Политический дискурс как объект лингвистических исследований

Политический дискурс как объект лингвистических исследований

Ибраева Ж.К. считает важным речевое высказывание, и определяет его следующие компоненты: «адресанта; адресата; предмета взаимодействия, речевого акта, средств взаимодействий... речевое взаимодествие предполагает кодирование и декодирование информации. Механизмы кодирования информации действуют при говорении и письме, декодирования – при

слушании и чтении. Средство речевого взаимодействия – это результат речевого акта. Результатом речевого акта адресанта, коммуникативной речевой единицей, которая содержит в себе все то, что исходит от говорящего по поводу того, о чем он говорит для своего адресанта при помощи языка, известного им обоим, является высказывание или текст в устной или письменной форме» [87].

Политические изменения в обществе все больше и больше привлекают внимание исследователей разных направлений, в том числе и лингвистической науки. Появилось новое направление – политическая линвистика, которая занимается исследованием проблем взаимовлияния общественно-политических событий на язык и наоборот (У. Липпманн, П.Лазарсфельд, Г.Лассвелл, Н.Лейтес и др). В последние годы наибольшее внимание лингвистической науки приковано к вопросам политической лингвистики. Анализ существующих в современной лингвистике концепции политического дискурса лег в основу нашего дискурс-анализа при определении менасивного речевого акта:

1. 
   Концепция политического дискурса как институциональной системы. Для данной концепции учет личностно-ориентированного отношения не является приоритетным. Политический дискурс как институциональное общение обладает «собственным подъязыком» и использует «определенную систему профессиональных знаков» [50, 82, 88].
   

а) клише и определенные штампы, которые направлены на актуализацию в сознании слушателей определенных стереотипов;

б) аксиологическая лексика (оценочное суждение);

в) терминологическая дефиниция (сложная, разветвленная система определений терминов);

2. 
   Концепция политического дискурса как особого инструмента политической власти, со своей специфической структурой и реализацией политического дискурса непосредственно в практике. Внимание исследователей направлено на своеобразие использования речевых, в том числе менасивных, приемов и письменных оформлений. В рамках инструментальной функции выделяются:
   

б) легитимизация власти, т.е. объяснение или оправдание решений по распределению власти и общественных ресурсов;

в) воспроизведение власти, т.е. пропаганда о приверженности курсу для укрепления власти;

г) ориентация на определенные коды, целью которой является формирование общей картины политической реальности;

д) интегральная социальная солидарность;

е) социальная дифференциация по характеру отчуждения;

и) атональная (данная инструментальная функция связывается с инициированием и разрешением социального конфликта);

ж) акциональная (обусловлена с политикой мобилизации); з) распространение информации;

к) проекция в прошлое и будущее;

л) креативная – доминирование первичных языковых сущностей по отношению к сущностям внеязыковым;

м) магическая [89].

По мнению исследователей, эти инструментальные функции политической власти непосредственно влияют на содержание и форму того или иного политического текста.

3. 
   Концепция политического дискурса как единой (институциональной и индивидуальной) системы. Данная концепция сосредоточивается не только на институциональном типе дискурса, но высказывания отдельного индивидуума в политической сфере. По мнению В.И. Карасика, специфика институционального дискурса раскрывается в коллективном языковом сознании общественного института и языковых особенностях определенных его участников [58, с. 5-20].
   
4. 
   Концепция политического дискурса как семантико-прагматическая категория. Данная концепция имеет разветвленную систему классификации:
   

коммуникативное лидерство и коммуникативное равенство;

в) интенциональность. Она подразумевает коммуникативное намерение говорящего;

г) информативность (глубокая связь социальной коммуникации с сообщением информации);

д) оценочность – подчеркивание (рецепция) определенных черт объективной действительности;

е) конвенциональность (интерпретируемость или перцептивность). Конвенциональность проявляется в трех формах: клишированность; терминологичность; ритуальность; эмотивность (экспрессив); модальность; интертекстуальность; социокультурная контекстность; вербальные; невербальные; форма коммуникации (устная, письменная, полилог, диалог); средства коммуникации и т.д. [15, с. 37].

Отдельные положения данной семантико-прагматической концепции помогают понять основные принципы функционирования менасивных речевых актов в политическом дискурсе, что в свою очередь верно определить стратегию их перевода с английского языка на русский.

1. Концепция политического дискурса с точки зрения феноменологии. Данная концепция одновременно выясняет онтологическую природу дискурса и в то же время вступает в дискретные отношения со многими концепциями. Феноменологи признают лишь основные четыре признака, которые отличаются

специфическими характеристиками: агональность; агрессивность; идеологичность; театральность. Все эти признаки предполагают наличие противника, борьбу между соперниками, определяют этическую составляющую поединка, правовых норм, стратегию и тактику борьбы, победу либо поражение, выигрыш (триумф победителя) и т.д. Следует сказать, что выводы и методологические установки данной концепции способствуют определить стратегию перевода менасивных речевых актов политического дискурса. В исследовании мы далее показываем присутствие в менасивных речевых актах политического дискурса всех характерных признаков данной концепции, в частности: театральной. По мнению сторонников данной концепции, состязательность как категория присущая в политической борьбе за власть подразумевает наличие зрительской аудитории и оратора. А категория театральности несомненно сближает политической дискурс с рекламными и сценическими дискурсами. Этот феномен показан нами во второй главе. Необходимо отметить, что «политический театр» предполагает определенный образ (имидж) политических деятелей. Агрессия в рамках театральности направлена, как обычно, на конкретную фигуру, но предполагает охват массовой аудитории.

Представители данного направления предлагают тезарусный ряд, среди которых являются основными:

1. 
   antagonism – враждебность;
   
2. 
   assault – нападки;
   
3. 
   attack– атака, нападение;
   
4. 
   bellicosity – угроза физическим насилием;
   
5. 
   belligerence – словесное оскорбление и угроза;
   
6. 
   combativeness – воинственность;
   
7. 
   destructiveness – диструктивность;
   
8. 
   encroachment – вторжение;
   
9. 
   hostility – столкновение;
   
10. 
    impingement – столкновение; толчок, удар;
    
11. 
    incursion – вторжение, нашествие;
    
12. 
    invasion – военное вторжение, нашествие;
    
13. 
    jingoism – ура-патриотизм, шовинизм;
    
14. 
    militancy – воинственность;
    
15. 
    offence – проступок, преступление, правонарушение;
    
16. 
    onslaught – стремительная атака, нападение;
    
17. 
    provocation – провакация;
    
18. 
    pugnacity – 1) драчливость 2) сварливость, неуживчивость;
    
19. 
    raid - внезапное нападение; рейд; налёт; набег.
    

рассматривается как категория состязательности и конкуренции, в основе которой лежит принцип иерархии.

6. 
   Концепция политического дискурса в контексте стандартных речевых актов: экспрессивные волиты с семантикой изгнания (акты волеизъявления); категоричные требования; речевые акты проклятия; речевые акты угрозы.
   
7. 
   Концепция политического дискурса в контексте менасивных речевых актов. Данная концепция углубляется в раскрытии причин пробуждения чувства страха у адресата, где политический дискурс представляет собой публичную риторику, дискурса власти, закрепленные в систему социоальных отношений. Представляя промежуточный характер, он охватывает следующие области:
   

• 
  информативно-императивную жанровую окраску;
  
• 
  информативно-оценочную жанровую окраску.
  

• 
  письменные: политические мемуары, аналитическая статья и т.д.;
  
• 
  устные: дебаты, теледебаты, парламентские слушания, интервью, парламентские дебаты, переговоры и т.п.;
  

• 
  намеренная неясность, вуалирование смысла посредством насмешек, риторических вопросов и т.д.;
  
• 
  различных намеков, прямое выражение смысла без смягчающих средств;
  
• 
  выражение смысла с применением приемов как негативной, так и позитивной вежливости. [15, c. 75]
  

6. 
   Концепция политического дискурса в лингво-онтологическом контескте
   

• 
  язык пропаганды;
  
• 
  язык убеждения;
  
• 
  язык рекламы в политической сфере.
  

6. 
   Концепция политического дискурса с учетом их трансляции в СМИ.
   

• 
  неопосредованные СМИ: политический митинг, публичная речь политика, выступление и т.д.;
  
• 
  опосредованные: газетные (очерк, аналитическая статья, информационное сообщение), телевизионные (теледебаты, телеинтервью и т.п, интернет-жанры (блог и т.д.), радиожанры (новости, интервью и т.д.) [92];
  

6. 
   Концепция политического дискурса в контексте теории конфликтологии. С этой точки зрения выделяются следующие типы конфликтных ситуаций:
   

• 
  горизонтальный, т.е. это конфликт между равными адресатами;
  
• 
  вертикальный, т.е. конфликт между неравными адресатами (сильный против слабого, слабый против сильного). Такой тип конфликта в политическом дискурсе происходит между президентом США и руководителем КНДР (см. вторую главу) [93]
  

6. 
   Концепция политического дискурса в контексте теории психологии. В последние годы в лингвистической науке утверждается понятия «политики страха» (“politics of fear”), конечной целью которой является эксплуатация
   

По Р. Плутчику политика «страха» включает пять компонентов:

• 
  стимулирующие событие (угроза);
  
• 
  внутреннее осознание (опасность);
  
• 
  чувство (страх и ужас);
  
• 
  поведенческая реакция (бегство);
  
• 
  эффект (защита) [97].
  

На наш взгляд, дальнейшие изучения и применения концепции речевых актов и различных аспектов политического дискурса как иллокутивный акт является чрезвычайно актуальным. Дело в том, что углубленное изучение вышеназванных аспектов и концепции проясняют особенности различных менасивных речевых актов, помогают сосредоточить внимание на примерах реализации ситуаций таких речевых угроз [98].

Институциональный дискурс В. И. Карасик определяет, как «общение в заданных рамках статусно-ролевых отношений. Применительно к современному обществу, выделяются следующие виды институционального дискурса: политический, дипломатический, административный, юридический, военный, педагогический, религиозный, мистический, медицинский, деловой, рекламный, спортивный, научный, сценический и массово-информационный

дискурс» [58, c. 5-20]. Отметим немаловажный момент, что дипломатический дискурс рассматривается как одна из составляющих политического дискурса.

Говоря о дискурсе, отметим, что любой вид, не только политический по своему внутреннему содержанию направлен на внушение, учитывающий систему взглядов с целью изменить намерения, мнение и мотивацию определённой аудитории.

Внушение и манипуляция могут встретиться и в любом другом дискурсе помимо политического. Успех речи зависит оттого, насколько аудитория может их принять и осознать ее важность. Основными положениями могут служить манипулирование, либо внушение слушающим свою позицию. Защищая свои интересы, политический деятель может воздействовать на эмоции, религиозные, моральные, личностные установки, возможна также игра на чувствах аудитории, или определенного реципиента. Таким образом, мы можем определить цель политического дискурса, как убеждение адресата в правильности и искренности его намерений, и подтолкнуть к действиям.

Исследуя политический дискурс, мы можем выделить основные характеристики.

В политической речи употребление терминологии и лексики данного стиля, как результат речевых приемов может послужить особая структура данного типа дискурса, фоностилистическое оформление и содержание.

На наш взгляд, успешность данных понятий зависит от определенных коммуникативных установок. Такими установками могут быть желание завоевать выгодные позиции, доверчивость, определенные симпатии. Таким образом, у реципиента создается впечатление, что принимаемое им чужое мнение, чужая заинтересованность, и чужая воля выдается за свое, в этом и заключается успех внушения. Реципиент убеждает себя в верности своих суждений, когда думает, что происходящее в его интересах. Однако бывают случаи, когда реципиент может сопротивляться силе внушения. Все зависит от выбора речевых средств и их использования.

Об эффективности политического дискурса могут говорить его требования, в соответствии с которыми он строится. Нередко политические лидеры на дебатах используют одно из средств уничтожения своего противника

• 
  это его высмеивание. Такой прием говорит о том, что поведение противника хотят откорректировать, и это проявляется в неосознанном желании унизить его. Создается впечатление договоренности оратора со слушателем, стремясь вывести из игры своего оппонента, который, по их мнению, не заслуживает определенного внимания [99].
  

речевых актов, этикетных форм, традиционных и опытных речевых моделей политической сферы.

В лингвистике политический дискурс представлен как многоаспектное явление. В результате чего сформировались две основные трактовки данного термина. В узком смысле это коммуникация, интенция которого совпадает с основными целями политического дискурса: завоевание, сохранение, осуществление политической власти и который ограничен сферой политики. Этого определения придерживается и Т. ван Дейк, который описывает политический дискурс как «систему жанров, ограниченную политической сферой (правительственные обсуждения, парламентские дебаты, партийные программы, речи политиков)» [13, c. 130]. Дискурс является политическим, когда он сопровождает политический акт в политической обстановке. В таком случае, к политическому дискурсу будут отнесены только институциональные формы общения, в основном в форме речевых жанров политической речи.

В широком смысле политический дискурс – это совокупность форм общения, в которой к сфере политики относят хотя бы одну из составляющих: субъект, адресат, либо содержания общения. Н. А. Герасименко, представляет следующее определение политического дискурса: «совокупность речевых произведений в контексте политической деятельности, политических взглядов и убеждений, включая уклонение от политической деятельности, отсутствие политических убеждений» [100].

А. Н. Баранов считает, что «политической дискурс – это совокупность дискурсивных практик, определяющая участников политического дискурса как таковых или формирующая тематику политической коммуникации» [101].

Основными характеристиками политического дискурса являются смысловая неопределенность (политики высказывают свое мнения в максимально обобщенном виде), отсутствие реального денотата у знаков политического языка, опора на подсознание, понятность смысла многих политических высказываний, ограниченному кругу лиц, участвующих в коммуникации, дистанциированность и необходимость «работать на публику», создавая положительный имидж в глазах общества.

• 
  образ автора; это одно из проявлений категории субъектности, выражающей созидательное начало в речевой деятельности.
  
• 
  адресативность;
  

• 
  интенциональность; в структуре дискурса, в том числе политического, существует первичная смыслообразующая и смыслоформирующая устремленность сознания к миру или предмету;
  
• 
  информативность; в теории дискурса, в том числе политического, она рассматривается как новое знание, где особое место занимает прагматическое составляющее.
  
• 
  оценочность; это свойство языкового акта, в том числе менасивного, выражать субъективную эмоциональную точку зрения к объекту.
  
• 
  эмотивность, экспрессивность [15, с. 33-39].
  

• 
  модальность; в политическом дискурсе эта такая же семантическая категория, в лингвистике, выражающая связь говорящего к содержанию его высказывания.
  
• 
  интертекстуальность – как категория лингвистики, при структуре менасивного компонента присутствуют элементы, которые употребляются в различных других текстах.
  
• 
  социокультурную контекстность – это поведение индивидуума, которое глубоко обусловлено культурой, поскольку люди социально взаимосвязаны и стремятся к созданию общественных институтов;
  
• 
  атональность – это термин политического дискурса, пришедший из музыкальной сферы. Основным ее принципом является отрицание устоявших в политике общепринятых дискурсов. Из-за атональности могут возникнуть диссонансные факторы в менасивном речевом акте, что в свою очередь приводит к дисгармонии в указанной сфере. Среди них выделяются: идеологичность, театральность, связанные с формой и средством коммуникации.
  

«…For we meet here at a moment when the international order as we know it - the rules based system that the United Kingdom helped to pioneer in the aftermath of the Second World War – is in danger of being eroded.