1 Предмет синтаксиса. Объекты синтаксиса и собственно синтаксические единицы, их соотношение

 
154
латыч — бегом к Фильке Шкворню (Шишк.); —Марш! — крикнул Ибрагим в шутку, но 
девица опрометью в дверь (Шишк.). 
<…> 
Сокращение  глаголов  определенной  семантической  группы,  эллиптичное  построение 
предложения создает возможность выражения общих семантических оттенков, характер-
ных для данной модели. Один из них — оттенок стремительности, интенсивности движе-
ния. Однако это значение не является непременным признаком конструкции. Эллиптиче-
ские предложения данной модели имеют два плана выражения и понимания: а) быстрого, 
стремительного или мгновенного движения (с различной степенью интенсивности), о ко-
тором сообщается как о свершившемся факте; б) движения, перемещения, которое лишь 
намереваются  совершить,  предполагаемого,  вероятного  (в  этом  случае  значение  стреми-
тельности не выражается). 
Указанные  два  значения  можно  рассматривать  как  свойства  модели,  потому  что  они 
теоретически  присущи  любому  эллиптическому  предложению  со  значением  движения. 
<…> Такая двуплановость выражения содержания не означает двусмысленности, потому 
что каждое значение в речи передается точно; например: 
1) быстрое передвижение, имевшее место: — Даша,— кричит она в дом горничной,— 
скажите барину, чтоб шел скорей. Он в манеже. — Я к манежу (Б.); ...И посыпались они 
оттуда, мал мала меньше, красненькие, зелёные, чёрные, как тараканы. Я — к двери — 
нет ходу... (М. Г.) <…>. 
2)  сообщение  о  намерении  двигаться,  перемещаться:  Петр  твердо  обещал:  —  Крест 
порукой — она ничего не будет знать. — Ну спасибо! А я — в монастырь (М. Г.); Нас, 
желающих идти, человек более полсотни. Мы в Россию (Шишк.) <…>. 
Каждый из примеров в данном контексте вполне определенно выражает одно значение, 
а  в  ином  контексте  может  выступать  в  виде  другого  варианта  (ср.:  Вы  стойте  здесь  и 
ждите. Я к манежу — сообщается о намерении совершить действие). 
 
ПРЕДЛОЖЕНИЯ СО ЗНАЧЕНИЕМ РЕЧИ – МЫСЛИ 
<…> 
Для  словосочетаний  с  глаголами  речи — мысли  характерно  наличие  объектного  ком-
понента  в  предложном  падеже  с  предлогом  о(об)  или  винительном  падеже  с  предлогом 
про, входящего в два синтаксических ряда: 
1)
 
о погоде, про погоду — говорить, рассуждать, беседовать, судачить, думать, раз-
мышлять, рассказывать и другие глаголы речи — мысли. 
2)
 
говорить, рассуждать (и другие глаголы речи — мысли) — о погоде, про погоду; о 
хлебе, про хлеб; о деле, про дело; о земле, про землю; о книге, про книгу и т. д. 
Предложно-падежная  форма,  вычленяемая  из  этих  синтаксических  рядов,  сохраняет 
связь  с  глаголами  данной  семантической  группы  и  содержит  в  себе  «намек»  на  процесс 
речи — мысли. 
Модель  эллиптического  предложения  образуется  путем  непосредственного  соотнесе-
ния независимого члена, выражающего субъект речи — мысли, с одной из форм указан-
ного типа, обозначающей объект речи — мысли (Он — о погоде, а я — о деле). Оба опор-
ных члена интонационно объединяются в предложение. 
Данная  модель  содержит  лишь  общее  указание  на  процесс  речи — мысли,  из  самого 
эллиптического предложения, как правило, не ясно, имеется в виду речь или мысль. Это 
уточнение  содержится  в  контексте;  например: <…> — Мы  с  вами,  Катерина  Ивановна, 
встречаемся всегда в хорошие дни. — Это вы — о погоде? (М. Г.); — Кабак, — тихонько 
сказал старичок, но сейчас же добавил громче и обращаясь ко мне: — Это я про них: 
кабак, мол... (М. Г.) — эллиптические предложения выражают процесс речи. 
Основная  конструкция  эллиптических  предложений  со  значением  речи — мысли 
(«именительный субъекта + предложный или винительный объекта речи — мысли») мо-
жет быть распространена другими членами. Особенно часто встречается дательный адре-
сата; например: Бестолочь из него лезет... Ты ему про устав службы, а у него глаза как 
пуговицы (Ш.); Я ему про Фому, а он мне про Ерёму (посл.). 

 
155
Эллипсис глаголов речи наблюдается не только в самостоятельных предложениях, но и 
во вводящей части (ремарке) конструкций с прямой речью. Структура эллиптической мо-
дели  здесь  основана  на  сочетании  независимого  члена,  обозначающего  субъект  речи,  с 
существительным (или местоимением) в дательном падеже, называющим адресата речи [А 
жена ему: за грубость, за свои идёшь слова... (Тв.)]. 
 <…> 
ПРЕДЛОЖЕНИЯ СО ЗНАЧЕНИЕМ «БИТЬ», «УДАРЯТЬ» 
Данная модель эллиптических предложений построена на основе словосочетаний с гла-
голами соответствующей семантической группы. Словосочетания этого типа, как правило, 
трехчленные;  они  содержат  зависимые  слова — винительный  прямого  объекта  и  твори-
тельный  орудия  действия <…>. Соответственно  строится  и  эллиптическая  модель  (неза-
висимый член в им. п., обозначающий субъект действия, и зависимые слова в вин. и тв. 
п.); все элементы объединяются в предложение интонацией (Вот я тебя веником!). Пред-
ложения  данной  модели  выражают  оттенок  интенсивности  действия;  например: — Я  ко 
всем с добром, а вы меня — колом (М. Г.); — Я его вгорячах ножом, — упавшим голо-
сом сказал Прохор (Шишк.) <…>. Иногда в составе модели употребляется третий зависи-
мый член — существительное в дательном падеже с предлогом по, — обозначающий кос-
венный объект действия; при его наличии зависимый член в творительном падеже может 
опускаться; например: Моя шпага сломалась... Так я его... обломком шпаги и эфесом — 
по голове (Рак.) <…>. 
<…> 
ПРЕДЛОЖЕНИЯ СО ЗНАЧЕНИЕМ «БРАТЬ(СЯ)», «ХВАТАТЬ(СЯ)» 
Данная модель эллиптических предложений строится на основе словосочетаний с гла-
голами семантической группы «брать(ся)», «хватать(ся)», в которых подчиненным компо-
нентом  является,  как  правило,  винительный  объекта  действия  с  предлогом  за  (взять  за 
руку, схватить за полу, схватиться за топор, хвататься за верёвку и т. п.). Модель эл-
липтического предложения создается путем непосредственного соотнесения независимого 
члена в именительном падеже, обозначающего субъект действия, с опорным членом в ви-
нительном падеже с предлогом за (в значении объекта действия). В предложениях данно-
го  типа  выражается  общее  значение  «брать(ся)» — «взяться)», «хватать(ся)» —
«схватить(ся)»  с  оттенком  интенсивности,  стремительности;  например:  Он  за  револьвер. 
— Застрелю! (Фур.); <…> Я за свечку. Свечка — в печку (К. Чуковский). 
Рассмотренные  четыре  группы  эллиптических  предложений,  соотносительные  с  опре-
деленными классами словосочетаний, составляют ядро эллиптических конструкций. Они 
обладают  свойствами  стандартизованной  модели:  строго  определенной  формой,  напол-
няемой в речи разнообразным лексическим материалом, единством выражения и понима-
ния, широкой употребительностью и активностью в речи. 
Если эти свойства отсутствуют, мы имеем дело с единичным эллипсисом, сокращением 
отдельных словосочетаний или очень ограниченных групп словосочетаний (с двумя-тремя 
близкими по значению глаголами); например: Пили вечерний чай вдвоём. Прохор — к де-
лу (Шишк.); <…> — Эй, третий взвод, кто за хлебом? Смотри, черти, опять прозевае-
те!  (Купр.); — Вдруг  кучка  клеймёных  шкурников  крикнула: «Долой  войну!»  Один  мне 
штык в спину, другой — пулю в руку, и побежали назад (К. Тренев). 
<…> 
Хотя предложения с предложно-падежными формами в слёзы, в хохот употребляются 
без глагола, в них заключается значение действия, процесса. Этому способствует глаголь-
ная семантика существительных хохот, смех и т. п., а также соотнесенность с некоторыми 
аналогичными по значению глагольными фразеологическими сочетаниями [см.: ...И вновь 
причина бабе кинуться в слезу... (Тв.)]. 
Данные  конструкции  экспрессивны,  они  выражают  оттенок  интенсивности  действия 
(ср.: удариться в пляс; удариться, пуститься в воспоминания, в рассуждения и т. п.; ло-
миться в амбицию). В этом они сходны с инфинитивными сказуемыми (ср.: Рабочие — в 
хохот — Рабочие — хохотать и т. п.). 
Таким  образом,  эллиптические  предложения  неоднородны  не  только  по  значению  и 
продуктивности,  но  и  по  степени  стандартизованности.  Одни  представлены  продук-

 
156
тивными  моделями  (Мы  —  в  школу  и  пр.),  другие  индивидуальны  и  близки  к  фразеоло-
гизмам (Я дверь на замок). 
<…> 
Тем не менее в структуре эллиптических предложений отчетливо проявляется двучлен-
ность,  поскольку  они  базируются  преимущественно  на  конструкциях  двусоставных  гла-
гольных предложений. 
Следует  подчеркнуть,  что  в  системе  простого  предложения  эллиптические  предложе-
ния занимают периферийное положение. Несмотря на продуктивность, они имеют стили-
стически  обусловленные  ограничения  в  употреблении.  Эллиптические  предложения  не 
являются  общеязыковым  синтаксическим  средством:  они  не  употребляются  в  книжных 
стилях  (научном,  деловом).  Связанность  грамматической  структуры,  отсутствие  четкого 
синтаксического  членения,  экспрессивность — эти  черты  эллиптических  предложений 
закрепляют их за стилями обиходно-разговорным и художественной речи. 
 
ФРАЗЕОЛОГИЗИРОВАННЫЕ ПРЕДЛОЖЕНИЯ 
Фразеологизированные  предложения  (или  предложения-штампы) — это  специфиче-
ские конструкции разговорной речи. Они обладают основным признаком предложения — 
предикативностью,  но,  в  отличие  от  свободно  конструируемых  предложений,  обрели 
свойство  воспроизводимости,  что  сближает  их  с  фразеологическими  единицами.  К  фра-
зеологизированным относятся неглагольные предложения типа Счастливого пути!; Что 
нового? и т. п. Многие из них по форме напоминают эллиптические предложения (Что с 
вами?;  Как  дела?),  однако,  в  отличие  от  эллиптических,  предложения-штампы  утратили 
соотносительность с глагольными конструкциями (ср.: Как идут дела?; Что с вами про-
исходит?). 
Во фразеологизированных предложениях прямые синтаксические связи или отсутству-
ют (Как дела?; Что нового? и др.), или затемнены, заслонены общим, в известном смысле 
неделимым, значением (Спокойной ночи!; Счастливого пути!; Доброго здоровья!). 
Предложения-штампы употребляются в речи как формулы выражения внимания, поже-
ланий,  а  также  используются  для  привлечения  внимания  собеседника.  Поэтому'  их  кон-
кретное  содержание  в  большей  или  меньшей  степени  утрачивается,  стирается,  лексиче-
ское значение отдельных слов хотя и сохраняется, но в значительной степени перекрыва-
ется общим функциональным значением всей единицы. 
<…> 
Тем не менее можно отметить отдельные структурные схемы, общие для значительного 
количества фразеологизированных предложений: а) предложения, основанные на сочета-
нии  существительных  в  родительном  падеже  с  определяющими  словами, — формулы 
приветствий, пожеланий (Доброго здоровья!; Счастливого пути!; Приятных сновидений! 
и т. п.); б) предложения, состоящие из существительного в творительном падеже с пред-
логом с и определяющих слов (или без них), — формулы поздравлений (С Новым годом!; 
С благополучным прибытием!; С праздником! и т. п.); в) предложения, оформленные пу-
тем соотнесения личных местоимений в именительном падеже, обозначающих субъект, с 
формами косвенных падежей личных местоимений, называющими объект или адресат, — 
формулы обращения, выражения внимания или привлечения внимания (Я за вами; Вы ко 
мне?). 
Предложения  третьей  разновидности  ближе  всего  примыкают  к  эллиптическим.  Они 
являются фразеологизированными, если не содержат конкретного сообщения о действии 
(движении, перемещении); в противном случае мы имеем дело с эллиптическими конст-
рукциями [Иноков не пошёл во флигель, а, взмахнув шляпой, громко сказал: — Я — к вам! 
(М. Г.)]. 
Таким образом, фразеологизированные предложения имеют противоречивые свойства. 
По  грамматической  структуре,  по  соотношению  словоформ  они  сходны  с  эл-
липтическими,  по  функции,  по  отсутствию  прямых  синтаксических  отношений  между 
словами  (т.  е.  по  нечленимости)  они  сближаются  с  «эквивалентами  предложений»:  Да; 
Нет;  Конечно;  Возможно;  Еще  бы!  и  т.  п. <…> Фразеологизированные  предложения 
представляют собой не столько грамматические структуры, сколько готовые единицы, ко-

 
157
торые  воспроизводятся  в  речи.  Следовательно,  они  находятся  за  пределами  основных 
грамматических типов простого предложения — двусоставных и односоставных. 
Рассмотренные в данной главе конструкции простого предложения (неполные, эллип-
тические, фразеологизированные) представляют собой те или иные видоизменения основ-
ных грамматических типов — односоставных и двусоставных — при функционировании 
их  в  речи.  Н е п о л н ы е   предложения — это  «разовые»  видоизменения  конкретных  дву-
составных или односоставных предложений. Закрепление видоизменений в качестве осо-
бых продуктивных моделей порождает э л л и п т и ч е с к и е  конструкции предложений, а в 
качестве  конкретных  воспроизводимых  единиц  языка — ф р а з е о л о г и з и р о в а н н ы е  
предложения.  Границы  между  этими  видоизменениями  являются  подвижными,  нечетки-
ми, что проявляется в наличии переходных, конструкций (см.: Я — в театр как неполное 
и как эллиптическое, Я — к вам как эллиптическое и как фразеологизированное). 
 
 
Попов А. С. Именительный темы и другие сегментированные конструкции // Раз-
витие грамматики и лексики современного русского языка. М., 1964. С. 256–274. 
 
I 
Современный  русский  язык  располагает  целым  рядом  экспрессивных  синтаксических 
конструкций. Экспрессия — это особое языковое явление, заключающееся в подчеркива-
нии, выделении того или иного отрезка речи на нейтральном фоне. Важнейшими средст-
вами синтаксической экспрессии являются интонация и расположение отрезков речи. Час-
то к ним присоединяются различные повторы. Экспрессия обычно взаимодействует с та-
кими языковыми явлениями, как эмоциональность, стилистическая окрашенность и т. д., 
обслуживает их. 
Экспрессия — важное начало в языке, непосредственно связанное с его коммуникатив-
ной природой. <…> 
Обращает на себя внимание группа синтаксических конструкций, которые можно было 
бы  назвать  конструкциями  с  двойным  обозначением,  или  сегментированными  конструк-
циями <…>. Наиболее  известный  представитель  этих  конструкций  определяется  в  рус-
ской грамматике как «именительный представления». 
Именительный представления — это имя существительное в именительном падеже или 
словосочетание во главе с этой формой (иногда во главе с количественным именем числи-
тельным),  имеющее  самостоятельную  интонацию  и  называющее  предмет  последующей 
речи или мысли — с целью его выделения, подчеркивания, привлечения к нему внимания. 
Понятие об именительном представления впервые было отчетливо сформулировано А. 
М. Пешковским <…> 
Пешковский  объясняет  указанную  конструкцию  на  психологической  основе,  отмечая, 
что с ее помощью обозначаются изолированные представления предметов, и относя ее к 
разряду «слов и словосочетаний, не образующих ни предложений, ни их частей». Это тол-
кование Пешковского проникло во многие руководства по синтаксису; в них обычно го-
ворится, что именительный представления называет предмет или явление, «представление 
о котором  возникает в сознании говорящего». <…> Можно утверждать, что  слово, даже 
выступая в анализируемой конструкции, продолжает соотноситься с понятием, не приоб-
ретая  индивидуального  наглядно-чувственного  характера.  Отсюда  вытекает,  что  термин 
«именительный  представления»  неудачен  в  силу  своей  связи  с  психологией  представле-
ний  и  нуждается  в  замене.  Вместо  него  можно  обратиться  к  другому  термину  «имени-
тельный  темы»,  который  точнее  отражает  сущность  данной  конструкции  без  указанного 
психологизма. 
Именительный  темы  выделяется  в  качестве  особого  языкового  образования  по  сово-
купности признаков. Рассмотрим пример: 
Авиация...  В  ней,  как в  зеркале, отражаются  труд  нашего  народа, его  фантастический 
рывок в будущее («Комс. правда», 9 июля 1961 г.). 
<…> 

 
158
Слово авиация в функции именительного темы интонационно отделено от следующего 
предложения,  произносится  с  самостоятельной  интонацией  и  образует  фразу.  В  предло-
жении, идущем за этой фразой, имеется сочетание местоимения 3-го лица она с предлогом 
в,  отсылающее  нас  к  ранее  употребленному  слову  авиация  и  обозначающее  то  же  самое 
понятие,  что  и  слово  авиация.  Следовательно,  в  данном  отрывке  одно  и  то  же  понятие 
обозначается дважды. Делается это для того, что бы выделить, подчеркнуть определенный 
элемент высказывания, следующего за именительным темы, чтобы подчеркнуть тему это-
го высказывания. В итоге создается большая экспрессивность речи. 
Именительный  темы  в  нашем  примере  нельзя  считать  членом  следующего  предложе-
ния. Во-первых, потому, что этот именительный резко выделен интонационно. Во-вторых, 
потому,  что  между  именительным  темы  и  соотносящимся  с  ним  местоимением  нет  па-
дежного соответствия, что, к примеру, характерно для связей приложения и определяемо-
го слова. 
Сущность конструкций, включающих именительный темы, удачно раскрывается с по-
зиции теории актуального членения предложения. <…> 
Именительный  темы,  предвосхищая  тему  последующего  предложения,  подчеркивает 
ее, выделяет, создает особое напряжение, настроение ожидания. Если рассматривать име-
нительный темы совместно с последующим предложением, то можно сказать, что в этом 
своеобразном,  сегментированном  высказывании  тема  обозначается  дважды,  причем  вто-
рично чаще всего с помощью местоимений. Поэтому нам кажется неточным утверждение, 
что предложение, следующее за именительным темы содержит только рему и все сложное 
высказывание членится на тему (специально выделенную) и рему. Предложение, следую-
щее за именительным темы, само по себе выделяет тему и рему, но тема этого предложе-
ния  получает  здесь  вторичное  обозначение: свое  первичное  обозначение  она получила  в 
предшествующей конструкции. В результате этого двойного обозначения темы и создает-
ся экспрессия высказывания, что легко обнаруживается при сравнении интересующей нас 
конструкции с обычной: В авиации, как в зеркале, отражается труд нашего народа, его 
фантастический рывок в будущее. В этом предложении уже нет экспрессивности, которая 
наблюдается в первом случае. 
Именительный  темы  произносится  с  особой  интонацией  фразового  типа,  с  помощью 
которой он отчленяется от следующею предложения и получает значительную самостоя-
тельность. 
Знаки препинания, которые ставятся за именительным темы, неточно передают его ин-
тонационный  рисунок.  Чаще  всего  в  этом  случае  встречается  многоточие,  например: 
Итальянцы... 
Нельзя не влюбиться в этот народ (В. Некрасов, Первое знакомство). 
За именительным темы может следовать восклицательный знак, например: Водоворот! 
Это слово часто произносилось в семье Ступиных (Л. Ленч, Черные погоны). 
Сочетание восклицательного знака и многоточия, например: Станиславский!.. Это имя 
дорого каждому культурному человеку («Советская культура», 17 янв. 1963 г.). 
Иногда ставится точка, например: Театр. Это слово связано с самыми ранними впечат-
лениями детства (В. Катаев, Сюрприз). 
Может стоять тире, например: «Улица Тампере» — так назвали киевляне одну из но-
вых  магистралей  Дарницы... («Правда»,. 3 марта 1963 г.);  Человек!—золотыми  буквами 
выведено это слово в книге великих законов современности, программе построения само-
го счастливого мира на земле — Программе КПСС («Коме, правда», 4 дек. 1962 г.). 
Может  стоять  и  запятая,  например:  Логика  мышления,  ей  он  верил! (В.  Гроссман,  За 
правое дело). 
Попытаемся определить интонацию, связанную с многоточием. В «Грамматике русско-
го языка» АН СССР отмечается, что именительный темы может произноситься: 1) с инто-
нацией незаконченности, 2) с восклицательной интонацией. Очевидно, многоточию соот-
ветствует  интонация  незаконченности.  Однако  наблюдения  показывают,  что  интонация 
именительного  темы  отличается  от  типичного  случая  интонации  незаконченности,  ха-
рактерной для прерванной речи. Например: Говорил не много и не спеша. Голос его... Но 
о  голосе  надо  сказать  особо  (В.  Катанян,  Владимир  Яхонтов);  Мать,  разбирая  постель, 

 
159
сердито месила кулаками подушки, а отец... Отец сидел за столом, курил и, хмуря пучко-
ватые брови, с силой выдувал дым так, что он клубящимся пятном растекался по крышке 
стола (С. Никитин, Запах сена). 
Здесь интонация обрывается на таких нотах, которые осознаются как средние, а не ко-
нечные; это нехарактерно для интонации, выделяющей именительный темы. 
<…> 
Именительный  темы  при  всей  своей  самостоятельности  тесно  связан  с  последующим 
предложением, опирается на него. Именно эта связь, в которой обнаруживается служебная 
функция именительного темы, его несамостоятельность, часто позволяет отграничить на-
званную  конструкцию  от  номинативного  предложения — синтаксически  вполне  само-
стоятельного высказывания. В предложении, следующем за именительным темы, как ука-
зывалось выше, в большинстве случаев имеется вторичное обозначение того же понятия с 
помощью местоимений или без местоимений. 
Выделим три случая. 
1. В предложении имеется соотносительное местоимение — само по себе или в сочета-
нии с существительным. Это явление обычно называется анафорой, или репризой. Место-
имение может стоять в им. падеже или в любом другом: падежное соответствие двух тем 
не  обязательно.  Например: <…> Каменка...  Киев,  Раевские...  Если  бы  можно  было  туда 
подать хоть короткую весточку! (И. Новиков, Пушкин ,в изгнании); Литература и наука... 
И там и тут необходима фантазия... («Лит. газета», 18 июля 1955 г.). 
2. В предложении имеется то же самое существительное или его синоним — без место-
имения. Например: И Маглидзе задумчиво сказал: — Подвиг! А что такое подвиг? Очень 
интересно! (Б. Лавренев, Подвиг); Русское слово! Как радостно бывает на душе, когда в 
книгах находишь у наших писателей замашистое, Кипящее и животрепещущее слово (С. 
Сергеев-Ценский, Жизнь писателя должна быть подвигом) <…>. 
3. В предложении имеется лишь самое общее обозначение того, что обозначено имени-
тельным темы,— без участия местоимений. Например: Война и мир! Более важной про-
блемы сейчас нет («Лит-ра и жизнь», 2 сент. 1962 г.); Материнство! Что может быть выше 
любви матери к своему ребенку, что может быть священнее права женщины стать мате-
рью («Лит. газета», 6 окт. 1962 г.) <…>. 
В некоторых случаях за именительным темы не следует высказывание, соотноситель-
ное с ним; это высказывание, однако, предполагается, оно как бы редуцируется, уходит в 
подтекст. Тогда именительный темы выделяется только по интонации, с учетом функции 
анализируемой  фразы  на  основе  данных  контекста.  Например:  Он  оставлял  только  ее 
[дочь Машу], больше у него никого не было на белом свете. Сын не удался, и он давно 
уже к нему равнодушен. Но Маша, Маша! (В. Каверин, Исполнение желаний) <…>. 
Таким образом, для именительного темы в типичных случаях характерно наличие лек-
сического коррелята в следующем предложении. И прежде всего местоименного корреля-
та. Однако анафорические местоимения могут следовать и за номинативными предложе-
ниями. Поэтому иногда возникает трудная проблема разграничения именительных темы и 
номинативных  предложений.  Эта  проблема  обычно  возникает,  когда  мы  сталкиваемся  с 
именами существительными или словосочетаниями именного типа со значением места и 
времени.  Как  известно,  эти  значения  типичны  для  номинативных  предложений,  но  они 
могут быть присущи также именительным темы. Например: Париж! Шумный, как и в ка-
ждом городе, перрон. Толпы людей. Мелькают в воздухе цветы (А. Сафронов, Москва — 
Прага — Париж);  Париж!  Этот  изумительный  город  покорял  всех  (А.  Вертинский,  Чет-
верть века без родины. Франция). В первом отрывке мы находим номинативное предло-
жение, а во втором — именительный темы. 
<…>  
Учет коррелятивных местоимений позволяет различать именительный темы и обраще-
ние.  Обращение,  называя  адресата  речи,  собеседника  говорящего,  обычно  соотносится  с 
местоимениями 2-го лица; именительный темы, будучи одним из двух обозначений одно-
го предмета, не может соотноситься с местоимениями 2-го лица; он связан обычно с ме-
стоимениями 3-го  лица.  Проблема  разграничения  данных  конструкций  возникает,  когда 
мы сталкиваемся с риторическими обращениями при персонификации. 

 
160
Вот отрывки, в которых первое номинативное образование является именительным те-
мы, а второе — обращением: 
Русская  литература!...  Какое  это  глубокое,  обширное  и  вдохновляющее  понятие!..;  О, 
русская литература! Я преклоняюсь перед тобой (В. Яхонтов, Путь актера); — Молодость, 
молодость! Куда ветер дует, туда иона гнется... (С. Сергеев-Ценский, Пушки заговорили) 
<…>. 
Примеры с обращениями: Цитата! Каких бед способна ты наделать в качестве орудия 
догматического ума! (Э.  Казакевич,  Синяя  тетрадь);  Бородинское поле,  Бородинское  по-
ле...  Кажется,  нет  в  тебе  ничего  поражающего  очей... (О.  Бергольц,  Про  день  Бородина) 
<…>. 
Для характеристики именительного темы очень важны его связи с последующим пред-
ложением, они выявляют сущность данной конструкции. Однако интересны связи имени-
тельного темы и с предыдущими предложениями. 
Именительный темы может сочетаться с приемом повтора. Слово или словосочетание, 
образующее именительный темы, иногда представляет собой повторение элементов пре-
дыдущего предложения (без изменения или с изменением формы). <…>  
Соединение  именительного  темы  с  повтором  резко  усиливает  экспрессивность  речи. 
Вот  примеры  с  репликами-повторами,  которые  обладают  признаками  именительного  те-
мы: —Да,  но  здесь,  до  тех  пор,  пока  ни  Анна... «и  вы  не  чувствуете  нужды  в  свете...— 
Свет! — с презрением сказал он.— Какую я могу иметь нужду в свете? (Л. Толстой, Анна 
Каренина) <…>. 
Именительный  темы,  будучи  лексически  и  функционально  связан  с  последующим 
предложением, тем не менее не является членом этого предложения. <…> 
Именительный  темы,  имея  такое  же  строение,  как  номинативное  предложение,  пред-
ложения не образует: в нем отсутствуют предикативные категории модальности, времени 
и лица. Именительный темы произносится с особой, самостоятельной интонацией, обра-
зует интонационное целое, т. е. фразу. Однако интонация в именительном темы выполня-
ет функцию выделительную и эмоциональную, но не предикативную. Именительный те-
мы — своеобразный спутник следующего предложения, ради которого он и образуется. К 
числу подобных синтаксических образований относятся также обращения, стоящие в на-
чале повествования и интонационно самостоятельные (примеры см. ранее). 
Своеобразие именительного темы обнаруживается особенно отчетливо при сравнении 
его  с  другими  конструкциями  двойного  обозначения,  с  сегментированными  предложе-
ниями. 
В  функции  именительного  темы  в  некоторых  случаях  употребляются  конструкции, 
внешне сходные с предложением. Эта функция и особая интонация преобразуют эти кон-
струкции, лишают их свойств предложения. Следы номинативных предложений в имени-
тельном темы особенно заметны, когда он включает цепочку номинативных образований, 
формирующих  целую  картину  из  отдельных  деталей.  Например:  Родная  природа!  Под-
московные вечера и ленинградские ночи, шум морского прибоя и пьянящий запах хвои... 
Любовь  к  родной  природе  мы  впитываем  с  молоком  матери («Коме,  правда», 21 июня 
1959 г.); ...бывший владелец этого деревенского дома... очевидно, встречался с Гарибаль-
ди. Гарибальди! Небо Италии, поход на Рим, воздух, пропитанный запахом масличной ко-
ры,  страна  мечтаний,  поэм  и  нищеты!  Гарибальди  живет  здесь,  в  тесной  комнате... (К. 
Паустовский, Кордон «273») <…>. 
Обратимся к лексическому значению именительных темы. 
<…> Именительный темы может привлекать внимание или к тому, что обозначено сло-
вами (к предметам или понятиям), или к самим словам, к словам как таковым. Из самого 
именительного  темы  нельзя  узнать  его  направленность.  Она  определяется  в  следующем 
предложении. Отсюда следует, что можно говорить о двух типах именительного темы — 
предметном и словесном. Казалось бы, выделение этих разрядов неправомерно, так как не 
отражено в самом именительном темы. Но основания для такого выделения есть. Любое 
слово  и  сочетание  слов  при  вербальной  суппозиции  приравнивается  к  имени  существи-
тельному в им. падеже, поэтому в роли именительного темы (словесного) встречаются не 
только существительные, но и другие части речи, самые разнообразные отрезки речи. 

 
161
Примеры  предметного  и  словесного  именительного  темы:  Капрон...  Легкие,  прочные, 
изящные швейные изделия из него завоевали признательность самых широких слоев на-
селения («Изв.», 25 февр. 1959 г.) <…>. 
Примеры  словесного  именительного,  не  являющегося  номинативом:  Пешком,  пеш-
ком... Кто, кроме солдата, поймет это слово? (К. Симонов, Дым отечества); Пора! Я этим 
словом начал Мою дорожную тетрадь (А. Твардовский, За далью — даль) <…>. 
Лексический диапазон именительного темы предельно широк. 
В именительном темы не употребляются лишь местоимения как таковые, в своем пря-
мом  назначении,  потому  что  они  являются  вторичными  обозначениями.  Нетипичны  для 
именительного темы, особенно предметного, слова и сочетания со значением оценки, ха-
рактеристики;  они  также  обращены  к  предыдущему  высказыванию  (таковы,  к  примеру: 
молодец, красавец, чудак, умница и т. п.). 
Именительный темы имеет специфическую стилистическую закрепленность. Он широ-
ко употребляется и в художественном стиле, и в газетно-публицистическом, причем в раз-
личных газетных жанрах. 
<…> 
Именительный  темы  часто  употребляется  в  торжественной,  риторической  речи;  по-
разному сочетаясь с приемом повтора (повтор слова из предыдущего предложения, повтор 
слова в одном ряду), объединяясь с частицами и междометиями, именительный темы спо-
собен выражать различные чувства, является яркой эмоциональной конструкцией. 

жүктеу/скачать 2,4 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: