МОТИВАЦИОННАЯ  ПАРАМЕТРИЗАЦИЯ  ЗООНИМОВ

26 
сути  дела,  гносеологическими  параметрами  концептуальной  модели  семантических  отношений  в 
этой сфере» [см. подр.: Вендина, 1996]. 
М.М.Гинатуллин писал, что полное описание мотивации на примере какой-нибудь ЛСГ является 
предпосылкой для установления «мотивологического типа»
3
 того или иного языка, и эта проблема не 
только не потеряла своей актуальности в настоящее время, но, на наш взгляд, требует своего реше-
ния.  Осуществление  комплексного  структурно-семантического  описания  различных  ЛСГ  является 
перспективным направлением в современной казахстанской лингвистике, значимость которой подпи-
тывается и благоприятными условиями, и традицией изучения различных явлений в «межъязыковом» 
сопоставлении. 
Исследование различных групп лексики со всей очевидностью показывает, что при переходе от 
одного языка к другому изменения в наименовании часто не ограничиваются лишь заменой одного 
способа номинации другим, но связаны с изменением объема или границ самого обозначаемого. На-
блюдения  над  языковым  материалом  позволили  нам  увидеть  определённые  закономерности  функ-
ционирования  зоонимов  в  обоих  языках.  Так,  очевидно,  что  обозначение  животного  в  обоих  язы-
ках —  это  своеобразная,  национально  обусловленная  система  знаков,  закрепляющих  определенные 
стороны жизни живой природы, и это: 
1) то, как человек видит это животное, каким он его видит, что запоминается в животном, ведь 
именно для этого создается языковой знак: он должен вызывать ассоциацию именно с этим объектом, 
выделяется параметр — качественный, «указывающий на физические свойства», сюда относится ха-
рактеристика со стороны цвета, размера, формы, особенностей строения туловища; 
2) сам способ существования, жизни, безусловно, является важным для характеристики мотиваци-
онных связей, и связан он с местом обитания, и с тем, какие действия совершает животное, и то, как 
оно видится человеку и оценивается им, поэтому нами выделен параметр — экзистенциональный; 
3) создает эту систему наименований человек, поэтому особо следует выделить параметр реля-
ционный,  который  позволяет  осуществить  номинацию  путем  сравнения  мира  природы  с  другими 
предметными областями, связанными с человеческой деятельностью. 
Выделение качественного мотивационного параметра связано с использованием мотивировоч-
ных признаков в обоих языках, отражающих цвет (окраска, оперение), форму (в соединении с какой-
либо частью туловища), особенности строения туловища (в соединении с цветом и размером), раз-
мер (мотивировочные признаки встречаются как в ФМП, так и в ЛМП). 
Так, исследование показывает, что в наименованиях животных в русском языке самыми актив-
ными оказываются мотиваторы, а следовательно, и мотивировочные признаки, представляющие мо-
тивировочный признак внешний вид, охватывающий 116 зоонимов из 35 мотивационных полей и 146 
зоонимов в казахском языке. В обоих языках существенным компонентом качественного параметра 
становится  цвет.  Цветовая  семантика  в  мотивационной  структуре  русского  зоонима  представлена 
широко  (медный,  серебряный,  черный,  рябой,  зеленый,  пестрый).  Мир  природы  в  казахском  языке 
представлен прежде всего цветом: в номинации животных использованы все цвета спектра ақ, қара, 
қоңыр, қызыл, сұр (сұржоң, сұрша), сары, боз, жасыл. Наименования цвета используются в соедине-
нии со словами, обозначающими части тела (сирақ, тұмсық, кұйрық). Всевозможные оттенки пере-
даются  словами  ала  (сарыала  қаз).  Нами  отмечено  использование  в  качестве  мотиваторов  в  казах-
ском  языке  слов  тана,  шегір  наряду  с  ақ  (белоглазка — танабалық,  шегіркөзбалық,  ақкөзбалық), 
что  указывает  на  качественное  разнообразие  представления  о  возможностях  цвета  и  света:  словом 
шегір передается представление о светлых прозрачных зеленых (серых) глазах. Цветовая семантика 
расширяется за счет использования предметных имен и свидетельствует о дробности наименований в 
казахском  языке.  Так  же,  как  и  в  русском  языке,  использованы  в  номинации  животных  и  слова  со 
значением части туловища (сақал, құлақ, қасқа, ауыз). Если в русском языке сложные зоонимы при-
обретают свойство словообразовательной выразительности своей структуры, прозрачности внутрен-
ней формы зоонима (ср.: большеголов), то в казахском языке использование нескольких мотиваторов 
обусловлено дифференциацией их значений и употреблений. Так, мотиваторы зор и салпы создают 
представление о чем-то большом, зор содержит сему огромный, а салпы — отрицательную оценку (о 
чем-то  большом,  неспособном  собраться  воедино),  мотиватор  алып — сему  великан  (алып 
соқыртышқан), мотиватор шатыр в совокупности с мотиватором бас создает представление о фор-
ме и размерах (шатырбас), наблюдается также использование слова бұзау. 
В обоих языках нами отмечены случаи использования в качестве мотиваторов слов с предмет-
ным значением, что, на наш взгляд, свидетельствует о важности учета этнолингвистического и куль-
турологического факторов в мотивации зоонимов: например, использование в качестве мотиваторов 

27 
в казахском языке слов ұршық (букв. веретено) и сап (букв. рукоятка топора) в зоониме ұршықсап 
(веретенница)  или  слова  шабақ  (букв.  часть  колеса  телеги)  в  зоонимах  бетшабақ  (верховка), 
майшабақ (голомянка), актуализирующими в мотивации зоонимов особенности строения туловища 
животных. Также нами описано ЛМП части туловища, в котором мотиваторы лопата, вилы, сверло, 
балта,  шот,  үскі, айыр, таға  (балтатұмсық,  шоттұмсық,  үскітұмсық,  үлкен таға,  жарқанат, 
лопатконос,  подковонос)  презентируют  не  только  определенную  мотивационную  модель,  но  и  де-
монстрируют связь мотивации с характером практической деятельности, формами хозяйствования. 
Необходимость  включения  в  мотивационную  параметризацию  зоонимов  обоих  языков  экзи-
стенциального параметра закрепляет особенности существования животных: способ существования 
(‘действия’), формы существования (‘место обитания’). С другой стороны, описание сферы дейст-
вия экзистенциального параметра дает возможность проанализировать специфически национальные 
способы восприятия животного мира: как они видятся человеку каждой языковой общности, как оце-
ниваются ими в соответствии с существующей шкалой оценок. 
Действительно,  анализ  мотивировочных  признаков  в  обоих  языках  показывает,  что  движение, 
витальность, является важнейшим показателем жизнедеятельности организмов. Характерной чертой 
в выборе мотиваторов является их тесная связь с миром человека. Так, нами отмечены мотивировоч-
ные признаки косить, ставить (сеноставки, сенокосец), использование которых подчеркивает роль 
наблюдения над миром животных, в которых сравниваются действия животных с совершаемыми че-
ловеком сезонными полевыми работами. Обращает на себя внимание использование глагольных мо-
тиваторов в сочетании с формантом, значение которого синонимично (или омонимично) словообра-
зовательному значению лица (-ун, -унья, -ок-), что создает в зоониме определенные ассоциации с дей-
ствиями,  совершаемыми  людьми  (плясунья,  бражники,  бурчалка),  и  является  показателем  антропо-
метрического в своей основе характера мотивации зоонимов в русском языке. 
Мотивация глаголом в казахском языке — достаточно распространенный способ мотивации ха-
рактерным  действием  или  действием,  характеризуемым  человеком.  Глаголы  жүру,  тарту,  шаншу, 
қию, жұту выделяют в номинации иногда характерные особенности внешнего вида (острый плавник 
корюшки и қиярбалык в казахском) или способ жизни (балтажұтар — способный проглотить, пе-
реварить кости — бородач). Выбор глаголов с отрицательной оценкой — это характерная черта ка-
захского  зоонима.  Активные  действия  представлены  глаголами  тесу  (қаптесер),  қазу  (құмқазар, 
құмқазғыш), глагол жеу используется в номинации зоонимов, представляя одну из самых значимых 
в природе процессов (пішенжегіштер, жапырақжегіштер). 
Как и в русском языке, глагол обозначает в мотивации и многообразие звуков природы, исполь-
зованных активнее по сравнению с русским зоонимом: міңгірлеу, сұңқылдау, сыбырлау, а также соб-
ственно звукоподражания: шырылдау, ысылдау, ызылдау, шырғалау, құрқылдау, шиқылдау, шекілдеу, 
представлен и мотиватор, обозначающий звук, издаваемый при ходьбе в воде, — шөпілдеу, и способ-
ность воспроизводить звуки — сылдырау (сылдырмақ — гремушник). Редупликация звука шақ- шақ 
становится обозначением птицы (шақшақ или шақшақай). Издаваемый птицей звук становится язы-
ковым знаком: ср.: құр (еркек құр, ұрғашы құр) — тетерев. 
Мотиваторы  чирикать,  трещать,  свистеть,  визжать,  клокотать,  шипеть,  варакать,  бормо-
тать, пищать отражают не только характер звука, его интенсивность, но и отношение человека. От-
ношение проявляется в виде имплицитно содержащейся оценки приятно / неприятно (ср.: визгунья, 
варакушка,  бормотушка),  что  является,  по  нашему  мнению,  отражением  антропоморфического  ха-
рактера мотивации за счет актуализации производимого впечатления. 
Для существования животных природная среда является средой обитания, а значит, играет в мо-
тивации животных в обоих языках важную роль. Именно по этой причине экзистенциальный мотива-
ционный параметр наряду с действиями, производимыми животными, включает и те зоонимы, моти-
вировочным признаком которых выступают слова, обозначающие среду обитания. Следует отметить, 
что круг лексем-мотиваторов широк и включает все, что окружает человека, и является местом оби-
тания животных: ручей, море, камыш, песок, поле, дубрава, камень (поручейник, поморник, камышев-
ка, дубравник, подкаменница). Мотивация чаще всего связана не только с местами гнездования, жиз-
ни (песчанка), но и с другими факторами. Отмечены и случаи использования мотиваторов с негатив-
ной оценкой, связанной с образом жизни животных: ср.: могила (могильник), курган (курганник) для 
обозначения хищных птиц и указывающей на функцию или способ жизни — питаться падалью. 
Выделить в зоониме наиболее характерную черту — это значит всегда осуществить сравнение с 
окружающим предметным миром. Этим вызвано выделение реляционного мотивационного парамет-
ра, объединяющего зоонимы, в мотивационной структуре которых выделяются мотивировочные при-

28 
знаки, такие как «сравнение с другими предметами», а также использование в качестве мотиваторов 
«домашних животных». Введение реляционного мотивационного параметра в описании специфики 
мотивации  зоонимов  обоих  языков  необходимо  в  силу  ряда  причин:  во-первых,  анализ  позволяет 
увидеть национальный характер в выборе мотивировочных признаков, обусловленный практической 
деятельностью; во-вторых, имеет глубинный характер, связанный с ситуацией поиска мотивировоч-
ного признака в окружающем носителя языка предметном мире, овеянном национальными пережи-
ваниями и характером. Так, использование лексем ходули (ходулочник), веретено (веретенник, вере-
тенница),  топор  (топорик),  колпак  (колпица)  показывает  практически  обусловленный  характер  но-
минации, в которой происходит сравнение предметного мира, окружавшего человека, с миром живой 
природы. 
Лексемы-мотиваторы  являются  носителями  разных  мотивировочных  признаков,  связанных  с 
жизнью и бытом русского человека: пастух (пастушок), каравай (каравайка), оляпки (оляпка), авдо-
тьи  (авдотка),  брага  (бражники).  Приведенные  примеры  наглядно  демонстрируют  неотделимость 
мира живой природы от мира артефактов, в которых находился человек и поэтому прибегал к моти-
вационной модели сравнения неживого с живым. 
Как особая черта зоонимической лексики нами отмечается использование в номинации названия 
других  животных, более высокого  порядка, для  номинации  малых животных — птиц,  рыб,  насеко-
мых.  Это  не  только  наименования  домашних  животных  кобыла  (кобылка),  конь  (конек),  петух  (пе-
тушок), бык (бычок), верблюд (верблюдка), но и птиц (совка). 
Так же, как и в русском языке, в казахском языке, в роли мотиваторов выступают слова, обозна-
чающие домашних и диких животных: например, құралай (чечевица). Среди всех названий домаш-
них животных первенство принадлежит бұзау (бұқа, өгіз), содержащему не только сравнение внеш-
него  вида,  но,  в  большей  степени,  отношение  к  животному  (көлбұқа — выпь).  Мотиватор  түйе 
(түйеқұс — дрофа-красотка, түйетабан — синявка), а также слов, тематически связанных с поня-
тием верблюд (қоспақ, табан), и с другими домашними животными: ұшқыр (о резвой лошади) в но-
минации хорошо летающей утки (морянка). 
Таким  образом,  описание  мотивационных  отношений  как  особой  сферы  концептуализации  и 
вербализации объектов природы позволяет представить на рисунке: А — качественный мотивацион-
ный  параметр,  Б — экзистенциальный мотивационный  параметр,  С — реляционный мотивацион-
ный параметр. 
 
0
20
40
60
80
100
120
140
160
А
Б
С
РЯ
КЯ
 
Рис. Мотивационная параметризация зоонимов в РЯ и КЯ 
Сопоставительный анализ демонстрирует следующее соотношение мотивационных параметров 
в мотивации зоонимов в обоих языках. Ведущая роль принадлежит качественному мотивационному 
параметру (146 зоонимов в казахском и 116 зоонимов в русском) в обоих языках, даже не различный 
количественный состав этой группы зоонимов в обоих языках, а ведущее положение параметра, свя-
занного с возможностью закрепления в языковом знаке тех признаков и свойств животных, которые 
выступают как видимые, ощутимые с точки зрения цвета, формы, размера и оцениваются человеком 
по собственной шкале восприятия и оценки, обусловленной особенностями мировосприятия и закре-
пленной в своей языковой картине мира. 
Характерной особенностью устройства зоонимической лексики казахского является то, что, по 
сравнению с русским языком, в качестве лексем-мотиваторов ведущая роль принадлежит цветовым 
именам.  Семантика  цветового  наполнения  обусловлена  национальной  спецификой.  А  в  представле-
ниях о размере (большой) казахскому зоониму присуща большая разветвленность выбранных моти-

29 
ваторов (қазан, əйдік, бұзау), отражающих различный ассоциативный механизм действия мотивации 
в обоих языках. 
Особенностью  обоих  языков  становится  использование  мотиваторов,  отражающих  формы  хо-
зяйственной  деятельности,  существовавших  ремесел:  в  языковом  знаке  обоих  языков  закрепляется 
такое важное свойство — мир живой природы неотделим от мира артефактов, в которых существова-
ла каждая национальная культура. Для зоонимов казахского языка это свойство становится и важной 
характеристикой, так как сфера качественного и реляционного параметров расширяется. 
Экзистенциональный мотивационный параметр в обоих языках имеет много общего, например, 
актуализация в зоонимах обоих языков места обитания. Как в русском и казахском языке, глагольный 
мотиватор есть, жеу обладает самой высокой частотностью среди сложных зоонимов. Для русского 
зоонима актуальной оказывается характеристика действием, которое совершается самим животным, 
и в то же время мотивированный зооним в русском языке (хохотун, плясунья) носит яркий антропо-
метрический характер, так как создаются параллели мира животных и мира человека. 
Интересно  отметить,  что  имена  действия  в  казахском  зоониме  заменяются  именами  прилага-
тельными,  в  которых  выражается  различные  состояния,  связанные  или  сопутствующие  действию, 
идея  движения  становится  характеристикой  подвижности  определенной  части  туловища.  Больший 
удельный вес мотиваторов со значением особенности поведения в казахском языке связан с тем, что 
номинация содержит оценку самого животного или определенного действия, его характер. 
Сфера действия экзистенционального параметра различна в обоих языках (112 зоонимов в рус-
ском языке и 70 зоонимов в казахском языке), что обусловлено несколькими причинами, прежде все-
го с ориентацией казахского зоонима на закрепление признаков видимых, внешних (формы, цвета) и 
с активным началом в русском зоониме. 
И  если  в  русском  языке  два  мотивационных  параметра  (экзистенциональный  и  качественный) 
практически совпадают, то в казахской зоонимической лексике «бытийная» сторона оказывается ме-
нее  актуальной.  Большее  количество  звукоподражаний (19 против 5 в  русском)  в  казахском  языке 
свидетельствует о том, что звук является важной мотивационной характеристикой, однако казахский 
зооним показывает сам характер протекания звука, его интенсивность, а русский — оценку со сторо-
ны человека. 
Реляционный параметр не разнится в обоих языках (31 зооним в казахском против 25 в русском 
языке), подтверждает особенность мотивации в обоих языках: сравнение уже известным становится 
важной характеристикой животного, важно отметить другое: специфика сравнения обусловлена на-
циональными предпочтениями и тесно связана с категорией оценки. 
Сходство в функционировании мотивационных параметров нельзя рассматривать как результат 
случайных  конвергенций,  оно  закономерно  и  говорит  о  тождественности  человеческой  природы  и 
общности психических законов. Кроме того, фантазия называющего субъекта всегда ограничена рам-
ками объективной действительности, а первоначальный импульс идет не от языка, а от самого пред-
мета:  всякое  возникшее  в  языке  наименование  мотивировано  свойствами,  признаками  называемого 
объекта. 
 
 
Список литературы 
1.  Словарь иностранных слов. — 18-е изд., стер. — М.: Русский язык, 1989. — С. 370. 
2.  Вендина Т.И. Лексический атлас русских народных говоров и лингвистическая гносеология // Вопросы языкознания. — 
1996. — № 1. — С. 29. 
3.  Гинатуллин  М.М.  К  исследованию  мотивации  лексических  единиц  (на  материале  наименований  птиц):  Автореф. 
дис. … канд. филол. наук. — Алма-Ата, 1973. — С. 3. 
 
 
 
 
 

30 

жүктеу/скачать 3,1 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: