Словесные  и понятие «царственности»

бующие защиты данного лозунга оружием. Под подоб-
лозунгом, вероятно, Ариант объединил Скифию,
ябо его знаменитый котел, отлитый из стрел, был уста-
новлен в сакральном центре
у «горьких вод»
(ср. космическое значение сакских алтариков и трипо-
дов). Согласно Авесте (Яшт V, 20—23; XIII 137; XV,
XVII,
первый царь ариев Хаушьяха Пер-
возданный собирается покорять все страны и части све-
та у мировой горы Хара; а мифический царь Йима на-
зван «властителем над всеми каршварами» (Яшт V, 26).
Под подобными лозунгами объединялись племена
саков. Томирис, назвав Солнце владыкой массагетов,
заявляет о космических масштабах своего правления:
гномон Космоса,
персонификация
Скифы, пославшие персам своеобразную жи-
вую космограмму (о которой мы уже писали), противо-
свой Космос завоевателям; пять стрел есть, по-
видимому, кодировка горизонтальной модели, соотно-
симая и со структурой скифского союза. Итак, вот
смысл скифского послания: Космос защищен со всех
сторон,
зона хаоса. Со временем подобные
мантры стали своего рода идеологическим фетишем,
призванным оправдывать великодержавную политику.
Нападение стало считаться лучшей защитой.
У Ахеменидов, кроме сакраментальных лозунгов,
употребляемых, по мнению Э. Герцфельда, даже для
дахьюпати — «вождей "страны» (высеченных, например,
на воротах Ксеркса в Персеполе), и тронных имен, эти-
мологическое значение которых связано с идеей правед-
ности правителя, в надписях Дария и Ксеркса неодно-
кратно повторяется формула
vasna
— волею Ахурамазды, в тени
что
семантически соответствует идее
Космос», ко-
торой обусловлена и символика царских зонтов. Хотя
последняя формула не встречается в Авесте, сама тео-
кратическая идея
космос», бесспорно,
характерна для всех индоиранцев. В архаичней-
ших заклинаниях Атхарваведы (III,
IV
8, 3) она выражена в полном объеме. В гимне на про-
славление царя он предстает как великий гномон, центр
и суть Вселенной; он связывается с солнцем, блеском, с
74

востоком (максимально сакральная зона), странами
света и вертикальной моделью мира; его приход озна-
чает соединение воедино всех зон мира и сопоставляет-
ся с полетом, путь для которого готовят
Аш-
вины (ср. параллельную мифему о приготовлении пути
стреле, которой Эрехш определяет границы Ирана); его
призывают Митра, Варуна; он имеет «все формы», т. е.
множественность, избыточность. Этот гимн чрезвычайно
близок к текстовой реализации иссыкской космограммы.
Соответствующим текстам у всех индоиранцев отвечали
эпитеты, титулы, определенная символика декора тро-
нов, корон; атрибутов вождей и
что нашло
отражение и в мифах о первых царях.
В Авесте Йима просит трон и диадему у дарителя
кшатры (правления) и хварны Митры, бога, олицетво-
ряющего космическую и социальную
Как
и у Митры, у Йимы был эпитет «с широкими пастбища-
ми», отражающий скотоводческое понимание владыче-
ства над миром. Эпитет «владыка овечьих пастбищ»
представляет сжатое выражение мифологической кон-
цепции Космоса скотоводов: Вселенная есть хозяй-
ственно освоенное пространство (территория, познан-
ная при переходе от зимовок к летовкам, и пути коче-
вий объединенных родов, а на периферии этой модели
мира расположены страны, с ней связанные). Так, у
древних евреев бог есть пастырь и паства охраняется
им. В персидском эпосе, как известно, цари также имели
отношение к пастушеству (ср. мотив воспитания неко-
торых Ахеменидов пастухами). Аналогичные циклы за-
свидетельствованы и в древнем Египте (ср. пастушья
палка как инсигния у фараонов).
В своем
варе (модели идеального Космо-
са)
был, как стеной, окружен песней
15
; песня яв-
лялась аналогом границы мира (данный образ, видимо,
имеет жреческое происхождение). Такие эпитеты богов,
как «тысячеглазый» и т. п., соответствовали представ-
лению о том, что они всевидящи, в противовес мотиву
слепоты в связи с хтоническими образами.
Короны царей также связывались с идеей всевиде-
В средневековой персидской поэзии сохранился
древний мотив волшебной шапки Иимы-Джемшида, в
которой он мог видеть все, что происходило в мире
75

(ср. мотив шапки-невидимки в связи с функцией прори-
цания или в качестве особого глаза, а также зеркала в
разных традициях)
Не исключено, что он представ-
ляет поэтическую обработку символики царской короны,
а еще
переработку символики инициальной
маски-шлема участника тайного союза. Похожий образ
имеется в западном митраизме, где фригийская шапка
Митры уподоблена
Как уже говорилось, Йима —
зеркальное отражение тысячеглазого (всевидящего)
Митры на земле, не случайно в Ригведе он отождествляет-
ся с огненным Агни, богом, связывающим все трилоки
воедино. Символическое значение короны («царь есть
Митра на земле») несомненно, существовало у иранцев
до эпохи сасанидов, причем корона ассоциировалась с
небесной стеной, с хребтом мировых гор по краю света,
т. е. была символом сразу всех трех зон мира. Небо, на-
пример, в пехлевийском Ривайяте и в Бундахишне
(I, 43) описывается как сферическое; оно может упо-
добляться любому сферическому объекту, в том числе
и ритуальной шапке (Анаксимандр звездное небо срав-
нивает с войлочной шапочкой). Движение солнца вокруг
мира в Бундахишне отождествляется с короной вокруг
него; согласно Рашн Яшту (XII, 34), на солнце локали-
зуется
Во всех этих циклах наглядно
выражается принцип изоморфизма концентрических ло-
кусов Космоса, от
извне и наоборот
—
бог, его корона и дворец — метафоры Космоса и vice
versa), а также трихотомичности вертикальных локусов
в зоне их соединения (4 дерева — углы квадранта, край
мира, мировой хребет и в
царь, его трон,
его корона и другие знаки инвеституры).
Известно, что в мифологии индоевропейцев Солнце
фигурирует как знак всего Космоса; оно «описывает» те
пределы, в которых происходит синтез локусов Космоса.
Соответственно этому правление царя у всех индоевро-
пейцев уравнивается с блеском и светом: в ир. cihr,
ав. cista «проявление порядка». Общеиндоевропейское
слово
санскр. rajan, лат.
англ.
озна-
чало также и правду (англ. right., санскр. rj) и светонос-
ность, блеск (санскр. raj, греч. argos, argentum, др. инд.
svah от
исключена связь с солнцем титула
властелина (гуньмо) (тох.
др.
76

kiln) и, возможно, хунну. В тиаре иранского царя мате-
риализована эта же идея
Иссыкский костюм, а особенно вся система символов
на
кулахе, отражает космологическую
интерпретацию «царственности» с той чрезвычайно
детализированной наглядностью, с тем «избытком ин-
формации» (обусловленной существованием параллель-
ных мифем), которые характеризуют довольно разра-
ботанную теократическую концепцию, сформировав-
шуюся на основе мифопоэтического цикла о Мировом
дереве и являющуюся, по-видимому, идеологией пле-
менного объединения (союза).
Как мы уже говорили, иссыкский вождь находится
в центре мира, именно отсюда отходят концентрические
круги пространства. Это образ идеальной гармонии во
всех мирах. Морфология тела символически принимает-
ся соответствующей структурам внешних локусов про-
странства (голова соответствовала верху, небу; тулови-
ще — середине, земле; ноги — подземному миру, низу;
симметричные части
сторонам света). Членение
тела по вертикали (пояс, гривна) проведено по ассо-
циации с трехчастным Мировым древом [ср. вед. ис-
пытание на честность людей путем погружения их в во-
ду до плеч, до рта и т. д. (РВ X, 71) и казахскую леген-
ду о небесных людях, носящих пояс на шее, земных,
носящих его на талии,
на ногах]. Воз-
можно, существовала и традиция соответствующей сим-
волической татуировки, как это обнаружено в Пазы-
рыке: на поверхности этого антропоморфного космоса в
соответствии с
морфологией расположены икониче-
ские знаки космограммы; так с помощью художествен-
ных образов передана идея власти над миром. Может
быть, подобная символика отражена на рельефе апада-
ны Персеполя, прадназначенной для празднования нау-
руза и пропагандирующей масштабы власти ахемени-
дов. Здесь среди прочих изображены 6 саков:
с
одеждой (последний несет брюки, тот, что перед ним, —
куртку, тот, что перед
две гривны); пятый ведет
коня (ср. роль коня в космографической символике),
первого ведут за руку (ср. сходный мотив в Яште XIII,
50) «с яствами и одеяниями в руках и восхвалениями»
(о фравашах).
77

Любое ритуальное действие вождя в пространствен-
ном аспекте может и должно оцениваться как форма
космосвязи: он может обозревать весь мир, слышать
обо всем, опираться на весь мир и т. д. и т. п., т. е. вождь
есть полюс, вокруг которого обращается Космос и со-
ответственно мировоззрение подвластного
Можно поэтому предполагать, что в космологической
классификации лоб, лицо Золотого человека сравнива-
лись с востоком, левая
с севером,
с
югом, а
с западом. У персов именно левая
нога считается северной
у индоиранцев Восток —•
наисакральнейшей зоной квадранта.
Таким гномоном для Поднебесной (в названии скры-
то отождествление империи со всей Землей) считался
древнекитайский император. Концепция
была четко сформулирована конфуцианством, но истоки
ее очень глубоки. Вселенная — континуум, в котором
деятельность вана (царя) приравнивается к миропоряд-
ку. Левая щека вана была восточной, левый глаз —
солнцем, а
луной и т. д. Для того чтобы под-
черкнуть эту пространственную классификацию, на
одежде вана вышивались символы космических явле-
на
4 дракона (символы могущества и
власти над Поднебесной; один
на груди, дру-
на спине, по
на плечах; на
—
3 дракона, один над другим). Драконы (образы еди-
нораздельного мира) защищали императора с четырех
сторон, а также снизу, сверху и в центре. Императри-
воплощение женского начала (инь), Земли. Брак
императора с ней означал соединение неба и земли —
и т. д.
Понятие «святости» было неразрывно связано с об-
разом
В философской концепции нирваны
восхождение по древу медитации к истине, растворение
в Космосе было, по сути дела, познанием Буддой самого
себя; а его превращение в собственно
отожде-
ствлением со всем объемом Абсолюта, недаром он ча-
сто фигурирует как вселенский монарх — Чакравартин.
это Будда в прошлом, настоящем и буду-
щем; и его перевоплощение в джатаках выражает тече-
ние мирового времени как времени бытия самого Буд-
ды. Древнейшее представление о совпадении микро-
78

макрокосмов проявляется здесь достаточно
Упанишадах (особенно в

жүктеу/скачать 4,12 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: