Тюркский героический

314 Тюркский героический эпос
Ерзә йөрөтөп хурлама.
Ер улына тиң булмас
Нурзан тыуған кыз бала;
Һарайза үскән кыззар за
Мөлхәтһенмәс далала.
Егет, һүзең озайтма,
Атам килһә, яу һалыр;
Илең тузандай кылыр,
Токомоңды юк кылыр...
Егет, парой не стану тебе –
Не думай жениться на мне:
Вся я создана из лучей,
Не заставляй меня страдать на земле.
Не будет равной сыну земли
Девушка, сотворенная из лучей;
Девушкам, выросшим во дворцах,
Не пристало жить в степи.
Егет, много не говори!
Если придет мой отец, битву начнет,
Страну твою повергнет в прах,
Уничтожит племя твое.
(Пер. Н.В. Кидайш‐Покровской, А.С. Мирбадалевой, А.И. Хакимова)
1
«Словесное соревнование» между подводной красавицей Наркас и главным
героем сказания Хаубаном продолжается довольно долго. На самоуверенные
слова девушки Хаубан отвечает в том же духе и говорит, что он никогда не от‐
кажется от своих намерений: «Һине эзләп күп йөрөнөм, Ай тыуғандарын көтөп;
Инде, һылыу, ебәрмәм, Илаһаң да ут йотоп. Егет тигән дәүеремдә Күңелем һис
низән куркмас, Батыр егет йөрәге Коро капактан өркмәс, Яу асһа ла атайың,
Тайшанмаска уйым бар; Яңғызлатмас үземде Урал тигән илем бар» – «Долго ра‐
зыскивал я тебя, Каждого полнолуния ждал. Теперь, красавица, [тебя] не отпу‐
щу, Хоть горько и заплачешь ты. Пока егетом считаюсь я, Никого не устрашится
моя душа, Сердцем отважный егет Не устрашится хвастуна; Даже если отец твой
битву начнет, Не собираюсь отступать. Есть у меня страна, что Уралом зовут,
Которая не оставит меня одного»
2
. В образе Наркас слились, очевидно, пред‐
ставления о девушке одновременно и небесного‐солнечного, и подводного про‐
исхождения, которой одновременно присущи и черты позднейших героинь ро‐
манических дастанов: между Хаубаном и Наркас не было битвы. Потому что
морская дева сама полюбила героя.
В башкирском сказании «Урал‐батыр» герой тоже женится на предста‐
вительнице иной стихии – девушке‐птице Хумай. Для этого он борется не с
самой девушкой, а с падишахом дивов – Азракой. Здесь представлен попу‐
лярный сюжет тюркоязычного эпоса – борьба богатыря с чудовищем, осво‐
1
Башкирский народный эпос. С. 171, 382. 
2
Там же. С. 171, 382–383. 

Выезд. Богатырское сватовство 315
 
бождение девушки и женитьба на ней. Гораздо более сложен образ девушки‐
птицы Хумай, которая в сказании предстает как дочь Солнца, способная
принять облик птицы‐лебедя, то есть образ Хумай осложнен мотивом обо‐
ротничества, что заметно и в эпосе ряда других тюркоязычных народов. В то
же время надо помнить, что Хумай – Гамаюн – это птица счастья. Кто его
увидит, якобы будет счастливым, а на чью голову упадет ее тень или сядет
сама птица, будет царем. Последнее поверье хорошо отражается и в народно‐
поэтическом творчестве, например, в татарских народных песнях, в узбек‐
ском сказании «Мурадхан» и т.д. В «Урал‐батыр»е же девушка Хумай – образ
достаточно сложный, хотя в ряде сказаний тюркоязычных народов она изо‐
бражается только как птица счастья. Так она представлена, например, в уз‐
бекской версии сказания об Алпамыше
1
.
В сказаниях, где говорится о встрече героя с водяной девушкой, обычно
все завершается женитьбой богатыря.
Возвращаясь к сказанию о Туляке, отметим, что как бы ни завершилось
сватовство, Туляк не может навсегда остаться под водой. Выход Туляка из‐под
воды в разных вариантах изображен по‐разному. Как говорится в сказании, на
землю он возвращается вместе с морской красавицей и с большим богатством,
подаренным ему хозяином подводного царства
2
. Это значит, что Туляк спус‐
кается под воду не только ради женитьбы на морской красавице, но и для до‐
бывания большого количества скота, что для скотоводческого племени было
немаловажно, то есть в рассматриваемом случае Туляк в известном смысле
играет и роль культурного героя – демиурга. Отправляя Туляка домой, Чачдар‐
хан предупреждает его, что нельзя оглядываться назад до тех пор, пока не
доедут до своего дома. Однако в пути Туляк не выдержал, «оглянулся назад и
увидел множество скота, который выходя из воды, шел к нему беспрерывною
вереницею. Водяная красавица, видя то, сказала ему: “Ах, какой ты неосто‐
рожный, вот выдишь ли, скот, вышедший из воды, отделился от того, который
не совершенно еще вышел, и тот (скот) обратно ушел в воду”»
3
. Подобные
эпизоды широко распространены и являются характерными для таких образ‐
цов героико‐архаического эпоса, как якутские олонхо, башкирские «Акбузат»,
«Кара юрга», «Конгур буга», «Акхак кола», алтайский «Маадай‐Кара» и др. По‐
ведение героя и героини в таких эпизодах различных сказаний изображается
очень близко. На этой основе можно предположить, что эти мотивы назван‐
ных произведений относятся к одному и тому же типологическому ряду. Как
говорится в якутских олонхо, происхождение одного из эпизодов традицион‐
ного свадебного обряда якутов связано с народным эпосом. По данным олон‐
хо, если невеста оглядывается назад, то половина счастья остается дома. «С
тех пор невеста, отъезжающая от дома родителей в дом мужа, никогда не ог‐
1

жүктеу/скачать 3,04 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: