Қазақстан республикасы бiлiм және ғылым министрлiгi

Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
100
использования и охраны земельных ресурсов требует обращения к изучению судебной практики по 
земельным делам не только с целью углубленного анализа применения норм земельного и гражданского 
права при рассмотрении и разрешении земельных споров. Это нужно также с целью исследования 
уровня  согласованности  норм  земельного  и  гражданского  процессуального  права  с  точки  зрения 
полноты процессуального регулирования разрешения земельных споров и эффективности судебной 
защиты  земельных  прав,  принудительной  реализации  земельно-правовых  обязанностей,  а  также 
применения ответственности за земельные правонарушения.
В юридической науке процессуальные особенности рассмотрения семейных, трудовых, жилищных 
и других категорий гражданских дел изучены достаточно хорошо. В советский период проблемам 
разрешения земельных споров были посвящены труды известных теоретиков земельного права [1; 2]. 
Вместе с тем, указанные работы были написаны в условиях, когда в земельном праве господствовала 
доктрина  о  преобладании  неимущественного  характера  земельных  отношений,  вследствие  чего 
земельные  споры  в  подавляющем  большинстве  рассматривались  в  административном  порядке 
органами государственного управления. 
По  этой  причине  проблемы  взаимодействия  норм  земельного  и  гражданского  процессуального 
права  недостаточно  изучались  учеными-процессуалистами,    специалистами  в  области  земельного 
права. Однако объективности ради надо заметить, что имущественный характер земельных споров 
и  земельных  отношений  никогда  не  отвергался  полностью  и  не  подвергался  рядом  специалистов 
сомнению [3; 4]. Реформы 1980-х годов лишь сместили или, по мнению многих, перенесли акценты 
с  преимущественно  административно-командных  на  более  имущественно-гражданские  методы 
воздействия; важно не допускать примитивизма и вульгаризации их применения.
В  современных  условиях  специальные  теоретические  исследования  процессуальных  форм 
разрешения  земельных  споров  также  не  значительны.  По  этой  теме  в  литературе  встречаются 
комментарии,  обзоры,  обобщения  судебной  практики,  отдельные  выступления  правоведов. 
Исследование процессуальных особенностей рассмотрения в судах земельных дел имеет не только 
практическое,  но  и  теоретическое  значение.  Являясь  универсальной  процессуальной  отраслью, 
гражданское  процессуальное  право  взаимодействует  с  комплексом  материальных  отраслей  права, 
причем эти связи нельзя признать однозначными.
Наиболее высоким уровнем с точки зрения взаимообусловленности отличается связь гражданского 
процессуального права с гражданским правом, отразившаяся не только на отдельных процессуальных 
институтах,  но  и  на  общих  положениях  и  принципах  гражданского  права.  Так,  диспозитивность 
гражданского  процесса,  характеризующая  одно  из  основных  начал  последнего,  вытекает  из 
диспозитивности гражданского права, что справедливо отмечается гражданскими процессуалистами.
Воздействие  специфики  гражданско-правового  регулирования  наиболее  рельефно  отражается 
в  таких  гражданско-процессуальных  институтах,  как  иск,  правоспособность  участников  процесса, 
доказательства  и  доказывание.  Эти  глубокие  связи  отражают  то  положение,  что  гражданское 
процессуальное  право  призвано  прежде  всего  обеспечить  реализацию  субъективных  гражданских 
прав в случае их нарушения или оспаривания и рассчитано на рассмотрение в судах дел, возникающих 
из гражданских правоотношений.
Развитие  процессуального  регулирования,  расширение  объема  судебной  защиты  субъективных 
прав  объективно  обусловили  универсальность  гражданской  процессуальной  формы,  в  ко¬торой 
происходит судебное подтверждение не только собственно гражданских, но и земельных, семейных, 
трудовых и других прав и интересов.
Очевидно,  что  универсальность  гражданского  процессуального  права  позволяет  достаточно 
эффективно  обеспечивать  принудительную  реализацию  правовых  норм  подавляющего 
большинства  материальных  отраслей  права  (за  исключением,  пожалуй,  уголовного  права).  Вместе 
с тем, установление круга лиц, участвующих в деле, определение предмета и средств доказывания, 
распределение между сторонами бремени доказывания, а также решение иных вопросов, лежащих в 
плоскости гражданского процесса, возможно путем анализа норм земельного права, представляющих 
собой модель соответствующего земельного правоотношения, из которого возник спор.
Специфика  материально-правовой  природы  земельных  споров  обусловливает  актуальность 
постановки  и  разработки  вопросов,  связанных  с  формированием  в  гражданском  процессуальном 
праве особой группы специальных норм, закрепляющих процессуальные особенности рассмотрения 
земельных споров.
Несмотря на имеющиеся расхождения в позициях ученых-процессуалистов по данному вопросу, 

№ 1 (86) 2012
101
наличие  взаимодействия  между  процессуальными  и  материальными  отраслями  права,  а  также 
производность  процессуальных  норм  от  материальных  отрицать  трудно.  Процессуальные  отрасли 
примыкают к профилирующим, как бы надстраиваются над ними. 
Обсуждая  соотношение  материального  и  процессуального  права,  А.Т.  Боннер  соглашается  с 
тем,  что  в  парной  категории  права  и  процесса  ведущее  положение  всегда  занимает  материальное 
право [5, с. 37]. Бесспорно и то, что изменения в развитии общества в первую очередь отражаются 
на материальном праве, и лишь в связи с этим возникает надобность в изменении процессуальной 
отрасли [6, с. 18-19].
Сказанное в полной мере подтверждается динамикой обновления законодательства в Республике 
Казахстан. После провозглашения независимости Казахстана основные усилия в сфере правотворчества 
были  сконцентрированы  на  разработке  нового  материального  законодательства,  позволяющего 
создать иную, качественно новую мотивацию поведения субъектов права, придать правовой характер 
изменившимся экономическим отношениям, в связи с чем к 1998 году было практически завершено 
коренное реформирование общей части гражданского, земельного, семейного и ряда других отраслей 
материального права.
Соответственно  возникла  потребность  в  создании  адекватного  правового  регулирования 
процессуальных форм принудительной реализации обновленных материально-правовых предписаний, 
что и произошло в 1999 году с принятием нового Гражданского процессуального кодекса Республики 
Казахстан  (далее  –  ГПК  РК).  Вместе  с  тем,  наряду  с  обусловленностью  процессуального  права 
материальным,  отмечается  также  специфика  предмета  и  метода  [7,  с.  51],  а  также  относительная 
самостоятельность процессуального права [8, с. 31].
Обоснованность  таких  утверждений  сомнений  не  вызывает.  Бесспорной  является  и  значимость 
процессуального  права,  подчеркнутая  в  части  2  статьи  3  ГПК  РК,  установивших  приоритет  норм 
гражданского  процессуального  кодекса  перед  иными  законами  при  осуществлении  гражданского 
судопроизводства. 
Приоритет  процессуальных  норм  прослеживается  и  при  анализе  оснований  к  отмене  судебных 
решений.  Законодатель  предусмотрел,  что  нарушение  или  неправильное  применение  норм 
процессуального  права  является  основанием  к  отмене  решения  не  только  в  том  случае,  когда  оно 
привело,  но  и  если  оно  могло  привести  к  неправильному  разрешению  дела.  В  ГПК  РК  названы 
процессуальные нарушения, которые безусловно независимо от наступления материально-правовых 
последствий влекут отмену судебных актов.
Признавая  генетически  обусловленный,  про¬изводный  характер  гражданского  процессуального 
права  от  материальных  отраслей,  нельзя  отрицать  его  самостоятельность,  наличие  специфических 
предмета  и  метода.  Кроме  того,  статья  7  ГК  РК  называет  судебное  решение  в  качестве  основания 
возникновения гражданских (в широком смысле) прав и обязанностей.
Данное  положение  развивается  в  статьях  Земельного  кодекса  Республики  Казахстан,  исходя 
из  которых  судебное  решение  является  основанием  возникновения,  изменения  или  прекращения 
разнообразных субъективных земельных прав. Следовательно, процессуальный акт оказывает обратное 
влияние  на  материальные  (в  том  числе  земельно-правовые)  отношения,  что  также  подчеркивает 
значимость гражданского процессуального права и его относительную самостоятельность.
Что касается влияния материальных отраслей права на процессуальное право, то в этом вопросе 
нельзя  не  согласиться  с  точкой  зрения  ученых,  утверждающих,  что  особенности  каждой  из 
материальных отраслей права, применяемых судом при рассмотрении гражданских дел, обуславливают 
специальные, только им присущие правила, поскольку функционально процессуальное право должно 
устанавливать наиболее оптимальные условия участникам гражданского оборота и иных отношений 
для защиты их прав в состязательном процессе на условиях равенства правовых возможностей сторон 
[9, с. 3].
Специфика материально-правовых отношений является не единственным фактором, оказывающим 
влияние на формирование специальных норм, устанавливающих особенности рассмотрения отдельных 
категорий  гражданских  дел.  В  ряде  случаев  существование  в  гражданском  процессуальном  праве 
специальных  норм  объясняется  также  приоритетами  социальной  политики  государства  [10,  с.  21]. 
В области земельных отношений приоритет социальной составляющей особенно заметен и должен 
постоянно учитываться.
Определенную  роль  в  процессе  формирования  специальных  процессуальных  норм  играет 
усмотрение  законодателя,  острота  и  актуальность  предмета  регулирования,  состояние  правовой 
науки, ряд других факторов политического, юридического и экономического характера.

Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
102
Возникает  закономерный  вопрос,  каким  же  образом  осуществляется  взаимодействие  между 
гражданским процессуальным правом и материальными отраслями права, прежде всего земельным 
правом, как происходит формирование специальных процессуальных норм, в частности регулирующих 
земельно-процессуальные проблемы?
Взаимосвязи  между  отраслями  права  реализуются  преимущественно  на  уровне  правовых 
институтов  и  отдельных  норм.  Поскольку  правовые  институты  представляют  собой  объективно 
обособившиеся внутри одной отрасли или нескольких отраслей права совокупность взаимосвязанных 
юридических норм, регулирующих небольшую группу видовых родственных отношений [11, с. 233], 
своеобразие каждой отрасли права рельефно выражается в ее правовых институтах.
Гражданское  процессуальное  право  как  и  другие  отрасли,  характеризуется  наличием  системы 
правовых  институтов,  обеспечивающих  целостность  правового  регулирования  общественных 
отношений, возникающих при осуществлении правосудия по гражданским (в широком смысле) делам.
Системность правовых институтов гражданского процессуального права характеризуется наличием 
взаимных  связей,  которые  могут  быть  как  внутриотраслевыми,  так  и  межотраслевыми.  Одной  из 
разновидностей межотраслевых связей правовых институтов являются связи между процессуальными 
и материальными институтами, отражающие определенный уровень их взаимодействия. Этот уровень 
связей в юридической науке исследован, вследствие чего констатируется набор мнений по вопросу о 
том, все или часть процессуальных институтов взаимодействуют с материальным правом. 
Р.Е. Гукасян, утверждает, что под воздействием материальных правоотношений находятся такие 
элементы процессуальной формы, как предмет и основание иска; состав участвующих в деле лиц, 
имеющих  материально-правовой  интерес  в  деле;  предмет  доказывания,  а  также  допустимость 
доказательств;  способы  защиты  нарушенных  или  оспариваемых  субъективных  прав  граждан  или 
организаций [8, с. 31-32]. Отдельные авторы подчеркивают более значительную степень воздействия 
материального права на характер прав и обязанностей участников процесса, виды процессуальных 
гарантий, характер применяемых в процессе мер принуждения.
Установление институтов гражданского процесса, испытывающих непосредственное воздействие 
материально-правового  регулирования,  уяснение  основных  направлений  взаимодействия, 
взаимозависимости  и  взаимообусловленности  гражданско-процессуальных  правовых  институтов  и 
земельного права – залог успеха в формировании совершенного механизма реализации субъективных 
земельных  прав,  что  непосредственно  скажется  на  упрочении  земельных  правоотношений, 
поддержании земельного правопорядка в стране.
М.К.  Юков  при  исследовании  генетических  и  функциональных  связей  между  гражданским  и 
гражданским процессуальным правом отметил их направленность на выполнение двух важнейших 
задач: во-первых, они являются основным ориентиром при систематическом толковании норм той или 
иной отрасли права, а во-вторых, определяют общие направления исследования и совершенствования 
структуры законодательства этих отраслей [13, с. 75].
Само существование процессуального права обусловлено потребностью материальных отраслей в 
обеспеченной правом, то есть преимущественно принудительной реализации их предписаний. Именно 
поэтому исследователи не отрицают тезис о производности процессуального права от материального.
Исходя из изложенного, мы присоединяемся к высказанному в юридической литературе мнению 
о том, что нормы гражданского процессуального права в той или иной степени связаны с нормами 
гражданского права в процессе их функционирования, однако с той оговоркой, что воздействие на 
указанные нормы оказывает не только гражданское, но и иные отрасли материального права.
Так,  в  структуре  материального  права  взаимодействие  с  гражданским  процессуальным 
регулированием  обеспечивается,  прежде  всего,  системой  правоохранительных  институтов, 
непосредственно  воздействующих  на  формирование  процессуальной  формы  защиты  прав  или 
применения  юридической  ответственности.  Тесная  связь  и  взаимозависимость  материальных  и 
процессуальных элементов в институте юридической ответственности отмечена и в общей теории 
права. 
Некоторые  ученые  при  исследовании  данного  института  приходят  к  выводу  о  том,  что 
процессуальная форма должна рассматриваться как органическая часть ответственности, поскольку 
принудительное исполнение осуществляется не самим лицом, в чью пользу исполняется обязанность, 
а государственным аппаратом на основе гражданско-процессуальных норм [14, с. 103-111].
В  структуре  материального  права  взаимодействие  с  процессуальным  регулированием 
обеспечивается, прежде всего, системой правоохранительных институтов, которые непосредственно 

№ 1 (86) 2012
103
воздействуют на формирование процессуальной формы защиты прав или применения юридической 
ответственности.
Верность  данной  посылки  видна  на  примере  воздействия  правоохранительных  институтов 
земельного  права  на  институты  гражданского  процессуального  права.  Земельному  праву  известны 
такие  правоохранительные  институты,  как  изъятие  земельного  участка,  не  используемого  по 
назначению, а также изъятие земельного участка, используемого с нарушениями законодательства.
Указанная  мера  земельно-правовой  ответственности  может  применяться  только  судом  в 
результате рассмотрения исковых требований об изъятии земельного участка, заявляемых органами, 
уполномоченными осуществлять управление земельными ресурсами (уполномоченными органами).
Вместе  с  тем,  даже  беглый  обзор  нового  ГПК  РК  показывает  его  недоработку  или  пробел, 
выражающиеся  в  несогласованности  правовых  норм  института  возврата  искового  заявления 
с  установленными  в  земельном  законодательстве  условиями  возникновения  права  на  иск  в 
процессуальном смысле у названных уполномоченных органов.
Так,  в  силу  положения  ст.  94  ЗК  РК,  иск  об  изъятии  земельного  участка,  не  используемого  по 
назначению, может быть предъявлен только после письменного предупреждения землепользователя о 
необходимости использовать участок по назначению, сделанного при условии, что за установленное 
время землепользователь не принял необходимых мер по использованию участка по назначению.
Следовательно, норма ГПК РК о возвращение искового заявления может быть дополнена указанием 
о том, что суд возвращает исковое заявление об изъятии земельного участка, не используемого по 
назначению, предъявленное уполномоченным органом до истечения определенного срока с момента 
предупреждения землепользователя о необходимости использовать участок по назначению.
Иск  об  изъятии  земельного  участка,  используемого  с  нарушением  законодательства,  может 
быть  предъявлен  только  после  применения  мер  взыскания,  предусмотренных  законодательством 
об  административных  правонарушениях  и  письменного  предупреждения  собственника  или 
землепользователя  о  необходимости  устранить  нарушения  законодательства,  при  условии,  что  за 
указанный  в  предупреждении  срок  собственником  или  землепользователем  не  будут  устранены 
нарушения законодательства при использовании участка (ч. 3 ст. 94 ЗК РК).
Следовательно,  эти  условия  возникновения  права  на  иск  об  изъятии  земельного  участка, 
используемого  с  нарушением  законодательства,  предусмотренные  в  земельном  законодательстве 
нашей страны, не учтены в ГПК РК.
Все это оказывает негативное воздействие на судебную практику разрешения земельных споров, 
и вот почему. Ранее уже говорилось, что в ГПК РК установлены приоритеты норм ГПК РК перед 
нормами других законов.
Поэтому  формально  судья  обязан  принять  исковое  заявление  независимо  от  того,  были  ли 
соблюдены заявителем установленные ЗК РК сроки, а также приложены или нет к исковому заявлению 
документы,  подтверждающие  процессуальные  факты,  обусловливающие  возникновение  права  на 
иск, провести досудебную подготовку дела, назначить судебное заседание, и только там установить, 
что  предъявленный  иск  подлежит  отклонению  по  причине  несоблюдения  требований  земельного 
законодательства.
Одновременно  с  этим  необходимо  отметить,  что  анализ  выявленных  несогласованностей  норм 
земельного и гражданского процессуального законодательства свидетельствует, что эти несовпадения 
либо  эта  конфликтность  норм  обусловлена  не  объективно  существующими  противоречиями,  а 
правотворческой неспешностью либо, по нашему мнению, законотворческим браком. 
Вызывает  тревогу  тот  факт,  что  в  практической  деятельности  судов  получили  распространение 
случаи  игнорирования  судьями  и  уполномоченными  органами  установленных  земельным 
законодательством особых правил предъявления исков о изъятии земельных участков по различным 
основаниям  (в  том  числе  при  отсутствии  правонарушений  со  стороны  ответчика  –  если  участок 
изымается для государственных надобностей), что неизбежно влечет вынесение незаконных судебных 
решений,  колеблет  конституционные  гарантии  судебной  защиты  субъективных  земельных  прав  их 
обладателей.
Можно делать вывод, что действующее гражданское процессуальное законодательство не в полной 
мере  отражает  процессуальные  особенности  применения  мер  земельно-правовой  ответственности, 
в том числе в виде изъятия земельных участков. Однако уместно поставить и следующий вопрос – 
должно  ли  гражданское  процессуальное  законодательство  быстро  реагировать  на  все  особенности 
земельного и иных материальных отраслей права? Не следует ли в описываемых случаях применять 
принцип приоритетности специального закона перед общим, специальной нормы – перед общей?

Л.Н. Гумилев атындағы ЕҰУ Хабаршысы
104
Формирование  специальных  норм  гражданского  процессуального  законодательства, 
объективирующих  процессуальные  особенности  разрешения  земельных  споров,  должно 
учитывать  социально-правовую  значимость  земельных  отношений,  своеобразное  сочетание 
императивных и диспозитивных начал в методе земельного права, а также специфику его предмета 
– земли как уникального природного ресурса, выполняющей функции пространственного базиса в 
промышленности и являющейся главным средством производства в сельском и лесном хозяйстве.
Важнейшими отличительными особенностями земли является ее пространственная ограниченность, 
постоянство местонахождения, незаменимость, а также плодородие, определяющее потребительскую 
стоимость земли, ее полезность и способность в соединении с трудом быть источником получения 
сельскохозяйственной и лесной продукции. Кроме того, при разрешении земельных споров необходимо 
учитывать  и  тот  факт,  что  земля  является  природным  объектом,  находящимся  в  естественном 
взаимодействии с окружающей средой в целом.
Потребность  в  формировании  специализированного  правового  режима  в  регламентации 
принудительного  порядка  реализации  норм  земельного  права  в  гражданском  судопроизводстве 
определяется объективно существующей социально-правовой спецификой земельных отношений, а 
именно:
1)  необходимостью  в  развитии  публичных  начал  судопроизводства  по  земельным  делам, 
отражающих социальную значимость предмета земельных правоотношений;
2) использованием судебной защиты не только для разрешения земельных конфликтов, но и для 
осуществления контроля за установлением, изменением и прекращением земельных правоотношений 
в результате распорядительных действий сторон;
3)  активным  использованием  функций  судебных  органов  по  предотвращению  земельных 
правонарушений,  а  также  незаконных  действий  государственных  органов  и  их  должностных  лиц, 
ущемляющих субъективные земельные права граждан и организаций.
Пределы диспозитивного начала в регулировании порядка разрешения земельных споров должны 
подвергаться  определенным  ограничениям  в  результате  воздействия  ряда  социально-правовых 
факторов, в числе которых следует назвать императивный характер большинства земельно-правовых 
норм,  а  также  потребность  в  усилении  судебного  контроля  за  возникновением,  изменением  и 
прекращением земельных правоотношений.
Определенные  трудности  в  судебной  практике  вызывают    вопросы,  связанные  с  доказыванием 
при  разрешении  земельных  споров.  Например,  эффективность  использования  земельного  участка 
с  учетом  целевого  назначения  определяется  на  основании  кадастровых  сведений  о  качественном 
состоянии и стоимостной оценке земель. Значит ли это, что надлежащим доказательством причинения 
вреда  земельному  участку  в  виде  снижения  плодородия  почв  при  нерациональном  ведении 
сельскохозяйственного производства должны быть кадастровые данные о качественном состоянии и 
оценке земель до и после совершения земельного правонарушения? Отсутствие правовых норм, четко 
регламентирующих средства доказывания по делам о причинении вреда земле, является причиной 
различного подхода судей к решению данного вопроса.
Вопрос  о  возможности  использования  иных  (в  том  числе  косвенных)  доказательств  ухудшения 
качественного состояния земель по данной категории дел до настоящего времени остается спорным, 
что  не  способствует  единству  судебной  практики  и  укреплению  законности  и  правопорядка  в 
земельных правоотношениях.
Общие предписания института доказательств в гражданском процессе должны быть  полно и точно 
использованы  и  конкретизированы  в  земельном  процессе,  где  можно  применять  правовые  нормы, 
регламентирующие  вопросы  предмета  доказывания  по  отдельным  категориям  земельных  споров, 
устанавливающие  особенности  распределения  обязанности  доказывания,  закрепляющие  правовые 
презумпции,  определяющие  допустимость  доказательств  и  средства  доказывания  по  земельным 
спорам.
Избрание  диспозитивного  начала  и  таких  институтов  гражданского  процессуального  права,  как 
доказательства и доказывание, судебное решение, обусловлено особой чувствительностью названных 
правовых институтов к изменениям в материальном праве.
Особенности  судопроизводства  по  земельным  спорам  должны  и  будут  исследоваться  в 
аспекте  регулирующего  воздействия  норм  земельного  права  на  указанные  элементы  гражданской 
процессуальной формы. Это позволит глубже познать особенности судебной защиты земельных прав 
и  разрешения  земельных  споров,  выявить  соотношение  общего  и  специального  процессуального 

№ 1 (86) 2012
105
регулирования, пробелы и недостатки правотворческой деятельности, а также дать предложения по 
совершенствованию законодательства и практики его применения.
Совершенствование  правового  регулирования  и  практики  разрешения  земельных  споров  – 
это  прежде  всего  показатель  стремления  законодателя  и  правоприменителя  к  упрочению  начал 
справедливости  и  законности  в  земельных  правоотношениях.  Каждый  законно  разрешенный 
земельный  спор  –  это  не  только  шаг  на  пути  к  упрочению  земельного  правопорядка,  но  и  способ 
предотвращения других возможных нарушений земельного законодательства.

жүктеу/скачать 5,16 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: