Жан-Поль Сартр «Тошнота» 100 лучших книг всех времен:
www.100bestbooks.ru
66 сочки и протирает салфеткой свой прибор. Потом бросает взгляд на седого человека, чита-
ющего газету.
– Обычно, – говорит он мне с улыбкой, – я прихожу сюда с книгой. Хотя врач мне это
не советует: за чтением глотают слишком быстро, не разжевывая. Но у меня желудок луже-
ный, могу переварить все что угодно. Зимой 1917 года, когда я был в плену, нас кормили так
скверно, что все болели. Я, конечно, тоже как все сказался больным, но на самом деле чув-
ствовал себя превосходно.
Он был военнопленным… И ни разу об этом не упоминал. Я не могу опомниться: я
представляю его себе только в образе самоучки.
– Где вы были в плену?
Он не отвечает. Он отложил в сторону вилку и устремил на меня какой-то особенно
пристальный взгляд. Сейчас он поведает мне свои неприятности: я вспомнил, что у него что-
то не ладится в библиотеке. Я весь внимание: посочувствовать чужим неприятностям – ни-
чего лучшего мне не надо, это меня отвлечет. У меня самого никаких неприятностей – я бо-
гат как рантье, начальства у меня нет, жены и детей тоже; я существо – вот моя единствен-
ная неприятность. Но это неприятность столь расплывчатая, столь метафизически
отвлеченная, что я ее стыжусь.
Но, похоже. Самоучка рассказывать не собирается. Каким странным взглядом он на
меня уставился: это не взгляд, которым смотрят, чтобы увидеть, скорее это взгляд, посред-
ством которого общаются души. Душа Самоучки поднялась до самых его прекрасных глаз
слепца и выглядывает из них. Пусть и моя поступит так же, пусть и она прижмется носом к
стеклу, и обе обменяются любезностями.
Нет, не хочу я общения душ, до этого я еще не докатился. Я иду на попятный. Но Са-
моучка, не спуская с меня взгляда, всей грудью навалился на стол. По счастью, официантка
принесла ему редиску. Он снова откинулся на стул, душа скрылась из его глаз, и он послуш-
но принялся за еду.
– Ну как, уладились ваши неприятности?
Он вздрагивает.
– Какие неприятности, мсье? – испуганно спрашивает он.
– Да как же вы не помните, на днях вы сами упомянули о них.
Он густо краснеет.
– А-а. Вот вы о чем, – сухо говорит он. – Да, в самом деле, упоминал. Это все корсика-
нец, мсье. Корсиканец из библиотеки. – Секунду он мнется, похожий на упершуюся овцу. –
Это все сплетни, мсье, не хочу вам ими докучать.
Я не настаиваю. Ест он с неимоверной быстротой, хотя, глядя на него, этого не ска-
жешь. Когда мне приносят устриц, он уже управился с редиской. На его тарелке остался
только пучок зеленых хвостиков и щепотка влажной соли.
На улице перед выставленным в витрине меню остановилась молодая пара – меню им
левой рукой протягивает повар из картона (в правой руке он держит сковороду). Они в не-
решительности. Женщина мерзнет, она уткнула подбородок в меховой воротник. Молодой
человек решается первым. Толкнув дверь, он пропускает свою спутницу вперед.
Она входит. Приветливо оглядевшись вокруг, она поеживается.
– Как здесь тепло, – говорит она грудным голосом.
Молодой человек закрывает входную дверь.
– Добрый день, – говорит он.
Самоучка оборачивается и ласково отвечает:
– Добрый день.
Остальные посетители молчат, но благообразный господи слегка опускает газету и
внимательно разглядывает вошедших.
– Спасибо, не беспокойтесь.
Пока подавальщица, бросившаяся к вошедшим, чтобы помочь им снять пальто, повер-
нулась, молодой человек успел легко сбросить с себя плащ. На нем не пиджак, а кожаная