Вопросы археологии

415

п

роблема

 

диНлиНов

И.В. Пьянков

ми тибетцам, но в Монголии они сме-

шались с коренным пратюркским насе-

лением и ко времени выхода динлинов 

на историческую арену, в последних ве-

ках до н.э. и первых веках н.э., этот на-

род был, скорее всего, уже тюркоязыч-

ным. Антропологически и ди, и динли-

ны, были монголоидны, и общеприня-

тое  в  отечественной  науке  представле-

ние  о  динлинах  как  «белокурых»  ев-

ропеоидах  принадлежит  к  числу  рас-

пространенных, но совершенно беспо-

чвенных ученых мифов. 

Но динлины обитали не только в сте-

пях Внешней Монголии. Они проника-

ли и на север, в область верховьев Ени-

сея, где смешались с древними кыргы-

зами  (они  же  хагясы,  гяньгуни),  кото-

рые описаны как высокорослый народ с 

рыжими волосами и голубыми глазами 

[Бичурин Н.Я., 1950, с. 351; 4, Кюнер 

Н.В., 1961, с. 55]. На западе отдельная 

ветвь динлинов занимала степи Казах-

стана.  Об  этих  последних  у  нас  и  пой-

дет речь.

Сведения о западных динлинах со-

держатся только в фрагментарно сохра-

нившихся династийных историях «Вэй-

лио»  и  «Хоу  Вэйшу»  [Maenchen-Helfen 

O.,  1939,  с.  80-82;  Кюнер  Н.В.,  1961, 

с. 281, с. 311 пр. 10]. Но сведения эти 

относятся к значительно более ранним, 

к  ханьским,  временам  и  связаны,  по-

видимому,  с  походами  хуннского  ша-

ньюя Чжичжи (I в. до н.э.).

В  «Вэйлио»  говорится,  что  государ-

ство Динлин находится к северу от Кан-

гюя.  Далее  автор  «Вэйлио»,  упомя-

нув три государства, подчиненных ша-

ньюем  Чжичжи  (в  том  числе  Динлин), 

и  указав,  что  центральное  положение 

среди  них  занимает  Гяньгунь  (Цзянь-

гунь), продолжает: расстояние до став-

ки шаньюя на восток – 7000 ли, на юг до 

Кьюше (Чеши) – 5000 ли, на юго-запад 

до границы Кангюя – 3000 ли, на запад 

до  столицы  Кангюя  –  8000  ли.  Что  же 

касается динлинов, то в «Вэйлио» спе-

циально отмечается, что динлины, оби-

тающие на запад от Усунь (т.е., очевид-

но, те же, что на север от Кангюя) – это 

не  те  динлины,  которые  живут  к  югу 

от  Северного  моря  (Байкал)  и  к  севе-

ру  от  Усунь  (народ  Тянь-Шаня),  т.е.  во 

Внешней  Монголии.  Сличая  эти  све-

дения  с  текстом  «Цянь-Ханьшу»,  мож-

но заметить, что в последнем точно та-

кие же как первые два из четырех ука-

занных расстояний приведены как рас-

стояния от страны гяньгуней, где нахо-

дилась тогда новая ставка Чжичжи [Би-

чурин,  1950,  с.  91;  Таскин  В.С.,  1973, 

с. 37]. Очевидно, и остальные два ука-

зания относятся к расстояниям от стра-

ны гяньгуней.

О. Мэнчен-Хелфен, решив почему-

то, что третья цифра (3000 ли) относит-

ся  к  расстоянию  от  страны  динлинов, 

определил на карте с помощью линей-

ки,  отправляясь  от  Чу,  местонахожде-

ние этой страны между Обью и Енисе-

ем, в районе Бийска [Maenchen-Helfen 

O.,  1939,  с.  81],  при  этом  не  заметив 

даже, что такая страна никак не может 

находиться ни к северу от Кангюя, ни к 

западу  от  Усуни.  Оба  эти  указания  до-

статочно ясно помещают западных дин-

линов в Восточный и Центральный Ка-

захстан.

Локализовав  западных  динлинов, 

О.  Мэнчен-Хелфен  посчитал,  что  нет 

причин  отличать  их  от  восточных,  так 

как и последние будто бы жили где-то 

неподалеку,  к  северу  от  гяньгуней,  в 

районе  Красноярска  [Maenchen-Helfen 

O., 1939, с. 79-80]. Такая конструкция, 

основанная на совершенно произволь-

416

в

опросы

 

археологии

  к

азахстаНа

.

 Выпуск 3.

ных  допущениях,  оказала  решающее 

влияние на последующих ученых, и все 

отечественные  историки  принимали 

ее  с  небольшими  вариациями  вплоть 

до  последних  общих  работ  по  древ-

ней истории Сибири [Матющенко В.И., 

1999, с. 169].

На  чем  же  основано  убеждение  в 

подобной локализации восточных дин-

линов?  Единственной  основой  для  О. 

Мэнчен-Хелфена  здесь  послужил  рас-

сказ  о  завоеваниях  шаньюя  Чжичжи. 

В  нем  говорится,  что  Чжичжи  пораз-

ил  усуней,  на  севере  подчинил  Угйе 

(Уцзе)  и  затем  на  западе  разбил  Гянь-

гунь  (Цзяньгунь),  а  на  севере  покорил 

Динлин. Подчинив три царства, Чжич-

жи  затем  не  раз  одерживал  победы  и 

над  усунями  [Кюнер  Н.В.,  1961,  с.  91; 

Таскин В.С., 1973, с. 37].

О. Мэнчен-Хелфен и следующие за 

ним ученые понимают этот рассказ как 

сообщение об одном непрерывном по-

ходе  из  мест  в  районе  Иссык-Куля  че-

рез Большой Алтай к Енисею примерно 

в районе Красноярска [Maenchen-Helf-

en  O.,  1939,  с.  79-80].  Не  говоря  уже 

о  том,  что  такой  поход  вообще  труд-

но  представить  в  реальности,  подоб-

ная  трактовка  порождает  ряд  неразре-

шимых  противоречий.  Как,  например, 

Угйе,  помещенный  на  Большой  Алтай, 

может находиться к востоку от Гяньгуни 

на Енисее?

Очевидно,  этот  рассказ  надо  пони-

мать  совсем  иначе.  В  нем  говорилось 

не об одном, а о целой серии походов, 

исходным  пунктом  для  которых  была 

традиционная ставка хуннских шанью-

ев  где-то  в  районе  гор  Ноин-Ула  к  се-

веру от современного Улан-Батора. Эту 

ставку Чжичжи захватил еще в 54 г. до 

н.э., а с 49 г. до н.э. начинаются его по-

ходы на запад и север, закончившиеся 

гибелью шаньюя в 36 г. до н.э. [Гумилев 

Л.Н., 1960, с. 162-174, 264-266]. Сна-

чала он движется на запад, на соедине-

ние  с  усунями  и,  возможно,  временно 

переносит ставку в Жонгарию. Но затем 

возвращается  в  постоянную  ставку  и 

уже отсюда совершает поход на север, 

в Угйе, откуда «послал войска на запад, 

разбил  цзяньгуней»  (перевод  В.С.  Та-

скина),  «при  помощи  войск  его  [Угйе] 

разбил  на  западе  Гяньгунь»  (перевод 

Н.Я.  Бичурина).  Если  проследить  по 

карте маршрут этого похода, то мы уви-

дим, что из района Улан-Батора он был 

направлен на север к южной оконечно-

сти Байкала, а отсюда – на запад вдоль 

северного склона Восточного Саяна, по 

степям Верхней Ангары и ее притоков, к 

Минусинской котловине, где находился 

центр Гяньгуни.

Что  представлял  собой  загадочный 

народ  Угье?  В  преданиях  местного  на-

селения  Восточной  Сибири  фигуриру-

ют  некие  «утиные  люди»  юги  (йугын, 

угын)  как  древнее,  докетское,  населе-

ние  междуречья  Ангары  и  Подкамен-

ной Тунгуски [Этногенез…, 1980, с. 124, 

127,  138;  Этническая…,  1982,  с.  108, 

109]. Наверное, этих же людей имели в 

виду «усуньские старцы», когда говори-

ли, что к северу от динлинов (подразу-

меваются динлины Халхи) живет народ 

«лошадиных  голеней».  Люди  его  ниже 

колен  имеют  лошадиные  ноги,  порос-

шие шерстью. Они быстро бегают и из-

дают  звуки  наподобие  диких  гусей  и 

уток,  но  являются  храбрыми  воинами 

[Maenchen-Helfen  O.,  1939,  с.  81,  82; 

Кюнер  Н.В,  1961,  с.  281].  Усуни  жили 

далеко к югу от этих людей и, естествен-

но,  до  них  доходили  лишь  сказочные 

слухи  об  этом  отдаленном  народе.  О. 

Мэнчен-Хелфен «с порога» отметает это 

417

п

роблема

 

диНлиНов

И.В. Пьянков

сообщение,  считая  его  чистой  выдум-

кой,  не  имеющей  под  собой  никакой 

реальной основы [Maenchen-Helfen O., 

1939, с. 82]. Между тем, в более позд-

них  китайских  источниках  (VI-VII  вв. 

н.э.), когда до китайцев стали доходить 

более реальные сведения о далеких се-

верных народах, эти же люди именуют-

ся как народ бома, бики (бици, били), 

или йелочжи. Они же – бикины и алак-

чины  средневековых  мусульманских 

авторов.  Это  вполне  реальный  народ, 

который  постоянно  ходит  и  охотится  в 

своей  снежной  стране  на  лыжах,  под-

битых  лошадиной  шкурой.  Живут  они 

на  обширном  пространстве  от  южных 

берегов Байкала на запад – на один ме-

сяц пути, на север – на 15 дней, примы-

кая на юге к горам; к северу от тюрков и 

к востоку и северу от хагясов (т.е. тех же 

гяньгуней), с которыми постоянно вою-

ют. Внешностью они похожи на послед-

них (т.е., как и гяньгуни-кыргызы, явля-

ются  светлопигментированными  евро-

пеоидами), но говорят на другом язы-

ке [Бичурин Н.Я., 1950, с. 350; Кюнер 

Н.В.,  1961,  с.  49,  52-54].  Последнее 

сообщение  очень  интересно.  Заман-

чиво  предположить,  что,  если  хагясы-

кыргызы,  смешавшиеся  с  динлинами, 

в  то  время  уже  определенно  говорили 

по-тюркски, то их соседи, может быть, 

еще сохраняли древний индоевропей-

ский  язык  центральноазиатской  («то-

харской») ветви. Во всяком случае, ев-

ропеоидность  древних  жителей  при-

байкальских степей к востоку от Мину-

синска  засвидетельствована  палеоан-

тропологически [Гумилев Л.Н., 1960, с. 

40].  Возможно,  что  к  этому  же  народу 

относится сообщение цейлонского куп-

ца (I в. н.э.) о каких-то «серах» необы-

чайно  высокого  роста,  с  рыжими  во-

лосами  и  голубыми  глазами,  говорив-

ших на особом языке с резкими звука-

ми [Пьянков И.В., 1986, с. 18, 19].

Следующий  поход  Чжичжи  был 

опять  направлен  из  постоянной  став-

ки на север, против беспокойных дин-

линов  (которые  традиционно  счита-

лись  обитающими  к  северу  от  хуннов; 

это динлины Халхи), в бассейн Селенги 

и ее притоков. А отсюда он пошел пря-

мо на запад, в земли гяньгуней, куда и 

перенес, наконец, свою ставку. Но судя 

по  координатам  местоположения  его 

новой  ставки,  она  должна  была  нахо-

диться где-то в крайних южных владе-

ниях  гяньгуней-кыргызов,  в  Западной 

Монголии, может быть в районе озера 

Хиргиз-нур.

Итак,  динлины  занимали  уже  в  I  в. 

до  н.э.  (а  по  всей  вероятности,  и  на-

много раньше) два обширных региона: 

центральную  и  восточную  части  Внеш-

ней Монголии на востоке и Восточный 

и  Центральный  Казахстан  на  западе. 

Возможно,  что  они  занимали  и  Жон-

гарию,  соединявшую  оба  региона.  В 

этих местах они жили и позже. Племе-

на дили-теле (гаогюй), они же огузы, не 

были  неведомо  откуда  взявшимся  на-

родом, в V-VII вв. н.э. заново заселив-

шим эти территории, как обычно пола-

гают  (например:  [Гумилев  Л.Н.,  1960, 

с.  13,  27,  28;  Кляшторный  С.Г.,  Султа-

нов Т.И., 2000, с. 76, 99]). Это прямое 

продолжение динлинов, их прямые по-

томки, сохранившие их племенное имя 

и продолжавшие жить в тех же местах, 

где жили их предки. Племена огуров (= 

огузов [Кляшторный С.Г., Султанов Т.И., 

2000, с. 136, 137]), вторгшиеся в V в. 

н.э.  в  причерноморские  степи,  были, 

очевидно,  теми  телесцами,  которые 

обитали на территории Казахстана, яв-

ляясь потомками западных динлинов.

418

в

опросы

 

археологии

  к

азахстаНа

.

 Выпуск 3.

Западные  динлины  были  много-

численным народом, судя по тому, что 

они  могли  выставить  60  тысяч  отбор-

ных воинов. Но образ жизни они вели 

чисто  кочевнический,  передвигаясь 

вслед за своими стадами. В то же вре-

мя, они занимались и охотой на пушно-

го  зверя,  судя  по  сообщению  источни-

ка о том, что их страна производит зна-

менитые  меха  куниц,  шкурки  каких-то 

животных,  названных  белыми  и  голу-

быми гунцзу, меха соболей и сурков (?) 

[Maenchen-Helfen O., 1939, с. 81]. Сле-

дует  заметить,  что  граница  лесов  в  те 

времена  проходила  южнее,  чем  ныне, 

и страна еще средневековых огузов Ка-

захстана  была  достаточно  лесистой,  а 

сами огузы занимались охотой на пуш-

ного  зверя  и  торговлей  пушным  това-

ром  [Агаджанов  С.Г.,  1969,  с.  55-56, 

93, 100-101]. Правда, упоминание ку-

ниц и соболей указывает скорее на та-

ежную зону, но участки хвойных лесов 

еще и ныне имеются к северо-западу от 

Астаны и к востоку от Караганды.

Археологическим соответствием за-

падным  динлинам  должна  быть  тас-

молинская  культура.  Она  датируется 

обычно VII-III вв. до н.э. [Степная поло-

са…, 1992, с. 131], но недавно изучен-

ные коргантасские памятники позволя-

ют продлить ее существование до рубе-

жа н.э., а может быть и до первых веков 

н.э., вплоть до гуннского времени [Бей-

сенов А.З., 1996, с. 89-94]. Восточных 

динлинов мы идентифицируем с носи-

телями культуры плиточных могил. Если 

будет  установлена  генетическая  связь 

этой последней с тасмолинской культу-

рой,  то  эта  связь  будет  еще  одним  ар-

гументом в пользу предлагаемой нами 

реконструкции  процессов,  касающих-

ся  динлинов  и,  в  частности,  западных 

динлинов.

Тюркоязычность  динлинов  по  со-

хранившимся  следам  их  языка  уста-

навливается  достаточно  убедительно 

[Maenchen-Helfen O., 1939, с. 86]. Тюр-

кизация  Арало-Каспийских  степей  За-

падного  Казахстана  связывается  с  огу-

зами и датируется VI-X вв. н.э. [Ажига-

ли С.Е., 2001, с. 23]. Если динлины яв-

ляются  прямыми  предками  телесцев-

огузов, то тот же процесс в Восточном и 

Центральном  Казахстане,  связанный  с 

западными динлинами-тасмолинцами, 

начался более чем на тысячу лет рань-

ше и создал базу для дальнейшего про-

движения огузов на запад.

419

п

роблема

 

диНлиНов

И.В. Пьянков

ТҮЙІН

И.В. ПьяНКОВ

ДИНЛИНДЕР МӘСЕЛЕСІ

Автор  Қытай  деректері  мен  көптеген 

зерттеушілердің  пікірлерін  талдай  отырып, 

динлиндер  жайлы  өз  көзқарасын  ұсынады. 

Көне «ди» тайпалары шығу тегі бойынша тибет 

халқы болған. Олар шамамен б.д.д. 7 ғ. бастап 

Ордостан қазіргі Монголия жеріне өте бастай-

ды.  Осы  жерде  тибеттік  «ди»  тайпаларымен 

жергілікті байырғы түркі тайпалары араласып, 

динлин  этносы  қалыптасады.  Бұлардың  ата-

уы тибеттік, ал тілі жағынан – түркілер. Соңыра 

динлиндердің  бір  бөлігі  Енисейге  жетіп,  көне 

қырғыздармен  араласады.  Динлиндердің 

батыс 

тобы 

қазіргі 

Қазақстан 

жеріне 

қоныстанады – бұл ең алдымен Орталық және 

Шығыс  Қазақстан  өлкелері.  Осы  түркі  тілдес 

батыс динлиндерге ерте темір дәуірінің тасмо-

ла  мәдениеті  сәйкеседі.  Автордың  пікірі  бой-

ынша, бұл динлиндерлің ұрпағы – «теле» тай-

палары. 

SUMMARY

IGOR V. PJANKOV

THE PROBLEM OF DINLING TRIBES

While  comparing  data  of  Chinese  sources 

and opinions of some scientists from the different 

countries, the author, states this sight at a problem 

of  Dinlin  tribes.  Ancient  tribes  that  referred  in 

sources like «Di» were the people of the Tibetan 

origin.  Approximately  about  7  century  BC  this 

tribes start to get into steppes of modern Mongolia 

territory from Ordos. Here as a result of mixture of 

Tibetians-Di and local tribes of Pre-Turkish origin 

there is an ethnos basis of Dinlins which under the 

name were Tibetians, and by language – Turkish. 

During the subsequent periods their part gets to 

Yenisei  River  and  mix  up  with  the  most  Ancient 

Kyrgyz.  The  western  branch  of  Diling  people 

is  settled  in  steppes  of  modern  Kazakhstan 

and  mainly  in  Central  and  Eastern  Kazakhstan. 

Western Dinling people, Turkish by language there 

corresponds  to  Tasmola  Archaeological  Culture 

of  the  Early  Iron  Age.  According  to  the  author, 

opinion  descendants  of  Dinlings  were  groups  of 

“Tele”.

420

в

опросы

 

археологии

  к

азахстаНа

.

 Выпуск 3.

А.А. Тишкин, С.С. Матренин, А.В. Шмидт 

Алтайский государственный университет, 

г. Барнаул, Россия 

Женские металлические украшения

из погребения сяньбийского времени на Алтае 

(по материалам исследований памятника Степушка-I)

1

В

ведение.  В  августе  –  октя-

бре  2010  г.  археологиче-

ской  экспедицией  Алт-

ГУ  осуществлялись  аварийные  раскоп-

ки  курганной  группы  булан-кобинской 

культуры,  попадающей  в  зону  стро-

ительства  дороги,  которая  примыка-

ет к Чуйскому тракту на 651 км и идет 

по долине Урсула в сторону Катуни. Па-

мятник располагался в черте бывшего с. 

Степушка  Онгудайского  района  Респу-

блики Алтай (рис. 1). Он занимал мы-

совидную часть надпойменной террасы 

реки, в 150 м к югу от нынешнего рус-

ла.  Географические  координаты  объ-

екта по GPS-приемнику такие: N – 50Ι 

45.267’; E – 86Ι24.453’. Некрополь со-

стоял из более 90 сильно задернован-

ных  каменных  курганов  и  выкладок. 

Наземные  сооружения  диаметром  от 

0,8 до 5,5 м, высотою от 0,1 до 0,5 м 

были  сложены  из  рваного  камня  с  до-

бавлением валунов и галечника, взятых 

1

      Работа  выполнена  при  финансовой  поддержке  Федеральной  целевой  программы  «Научные  и 

научно-педагогические кадры инновационной России», проект «Реконструкция социальной организации 

и системы жизнеобеспечения кочевников Южной Сибири поздней древности и средневековья» (шифр 

2010-1.2.1-300-028-022).

из  аллювиальных  отложений.  Плани-

графия памятника отражала локализа-

цию  курганов  несколькими  плотными, 

часто  параллельными  рядами  (от  двух 

до десяти объектов), ориентированны-

ми по меридиану и с отклонениями от 

него.  Насыпи  порой  размещались  на-

столько  близко  друг  к  другу,  что  обра-

зовывали  сплошной  каменный  «пан-

цирь». Вся территория могильника по-

падала  в  границы  спроектированного 

дорожного полотна. На некоторых кур-

ганах  были  хорошо  видны  следы  раз-

рушений, нанесенных тяжелой дорож-

ной техникой и в процессе сбора метал-

лических конструкций для монтажа ли-

нии  электропередач.  Но  наибольшие 

повреждения  фиксировались  рядом  с 

технологической дорогой.

В  результате  проведенных  работ  на 

памятнике  Степушка-I  было  изучено 

30  сооружений  погребального  и  риту-

ального  назначения,  расположенных 

421

жүктеу/скачать 10,67 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: