Т. В. Шевякова Редакциялық алқа мҥшелері

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың Хабаршысы, «Филология» сериясы, №2 (40), 2012 г. 
 
77 
 
писателей  и поэтов стали связывать с их тяжелым детством и нервными срывами. Сам Гессе был 
всегда  яростным  противником  того,  что  его  литературное  творчество  оценивают  с  этой  точки 
зрения.  По  его  мнению,  никакой  психоанализ  не  в  состоянии  сделать  из  человека  знатока  и  
толкова-телем души, который до этого времени не был поэтом и не ощущал свой внутренний мир, 
и  не  пере-жил  душевные  переживания.  По  его  мнению,  чтобы  описать  творчески  все  процессы, 
которые проис-ходят в душе человека, нужно иметь не аналитический, а интуитивный талант (1, 
139).  Но  на  основе  письма  психоаналитика  Карл  Густава  Юнга,  который  он  написал  24.03.1950 
года  профессору  Маям-ского  Университета  штата  Флорида  США  Эмманиэлу  Мастеру,  можно 
прийти  к  такому  выводу,  что  синтез  интуитивного  и  аналитического  таланта  может  привести  к 
созданию  великих  литературно-философских  произведений:  «Я  знаком  произведением  Гессе  и  с 
ним лично. Я знаю его лечащего пси-хиатра. Он умер несколько лет тому назад. Именно он стал 
поводом  тому,  что  мои  произведения  оказали  определенное  влияние  на  Гессу  это  проявилось  в 
«Демиане»,  «Сиддхартхе»  и  «Степном  Вол-ке».  Примерно  на  этом  этапе  (1916)  началось  мое 
личное  знакомство  с  Гессе.  Его  психиатром  был  др.  Й.Б.  Ланг.  Он  был  очень  необычным,  но 
весьма  эрудированным  человеком.  Он  изучал  восточные  языки  (иврит,  арабский,  египетский)  и 
интересовался, прежде всего, миром мышлений Гнозиса. Я дал ему широкие познания о Гнозисе и 
этому он научил Гессе. На основе этого материала он написал «Демиан». Но что стало источником 
произведений «Сиддхарта», и «Степной Волк», осталось для меня неизвестным. Эти произведения 
имеют  непосредственную  или,  по  меньшей  мере,  посредствен-ную  связь  с  некоторыми  моими 
разговорами с Гессе […]» (2, 118 перевод мой). 
Лечение Германа Гессе у Й.Б. Ланга, сподвижника К.Г. Юнга в 1916-17-ти годах возбудили в 
нем интерес к  психоанализу, и это стало поводом для  тесных отношений  и переписок с  Юнгом. 
Через определенный период времени это привело Германа  Гессе на  лечебные сеансы Юнга. Эти 
отношения оставили в его творчестве неизгладимые впечатления, и это постоянно проявлялось в 
его произведе-ниях. Умение Германа Гессе, внедряться в глубину человеческой души  происходит 
от того, что он имел глубокие познания в психоанализе. Но нельзя это связывать самим собой или 
же  только  психо-анализом.  Он  был  художником  и  как  он  сам  отмечал,  был  человеком,  который 
«ощущает свой вну-тренний мир, и пережил душевные переживания». 
Вышеназванное учение Гнозиса является синтезом восточных и западных течений и берет свое 
начало  с  античных  времен.  В  классической  древнегреческой  философии  термин  Гнозиса 
употребля-ется в техническом значении, обозначая знание, исследование, не имея мистических и 
эзотерических  коннотаций.  «Это  закон  универсальных  мистерий,  закон,  которого  очень  строго 
придерживаются с самого начало диалектического порядка» (9, 1). Это учение является синтезом 
всех религий и фило-софских мировоззрений и дает точную интерпретацию всех ключевых знаков 
и  значений.  Это  рели-гиозно  –  философский  термин,  являясь  особым  моральным  учением,  был 
доступен только тем лично-стям, которые обладали мистической проницательностью. 
Делая  наброски  проекта  Касталийского  Ордена,  Гессе  основывался  на  гностическую 
философию, потому что по этому учению человек был создан совсем другой миссией и для того, 
чтобы  достичь  эту  вершину,  человек  не  должен  был  жениться  и  должен  был  быть  в  тесном 
священном связи с  при-родой. Игроки в бисер стремились именно к этой связи и медитировали. 
Символика  романа,  множе-ственные  имена  и  термины,  касающиеся  разных  областей  искусства, 
требуют от читателя большой эрудиции для понятия произведений Гессе до глубины.  
Письмо  Карла  Густава  Юнга  от  03.12.1919  к  Герману  Гессе,  связанное  с  романом  «Демиан» 
пока-зывает  большое  влияние  психоаналитических  лекций  на  Гессе:  «Мысль,  раскрыть  Ваш 
псевдоним,  хотя,  кажется  нескромным  и  назойливым  с  моей  стороны,  но  когда  я  читал  Вашу 
книгу, у меня создалось такое впечатление, что это как-бы то не было, имеет связь с Люцернам. 
Несмотря на то, что в работах Синклара я не узнал  Вас, но мысль о Синкларе, какой он человек, 
изумляла  меня,  потому  что  его  психология  казалось  мне  весьма  странным  и  заслуживающим 
внимания» (3, 221). 
В  письме  не  случайно  упомянуто  имя  Люцерна.  Примерно  в  этих  годах  Гессе  проходил  у 
психо-аналитика  Доктора  Бернхард  Ланга,  живущего  и  работающего  в  Люцерне, 
шестидесятичасовой лечебных сеанс и под влиянием этих сеансов он написал статью «Художник 
и психоанализ». Но в этой статье он не боится критиковать психоанализ. Хотя его мнение «Анализ 
подтверждает человека как художника перед самим собой», и соответствует выводам, к которым 
пришли исследователи. 
Гессе  подчеркивал  большое  влияние  психоанализа  на  совесть  и  мораль  человека.  По  его 
мнению,  анализ  требует  от  человека  по  отношению  к  себя  такую  искренность,  к  которой  мы  не 
привыкли и   он учит нас видеть, оценивать, исследовать и принимать всерьез такие вещи, которые 
мы могли бы успешно вытеснить из сознания, которых вытеснили целые поколения под упорным 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың Хабаршысы, «Филология» сериясы, №2 (40), 2012 г. 
 
78 
 
давлением.  (1,  140-141)  Большую  заслугу  психоанализа  Гессе  увидел  в  том,  что  с  его  помощью 
человек  имеет  воз-можность  познать  свой  внутренний  мир.  В  предисловии  к  роману  «Демиан» 
Гессе отмечал, что «жизнь каждого человека это путь к самому себя» (4, 480). 
Гессе удачно применил приобретенный опыт, как упомянулось выше, в своих произведениях. 
Это, «Демиан», «Сиддхарта»  и «Степной Волк», которые были написаны  друг за другом. В этих 
произве-дениях можно видеть конкретное влияние психологической теории Юнга на Гессе в том, 
что почти во многих своих произведениях Гессе обращался к учению Юнга об архетипов и создал 
их  литера-турный  образ.  Hапр.  архетип  в  романе  «Демиан»  появляется  впервые  как  «тень»  в 
образе  шантажиста  и мошенника  Кромера  и главный герой Эмиль  Синклар, который попадает в 
его  сеть,  понимает  поз-же,  что  этот  демон  и  есть  часть  его  самого.  В  то  же  время  роман 
заканчивается  в  поисках  самопозна-ния  и  его  достижения  и  это  значит  завершение  процесса 
индивидуализации, что соответствует учени-ям Юнга. 
В  «Степном  волке»  мы  видим  за  спокойной,  умной  и  весьма  утонченной  натурой  Гарри 
Галлера,  скрываюшиейся  звериный  инстинкт.  Одним  словом,  Гессе  мастер  психологической 
прозы.  Он  мог  умело  войти  в  душу  представленного  образа,  которого  он  описывал  и  мог 
превратить  прожитые  чув-ства,  внутренние  страдания  в  художественные  слова  и  в  его  свет  и 
краски.  Но  Гессе  в  то  же  время  умелый  мастер,  в  создании  психологии  эпохи  и  самой  времени, 
которых  он  описывал.  Герой  Гессе  является  олицетворением  души  и  чувства,  но  только  мораль 
делает его человеком. Обратим внимание на роман «Степной волк». Гарри Галлер, представитель 
потерянного  поколения  интеллигенции  ХХ  века,  страдающий  душевными  колебаниями  и 
противоречиями приводится к зеркалу в магическом театре. Именно зеркало представляется здесь 
как  решающий  фактор.  Это,  как  бы  удвоенный  мир,  удвоенная  личность,  удвоенная  психика  – 
средство  для  познания  человека  самого  себя.  Все  эти  мето-ды  в  психоанализе  являются 
гипнотической интервенцией извне. Со стороны психолога рассматрива-ется для понятия проблем 
человека  и  выяснения  причин,  терзающих  его.  Гессе  подвергает  своего  героя  этому,  и  Гарри 
Галлер  раскалывается  в  зеркале  на  разные    образы.  Все  эти  образы  –  это  ступени  его  жизни. 
Каждый образ в этом зеркале объединяет пережитые им годы, которые запечатлелись в нем. Это 
также  показывает,  что  Гарри  владеет  не  двумя,  но  множественными  натурами  и  его  жизнь 
проходит между двумя полюсами – инстинктом и моралью. Многочисленная натура в душе Гарри 
формируется согласно учению Юнга о «коллективной бессознательности» или же иными словами 
массовой  психологией.  Именно  в  романе  «Степной  волк»  выясняется  концепция  «процесса 
индиви-дуализации» более четко. Его встреча с другом детства Густавом в этом мире фантазии, их 
смертель-ная  игра  в  этом  хаотичном  мире  не  случайно.  Причина  всех  этих  явлений  кроется  в 
образах в зеркале и в пути, которую выбрал Гарри. Гарри следует за своим 16-17 летним образом и 
по  этому  встречает-ся  со  школьным  другом  Густавом.»  Темперамент  этого  возвраста  очень 
буйный, энергичный, горя-чий, безумный и читатель видит с этого момента в Гарри Галлере эти 
качества и становится свидете-лем превращения его в магическом театре из психологии личности 
на  вышеназванную  массовую пси-хологию.  А это такой поток, что  «сознательный человек здесь 
исчезает, причем чувства и идеи всех отдельных единиц, образующих целое, именуемое  толпой, 
принимают  одно  и  то  же  направление»  (5,  155).  Здесь  он  потеряет  способность  думать, 
анализировать, рассуждать  потому что рассуждающий  Гарри остался в реальном мире. А в этом 
мире  Гарри  следует  слепо  за  своей  молодостью  и  позволяет  извержению  своих  страстей.  Но 
каждое  изменение  в  человеческой  психике  имеет  свою  подсознатель-ную  причину  в  корне,  и  в 
бессознательном поведении юношеских лет Гарри кроется проблемы зрело-го Гарри, который был 
вынужден  жить  годами  в  противоречиях,  с  которыми  он  не  мог  согласиться,  и  был,  отвергнут 
окружающими его людьми. Наконец-то он позволяет свободному извержению своих протестов и 
страстей. Но у него другая цель, которая вынудила его, присоединится к уничтожающе-му потоку 
этой воображаемой массы – это гуманизм и чистое общество, попытка к самопознанию. Личность 
и мыслитель  Гарри Галлер, который очень  умело, анализирует  процессы в обществе и кри-зис  в 
искусстве,  который  очень  ясно  рассуждает  и  ведет  политику,  становится  здесь  одним  из  членов 
этой  толпы.  Это  не  случайно.  Этим  хочет  писатель  показать,  что  все  человечество  подвергнуто 
этой  психологии.  Обращая  на  это  внимание  можно  заметить,  что  Гессе  действительно  является 
знатоком  аналитической  психологической  науки:  показывая  результат,  писатель  очень  искусно 
объясняет  при-чину  и  корень  патологий  в  человеческой  психике.  Обратим  внимание  на  одну 
цитату:  ―Но я вижу в них нечто большее, документ  эпохи, ибо душевная болезнь  Галлера  – это 
мне теперь ясно – не выверты какого-то одиночки, а болезнь самой эпохи, невроз того поколения, 
к  которому  принадле-жит  Галлер,  и  похоже,  что  неврозом  этим  охвачены  не  только  слабые  и 
неполноценные индивиду-умы, отнюдь нет, а как раз сильные, наиболее умные и одаренные‖ (8, 
82).  

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың Хабаршысы, «Филология» сериясы, №2 (40), 2012 г. 
 
79 
 
Задача Гарри Галлера здесь состоит в том, что между своим интеллектуальным «я» и звериной 
тенью  он  должен  устранить  двойственность.  Здесь  мнение  Юнга  находит  свое  подтверждение 
«Избы-ток звериного начало обезображивает культурного человека, а избыток культуры приводит 
к нача-лу звериного заболевания» (6, 33). 
В произведениях Гессе мы становимся свидетелем борьбы героев между самим  – собой и что 
они ищут путь к своему внутреннему миру. О натуре такого конфликта Юнг писал: «Как только 
человек  осознает,  что  у  него  есть  […]  Тень  и  его  враг  в  его  собственном    сердце,  начинается 
конфликт, и один становится двумя» (6, 52). Это мы видим в образе Гарри, Демиана и Сиддхарты.  
Герман  Гессе,  хорошо  осведомленный  о  человеческом  внутренним  мире  из  лекций  Юнга, 
Фрейда  и  Ланга,  отдалил  образы  от  рациональных,  которые  вызывают  чувство  ненависти  к 
человеку,  и  опи-сал  их  как  людей,  понимающих  болезнь  общества,  жаждущих  правды  и 
душевного исцеления. Но с Йозефом Кнехтом, героем романа «Игра в бисер» дело обстоит иначе. 
Достигнув  уровня  мастера  игры  (магистра)  жизнь  Кнехта  состоит  в  том,  что  он  завоевывает 
Касталийские  вершины  и  в  конеч-ном  итоге  понимает,  что  касталийцы  ведут  совсем  иную, 
незнакомую,  замкнутую  жизнь,  которая  отличается  от  жизни  обычных  людей,  и  он  понимает, 
настолько  опасно  эта  жизнь.  Писатель  приходит  к  такому  выводу,  что  попытка  развивать 
искусство вне общества может превратить его в бессмыслен-ную и беспредметную вещь. 
Таким  образом,  психоанализ,  который  в  определенный  период  жизни  Гессе  стал  почти  его 
увлече-нием,  оставил  большой  след  в  его  творчестве  и  мыслях,  и  помог  ему  приобрести 
своеобразный  вид  мышления  и  художественное  обличие  античных  религиозно-философских 
учений. 
 
1.
 
Гессе Г. «Избранные сочинения», том 7, зуркамр, 1987. 
2.
 
Hesse H. – Jahrbuch, Band 2, Max Niemeyer-Verlag, Tübingen 2005. 
3.
 
Yung C.G. „Briefe―, Valter-Verlag 1972, Band 3, – c. 221. 
4.
 
Гессе Г. Клингзор: Романы, повесть и новеллы / пер. с нем. – М.: ООО «Издательство АСТ»; 
Харьков: Фолио, 2000. 
5.
 
Лебон Г. «Психология масс», – Минск: «Харвест»; М.: АСТ, 2000. 
6.
 
Юнг К.Г. «Психология бессознательного», – М.: Канон+, 2003. 
7.
 
Гессе Г. «Степной волк» – Баку: Язычы, 1990. 
8.
 
Ян  ван  Райкенборг,  Катароза  де  Петри  «Универсальный  гнозис»,  пер  .с  немецкого, 
theosophy.ru/lib/gnosis.htm 
 
Тҥйін 
Әдебиет пен психологияның ортақ қырларының бар екені туралы пікірлер ХIХ ғасырдың аяғы 
мен  ХХ  ғасырдың  басында  айқындала  түсті.  Зерттеулер  қорытындысы  бойыша  ғылым  мен  ӛнер 
қарама-қарсы  кӛзқарас  емес,  керісінше  олар  бірін-бірі  толықтыратын  адамның  ішкі  әлемінің 
кӛлеңкелі тұстарын сәулелендіретін екі құрал. Мақалада автор Герман Гессе шығармашылығына 
психологиялық талдаудың әсері туралы баяндайды. 
 
Summary 
This paper deals with the formation and development of psycho-analysis as a new science in Europe 
at the end of the XIX century and the beginning of the XX century, and increasing interest in it among 
creative  people.  The  paper  analyses  the  influence  of  this  science  on  German  writer  Hermann  Hesse‘s 
creative  work  as  well.  Herman  Hesse  was  personally  acquainted  with  Carl  Jung  and  I.B.  Lang  and 
underwent psycho-analysis under their assistance.  
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 
 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың Хабаршысы, «Филология» сериясы, №2 (40), 2012 г. 
 
80 
 
КОРЕЙ ПОЭЗИЯСЫНЫҢ ЖАНРЛАРЫ 
 
Г.Б. Тоқшылықова – Абай атындағы ҚазҰПУ-нің аға оқытушысы 
 
Поэзия  жанры  корей  әдебиетінде  ежелден  жақсы  дамыған.  Халық  ӛміріндегі  поэзияның  ролі, 
жанрлық  сипаты  мен  орындалу  мәнері,  поэтикалық  туындылардың  табиғаты  мен  ерекшелігі 
секілді поэзияға қатысты мәселелер корей әдебиетінде біршама зерттелген. Жалпы корей әдебиеті 
екі тілде жазылуына байланысты корей тіліндегі туындылар және  ханмун туындылары («ханси», 
сӛзбе-сӛз аударғанда «қытай ӛлеңдері») деп екі тармаққа бӛлінеді. Ханмун – вэньянь қытай жазба 
тілінің  корейлендірілген  формасы.  Ханмунмен  жазылған  корей  поэзиясы  ІХ  ғасырда  басталып, 
ХІХ  ғасыр  соңында  аяқталды.  Ханмунның  халық  арасына  етене  сіңіп  кеткені  соншалық,  сарай 
ақындарын  айтпа-ғанда,  кез-келген  білімді  адам,  оқымысты,  әскербасы,  янбан  (дворян),  мейлі 
буддалық  монах  болсын  ӛз  эрудициясын,  білімін,  тәрбиелігін,  мәдениетін  тек  ханмун  ӛлеңдері 
арқылы кӛрсетуге тырысты. Тіпті жоғарғы шен алу үшін емтихан тапсырғанда да ханмун тілінде 
шығарма  жазуға  тиісті  болды.  Ханмунмен  байланысты  бірнеше  жанрлар  дамыды:  уставтық 
ӛлеңдер  гэлюйши,  бес  немесе  жетітар-мақты  цзюэцзюй,  жетітармақты  пайлюй,  шағын  юэфу  т.б. 
Ханмун туындыларының кең тарағанды-ғын ХVІ-ХVІІ ғасырларда енкквиси деп аталатын арнайы 
поэтикалық сайыстың ӛткізіліп отырғанды-ғынан байқауға болады. Ал біздің бүгінгі сӛз етпегіміз 
корей тіліндегі ӛлеңдердің пайда болып, даму тарихы жайында болмақ. 
Корей  фольклорының  лирикалық  жанрына  жататын  мине  деп  аталатын  халықтық  ӛлеңдер 
бүгінгі  корей  поэзиясында  кездесетін  барлық  жанрлардың  бастау  кӛзі  болып  табылады.  Корей 
поэзиясының  ұлттық  құндылықтарын  бойына  сіңірген  кӛптеген  халықтық  ӛлеңдер  мазмұны  мен 
пішініне қарай әртүрлі. Еңбекке, әдет-ғұрыпқа, тұрмыс-салтқа байланысты туған пхунье ӛлеңдері 
тақырыптық тұр-ғыдан корей дәстүрлерімен байланысты болып келсе, чхаме ӛлеңдері ӛткір, саяси 
мазмұнда  келіп,  аллегория  түрінде  беріледі.  Корей  тілінде  жазылған  ӛлеңдер  корей  ұлттық 
музыкалық  аспаптарының  (пак,  пипха,  каягым)  сүйемелдеуімен  айтылды.  Ханмуннан  ерекшелігі 
корей  тіліндегі  ӛлеңдердің  жекелеген  жинақтары,  антологиясы  болған  жоқ.  Бұл  туындыларда 
кездесетін  әдеби  кӛркемдегіш  тәсілдердің  барлығы  дерлік  халықтық  ӛлеңдерден  алынған 
(гипербола,  метафоралық  образдар,  лири-калық  арнаулардың  композициялық  тәсілі, 
қайталаулардың әртүрлі типтері т.б.). Ал ӛлең ӛлшемі әдетте қысқа болып келеді, жиі кездесетіні – 
тӛрттармақты шумақ.  
Корей  поэзиясындағы  жетекші  жанрлар  қатарында  хянга,  сиджо,  каса,  коре  кае,  кенгичхега, 
таль-гори, чханга, чаюси ӛлеңдері аталады. Соның ішінде ең негізгісі әрі ең кӛнесі хянга ӛлеңдері. 
Хянга  –  иду  тәсілімен  (иду  тәсілі  –  корей  тілінің  сӛздері  мен  грамматикалық  кӛрсеткіштерін 
фонетикалық таңбалау кезінде қолданған қытай иероглифтері) корей тілінде жазылған. Хянганың 
25  ӛлеңі  сақтал-ған.  Олар  екі  буддалық  жинақта:  11  ӛлеңі  –  «Кюне  ӛмірінде»,  14  ӛлеңі  –  «Үш 
мемлекеттің  тарихи  жазбаларында»  қалып  кеткен  істер»  атты  тарихи  ескерткіш  «Самгук  юсада» 
жазылған. Хянга ӛлеңде-рі 4, 8, 10 жолдан тұрады. 10 жолдан тұратын хянга үш шумаққа бӛлінеді: 
екі  тӛрт  жолдан  және  соң-ғы  екі  жолдан.  Біздің  заманымызға  дейін  хянга  әртүрлі  пішінде 
жеткендіктен,  оның  нақты  ӛлшемі  әлі  күнге  белгісіз  болып  отыр.  Корей  тілінің  ең  ежелгі  жазба 
ескерткіштері  хянганы  алғашында  сэнэн-норэ  немесе  санвега  деп  атады.  Хянга  –  «туған  елдің 
әуені»,  «ана  тілінде  жазылған  ӛлеңдер».  Бұл  Корей  түбегінің  оңтүстік-шығысында  орналасқан, 
сонан  VІІ  ғасырда  бүкіл  түбекті  ӛзіне  бағындырған  Силла  дәуірінде  (VІІ-Х  ғғ.)  кеңінен  тараған 
поэзияға  берілген  жалпы  атау.  Хянга  ӛз  кезегінде  қытай  тілінде  туған  поэтикалық  туындыларға, 
әсіресе танси ӛлеңдеріне қарсы бағытталған дүние болған-дықтан, корей әдебиетінде әуел бастан-
ақ  «ӛзінікі»  мен  «ӛзгенікінің»  арасындағы  бӛлінушілік  қалып-тасқан  [1,  20].  Себебі  қытай 
иероглифтерімен  жазу  күшейіп,  ханмун  ӛлеңдері  шарықтап  дамығанда  корей  тілінде  жазылған 
корей әдебиетінің ежелгі дәстүрі – хянга елеусіз қалды. 
Хянга  –  корей  мемлекетін  құрушылар  туралы  тарихи  аңыздар  мен  ежелгі  ритуалдық 
ӛлеңдерден  туды.  Хянга  ӛлеңдерінде  әлемді  тану,  түсіну  мен  ондағы  хаос  пен  космостың  ӛзара 
әрекеті  моделі  кӛрініс  тапқан.  Ежелде  поэтикалық  сӛздер  магиялық  қызметке  ие  болды. 
Поэтикалық  сӛз  космос  әле-міндегі  тәртіпті  сақтау  керек.  Хянганы  ритуалды  ӛткізу  үдерісінде 
абыз-ақындар шығарды. Әрине, ритуалдар кӛп болуы мүмкін, бірақ олардың бәрі бір ғана айқын 
мақсатқа ие болды: әлемде үндестік-тің бұзылмауын қадағалау, демеу мақсаты болды.  
Дәстүрлі  корей  поэзиясында  кең  тараған  жанр  –  сиджо.  Сиджо  (сичжо)  сӛзін  зерттеушілер 
«біздің  дәуіріміздің  әуендері»  немесе  «жыл  мезгілдері  әуендері»  деп  түсіндіреді.  Сиджо 
алғашында  таньга  деп  аталды,  тура  мағынасында  «қысқа  ӛлең»  дегенді  білдіреді.  Сиджо 
жапонның  хокку  стиліне  жақын  келеді.  Әр  тармақта  14-16  иероглифтен  келіп,  үш  тармақта 
барлығы  44-46  иероглиф  болады.  Тармақтың  ортасында  кідіріс  жасалатын  болғандықтан  сиджо 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың Хабаршысы, «Филология» сериясы, №2 (40), 2012 г. 
 
81 
 
ӛлеңдерін  басқа  тілдерге  аударғанда  үш  емес,  алты  тармақты  болып  шығады.  Жанрдың  басты 
ерекшелігі  оның  нақты  метрикалық  ӛлше-мінде.  Кең  тараған  немесе  классикалық  деп  танылған 
сиджо үштармақты қысқа ӛлеңдер болып келе-ді. Сиджода ұйқас болады, бірақ ол тек қана ерікті 
ұйқасқа  құрылады.  Сиджо  ӛлеңінің  құрылысы  әртүрлі:  пхен-сиджо  («эмбрионалдық  ұйқас»)  үш 
тармақты  шумақтан  тұрады;  ос-сиджо  («циклдық  сиджо»)  нақты  бір  тақырып  аясында 
жырланады;  сасоль-сиджо  («баяндайтын  сиджо»),  кейде  оны  ұзын  сиджо  («джан-сиджо») 
терминімен де атайды [2]. 
Корей  поэзиясындағы  сиджо  жанрын  арнайы  зерттеген  орыс  ғалымы  М.И.  Никитинаның 
айтуын-ша, бұл ӛлеңнің тууы ел тарихындағы драмалық оқиғамен байланысты. ХІV ғасырдың ІІ 
жартысында  ӛмір  сүрген  конфуциандық  ойшыл  Чон  Монджу  ӛз  билеушісіне  адал  қызмет  етеді. 
ХV  ғасырдың  басында  билік  басына  келген  Ли  Сонге  әулеті  Чон  Монджу  секілді  данышпаннан 
айрылып  қалғысы  келмей,  ӛзара  саяси  одақ  құрып,  ӛздеріне  қызмет  етуді  ұсынады.  Бірақ  Чон 
Монджу «қанша азап кӛріп, сүйегім күл боп ұшса да, ӛз билеушіме сатқындық жасай алмаймын» 
деп, олардың ұсынысы-нан  бас  тартады [3, 6]. Чон Монджудың  бұл шешімі үшін  Ли  Сонге  оны 
ӛлтіруді  бұйырады.  Ӛлер  алдында  шығарған  Монджудың  бұл  ӛлеңі  күні  бүгінге  дейін  сиджо 
жанрының  классикалық  үлгісі  саналады.  Осы  сӛз  болып  отырған  классикалық  үлгіде  хянга 
ӛлеңдерінде кездесетін ежелгі мәдени дәстүр – «үлкен» мен «кішінің» қарым-қатынасы, адалдығы 
байқалады. 
Сиджо  жанры  коре  кезеңінің  соңында  пайда  болғанымен,  қытайлық  Сон  династиясының 
дәуірлеп  тұрған  жаңа  идеологиясы  –  жаңаконфуцийшілдіктің  әсерімен  Чосон  дәуірінде  ерекше 
қарқынмен дамып, ӛркендеді. Сиджода материалды 3 бӛлікке бӛлу композициялық принципі бар. 
Алғашқы  екі  жол  тақырыбы  тұрғысынан  бір-бірімен  байланысты:  бірінші  жол  кӛп  ретте  сұрақ 
түрінде ӛлең тақы-рыбын немесе кӛтерген мәселесін білдіреді, екінші жолда ситуация дами түседі, 
соңғы үшінші жол шешуші жол, негізгі түйін жасалады [4, 15]. Сиджо кӛркем сӛзбен оқылған жоқ, 
ол музыкалық аспап-тың кӛмегімен әндетіп айтылды.  
Сиджо тақырыбы ауқымды, себебі кӛптеген сиджо ӛлеңдері табан астында шығарылды. ХV-ХVІ 
ғғ.  корей  поэзиясындағы  сиджоның  негізгі  тақырыбы  –  адамгершілік,  отанды  қорғау,  елде 
тыныштықты сақтау, билікке келген жаңа  династияға демеу кӛрсету және бұрынғыны талдау, ӛз 
отаны  мен билеу-шісіне  адал берілген  патриотизм мәселесі,  табиғат суреттері жырланады.  Басқа 
жанрлармен салыс-тырғанда сиджо ӛлеңдері кӛп сақталған, оның антологиясы да жасалған. Оның 
ішіндегі  ең  кӛрнектісі  «Пенва  Кагок»,  онда  1109  сиджо  жинақталған.  Сиджо  ӛлеңдерінің  кейбір 
үлгілерін қазақ тіліне ақын О.Асқар аударған. 
Сиджоны жапон поэзиясындағы хокку (хайку) жанрымен жиі салыстырып отырады. Хоккудан 
ерекшелігі  сиджода  троп  түрлері  кӛп  қолданылады:  метафора,  аллюзия  т.б.  Сонымен  бірге 
сиджода  дыбыстық  ойындар  жиі  қолданылып  отырады  [4,  17].  Сондай-ақ  түс  те  үлкен  роль 
атқарады.  Сиджода  адамның  тыныштықтағы,  жайланған  кӛңіл-күйін  білдіретін  жасыл,  ақ,  кӛк 
түстер басым келеді. Бұл түстер Басқа символдармен бірге олар қосымша мағынаға да ие болады. 
Мәселен, ақ пен ай түсі жал-ғыздықтың белгісі болып табылады. 
Коре  династиясы  дәуірінен  бұрын  пайда  болып,  қалыптасқанымен  Чосон  династиясы 
дәуірінде,  яғни  ортағасырлық  кезеңде  дамыған  (ХV  ғ.)  корей  поэзиясындағы  келесі  бір  жанр  – 

жүктеу/скачать 1,8 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: