Қазақстанның Ғылымы мен өмірі халықаралық ғылыми-көпшілік журнал Бір жылда 6 рет жарық көреді Құрылтайшы: «ҚҰҚЫҚТЫҚ миссия»

 
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №3 (30). 2015
 
.................................................................................................................................................................................................. ...........
  
211 
 
 
Бекмолдинов Н.С., докторант философии Ph.D,  
Научный руководитель – д. искусств. наук Кузембай С.А. 
Казахской национальной академии искусств им. Т. Жургенова, 
г. Алматы, Казахстан, e-mail: Nartaybekmoldinov@hotmail.com 
 
СИНТЕТИЧЕСКИЙ ПОДХОД К ИССЛЕДОВАНИЮ ТРАДИЦИОННОЙ КУЛЬТУРЫ 
 
Резюме.  Статья  посвящена  проблеме  изучения  традиционной  культуры  с  исторической,  антропологической  и 
культурологической  точек  зрения,  терминологии  и  этимологии  понятий,  выявлению  специфических  особенностей 
различных  теорий,  их  значения  для  исследования  реалий  традиционной  культуры.  Просматривается  историческая 
ретроспектива  эволюции  развития  взглядов  на  традиционную  культуру  и  ее  мировоззрение,  предоставляется  их 
сравнительный  анализ.  Данная  статья  является  попыткой  осветить  проблемы,  связанные  с  приложением  различных 
теорий  к  традиционной  культуре  и  ее  искусству,  обосновать  актуальность  синтетических  теорий  и  комплексного 
подхода к изучению традиционного искусства. 
Түйін. Бұл  мақала  дәстүрлі  мәдениетті  тарихпен, антропология  мен  культорологиялық пікірлердің, терминология  
мен  этимологиялық    түсініктердің,  әр  түрлі    теорияға    сай  негіздердің,    дәстүрлі  мәдени  зерттеулерге  қажет 
мәселелердің сырын ашуға бағытталған. 
Тарихтың  өткеніне  шолу  жасай  отырып,  дәстүрлі  мәдениет  пен  оның  әлемдік  эволюциялық  даму  көзқарас-тарына 
салыстырмалы  түрде    сараптамалар  жасау  қарас-тырылады.  Мақаланың  мақсаты  –  дәстүрлі  мәдениетке    және  оның 
өнегелілігіне  сай  қабаттасқан  әр  түрлі  теориялық  пікірлерді  айқындай  отырып,  синтетикалық  теорияның  өзектілігін 
дәлелдеу.  
Summary. The article is devoted to the study of traditional culture with historical, anthropological and cultural points of view, 
terminology and etymology of the concepts, the identification of specific features of different theories, their implications for the 
study of the realities of traditional culture. Viewing historical retrospective of the evolution of views on traditional culture and 
its worldview, is available for comparative analysis. This article is an attempt to highlight the problems associated with the ap-
plication of different theories to the traditional culture and art, to justify the importance of synthetic theories and integrated ap-
proach to the study of traditional art. 
 
Отраженная  в  народном  искусстве  и  фоль-
клоре картина мира традиционного сообщества, его 
мировоззренческие  аксиомы  и  принципы  не  пре-
кращают  вызывать  живейший  интерес  в  среде  ис-
следователей  –  историков,  антропологов,  этно-
графов, фольклористов и искусствоведов [3, 6, 7, 9, 
10, 12, 15, 18, 19]. За почти что два столетия суще-
ствования  этнографии  и  фольклористики  в  акаде-
мической  науке  сложились  несколько  различных 
подходов к изучению картины мира традиционных 
сообществ,  а  самыми  устойчивыми  из  них  оказа-
лись  социологический  и  психоло-гический  подхо-
ды [19, 32-36]. До сих пор представители этих раз-
личных  подходов,  хотя  и  соглашаются  с  аргумен-
тацией  своих  оппонентов,  и  видят  рациональное 
зерно  как  в  их  рассуждениях,  так  и  в  интерпрета-
ции ими  - общего для нас всех  - фактического ма-
териала, однако, все  равно ревностно  придержива-
ются своей теории [18, 110-112]. 
Известный  британский  антрополог,  осново-
положник  функционалистской  школы  антрополо-
гии  Э.Эванс-Причард  посвятил  анализу  и  критике 
различных  подходов  к  изучению  традиционных 
(«первичных») религий свою монографию «Теории 
примитивной религии» [19]. В частности этот фун-
даментальный  труд  посвящен,  помимо  рассмотре-
ния  различных  социологических  и  психологиче-
ских теорий, конструктивной критике также и пси-
ходелической  теории  Л.Леви-Брюля  [19,  67-90], 
изложенной им в его  «Культурной антропологии», 
и иных теорий, сходных с ней во взглядах, иногда 
даже  мисти-ческих,  тенденций  в  антропологии, 
этнографии  и  фольклористике.  В  настоящее  время 
мы  неизбежно  будем  вынуждены  учитывать  и  эти 
тенденции,  зародившиеся  в  нашей  науке  еще  в 
поздне-советский период, в частности – в археоло-
гии  (Б.Рыбаков,  А.  Кирпичников)  и  этнографии 
(И.Дубов,  А.Гадло)  [10,  126-128],  и,  безусловно, 
серьезно  отразившиеся  и  на  фольклористике  [9,  8-
10],  что,  несомненно,  имело  свое  дальнейшее  раз-
витие  на  всей  территории  бывшего  Советского 
Союза  и  обусловлено  само по  себе  было  зачастую 
такими  весьма  далекими  от  науки  причинами,  как 
политика,  экономика  и  т.п.  Огромную  роль  в  сме-
щении научных приоритетов от социологических и 
психологических  теорий  в  сторону  теорий  психо-
делических  сыграли  и  национальный  ренессанс  в 
национальных  респуб-ликах  и  автономиях  Совет-
ского  Союза,  и  последующее  приобретение  ими 
суверенного  государственного  статуса,  что  зача-
стую было сопряжено с  необходимостью создания 
государственной национальной культуры. 
Если  социологические  и  психологические 
теории  обеспечены  вполне  рациональной  аргумен-
тацией: 
в 
первом 
случае 
– 
социально-
экономической, во втором – биологической, то тот 
круг теорий, которые, для обеспечения конвенцио-
нальности терминологии, мы здесь будем называть 
«психоделическими», такого крепкого позитивного 
обоснования не  имеют,  учитывая, конечно, то, что 
универсальные  детерминанты  социума  все  же  су-
ществуют, и ищут его в самом материале, который, 
напоминаем,  является  общим  для  всех  теорий,  так 
как  возникал  независимо,  самостоятельно  и  разви-
вался и трансформировался по своим собственным 
законам,  которые,  во  многом,  и  являются  тем  са-
мым  предметом  изучения  для  представителей  раз-
ных  научных  школ.  Несправедливо,  однако,  было 

 
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №3 (30). 2015
 
.................................................................................................................................................................................................. ...........
  
212 
 
бы  отнести  психоделические  теории  к  теориям 
второго  сорта  –  менее  аргументированным  и  име-
ющим  меньше  прав  на  научное  признание,  ведь 
именно  в  этих  теориях  рассматривается,  как  опре-
деленная  фактичность,  насущный  опыт  индивида, 
определяемый  его  системой  мышления,  обуслов-
ленной  в  свою  очередь  социальными  институтами 
окружающей его традиционной культуры, то есть – 
идиолект  его,  эколект  его  близкого  окружения, 
диалект  его  культуры  в  контексте  близких    ей 
культур. Именно эти теории  породили  наши пред-
ставления  о  способе  мышления,  в  том  числе  и  ху-
дожественного,  как  о  результате  коммуникации  в 
определенной среде – социальной и климатической 
- и адаптации к ней, создали наши представления о 
существовании  не-анимистических  ландшафтно-
атмосферных  культов  таких,  как,  например,  тен-
грианство, в то время как другие теории предпола-
гали,  по-видимому,  возникновение  первичных 
культов  вне  ландшафта  и  атмосферы,  вне  среды 
обитания  человека.  Во  всяком  случае,  ни  социаль-
ные,  ни  психологические  теории  происхождения 
первичных  религий  и  культов  не  способны  дать 
нам  исчерпывающие  ответы  на  целый  ряд  вопро-
сов,  связанных,  в  частности,  с  художественными 
практиками  тради-ционных  культур,  с  их  музы-
кальным фольклором. 
Скажем  в  пользу  психоделических  теорий 
также и то, что если не пользоваться ими упрощен-
но  и  не  пытаться  объяснить  происхождение  орна-
ментального  декора  напрямую  зрительными  гал-
люцинациями,  обусловленными  присущими  дан-
ной  культуре  практиками  изменения  состояний 
сознания,  а  музыкальные  формы,  ритмические  и 
тембровые  предпочтения  –  слуховыми,  то  целый 
ряд  теоретических  построений,  предложенных 
адептами таких теорий  и относящихся  к формиро-
ванию  традиционного  (первичного)  мышления  и 
мировоззрения  могут  нам  очень  помочь  в  анализе 
реалий  традиционной  культуры  и  ее  искусства  во 
всем его разнообразии и многогранности. Упроще-
ние  любой  теории,  даже  привычных  нам,  в  силу 
специфики  нашего  образования  и  распространен-
ных научных практик, социологических и психоло-
гических  теорий,  в  применении  к  исследованию 
такого  сложного  комплексного  и  контекстно-
обусловленного  явления,  как  традиционное  искус-
ство,  неизбежно  приводит  к  искажению  результа-
тов и некорректным интерпретациям реалий изуча-
емой  культуры.  Так,  к  примеру,  периодический 
недостаток  продовольствия  и,  связанные  с  ним 
практики  нерегулярного  распределения  пищи 
внутри  одной  социальной  структуры,  таких  как 
поддержание  больных  и  ослабевших  за  счет  тех, 
кто еще силен, сопряженных с общим замедлением 
темпа  жизни  этого  сообщества,  совершенно  не 
обязательно  будет  связан  с  тем,  что  в  этот  период 
музыкальные  формы,  ими  используемые,  тоже 
станут медленнее и протяжнее [12, 85-92]. Несмот-
ря  на  весь  гротеск  и  полемический  пафос  такого 
примера, с подобными выводами мы сталкиваемся 
сплошь и рядом в научной литературе. Рациональ-
ность  и позитивность социологической и  психоло-
гической  школ,  к  глубокому  сожалению  –  отнюдь 
не  панацея  для  исследования.  Только  всесторон-
ний,  пол  возможности,  взгляд  на  традиционную 
культуру,  только  комплексный  подход  к  ее  реали-
ям, только контекстное описание или - контекстная 
же  –  реконструкция  способны  дать  нам  возмож-
ность  глубоко  и  серьезно  изучать  традиционные 
культуры и их художественные практики, в частно-
сти – музыкальный фольклор [9, 10]. 
Если  мы  обратимся  к  самым  истокам  возник-
новения  теорий  происхождения  первичных  рели-
гий, то заметим, что психоделические теории, хотя 
и  являются  самыми  молодыми  из  них,  однако  же, 
именно они сфокусировали свое  внимание  именно 
на  человеке  с  его  мыслями  и  переживаниями,  на 
его  мировоззрении,  на  его  индивидуальности,  яв-
ляющейся  конечно  же  продуктом  его  нативной 
среды, но, в то же самое время, и субъектом, опре-
деляющим  эту  самую  среду,  на  человеке-
мыслителе, человеке-творце. Теории эти были под-
держаны  и  релятивистами,  и  структуралистами,  и 
функционалистами [3, 5, 6, 18, 19, 20]. Социальные 
и психологические  теории,  оперирующие  социаль-
ными,  экономическими  и  биологическими  детер-
минантами,  не  способны  в  полной  мере  оценивать 
традиционные  религиозные  практики,  искусство, 
мировоззрение  в  целом.  Синкретичность,  а,  в  це-
лом  ряде  случаев,  и  эклектичность  религиозных  и 
художественных  практик  традиционных  культур 
является  одной  из  наиболее  сложных  проблем  в 
исследовании  традиционного  искусства,  и  в  реше-
нии  этой  проблемы  не  избежать  столкновения  с 
проблемой мировоззрения данной культуры, а вер-
нее – конкретных ее носителей, тех, кто творит эту 
культуру  через  определенные  практики  и  тех.  Кто 
воспринимает  то,  что  сотворено  именно  для  них. 
Каждый  представитель  традиционной  культуры 
является  носителем  большего  объема  своей  куль-
туры,  чем  это  предполагали  представители  социо-
логической и психологической школ, он – не носи-
тель части мировоззрения и предания, части мифо-
логии,  он  сам  –  мифология  и  предание,  он  сам  – 
мировоззрение, он – сотворенное и Творец, причи-
на и следствие, начало и конец Мира, Вселенной, а, 
если быть еще смелее в рассуждении, он сам – тво-
рец  Творца,  так  как  именно  благодаря  его,  кон-
кретного  человека,  существование,  его  деятель-
ность, эмоции и мысли единственно и может суще-
ствовать  именно  такой  Мир  и  такой  Творец,  и  с 
исчезновением этого человека Мир этот тоже пере-
станет  существовать,  или,  как  минимум,  серьезно 
трансформируется. Самые начала искусства, таким 
образом,  престают  быть  для  исследователя  как 
«франшизой» от сверхъ-естественных существ, так 
и  предметным  оформлением  определенных  соци-
альных практик, и сублимацией страхов и непони-
мания, а становятся тем, чем и являются для чело-

 
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №3 (30). 2015
 
.................................................................................................................................................................................................. ...........
  
213 
 
века-творца – участием в творении или соучастием 
в нем. 
Видные антропологи начала ХХ века Ф.Боас и 
Леви-Брюль [19, 68-74], настаивали на перспектив-
ности для наук о человеке, каковыми, безо всякого 
сомнения  являются  и  этнография  и  фольклористи-
ка  и  искусствознание,  поиска  не  универсальных 
детерминант, не всеобщих сходств, а как раз – раз-
личий,  уникальных  свойств  и  качеств,  именно  - 
исключительности,  индивидуальности  [3,  147]. 
Только  через  рассмотрение  вариативности  челове-
ческих  проявлений  в  различных  климатических, 
ландшафтных  и  социальных  условиях,  мы  способ-
ны приблизиться к пониманию самой сути челове-
ческого  существа,  сути  человечества  в  целом. 
Именно такой путь и нам кажется наиболее плодо-
творным в исследовании традиционного искусства, 
проявленного как во всем сообществе, так и в кон-
кретных  творцах,  индивидуальность  которых  бес-
спорна  и  для  самого  их  нативного  сообщества. 
Ведь,  несмотря  на  предание,  во  многих  случаях  – 
строгость  обычаев,  отчетливость  и  преемствен-
ность  социальной  структуры,  конвекционность 
мифологии, образ, например, народного музыканта 
практически  повсеместно  обязательно  ярко  окра-
шен  и  его  собственной  индивидуальностью,  счи-
тающейся  необходимым  его  качеством.  Традици-
онная куль-тура на практике почти никогда не при-
знает  копирования  и  точного  воспроизведения 
произведений  искусства,  в  том  числе  и  музыкаль-
ных,  вне  ситуаций  пародирования  народными  ис-
полнителями своих коллег,  либо  заведомо точного 
цитирования, предполагающего иные цели, нежели 
точное  воспроизведение.  Тем  более,  что  исполне-
ние  традиционной  музыки  живыми  музыкантами 
всегда  контекстуально  и  очень  серьезно  обуслов-
лено аудиторией, ее наличием или отсутствием, ее 
ожиданиями и реакциями. 
Исследование  традиционного  искусства,  по 
нашему мнению, будет гораздо плодотворнее, если 
начинать его не с  универсальных, по общему мне-
нию,  правил, касающихся  музыкального искусства 
в  целом,  находя  и  описывая  «нарушения»  народ-
ными  музыкантами  академических  правил,  а, 
наоборот, с частных случаев изучаемой нами куль-
туры, с этноса музыканта, с его музыкального опы-
та,  его  биографии,  его  мировоззрения.  Зачастую 
более  важным  для  нас,  для  нашего  постижения 
сути музыкальной практики традиционной культу-
ры, может оказаться не конкретное статусное место 
музыканта в сообществе, не его круг общения и не 
то,  у  кого  и  когда  он  учился,  а  то,  что  вне-
событийно  подвигло  его  к  выбору  именно  такой 
реализации  жизненного  и  творческого  потенциала 
–  его  сны,  видения,  детские  страхи,  мистическое 
переосмысление событий и их последовательности, 
его  представления  о  том  каким  именно  должен 
быть такой, как он, человек в таком, как этот, мире. 
Только  таким  путем,  по  нашему  мнению,  можно 
максимально приблизиться к  пониманию образно-
го  метафорического  языка  искусства  конкретного 
исполнителя,  чтобы,  вслед  за  этим,  попытаться 
найти  его  место  в  контексте  искусства  традицион-
ной  культуры,  с  которой  он  сам  себя  связывает. 
Выражаясь  языком  сравнения,  мы,  как  исследова-
тели,  должны  не  раздробить  общую  монолитную 
картину  традиционного  искусства  для  того,  чтобы 
пристально  и  всесторонне  изучить  один  или  не-
сколько  дискретных  сегментов  чего-то  целого,  а, 
наоборот,  подбирать  эти  небольшие  фрагменты  и 
искать их соответствия друг-другу и отличия, скла-
дывать и совмещать, тщательно и терпеливо, чтобы 
в конечном счете и получить прекрасную и гармо-
ничную мозаику, которую и представляет, как нам 
кажется, традиционное искусство. 
Однако,  путь  этот  кажется  чересчур  долгим, 
кропотливым  и  утомительным.  Нам,  как  исследо-
вателям, хочется иметь и промежуточные результа-
ты,  отмечающие  наш  путь,  помогающие  нам  кор-
ректировать  свои  установки,  уточнять  методоло-
гию, привлекать новых исследователей, наблюдать 
динамику  трансформации  субъекта  и  объекта  ис-
следования,  выдвигать  гипотезы,  проверять  их, 
создавать  теории.  И  наше  нетерпение  вполне  объ-
яснимо  –  традиционные  культуры  не  находятся  в 
статике,  они  трансформируются,  определенные  их 
реалии  исчезают  навсегда  вместе  с  возможностью 
их изучить, носители традиции покидают наш мир 
иногда вместе с этой традицией и ее преданием, ее 
мифологией.  Мы  должны  быть  подвижны  в  по-
движной  среде,  динамичны  в  пространстве  и  вре-
мени,  что,  конечно  же,  очень  непросто  при  заяв-
ленных  нами  принципах.  Гораздо  проще  было  бы 
назначить  некое  обозримое  в  единый  момент  вре-
мени  множество  атомарных  объектов  и  явлений 
чем-то цельным и просто наблюдать за динамикой 
трансформации  этого  множества  во  времени,  не 
меняя при этом своего пространственного положе-
ния. Со временем эти трансформации накопят ста-
тистические характеристики и мы будем способны 
с  высокой  вероятностью  их  прогнозировать.  Каза-
лось бы, вот он – лавровый венок триумфатора, но 
не  все  так  просто,  как  кажется.  Мы  можем  даже 
объявить  это  «нечто»  традиционной  культурой  и 
найти  прямые  корреляции  с  действительно  суще-
ствующими  культурами,  но,  чаще  всего,  мы 
насильственно  вносим  детерминанты  в  исследуе-
мый материал. А таков ли он на самом деле? 
Ограничена  ли  традиционная  культура  и  ее 
искусство статистическими рамками? Должны ли в 
исследовании  традиционного  искусства  доминиро-
вать  демография  и  социология?  На  эти  вопросы 
сложно дать однозначный ответ. Да, традиционная 
культура существует в виде некого круга коммуни-
кативных  и  социальных  практик  среди  некоторого 
количества  носителей  этой  культуры  и  без  этих 
носителей не будет живой традиционной культуры, 
она  будет  мертвой,  как  языки  без  натуральных  их 
носителей.  Но,  несет  ли  каждый  из  них  свою  тра-
диционную культуру в полном ее объеме, несут ли 

 
Қазақстанның ғылымы мен өмірі – Наука и жизнь Казахстана                                                           
Science and life of Kazakhstan. №3 (30). 2015
 
.................................................................................................................................................................................................. ...........
  
214 
 
они  ее  все  вместе  поровну  поделив?  Можно  ли 
считать,  что  мы  получили  достоверную  научную 
информацию, если мы опросили по определенному 
кругу  вопросов  всех  предполагаемых  носителей 
какой-либо  традиционной  культуры  и  нашли  пря-
мые корреляты, а там где коррелятов не нашлось – 
люди либо забыли то, о чем их спрашивали, или не 
поняли вопроса? А что, если как раз те, кто не от-
ветил  на  вопросы  или  ответил  не  так,  как  осталь-
ные, и есть настоящие носители культуры  – пожи-
лые  люди  с  огромным  жизненным  опытом,  народ-
ные  певцы  и  музыканты,  лекари  и  предсказатели, 
шаманы.  По-видимому,  демография,  социология, 
математическая  статистика  и  прочие  хорошо  заре-
комендовавшие  себя  научные  методы  легко  могут 
оказаться непригодными при работе с таким слож-
ным и неоднозначным материалом, как традицион-
ная  культура,  а  уж,  тем  более  –  с  традиционным 
искусством. 
Так  как  же  поступить,  решив  все-таки,  не 
смотря  ни  на  что,  заняться  исследованием  тради-
ционного искусства? Нам кажется, что самый пло-
дотворный  путь  для  исследователя  сложных  мно-
гогранных  явлений  –  путь  синтетический.  Социо-
логическая  и  психологическая  школы  помогут  из-
начально  разобраться  с  локализацией  традицион-
ного сообщества, культуру которого следует начать 
изучать,  помогут  разобраться  с  «азами»  социаль-
ных  практик  и  институтов,  с  системами  воспита-
ния,  обучения,  с  микроэкономикой  сообщества,  и, 
вообще,  с  тем,  что  роднит  данное  сообщество  с 
другими  человеческими  культурами  во  всем  мире, 
помогут  выделить  наиболее  похожие  по  образу 
жизни  и  повседневным  практикам  сообщества, 
провести  сравнение,  определить  зоны  отличий, 
«градус  уникальности».  А,  разобравшись  в  общей 
картине,  гораздо  проще  будет  наметить  схему  и 
план  исследования  этой  самой  уникальности,  при-
менившись  уже  непосредственно  к  религиозным  и 
художественным  практикам,  выявив  уникальные 
сегменты  этих  практик,  освоив  диалект  искусства 
этой культуры, приступить к освоению эколектов и 
идиолектов.  Кроме  этого,  синтетический  метод 
неизбежно  чреват  открытиями,  так  как  для  иссле-
дователя,  пользующегося  обширным  арсеналом 
методов и инструментов,  в  материале  практически 
не остается «затененных участков» и «слепых зон», 
не  остается  «непроходимых  маршрутов».  Однако 
же, следует ли, не  согласившись накопить  арсенал 
исследовательских средств, не вооружившись ком-
плексом  теорий,  которые  не  так  уж  сильно  друг 
другу  противоречат  в  глубинных,  фундамен-
тальных  вопросах,  заниматься  исследованием 
сложных комплексных явлений человеческой куль-
туры,  используя  одну  и  только  одну  теорию  в 
ущерб всем остальным, лишь для того, чтобы дока-
зать ее состоятельность или же несостоятельность. 
Такой подход может нанести непоправимый ущерб 
так  необходимому  нам  материалу,  разрушить 
«маркеры»,  которые  могут  нам  указать  на  необхо-
димость  смены  научного  инструментария,  приве-
сти к неверной атрибуции и, как следствие, к лож-
ной  интерпретации  явлений  самой  традиционной 
культуры  и  ее  искусства.  Материал  от  такого  об-
ращения, скорее всего, не исчезнет, но может стать 
недоступным для последующего изучения,  и лишь 
синтетический  подход,  лишь  комплексное  изуче-
ние  реалий  традиционной  культуры  обладают  ре-
сурсом  для  бережного  отношения  к  реалиям  куль-
туры к традиционному искусству. 
 
……………………………. 
1. Адорно Т. Избранное. Социология музыки. 1998 
2. Ананьев Б.Г. О проблемах современного человекозна-
ния. М., 1977. 
3. Боас Ф. Ум первобытного человека. Л., 1926. 
4. Бродель Ф. Структуры повседневности. М., 1986. 
5 .Бубер М. Проблема человека. М.: Ника-центр, 1998. 
6. Леви-Стросс К. Структурная антропология. М., 1986. 
7. Марков Б.В. Люди и знаки. СПб. 2011. 
8. Марков Б.В. Культура повседневности. СПб., 2008. 
9. Мациевский И. Пространство музыки. 2011. 
10. Мириманов В.Б. Искусство и миф. М., 1996. 
11  Многомерный  образ  человека.  На  пути  к  созданию 
единой науки о человеке. М., 2007. 
12 Орлов Г. Древо музыки. 1990. 
13 Проблема человека в западной философии. М.,1988. 
14 Саид Э. Ориентализм. СПб., 2006 
15. Тайлор У. Первобытная культура. М., 1993. 
16. Тённис Ф. Общность и общество. СПб., 2002 
17. Фуко М. Воля к знанию. М., 1998 
18.  Эванс-Причард  Э.  История  антропологической  мыс-
ли. М., 2004. 
19. Эванс-Причард Э. Теории примитивной религии. М., 
2007. 
20. Элиас Н. О процессе цивилизации. Т.1,2. М., 2001 

жүктеу/скачать 5,5 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: