Список использованной литературы

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

44 

действительности)  //  Социокультурные  проблемы  перевода.  – 

Воронеж: ВГУ, 1999. – Вып. 3. – С. 82-94. 

5.

 

Чужакин,  А.  П.  Мир  перевода:  протокол,  поиск  работы, 

корпоративная культура [Текст]:учеб. пособие / А. П. Чужакин, П. Р. 

Палажченко. – 6-e изд. доп. – М.: «Р. Валент», 2004. – 224 с. 

 

 

 

 

45 

 

КОНФЛИКТ СЕВЕРА И ЮГА И ЕГО ВЛИЯНИЕ НА 

ЛЕКСИЧЕСКИЕ ЗАИМСТВОВАНИЯ В  

ЮЖНОКОРЕЙСКОМ ЯЗЫКЕ 

 

Кудрявцева Н.А. 

Школа педагогики ДВФУ, Уссурийск, Россия 

 

Title:  The  Conflict  of  South  and  North  and  Its  Influence  on  the  Loan 

Words in South Korean Language 

Author: Kudryavtseva N.A., School of Education, Far Eastern Federal 

University, Ussuriysk, Russia 

Abstract: After separation of Korea on Northern and Southern, because 

of  influence  of  the  USA  and  the  USSR  there  was  also  a  distinction  in 

lexicon. North Korea was occupied by the USSR, respectively in North 

Korean  lexicon  there  were  the  words  which  have  been  closely 

connected  with  socialist  system,  and  also  borrowed  of  Russian. 

Respectively in lexicon of South Korea occupied by the USA the words 

connected  with  capitalism  and  borrowed  from  English  which  display 

the  American  lifestyle  meet.  It  is  possible  that  any  time  will  leave, 

southerners  and  northerners  will  cease  to  understand  each  other. 

Abundance of loans from the American English in the Korean language 

will play in this process not the last role. 

Keywords:  South  Korea,  North  Korea,  exoticism,  loan  word, 

Koreanized English 

Ключевые  слова:  Южная  Корея,  Северная  Корея,  экзоцизмы, 

заимствования, окореезированный английский 

 

На завершающих стадиях Второй мировой войны борьба за 

освобождение  от  японского  колониального  господства  привлекла 

к  Корее  внимание  ведущих  мировых  держав.  На  Ялтинской 

конференции  глав  Соединенных  штатов,  Великобритании  и 

Советского Союза в 1945 году было принято соглашение, которое 

предусматривало  раздел  Корейского  полуострова  по  38-ой 

параллели. Советский Союз должен был оккупировать территорию 

к северу от 38-ой параллели, а Соединенные Штаты – к югу от нее. 

Первые  выборы  в  Корее  прошли  10  мая  1948  года  на 

территории к югу от 38-ой параллели. Было избрано Национальное 

собрание,  которое  17  июля  приняло  конституцию  страны.  15 

августа  было  приведено  к  присяге  правительство  Республики 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

46 

Корея. В то же время на севере был установлен коммунистический 

режим во главе с Ким Ир Сеном [5, 352].

 

Поскольку взаимоотношения между двумя странами были 

весьма  ограничены,  развитие  словарного  состава  языка  пошло 

разными путями. Но сначала давайте обратимся к истории. 

До XV века корейцы не имели собственной письменности 

и  использовали  китайские  иероглифы.  Наборный  шрифт, 

состоящий из нескольких тысяч иероглифов, начал использоваться 

в Корее в 1234 году. Трипитака Кореана (пхальмандэджанггёнг) – 

самое  древнее  и  наиболее  полное  собрание  буддийских  писаний, 

сохранившихся  до  наших  дней.  Текст  этого  собрания  периода 

династии  Корё  (918 

–

  1392)  был  вырезан  на  81340  деревянных 

досках и до наших дней хранится в монастыре Хэинса [12, 169]. 

Корейский  алфавит  хангыль  «великое  письмо»  был 

разработан  группой  ученых  под  руководством  короля  Сечжона  в 

1443 году. Официальной датой создания корейской письменности 

считают  1446  год,  когда  был  опубликован  документ  «Хунмин 

чоным» («Наставление народу о правильном произношении») [6]. 

Тем  не  менее,  в  течение  более  400  лет  корейская  азбука 

практически  не  использовалась,  а  официальным  письменным 

языком по-прежнему оставался ханмун. И только в конце XIX века 

королевским  эдиктом  было  введено  «смешанное  письмо»,  т.е. 

совместное использование на письме и иероглифов, и хангыля [7].

 

Что  же  происходит  в  настоящее  время?  За  более  чем, 

полувековой  период  времени,  прожитый  врозь,  у  Севера  и  Юга 

появились значительные различия в лексике составе языка. 

На  Корейском  полуострове  в  сущности  развиваются  две 

разновидности  корейского 

языка.  Южно-корейский 

язык 

подвергся 

большому 

влиянию 

западноевропейских 

и 

американского  английского  языков.  Северо-корейский  язык 

развивался  под  влиянием  русского  языка,  в  результате  чего 

появилось множество слов, отражающих социалистический строй 

КНДР. 

Осуществляя  межкультурную  коммуникацию,  различные 

общности,  коллективы  людей  и  целые  нации  вступают  друг  с 

другом  в  языковые  контакты.  Именно  этот  вид  контактов 

признается  в  современном  языкознании  одним  из  важнейших 

факторов  исторического  развития  языка.  Языковые  контакты  – 

сложный  и  многоступенчатый  процесс,  тесно  связанный  с 

развитием  общества.  Активность  или  пассивность  той  или  иной 

Кудрявцева Н.А. Конфликт Севера и Юга и его влияние … 

47 

стороны, 

участвующей 

в 

контакте, 

определяется 

внелингвистическими  факторами  –  культурным  и  социальным 

авторитетом  носителей  того  или  иного  языка,  обусловливающим 

функциональную  важность  последнего.  Это  тем  более  очевидно, 

если  учесть,  что  языковые  контакты,  как  правило,  предполагают 

существование  ряда  иных  –  культурных,  экономических  и  т.п. 

контактов,  вплоть  до  этнических  [10].  Языковые  контакты  как 

ничто другое способны оказывать влияние на строение языка, его 

нормальное  функционирование  и  даже  жизнеспособность. 

«Страдают»  от  такого  рода  контактов  все  языковые  уровни, 

однако  самым  сильным  изменениям  подвержен,  конечно  же, 

словарный  состав.  В  рамках  обоюдного  вмешательства  языки 

активно  заимствуют  друг  у  друга  иноязычную  лексику.  Иногда 

этот  процесс  настолько  успешен,  что  чужеродное  слово 

становится 

«своим», 

а 

источники 

его 

происхождения 

благополучно забываются [9].  

Словарь  любого  языка  постоянно  находится  в  текучем 

состоянии, одни слова выходят из употребления, другие, наоборот, 

пускаются  в  оборот.  Часть  спроса  на  обновление  словаря  может 

удовлетворяться  неологизмами  внутреннего  происхождения.  Но 

особенно  богатый  и  свежий  материал  может  быть  почерпнут  из 

иностранных языков. Лексическое влияние одного языка на другой 

может достигать огромных размеров [2, 36]. 

Заимствования  –  это  процесс,  в  результате  которого  в 

языке  появляется  и  закрепляется  некоторый  иноязычный  элемент 

(прежде всего слово или полнозначная морфема). Заимствованная 

лексика  отражает  факты  этнических  контактов,  социальные, 

экономические 

и 

культурные 

связи 

между 

языковыми 

коллективами [11, 257]. 

В самом деле, то или иное влияние одного языка на другой 

чаще  объясняется  историческими  причинами:  войны,  завоевания, 

путешествия,  торговля  и  т.п.,  и  приводит  к  более  или  менее 

тесному воздействию различных языков [1,209].

 

Со временем заимствования настолько прочно осваиваются 

в новом языке, что они уже перестают восприниматься как чужие 

слова. Многие корейцы даже не подозревают, что некоторые слова, 

которые  они  употребляют,  пришли  из  иностранных  языков, 

прочно вошли в обиход и кореанизовались. 

Заимствование 

из 

других 

языков 

является 

распространенным  способом  образования  новых  лексических 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

48 

единиц.  Используется  при  отсутствии  идентичного  слова  в  языке 

перевода. При заимствовании слово подвергается фонетической и 

орфографической  адаптации.  Фонетической  адаптацией  можно 

назвать 

употребление 

звуковых 

последовательностей 

принимающего  языка  для  имитации  иностранных  звуковых 

последовательностей  и  их  фиксацию  буквами  принимающего 

языка. 

Англицизмы,  входя  в  состав  корейского  языка,  начинают 

подчиняться его морфологическим закономерностям [4]. 

Традиционно 

выделяются 

внеязыковые 

(экстралингвистические)  и  языковые  (лингвистические)  причины 

заимствований. 

Как 

отмечает 

Т.И. 

Жаркова, 

к 

экстралингвистическим причинам обычно относят: 

1)  наличие  более  или  менее  тесных  связей  между  двумя 

лингвокультурами  в  политике,  экономике,  культуре,  обмен 

опытом  и  инновациями  в  этих  сферах,  что  мгновенно  отражается 

на уровне лексики; 

2)  психологические,  этические  и  другие  факторы, 

приводящие  к  использованию  иноязычной  лексики  (например, 

стремление к эвфемистичности). 

К лингвистическим факторам относят: 

1) устранение полисемии; 

2) образование структурно аналогичных слов или наличие 

ряда с общим структурным компонентом; 

3) 

тенденцию 

к 

соответствию 

нерасчлененности 

обозначаемого понятия с нерасчлененностью обозначающего [3]. 

Существуют  заимствования,  не  свойственные  корейскому 

языку,  которые  резко  выделяются  на  фоне  корейской  лексики. 

Особое  место  среди  них занимают  экзотизмы  (exoticism)  –  слова, 

которые характеризуют специфические особенности жизни разных 

народов 

и 

употребляются 

при 

описании 

иноязычной 

действительности. 

В 

другую 

группу 

выделяются 

варваризмы, 

т.е. 

перенесенные  на  корейскую  почву  иностранные  слова, 

употребление 

которых 

носит 

индивидуальный 

характер. 

Варваризмы  не  освоены  языком,  хотя  со  временем  могут  в  нем 

закрепиться.  Другими  словами,  практически  все  заимствования, 

прежде  чем  войти  в  постоянный  состав  лексики,  какое-то  время 

были  варваризмами.  К  варваризмам  примыкают  иноязычные 

вкрапления в корейскую лексику: 

Кудрявцева Н.А. Конфликт Севера и Юга и его влияние … 

49 

오케이

[окхэи] хорошо (англ. “ОК”) 

메이크업

[меикхыоп] (англ. “make-up”) 

에어컨

[еокхон] (англ. “air conditioner”) 

액세서리

[экссесори] (англ. “accessory”) 

카페트

[кхапхетхы] (англ. “carpet”) 

Кроме того, употребление некоторых из них имеет давнюю 

традицию. 

В  некоторых  случаях  заимствованные  из  английского 

языка  слова  используются  в  ином  значении,  чем  в  языке-

оригинале,  и  порой  они  до  неузнаваемости  приспособлены  к 

корейской фонетике. Это явление известно как псевдо-английские 

заимствования 

«Konglish» 

или 

«Koreanized 

English» 

(окореезированный английский). 

Социальные 

классы, 

использующие 

Konglish 

– 

образованная  городская  молодежь,  со  своим  желанием 

импортировать и адоптировать американскую массовую культуру.  

Военное  присутствие  США  в  Корее  после  1945  г. 

отразилось на корейском языке появлением множества английских 

заимствований,  которые  затем  абсорбировались  в  корейском 

словарном составе. Следует отметить, что в корейском языке, как 

и  в  других  языках,  заимствования  выступают  как  целые  лексемы 

со  своим  (или  близким)  значением.  Однако  в  корейском  языке 

часто  появляются  образования,  составленные  из  английских 

компонентов,  имеющих  значения,  отсутствующие  в  языке-

оригинале.  Таким  образом,  эта  подсистема  корейского  языка 

существенно  оторвалась  от  английского  языка  и  развивается  по 

своим собственным законам. 

Одним из центральных способов влияния на современную 

социологическую 

ситуацию 

в 

Республике 

Корея  стала 

англоязычная,  в  первую  очередь,  американская  культура  (звезды 

Голливуда, известные музыканты, фильмы, образ жизни), которая 

и  сейчас  находится  на  пике  популярности.  В  подавляющем 

большинстве  учебных  заведений  английский  язык  сегодня 

преподается как первый иностранный.

 

О.  Мальцева  цитирует  Ким  Чен  Ира,  который  в  одной  из 

бесед  с  полпредом  К.Б.  Пуликовским  заявил:  «Северокорейский 

язык  очень  сильно  отличается  от  южнокорейского.  Когда  я 

беседовал  с  Ким  Дэ  Чжуном,  я  понимал  его  процентов  на 

восемьдесят.  У  южнокорейцев  много  заимствованных  слов  из 

английского  языка.  Прибывающие  к  нам  южнокорейские 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

50 

журналисты  говорят,  что  только  на  Севере  сохранилась 

правильная орфография нашего родного языка» [8, 109]. 

Вполне возможно, что пройдет еще какое-то время, южане 

и  северяне  перестанут  понимать  друг  друга.  Изобилие 

заимствований  из  американского  английского  в  корейском  языке 

сыграет в этом процессе не последнюю роль. 

 

Список использованной литературы: 

 

1.

 

Арнольд, И.В. Лексикология современного английского языка / И.В. 

Арнольд.  –  Москва:  Изд-во  литературы  на  иностранных  языках, 

1999. – 351с.  

2.

 

Вайнрайх,  У.  Одноязычие  и  многоязычие.  У.Вайнрайх  //  Новое  в 

лингвистике. – 1972. № 6. - С. 36.

 

3.

 

Жаркова,  Т.И.  О  сленге  современной  французской  молодежи. 

Т.И.Жаркова  // Вопросы языкознания. – 2005. № 1. С. 97-100. 

4.

 

Колпачки  М.А.  Авторство  в  сленге  //  2012  [Электронный  ресурс]. 

URL: http:// slang.od.ua/?page=viewart&id=36 (дата обращения: 14.10. 

2012). 

5.

 

Корея. Справочник. Сеул: Изд-во Самхва Принтинг Ко., Лтд., 1993. 

– 676с.  

6.

 

Ланьков  А.Н.  Прошлое,  настоящие  и  будущее  иероглифической 

письменности  //  Сайт  Восточного  портала,  [Электронный  ресурс]. 

URL: http// lankov.oriental.ru (дата обращения: 15.10.2009). 

7.

 

Ланьков  А.Н.  Китайские  иероглифы  и  корейская  письменность  // 

Сайт  Восточного  портала,  [Электронный  ресурс].  URL:  http// 

lankov.oriental.ru (дата обращения: 10.11.2009). 

8.

 

Мальцева,  О.П.  Вальс  с  Ким  Чен  Иром  /  О.П.  Мальцева.  – 

Владивосток: Изд-во « Новая Волна-Пресс», 2004 – 146 с.  

9.

 

Маслов, 

Ю.С. 

Введение 

в 

языкознание. 

Учебник 

для 

филологических  специальностей  вузов  /  Ю.С.Маслов.  –  Москва: 

Изд-во Высш.шк.,1987 – 304 с.  

10.

 

Серебрянников,  Б.А.  Общее  языкознание.  Формы  существования, 

функции,  история  языка  /  Б.А.  Серебренников.  Москва:  Изд-во 

Наука, 1970. – 285с. 

11.

 

Сепир,  Э.  Избранные  труды  по  языкознанию  и  культурологи  /  Э. 

Сепир. – Москва: Издательская группа «Прогресс», 1993. – 656с. 

12.

 

Син, Хёнсик. История Кореи (Краткий популярный очерк) / Хёнсик 

Син.  –  Сеул:  Ассоциации  Содействия  Образованию  Зарубежных 

Корейцев, 2008. – 173с. 

 

 

51 

 

КЛАСС «СЛУЖЕБНЫХ ИМЕН СУЩЕСТВИТЕЛЬНЫХ» В 

КОРЕЙСКОМ ЯЗЫКЕ 

 

Ли Т.Б. 

КазУМОиМЯ им. Абылай хана, Алматы, Казахстан 

 

Title: The Class of “Auxiliaries (Bound) Nouns” in Korean Language 

Author: Lee T.B., KazUIR&WL, Almaty, Kazakhstan 

Abstract:  The  use  of  term  "auxiliaries"  in  the  Soviet  and  Russian 

Korean  studies  in  relation  to  the  group  of  nouns  in  Korean  language 

requires revision and thorough investigation.The problem of separation 

of  the  mentioned  group  of  words  into  a  separate  group  depends  on  a 

clear definition of semantic criteria of the auxiliary separation from the 

denominator and  on the classification  of  nouns  according to  semantic 

and lexical features. 

Key  words:  Korean  nouns,  auxiliaries  words,  form  words,  functional 

words,  grammatical  words,  synsemantic  words,  syntactic  word, 

connective 

word, 

grammatikalization, 

bound 

nouns, 

special 

postparticipial nouns, quasi-free nouns 

Ключевые  слова:  имя  существительное,  служебные  имена 

существительные, функциональные слова, грамматические слова, 

грамматикализация, корейский язык 

 

В  данной  работе  рассматриваются  спорные  вопросы 

выделения отдельного класса служебных имен существительных в 

корейском  языке.  К  этому  классу  относятся  слова,  не  имеющие 

четко  выраженной  семантики  и  употребляющиеся  только  с 

определяющими  их  словами,  заимствуя  у  них  содержание. 

Приведем  некоторые  из  них: 

것

  –  вещь; 

바

  –  факт; 

이/분

  -  лицо, 

персона; 

데

  –  место; 

따위

  –  вид,  сорт,  тип; 

수

  –  возможность, 

способ; 

리

  –  причина; 

씨 

–  факт; 

따름

  –  ограничение; 

척/체

  –  вид, 

подобие; 

채

  –  состояние; 

듯

  –  подобие; 

양

  –  образ  и  т.д.  В 

предложении  служебные  имена  существительные  становятся 

лексически  зависимыми  от  контекста,  поэтому  их  истинная 

семантика раскрывается только в широком контексте. Именно эта 

особенность  вызывала  и  вызывает  постоянно  большой  научный 

интерес  у  лингвистов  различных  школ  и  направлений.  Слова 

данного  класса  были  предметом  изучения  таких  ученых,  как  Г. 

Рамстедт,  А.А.  Холодович,  Л.Б.  Никольский  и  т.д.  Они 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

52 

рассматривали  их  с  точки  зрения  их  значения,  словообразования, 

функции  в  предложении  и,  наконец,  с  точки  зрения  частей  речи. 

Однако 

они 

не 

были 

исследованы 

с 

точки 

зрения 

грамматикализации,  т.е.  степени  утраты  ими  лексического 

значения.  Другая  не  менее  актуальная  проблема,  которая  стоит 

перед нами - это  перевод этих имен на русский и другие языки, а 

также средства их выражения на русском языке. 

Прежде  чем  перейти  к  описанию  свойств  и  особенностей 

данного класса, рассмотрим различные точки зрения на сущность 

и  критерии  выделения  частей  речи  в  корейском  языке.  Отметим, 

что  извечная  проблема  выделения  частей  речи  остается  до  конца 

не решенной и по сей день, а потому актуальной [1,3-4]. Известно, 

что существующие классификации частей части осуществлены на 

единых  основаниях  преимущественно  на  материале  европейских 

языков. Их выделение основано на критериях, которые релевантны 

для  европейских  языков,  но  не  агглютинативных  [3,9,14,17]. 

Вследствие  этого  проблематика  классификации  частей  речи 

требует  более  пристального  рассмотрения  существующих 

традиций,  вообще,  и  имен  существительных,  в  частности,  на 

примере одного из агглютинативных языков – корейского.  

В  современной  корейской  традиции  в  корейском  языке 

выделяют  9  частей  речи  [19].  Это  имя  существительное  (

명사

), 

местоимение (

대명사

), числительные (

수사

), предикативы: глаголы 

(

동사

)/прилагательные  (

형용사

),  предикативные  окончания  (

어미

), 

атрибутив  (

관형사

),  наречие  (

부사

),  междометие  (

감탄사

)  и 

падежные частицы (

조사

). Имена существительные делятся в свою 

очередь на: 

1.  Простые  (нарицательные)  (

보통명사

  - 

普 通 名 詞

)  и 

собственные (

고유명사

 - 

固有名詞

) имена существительные. 

2.  Самостоятельные  (

자립명사

  - 

自 立 名 詞

)  и 

несамостоятельные  или  зависимые  (

의존명사

  - 

依 存 名 詞

)  имена 

существительные. 

К  первой  группе  относят  имена  существительные 

собственные  и  нарицательные,  а  ко  второй  –  самостоятельные  и 

несамостоятельные.  При  этом  самостоятельными  могут  быть  как 

нарицательные существительные, так и собственные, тогда как не 

самостоятельны только некоторые из нарицательных.  

Рассмотрим несколько примеров:  

가족

 – семья (сущ., нариц., самост.);  

Ли Т.Б. Класс «служебных имён существительных» … 

53 

학교

 – школа (сущ., нариц., самост.);  

안창호 

–  Ан  Чханг  Хо  (имя  человека)  (сущ.,  собств., 

самост.); 

금강산

 – Кымгансан (название гор) (сущ., собств., самост.);  

내 것

 – моё (моя вещь) (

것

 – сущ., нариц., несам.);  

가는  데

  –  туда  (место),  куда  (мы)  идем  (

데

  –  сущ.,  нариц., 

несам.). 

Отдельно  следует  сказать  о  самом  термине,  которым 

назван описываемый нами класс имен существительных. Так, один 

и  тот  же  класс  служебных  имен  существительных  называется  в 

корейской лингвистике по-разному: «

불완전명사

  –  незавершенные 

(неполные)  имена  существительные»,  «

형식명사

  –  формальные 

имена  существительные»,  «

의존명사

 

–  зависимые  имена 

существительные»,  при  том,  что  еще  в  конце  средних  веков  сам 

класс имен существительных имел другое название - «

매인이름씨

» 

[18].  При  этом  в  настоящее  время    северокорейские  лингвисты 

называют  данный  класс  «

불완전명사

  –  незавершенными  или 

неполными  существительными,  а  южнокорейские  -  «

의존명사 

– 

зависимыми существительными» [19]. 

Как видим, существующий разнобой в определении самой 

терминологии  класса  служебных  имен  существительных  в 

корейском языке, состава и принципов их выделении в российской 

и корейской традициях делает их изучение крайне актуальной.  

Известно, что европейские лингвисты, исследуя восточные 

языки, в том числе и корейский, делят слова на знаменательные и 

служебные  части  речи,  группируя  их  по  признакам,  как  мы  уже 

отметили, общепринятым в европейских языках [3]. Как отдельное 

направление  в  корееведении  можно  рассматривать  советско-

российскую  грамматическую  традицию  вообще  и  традицию 

выделения  частей  речи  и  служебных  слов  в  корейском  языке  в 

частности.  Выделяя  части  речи  не  только  по  морфологическим 

критериям,  но  и  по  их  синтаксической  роли  в  предложении, 

данное  направление  сочетает  европейский  и  традиционный 

подходы в описании корейского языка. 

Рассмотрим историю изучения данного класса в корейском 

языке  в  работах  советских  корееведов.  В  1939  г.  в  своей  работе 

«Грамматика корейского языка» [22], переведенной с английского 

на  русский  язык  А.А.  Холодовичем  [13],  Густав  Рамстедт  так 

описывает  класс  «особых  послепричастных  имен»:  «…в 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

54 

корейском языке есть целый ряд имен существительных с общим 

значением (вещь, факт, момент, место, слово, путь и т.д.), которые 

употребляются преимущественно после причастных форм глагола; 

европейские  языки  в  этих  случаях  предпочитают  придаточные 

предложения.  В  подобного  рода  словосочетаниях  имена 

употребляются 

в 

именительном 

падеже, 

то 

есть 

без 

всякогоокончания,  исключение  составляют  тэро  и  коро,  которые 

представляют собой сочетание имени с окончанием творительного 

падежа» [13, c.143-157]. В качестве примера он приводит наиболее 

часто употребляемые из них: 

데

 (те) – место, 

때

 (ттае) – время, 

체

 

(чхе)  –  вид  и  т.д.  При  определении  класса  служебных  имен 

существительных, 

синтаксически 

выполняющих 

роль 

определяемых 

слов 

в 

атрибутивной 

конструкции 

(«причастие+сущ»), 

Г.Рамстедт 

обозначил 

их 

как 

«послепричастные 

имена». 

Многие 

европейские 

ученые 

используют  термин  «participle  -  причастие»  при  описании 

корейских  атрибутивных  слов  (

관형어

),  образуемых  от  глаголов. 

Можно предположить, что введя этот термин, Г.Рамстедт заметил, 

что  некоторые  имена  существительные  обретают  свое  значение 

только  находясь  в  составе  атрибутивных  конструкций.  Он 

определил 

их 

как 

«особые 

послепричастные 

имена 

существительные  (special  postparticipial  nouns)».  Можно  увидеть, 

что в данном названии автор уже изначально сумел четко указать 

основную  синтаксическую  функцию  данного  класса  слов  – 

определяемое слово в составе атрибутивной конструкции.  

Также можно предположить, что термин «participle - 

분사

» 

ввел  в  заблуждение  многих  русскоязычных  корееведов,  которые 

работали  с  источниками  на  английском  языке.  Так,  например, 

многие  русскоязычные  корееведы  до  сих  пор  называют 

атрибутивные конструкции «причастными оборотами» [5], имея в 

виду  причастие  (

분사

)  как  часть  речи,  а  не  слова  в  составе 

атрибутивных  конструкций  (

관형구에서의  관형어

).  Интересно  то, 

что термин, данный Г.Рамстедтом рассматриваемому нами классу 

как  «особые  послепричастные  имена  существительными»,  не 

нашел своего дальнейшего применения.  

В  советском  корееведении  о  служебных  именах 

существительных  мы  узнаем  из  трудов  таких  ученых,  как  А.А. 

Холодович, 

Л.Б. 

Никольский, 

Ю.Н. 

Мазур, 

которые 

предпринимали  попытки  объединить  в  лексико-грамматические 

разряды  корейские  слова,  которые  по  признакам  могли  бы  быть 

Ли Т.Б. Класс «служебных имён существительных» … 

55 

определены как служебные. Их классификации до сих пор широко 

применяются  в  русскоязычном  корееведении.  Однако  они 

представляют 

собой 

лишь 

синхроническое 

описание 

грамматического  строя  корейского  языка  и  предлагают 

собственное  понимание  структуры  языка  с  учетом  знаний, 

накопленных  каждым  из  них  в  процессе  их  исследовательской 

деятельности. 

При  этом  в  своих  ранних  трудах  А.А.  Холодович  [16], 

выделяя  в  одну  группу  служебные  слова,  разделяет  их  согласно 

грамматическим функциям на служебные имена существительные, 

служебные глаголы и служебные прилагательные. Можно сделать 

предположение,  что  автор  и  стал  автором  термина  «служебные 

имена  существительные»  в  русскоязычном  корееведении,  тогда 

как в поздних трудах, указывая на неточности, допущенные им в 

ранних  своих  работах,  А.А.  Холодович  при  описании 

классификации  корейских  частей  речи  включает  параграф 

«Собственно  существительные  и  служебные  существительные»  в 

раздел «Имена существительные»: «Различие между ними состоит 

в  том,  что  имена  первого  рода  выполняют  назывную  функцию, 

тогда как имена второго рода несут грамматические функции» [17, 

с.48].  

В  ней  автор  приводит  классификацию  служебных  имен 

существительных  по  их  синтаксической  роли:  служебные  имена 

существительные,  которые  могут  выступать  в  роли  подлежащего 

или  именной  части  сказуемого,  а  также  дополнения  или 

определения и т.д. По выполняемым в предложении функциям он 

разделил их на 4 группы: 

1)  Служебные  имена  существительные,  которые  могут 

выступать  в  роли  подлежащего,  именной  части  сказуемого, 

дополнения,  определения: 

것

  –  вещь; 

바

  –  факт; 

이/분 

–  лицо, 

персона; 

데

 – место; 

해

 – доля; 

따위

 – вид, сорт, тип. 

2)  Служебные  имена  существительные,  которые  могут 

выступать только в роли подлежащего: 

수

 – возможность, способ; 

리 

– причина, 

씨 

– факт. 

3)  Служебные  имена  существительные,  которые  могут 

выступать только в роли именной части сказуемого и дополнения: 

터

 – основание; 

차

 – момент; 

따름

 – ограничение. 

4)  Служебные  имена  существительные,  которые  могут 

выступать  только  в  роли  дополнения: 

척/체

  –  вид,  подобие; 

채

  – 

состояние; 

듯

 – подобие; 

양

 – образ и т.д. 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

56 

В  поздних  работах  автора  мы  уже  не  нашли  детальной 

информации  о  какой-либо  классификации  служебных  имен 

существительных.  Автор  лишь  выделил  служебные  имена 

существительные  в  отдельный  класс,  указывая,  что  внутри  него 

разделение имен предметов происходит «по каким-либо внешним, 

чувственно-воспринимаемым  признакам»  [17,  c.49].  При  этом 

автор  упоминает  о  существовании  отдельных  суффиксов-

классификаторов, которые необходимо различать от счетных слов. 

Вопрос  изучения  классификаторов  или  счетных  слов  требует 

отдельного тщательного исследования, которое не входит в задачи 

настоящей статьи. 

В 

отличие 

от 

других 

советских 

корееведов, 

предпринимавших попытки исследования класса служебных имен 

существительных, как отдельного класса, Л.Б. Никольский указал 

не только функциональные разряды служебных слов в корейском 

языке,  но  сумел  представить  на  рассмотрение  семантическую 

классификацию  слов  и  выделить  особенные  характеристики 

служебных  слов.  В  1953  году  Л.Б.  Никольский  защитил 

кандидатскую 

диссертацию 

по 

теме 

«К 

вопросу 

о 

«неполнозначных  именах  существительных»  в  современном 

корейском  языке»  [10],  которая,  вероятно,  и  стала  началом  его 

тщательного  исследования  класса  корейских  служебных  слов, 

результаты  которого  вошли  в  его  основную  работу  [11].  Однако 

исследование 

Л.Б. 

Никольского 

частично 

теряет 

свою 

актуальность в современном корееведении, так как предложенная 

автором  классификация  служебных  слов  объединяет  несколько 

групп слов, вопрос служебности которых в той или иной степени 

ставится 

под 

сомнение. 

Например, 

в 

работе 

автора 

рассматриваемый в настоящей статье класс имен существительных 

входит  в  состав  класса  служебных  слов,  наряду  с  обладающими 

четко  выраженными  служебными  признаками  –  послелогами, 

союзами,  частицами  и  т.д.,  а  также  счетными  словами  или 

классификаторами. 

Постоянная 

ссылка 

автора 

на 

предшествующие 

работы 

А.А. 

Холодовича 

позволяет, 

предположить,  что  в  своем  исследовании  Л.Б.  Никольский 

основывался  на  предложенной  Холодовичем  классификации 

служебных слов. При этом мы не можем не отметить заслугу Л.Б. 

Никольского,  который  сумел  рассмотреть  данный  класс  слов  со 

всех  возможных  сторон,  учитывая  многочисленные  трудности, 

возникающие  как  в  определении  единых  признаков  и 

Ли Т.Б. Класс «служебных имён существительных» … 

57 

морфологических критериев  данного  класса,  так и  в  определении 

единой терминологии. 

Другой  известный  в  советском  корееведении  лингвист  – 

Юрий  Николаевич  Мазур,  пытаясь  описать  морфологический 

строй  корейского  языка  в  своей  работе  [8],  расширяет 

предложенную  А.А.  Холодовичем  классификацию  служебных 

слов,  добавляя  к  служебным  именам  существительным  и 

служебным  предикативам  послелоги  и  союзы.  Однако  он  так  же, 

как и А.А.Холодович, в своих поздних работах [9] меняет мнение 

о  классе  служебных  слов,  оставляя  при  этом  ему,  как  и  прежде, 

отдельное  место  в  общей  системе  корейского  языка.  Автор 

классифицирует  группы  слов  в  корейском  языке  как  «лексико-

грамматические  классы»,  разделяя  их  на  «части  речи  и 

грамматические  классы  служебных  слов».  При  этом  он  отмечает, 

что  по  лексическим  признакамвсе  слова  в  корейском  языке 

делятся 

на 

«полнозначные 

или 

самостоятельные» 

и 

«неполнозначные или несамостоятельные, служебные» [9, c.33]. В 

своей  классификации  он  продолжает  основываться  на  взглядах 

европейских  лингвистов,  выделяя  отдельный  класс  «служебных 

слов»,  который  объединяет  «служебные  имена»  наряду  с 

послелогами, союзами, счетными словами, связками и частицами. 

Указанный  им  класс  под  названием  «служебные  имена» 

подразумевает  «служебные  имена  существительные».  В  их 

описании 

автор 

указывает, 

что 

«служебные 

имена 

(существительные)  в  отличие  от  полнозначных  существительных 

лишены  номинативной  функции  и  не  употребляются  без 

предшествующего  определения.  Это  строевые  слова,  слова-

конструкты: кос, те, ли, па, пун, су, янъ, и, ча, чэк, че, чул, чхэк, чхе, 

тхэ, хэ. Также автор поясняет, что слова данного класса обладают 

«абстрактным  лексическим  значением,  которое  при  переводе 

может быть передано с большей или меньшей долей условности» 

[9,  с.65].  Данная  классификация  служебных  слов  остается  до  сих 

пор  наиболее  распространенной  и  используемой  в  корееведении 

России и стран СНГ.  

По  нашему  мнению,  термин  «служебные  имена»  тоже 

может  ввести  в  заблуждение  многих,  не  раскрывая  достоверно 

особенностей  рассматриваемого  нами  класса  слов.  В  грамматике 

большинства  тюркских  языков  есть  категория  «служебных  имен» 

– это послелоги [6, 7, 12, 15] 

 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

58 

Например,  в  казахском  языке  есть  и  служебные  имена 

(көмекшi  есiмдер),  которые  описывают  расположение  предмета  в 

пространстве и часто соответствуют предлогам русского языка, и 

послелоги  (септеулiк  шылаулар)  [6,  7,  15,  20].  Служебные  имена 

образуются 

из 

основ, 

зачастую 

существительных 

в 

притяжательной  форме  третьего  лица,  к  которым  затем 

присоединяются  окончания  пространственных  падежей,  чаще 

местного  падежа  (окончания  -нда/-нде):  алды  (сущ.)  –  перед, 

передняя  часть,  алдында  (служ.имя)  –  перед  (чем-то/кем-то). 

Служебные  имена,  например  в  казахском  языке,  всегда 

употребляются  после  существительных  в  родительном  падеже: 

Бала ағаштың алдында отыр.  Мальчик сидит перед деревом [15]. 

В корейском языке также имеются подобные послелоги, но они не 

относятся  к  классу  служебных  имен  существительных,  хотя  и 

имеют 

много 

общих 

свойств 

с 

первыми. 

Например: 

существительное 

후

  с  частицей  местного  падежа  -

에

  может 

переводиться на русский как после, через; после того, как; за тем, 

как  и  часто  классифицируется  как  послелог.  Он  не  является 

служебным именем существительным [19].  

 

a. 

결혼 후(에) 생활습관이 같아질 수도 있다.

 

После  свадьбы  у  супругов  могут  появиться  одинаковые 

привычки. 

b. 

두달 후에 결혼할 거라고 하였다.

 

Он сказал, что женится через два месяца. 

c. 

그녀가 결혼한 후에는 그녀의 얼굴을 보기가 힘들어졌다.

 

После того как она вышла замуж, ее почти не видно.  

 

Таким 

образом, 

подробное 

рассмотрение 

всех 

существующих определений убеждает нас в том, что необходимо 

разграничивать  термины  «служебные  имена  существительные»  и 

«служебные  имена».  Ю.Н.  Мазур  при  описании  морфологии 

корейского языка не разграничивает эти термины и понимает под 

ними  класс  слов,  приобретающие  значение  только  в  сочетании  с 

определяющими их атрибутивными конструкциями. Относительно 

«служебных  имен  существительных»  мы  присоединяется  к 

мнению Ю.Н. Мазура, понимая под «служебными именами» имена 

существительные, 

выполняющие 

функцию 

послелогов. 

Служебные  имена  существительные  употребляются  после 

атрибутивных  конструкций,  которые  могут  заканчиваться 

Ли Т.Б. Класс «служебных имён существительных» … 

59 

глаголами, 

прилагательными 

и 

существительными 

в 

предикативной  форме,  а  служебные  имена  –  только  после  имен 

существительных.  Это  их  основное  отличительное  свойство. 

Русскоязычные корееведы относят обе названные группы к классу 

служебных слов, в то время как корейские лингвисты не считают 

их  служебными.  Мы  присоединяемся  к  мнению  последних  и 

считаем  неправомерным  разделение  частей  речи  в  корейском 

языке на знаменательные и служебные.  

В  отличие  от  Г.Рамстедта,  американский  ученый  Самуэль 

Мартин в своем труде «A Reference Grammar of Korean» называет 

служебные  имена  существительные  «Quasi-free  Nouns  –  квази  - 

свободными (полусвободными) существительными». Учитывая то, 

что  автор  излагает  свое  понимание  служебных  имен 

существительных  в  разделе  «Имена  существительные»,  можно 

сделать  вывод,  что  он  основывается  на  традиционной  корейской 

классификации  имен  существительных.  Но  при  этом  он  не 

забывает  указать,  что  зачастую  их  также  называют  «imperfect 

nouns»  (незаконченные  существительные)  or  «dependent  nouns» 

(зависимые существительные) [21, c.131]. Первый термин, как мы 

уже упоминали, относится к названию данного класса в традиции 

северокорейских  лингвистов,  при  этом  может  встречаться  в 

настоящее  время  и  у  некоторых  российских  корееведов.  Второй 

вариант  англоязычного  термина  нашел  широкое  распространение 

в современном англоязычном корееведении в виде термина «bond 

nouns» (

의존명사

)  –  зависимые  имена  существительные.  При  этом 

Мартин,  как  и  многие  другие  западные  корееведы,  не 

рассматривает  глубоко  свойства  и  особенности  данного  класса 

существительных, упоминая лишь о его составе.  

Следует 

отметить, 

что 

некоторые 

русскоязычные 

исследователи  уже  поднимали  вопрос  логичности  применения 

термина 

«несамостоятельные» 

в 

отношении 

имен 

существительных  в  корейском  языке.  Так  в  статье  российского 

исследователя  В.В.Аникиной  под  названием  «Европейские 

лингвисты  ХIХ  века  –  создатели  первых  грамматик  корейского 

языка»  сказано:  «Если  обратиться  к  факту  выделения  так 

называемых «несамостоятельных существительных» (

의존명사

), то 

можно  заметить,  что  понятия  универсальной  грамматики 

искусственно  притягивались  для  наименования  частей  речи 

корейского языка. По сути, если мы говорим «несамостоятельное, 

или зависимое, существительное», то мы подрываем статус самого 

КОРЕЕВЕДЕНИЕ КАЗАХСТАНА выпуск 2(2014) 

60 

понятия  «существительного»,  так  как  грамматисты  утверждают, 

что  это  самая  самостоятельная  категория.  Н.Д.  Арутюнова 

определяет  существительное  как  денотативное  значение  полного 

репрезентата  референта.  Исходя  из  этого,  можно  указать  на 

неправомерность использования термина «несамостоятельное, или 

зависимое,  существительное».  Такое  использование  не  вполне 

приемлемых  терминов  можно  объяснить  тем,  что  ученые 

прибегали  к  рационалистической  теории,  с  помощью  которой 

можно  объяснить  любую  грамматику  готовыми  категориями. 

Использование универсальных понятий положительно сказывается 

на  формировании  типологии,  но  отрицательно  влияет  на 

возможность раскрытия уникального в языке» [3, с.172].  

Анализируя  рассмотренные  нами  точки  зрения,  можно 

проследить, что в русскоязычном корееведении данный класс слов 

по морфологическим признакам относят к служебным словам, а в 

традиционной  корейской  классификации  –  этот  класс  имен 

существительных  является  лишь  подклассом  в  основной  группе 

имен  существительных,  при  этом  нет  никаких  упоминаний  об  их 

служебных  признаках.  То  есть,  по  морфологическим  признакам 

четко  прослеживается  отсутствие  у  данного  класса  имен 

существительных  свойств  служебной  части  речи  (не  изменяется, 

не  склоняется  и  т.д.),  если  учитывать,  что  к  ним  могут 

присоединяться  все  или  только  некоторые  падежные  частицы,  и, 

наоборот,  имя  существительное  всегда  является  только 

знаменательной  частью  речи.  А  так  как  в  корейском  языке 

служебные  имена  существительные  различаются  в  составе  одной 

группы  имен  существительных  только  по  степени  утраты 

самостоятельности  (значения)  в  процессе  грамматической 

эволюции  (грамматикализации),  то  встает  вопрос  правильности 

применения  термина  «служебные  имена  существительные»  в 

отношении слов данного класса. Однако не следует забывать, что в 

данный  класс  слов  как  в  корейской  традиции,  так  и  по  мнению 

западных  корееведов,  входит  особый  класс  счетных  слов  или  так 

называемых 

«классификаторов», 

свойственный 

только 

к 

агглютинативным  языкам.  Принадлежность  классификаторов  к 

классу  имен  существительных  не  вызывает  сомнения  –  к  ним 

можно  присоединять  падежные  аффиксы  и  частицы,  они  стоят 

всегда после определяемого слова (числительного или атрибутива) 

и т.д.

 

Ли Т.Б. Класс «служебных имён существительных» … 

61 

Таким образом, исходя из всего изложенного, мы полагаем, 

что вопрос использования в советском и российском корееведении 

определения  «служебные»  в  отношении  данного  класса  имен 

существительных  в  корейском  языке  требует  пересмотра  и 

тщательного  исследования.  К  тому  же,  мы  не  видим 

необходимости  отнесения  данного  класса  к  отдельному  разряду 

служебных слов из общего класса имен существительных, так как 

четко  прослеживается,  что  грамматические  и  синтаксические 

признаки  служебных  имен  существительных  не  отличаются  от 

основных  свойств  имен  существительных  в  целом  (возможность 

присоединения  падежных  частиц,  абстрактное  значение  предмета 

и  т.д.).  Различие  заключается  лишь  в  том,  что  служебные  имена 

существительные  не  имеют  четко  выраженной  семантики  и 

употребляются  только  с  определяющими  их  словами  в  составе 

атрибутивных  конструкций,  содержание  которой  и  заимствуют. 

Таким  образом,  вопрос  выделения  данной  группы  слов  в 

отдельный  класс  напрямую  зависит  от  четкого  определения 

семантических  критериев  разделения  служебного  слова  от 

знаменательного,  а  также  классификации  имен  существительных 

по семантическим и лексическим признакам. 

 

жүктеу/скачать 3,47 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: