокой культуре русских переселенцев [5], Т. Рыскулов сде- лал такой же вывод, опираясь на данные отчета О. А. Шкапского. Он обращает внимание и на демографические последствия колонизаторской политики царизма, «приведшие к постепенной убыли казахского и киргизского населения; за период с 1902 по 1913 год численность его сокра- тилась приблизительно на 8–9 %» [5]. Экономическое господство европейского населения в Ка- захстане усиливало межнациональные противоречия. Следствием этого, по мнению Т. Рыскулова, было полное отсутствие связей в революционном движении между европейскими и казахскими трудящимися. Его позиция в этом вопросе совпала с выводами А. Кенжина и Г. Сафарова. Последний считал, что никакой революционной идеологии и революционной организации не было [5]. Единственной силой, способной пробудить национальное самосозна- ние, являлась казахская интеллигенция. Социальную природу движения «Алаш» Т. Рыскулов определил как буржуазно-националистическую, либеральную. Выводы Т. Рыскулова, сделан- ные им при анализе событий 1916 г., вызвали в общественной и научной среде республики не- однозначную реакцию. Оппоненты обращали внимание в первую очередь на отсутствие у него классового подхода к рассматриваемому явлению. Именно поэтому, по их мнению, имела место ошибочная трактовка Т. Рыскуловым роли казахской интеллигенции, российского пролетариата и крестьянства, национальной буржуазии и байства [5].
Автор работы «Казахстан в канун Октября» П. Г. Галузо также придерживался мнения о классовом характере этого восстания, о неспособности национальной буржуазии и байства выступать в роли руководителя. Ив. Меницкий (слушатель Института красной профессуры), отвергая положение Т. Рыскулова о национальном характере восстания, считал вообще недо- пустимой постановку проблемы в таком виде. Отстаивая классовый принцип, он подчеркивал, что восстание было направлено прежде всего против местных эксплуататорских классов [6].
Т. Рыскулов, отстаивая свои взгляды, утверждал, что восстание имело все признаки об- щенационального движения. Именно поэтому нередки были случаи, указывал он, когда во главе восставших стояли крупные баи и манапы [7].
Исследуя проблему истории национальной интеллигенции, Т. Рыскулов уделил серьезное внимание процессу ее возникновения, особенностям развития, охарактеризовав как социальные корни, так и этапы ее общественно-политической деятельности. Исходя из этого, Т. Рыскулов сделал вывод об общедемократическом характере движения в целом. Он подчеркивал, что ос- новной задачей в деятельности казахской интеллигенции стала проблема национального осво- бождения, возрождения нации, ее культуры.

вождями национальной интеллигенции от обыкновенных монархистов-черносотенцев» [14]. Поэтому и само движение никогда не было прогрессивным, т. к. у них отсутствовал призыв к «социалистической революции» и классовой борьбе.
Взгляды Г. Тогжанова в оценке роли и места алашской интеллигенции отличались край- ностью суждений, что вообще было характерно для идеологии «левых коммунистов, несущих в себе два противоположных начала, заложенных в абсолютном отрицании ценности любых явлений, присущих старому строю, и в абсолютной идеализации будущего общества» [14].
Однако активная борьба с так называемыми «националистами» не позволила Г. Тогжано- ву избежать повторения их трагической судьбы. В списке расстрелянных 25 февраля 1938 г. мы находим его фамилию наряду с фамилиями С. Сейфуллина, С. Мендешева, К. Жубанова, Т. Жургенева и многих других [13].
После публикации в журнале «Пролетарская революция» в 1931 г. № 6 письма И. В. Сталина «О некоторых вопросах истории большевизма» перед казахстанскими коммуни- стами ставилась задача консолидировать силы для «повышенной бдительности в борьбе против чуждых нам теорий» [15]. Особое внимание отводится борьбе на «историческом фронте», где вновь возобновляются «разоблачения» участников движения «Алаш» и их роли в револю- ционном движении края.
В начале 1930-х гг. в работах продолжал доминировать партийный тезис «об объективно- революционной роли» движения «Алаш» в период I русской революции и о его «контрреволюци- онном перерождении» после. Так, автор работы «Вестник Казахстана» Е. Федоров определил движение как «субъективно контрреволюционное, связанное с надеждами на победу российской буржуазии», в то же время оно «приобретало значение объективно-революционного» в борьбе с самодержавием [16].
С. Асфендияров, продолжая мысль Е. Федорова, считал, что «...несомненно, буржуазно- демократическое движение, которое начало проникать в казахскую степь и возглавлялось казах- ской национальной интеллигенцией, было объективно-революционным. Однако, по мере разви- тия этого движения ... оно переходит в контрреволюционное» [17]. Г. Тогжанов подчеркивает, что руководство национально-освободительным движением в крае принадлежало лидерам
«Алаш» Букейханову и Байтурсынову [14].