І. Глава. Теоретические основы понятия «архетип» в науке
Архетип женщины в русской культуре
жүктеу/скачать 79,61 Kb.
|
| 2.2. Архетип женщины в русской культуре
Как показывают приведенные выше примеры, архетип женщины с самого начала был неоднозначным. В отличие от лидера, создателя культурных ценностей - героя или конструктора общества - образ женщины обычно хтоничен, непредсказуем, в своих недрах таит как созидательная сила жизни, так и ее разрушительная сила. мы не. Кроме того, женщина часто изображается как посредник, хранитель и даритель. Это определяет его появление в героических мифах, которые непосредственно связаны с мотивами инициативы. Здесь женщина часто становится объектом героических усилий. Наиболее полно это отражено в сказках, но как рациональный миф они ориентируются на нравственные принципы, а не на обрядовую часть повествования. Согласно Ч. Согласно теории Юнга, бессознательная женская сторона лица (Анима) может быть представлена несколькими архетипическими образами: • Ева изображена на Матери-Земле. Он отражает жизненное начало, с отрицательной стороны которого тормозит развитие. • Елена соблазнительна. Это источник радости и удовольствия. Обратной стороной этого видео является скрытое использование его очарования для меньшей цели. • Мария – чистая, священническая мать. Его главные качества — мудрость, любовь и нравственная чистота. Обратной стороной является то, что мудрость используется неправильно. Рассмотрим архетип русской женщины во всех ее ипостасях. Как было сказано выше, материнство считается священным у многих народов. Но русская культурная традиция не только делает этот образ священным, но и ставит его во главу мировоззрения. Анализируя «Книгу голубей», Серяков сказал: «Словом «мать» наши предки выражали величие и первенство в каждом классе. К таким сравнениям в русской культурной традиции относятся: Потому и Кит всем рыбам мати, Ест афиль птица всем птицам мати» Сыря-Земля – одна из центральных составляющих русского национального самосознания. Основными направлениями осмысления русским человеком концепта Родина являются все составляющие концепта «Родина», потому что он реально существует в русской ментальности нашего времени: ) родной человек, д) природа с самобытными словами. Хотя это видео широко известно, список, данный Ю. Степанов не кажется полным. Важнейшее место в русском национальном сознании занимает образ защитника и утешителя. Все эти аспекты нашли отражение в жанрах героического эпоса, сказки и художественной литературы. Героический эпос русского народа повествует о подвигах богатырей - защитников родной земли. Это не просто пространство, где можно жить под землей. Эти люди, церкви Христовы и правительство в виде Владимира, его жены и дочери. Однако любой эпос обращает внимание читателя на решающую сущность воли матери-земли. Рассмотрим несколько примеров. Образ Ильи Муромца раскрывается в контексте архетипа героя. Однако в связи с этим героем раскрывается еще один аспект русского культурного архетипа. Тайна Матери-Земли напрямую связана с судьбой Ильи. На данный момент главный герой набирается сил, и калики интересуются силой Ильи: Говорят ему калики перехожия, Перехожия калики, переброжия: –Ты ведь слышишь ли в себе теперь какую силу? – Отвечает Илья, да Илья Муромец, Илья Муромец, да сын Ивановиц: – Я ведь слышу – ту силушку в себе великую; Кабы было кольцо в матушке в сырой земле, Я бы взял – то я сам бы единой рукой, Поворотил бы всю матушку сыру землю. Тот факт, что Илья стал обладать силой изменения порядка вещей и стать «над» Землей Матушкой, привел калик в замешательство: Как мы ведь силы-то тебе много дали – Ай не будет носит ь -то тебя матушка сыра-земля. Таким образом, сыря-земля отказывается носить человека, который может быть опасен для себя (Святогор). В России нет никого, кто мог бы выразить ему свою волю. Он выбирает своего хозяина и своих защитников. Тот, кто имеет честь своего избранника, будет иметь чудодейственные силы: Не написана тебе смерть в чистом поле, - Не бойся переходить чистое поле. При этом сурово наказываются упрямство и высокомерие, заставляющие человека постоянно спорить. Это отражено в былине «Святогор и тяга земная»: «Не с кем Святогору силой померяться, а сила-то по жилочкам так живчиком и переливается. Грузно от силушки как от тяжелого б ремени. Вот и говорит Святогор: – Как бы я тяги на шел, так я бы всю землю поднял! Святогор натыкается в степи на мешочек, шевелит пальцем - назад не повернется, коня хватит - не встанет. Спешивается Святогор от ласки коня, обеими руками хватает кошелек, поднимает выше колен: и Святогор вязнет в земле по колено, и не слезы, а кровь течет по белому лицу его. Где застрял Святогор, здесь ему не подняться, здесь ему предстояло умереть. Он нашел опору земли, и Бог искушал его похвалиться. Следует отметить, что христианская традиция не отказывается от своего центрального положения в культурном универсуме Матери-Земли, но что Бог блюдет ее интересы. Однако земля дает Илье не только богатырскую силу. Она же и определяет круг его возможностей: «Сражайся, сражайся со всяким богатырем и со всеми удалыми полянами; но только не выходи воевать с Самсоном-богатырем: у него на голове семь ангельских волос; тоже не воюйте с семейством Микуловых: сыр-мать-земля его любит; Не ходи пока к Волге Сеславиевичу: силой, то есть хитростью, он ее не возьмет. В главе, посвященной описанию богатырского образа, отмечается связь земли с богатырскими силами Микулы Селяниновича, оказавшимися большими, чем силы всей волхской дружины. Примечательно, что в данном случае сравниваются два вида мудрости. Один из книг ученых. И это способность стать животным, рыбой, птицей (Волх). Еще одна мудрость из близких к земле (Микула). Мудрость, дарованная земледельцу сырой землей. Второй ставится выше первого, а первый объявляется вообще лишенным мудрости. Можно сделать вывод о том, что защитник земли-матушки является носителем чудесной силы и великой мудрости. Как отмечает Л. Беловинский в работе «Власть земли» (Отечество. Краеведческий альманах. 20-й (2-й номер первого полугодия 2001г. – М. : Профиздат, 2001) : «у земледельца не ни шага, нет поступка, которые не принадлежали бы земле» . Здесь хотелось бы привести следующий пример . Эти слова Ф . Достоевский вложил в уста глубоко верующего православного человека старца Зосимы («Братья Карамазовы») : «Если же все оставят тебя и уже изгонят тебя силой, то, оставшись один, пади на землю и целуй ее, омочи ее слезами твоими, и даст плод от слез твоих земля, хотя бы и не видал и не слыхал тебя никто в уединении твоем» . Итак, помощь ожидается от самой земли . Непосредственно ею будет защищен и успокоен кающийся Особое отношение к Матери-Земле стало одним из определяющих моментов в выборе национальной религии русского народа – православия. Как отмечает И. Кондаков, «восточный «вектор» социокультурной ориентации России обусловлен не только социальными и практическими интересами. За этой направленностью стоит духовная доминанта, предвосхищающая соответствующие социально-практические цели и стремления и предопределяющая выбор религиозно-культурной традиции людьми и страной. По мнению ученого, такой доминантой в неприятии русским народом иудаизма является сакрализация образа земли: «Упрек князя Владимира иудаизму был краток и категоричен. После того, как русский князь узнал, что земля иудеев находится в Иерусалиме, а сами они рассеяны по разным странам, так как Бог «прогневался на отцов наших» и отдал эту землю христианам, по преданию, русский князь увидел в это признание является доказательством глубокого, может быть, даже органического, несовершенства религии иудеев, не способных даже территориально объединить свой народ. Таким образом, акцент на единстве со своей страной как способе культурной самоидентификации (здесь показательно, что русский, как правило, идентифицирует себя не как русский, а как русский, принадлежащий к русской земле) основой религиозного выбора народа. Здесь можно отметить одно из положений христианской традиции: «Праведники наследуют землю». Из исследования, проведенного И. Кондаковым, следует, что из всех возможных вариантов только восточное христианство позволило синтезировать культ земли и культ Бога. Из приведенных выше примеров русской духовной поэзии вырисовывается не только и не столько образ земной женщины, сколько образ самой Матери-Земли. И действительно. Богородица – заступница всех страждущих, страждущая и бдительная молитвенница. Но еще более ярким свидетельством связи этих двух архетипических образов является следующий отрывок из духовного стиха: Аще пресвятая Богородица Помощи своей не подаст. Не может ничто на земле вживе родиться, И не скот, и не птица. Ни человеком бысть. Таким образом, Богоматерь является подательницей жизни вообще. Она заботится о жизни на земле, а не только о заступничестве на небе, хотя это тоже ее обязанность. Но земная жизнь, видимо, только под его покровительством. Поэтому правомерно говорить об образе Пресвятой Богородицы как об ипостаси образа земли - матери, ибо, как видно из вышеприведенного примера, она является общей матерью всех живых существ и, следовательно, сама вечно жив, вечно пребывает среди людей и охранял их своим покровительством. Как отмечает Г. Федотов, «как общая мать, связанная с космическим рождением. Богородица может слиться со своей матерью – землей, воплощением космоса. Люди переносят на свою Мать-Землю значительную часть комплекса религиозных чувств, обычно связанных с Богоматерью. Поскольку образ Матери-Земли является одним из древнейших, то, по-видимому, справедлив и обратный вывод: многие (если не все) аспекты архетипа Матери-Земли легли в основу созданного человеческим сознанием образа Богородицы. Поскольку историческая необходимость требовала изменения некоторых культурных установок, устойчивые сознания-прототипы проявляли себя в несколько ином аспекте, не теряя своей актуальности и перцептивной силы. Мы пришли к выводу, что Пресвятая Богородица в народе воплощается в архаическом образе Матери-Земли. Более того, он автоматически переносит все стремления, которые люди связывали с этой божественной силой издревле, не только к Деве Марии, но и вообще к женщине как хозяйке и устроительнице домашнего очага. Отсюда требование к ней как к носительнице мудрости (этот аспект мы уже рассматривали применительно к той мудрости, которой земля наделяет избранных ею героев). Не пожелай женской красоты, но пожелай мудрого ума. ^* Это требование проходит красной нитью через все культурные установки русского народа. В русской сказочной традиции женщину обычно наделяют волшебной книгой (Василиса Премудрая, Елена Премудрая), она задает либо трудные. задания, либо сама отгадывает неразрешимые загадки, как в сказке «Премудрая дева». Среди различных эпитетов, которыми русское сознание наделяет образ женщины в сказке, можно выделить следующие: мудрая девица, мудрая девица, ссорящаяся баба, свидетельница, Василиса мудрая, Елена мудрая, принцесса разгадывает загадки и т. д., явное сравнение женщины и мудрости. Здесь следует учесть тот факт, что у героини сказки есть книга, в которой она видит все, «что происходит в мире». Как отмечает Л. «…под книгами в Древней Руси понимались именно писания церковно-литургического характера, излагающие и толкующие христианское вероучение». И еще: «… на первых порах распространения христианства на Руси тесно переплелись между собой понятия «христианство», «книга» и «чудо». Следовательно, Василиса или Елена Премудрая, наделенная волшебной книгой, вполне может оказаться персонификацией Богородицы. Разумеется, изначально, в мифической стадии, этот образ создавался как образ языческий, как образ женщины, воссоединение с которой давало герою возможность приобщиться к социуму (тотему) уже в новом качестве. Но в результате смены культурных установок возникла необходимость трансформации архетипического сюжета. Поскольку архетипы представляют собой бессознательную форму восприятия базовых структур общественной жизни, практически неизменную, то главной сказочной героине приписывались некоторые атрибуты Богородицы, находя тем самым компромисс между требованиями времени и архетипами людей. . Он провел интересную работу, посвященную изучению женского образа в русской национальной сказочной традиции. Исследователь занимает жесткую позицию относительно распределения социальных ролей мужчины и женщины в контексте русского национального характера. На основе анализа обширного сказочного материала В. Мильдон приходит к выводу, что все общественно значимые действия совершает женщина или, по крайней мере, этого от нее ждут: «Коня на скаку остановит, в горящую избу войдет ». Мужчина малоактивен. Он игрушка в руках судьбы и... женщин. «В русской сказке женщина активнее; она решительна, упряма, владеет магическими средствами, умеет перевоплощаться (ся). Герой-мужчина русской сказки просто хочет («по моей воле»), у него нет сильных и, главное, длительных внутренних побуждений; его впечатлительность поверхностна, непостоянна, он забывчив, склонен ко сну, равнодушен к последствиям того, что он делает в любой момент: это был не он, может быть, Бог не безжалостен, двух смертей быть не может и т. д. С некоторыми выводами автора трудно не согласиться. На самом деле не только многие русские народные сказки, но и романы являются примером пассивности героя и активного женского начала. Более того, реальная жизнь русской женщины, а затем и советской женщины, проникнута импульсом к созданию не только семьи, но и жизни страны наравне с мужчинами. Героини русской литературы сами выбирают себе любовников. Женщины в реальной жизни активно участвуют в политических вопросах (княгиня Ольга, боярыня Морозова, княгиня Софья). Среди русских женщин многие вошли в историю как борцы за свободу отечества (Великая Отечественная война). Одна из первых женщин-ученых - русская (Ковалевская), первая женщина-космонавт - из СССР (В. В русских былинах, как правило, герой идет за благословением к матери, а не к отцу (исключение составляет Святогора, да и то потому, что ее мать, Сыра Земля, отказалась его носить.) Отсюда замечание Ю. В своем труде о русской культуре она отмечает: «Во время революции права женщин были подчинены интересам классовой борьбы и потребности экономических преобразований Российской Федерации. Первой и очевидной обязанностью женщин было работать вместе с мужчинами, чтобы участвовать в социалистическом производстве. Вместе с мужчинами она фактически работала до революции. И в этом заключается особенность понимания женского образа в русской культуре. Она равна мужчине. И в признании этого равенства мужчина, как правило, ведет себя с ней не как с «бесценным сосудом», а как с соратником, коллегой по работе. Поэтому он не должен сдержать данное ей слово. Отношения между главным героем сказки и героиней обычно договорные. Если восточная традиция знает о любви героя, которая сводит его с ума, приводит к болезни, а иногда и к смерти, то герой русских сказок поначалу равнодушен к своей избраннице. На самом деле она заставляет его жениться на себе, чтобы пообещать помочь ему в трудном для него деле. Это мотив сказки о «Данииле Несчастном», уже рассмотренный в главе о богатыре, это всем известные сказки «О царе Салтане», «Царевна-лягушка». Примечательно, что даже в европейской литературе есть сказка, похожая на русскую народную сказку «Про царевну-лягушку». Ганс Дикман анализирует сказку с точки зрения юнгиновского психоанализа и цитирует это самое фольклорное произведение, и здесь вырисовывается отличие женских архетипов в России от европейских. Если русский национальный фольклор предполагает наличие лягушки - волшебной невесты, которая самостоятельно ловит стрелу и затем решает в одиночку помочь царевичу, то подобный вариант ставит волю ее отца - жабы - выше воли царевны-лягушки: На этот раз жаба дала дураку выдолбленную репу, напала на шесть мышей. Он предложил разочаровавшемуся принцу посадить в карету одну из его дочерей. Русский национальный характер предполагает наличие житейской смекалки и хитрости, которые часто помогают герою «перехитрить» потусторонние силы. Поскольку женщина в сказках, как правило, олицетворяет собой представителя тотема, то есть непосредственно связанного с миром духов, неудивительно, что герой иногда пытается ее перехитрить. Законы рыцарства приемлемы только по отношению к тем, кто слабее и нуждается в защите. Женщина в русских сказках никогда не бывает «слабее» богатыря. Поэтому, как отмечает В. Мильдон, европейская сказка характеризуется тем, что: мужчина не может нарушить слова это тем более нед опустимо в отношении к женщине; еще менее возможно, если женщина любима В этом заключается особенность русской женщины, которая сегодня стала предметом многих споров. Не советская эпоха дала россиянке новый облик и новые возможности для самореализации, а вся многовековая история поставила ее на верную сторону защитника. Женское начало издавна наделено полной властью над делами нации и, следовательно, полной глубиной ответственности. Русская женщина – это не женщина европейских рыцарских романов, постоянно нуждающаяся в защите и покровительстве. Она не воплощение чистой и непорочной девы, она прежде всего мать. Трудно представить русскую женщину в султанском гареме. Она слишком независима и решительна для пассивного созерцания и безвольного принятия жизни в руках Хозяина. Русская народная традиция знает и знает совсем другую картину. Былинный эпос, описывающий «честное празднество», ставит удалых луговых баб в один ряд с русскими богатырями. Нет ничего постыдного в том, чтобы Иайо Муромец встретился с ними на дуэли: «Ты, Пля, будешь великим богатырем, и смерть тебе в бою не писана: сражайся и сражайся со всяким богатырем и со всеми храбрецами». Женщина в былинах имеет свое понятие о чести и достоинстве и готова отстаивать свои убеждения с мечом в руке (был еще «Илья Муромец и его дочь»). В этом смысле показательно, что народная фантазия наделила своего любимца Илью Муромца не только сыном - наследником рода, но и дочерью - богатырем. Вообще в эпическом эпосе часто используется образ воинственных жен богатырей. «Поляницы, богатыри — постоянные персонажи русского эпоса. Илья Муромец сражается с полячкой Златыгоркой, а потом женится на ней. Поляница – жена Добрыни Никитича, с которой он также встречается на богатырской дуэли, Данай Иванович сражается с поляницей и женится на Донау Ивановиче на полянице, причем в одном из уникальных вариантов (былине «Об Илье Муромце и Тугарине» из сборник С.И. Гуляева) Савишна – женщина Илья Муромец, одетый в свое богатырское платье, спасает Киев от Тугарина. Патриархальный уклад общественных отношений, введенный христианством, не изменил устойчивых психических реакций русского человека. Перечень требований к женщине как хозяйке и организатору оставался в силе по-прежнему. Обратной стороной образа Марии, согласно теории Юнга, является использование ее мудрости в черных целях. Такого персонажа русских сказок с оговорками можно назвать Бабу-Ягой. В некоторых случаях она действительно встречается как отрицательный персонаж. Она похищает детей, пытается их съесть. Этот аспект достаточно полно рассмотрен в научных работах В. Проппа и мы не будем на него обращать внимание. Сейчас гораздо важнее рассмотреть отношения между богатырем и Бабой-Ягой. Яга, как правило, помощник и советчик сдавшего экзамен. Она либо снабжает героя волшебными дарами (мяч, волшебный конь), либо дает мудрый совет (где найти принцессу). Характерным моментом в русских народных сказках является то, что, несмотря на указанное ранее стремление русского человека к абсолюту, образ женщины в сказочном повествовании никогда не получает абсолютно отрицательной оценки. Даже если она воплощена змеей и ее дочерьми. Конечно, они являются хтоническими элементами и угрожают жизни героя, если превращаются в фонтан, яблоню и т.п. Но по своей сути эти персонажи выполняют ту же защитную роль, что и Мать Сырной Почвы. Только они мстят за своих погибших сородичей - драконов. Следующим воплощением женского образа, по Юнгу, является искусительница Елена. Как правило, этот образ крайне редко встречается в русских народных сказках. Одна из немногих сказок, в которой главный герой действительно влюбляется в царевну, — Елена Премудрая. Однако Елена в данном случае не столько обольстительница, даже не ведающая о солдатской любви, сколько носительница мудрости. Однако в таких сказках принцесса является целью подвигов героя, высшей наградой. Но и здесь герой может справиться не один, а с помощью волшебных помощников. В каком-то смысле жена Святогора Богатыря есть соблазн девушки в былинном былине. При всей ее привлекательной внешности: «Никогда не видал и не слыхал такой красавицы: она высока ростом, походка тощая, глаза ясного ястреба, брови черного соболя, тело белое от платья». должна пригрозить заставить Илью Муромца поладить с ней. Кроме того, после этого Илья получает возможность познакомиться со Святогором, стать его крестным братом, а впоследствии и взять на себя часть его силы: «Прекрасная богатырская женщина взяла его, положила в глубокий карман своего мужа и разбудила мужа от крепким сном». Факт убийства жены Святогора, скорее всего, имеет более поздние корни, продиктованные христианской этикой, чем появление былины. Здесь мы находим тот же акт инициации, что и в сказке. Только Иван Цесаревич для достижения цели идет через избу от Яги и Ильи Муромца - через близость с богатырской женщиной. В этом случае называть жену Святогорова обольстительницей не совсем правомерно. Да и предоставление рассказчику ее ястребиных глаз делает этот образ воинственным, мудрым, целеустремленным и не обольстительным. Делается вывод, что основополагающим образом в русском культурном архетипе является женское (а не мужское, как это видно на европейском материале), которое наиболее полно реализуется в образе Матери-Земли. Важнейшей его характеристикой является универсальность. В зависимости от требований времени на первый план может выйти тот или иной функционал. В спектр его деятельности входят: Материнство, и этот аспект стоит во главе каждого женского образа. Материнство в данном случае означает не только рождение детей, но и защиту их на протяжении всей жизни (в образе Матери-Земли), а после смерти - в образе Девы Марии. организовать старт. Женщина, как правило, много знает, умеет колдовать, предвидит будущее. Она является гарантом стабильности существующего мироустройства, поскольку может не только «построить дом», но и позаботиться о своем благополучии. Носительница мудрости (в сказках — царевна, в былинах — мать-земля). Эта мудрость заключается не только в умении управлять дикой природой, но и в умении защищать землю от врага, наделяя избранных особой силой, с которой не справится даже труппа принца. Высшая награда. Они олицетворяются сказочной принцессой как рационализированные мифы. Играет важную роль в процессе инициации героя. Женившись на тотемной женщине (царевне-лебеде, царевне-лягушке), Иване-дурачке или Иване-младшем царском сыне (оба они до посвящения не имеют права на престол), они приобретают царский статус. Она представлена сознанием народа в образе женщины-героя, дочери. Только Мать-Герой может воспитать Сына-Героя. Как видно из приведенного материала, образ женщины сакрализуется в русском культурном архетипе, можно даже сказать, что он занимает центральное место в космологии и ментальности русского народа. Вся жизнь как бы развивается вокруг него. Герои сражаются, чтобы защитить русскую землю (она их выбирает), цари правят для ее процветания. Архетип женщины, как и архетип героя, устойчив к изменениям в культуре. жүктеу/скачать 79,61 Kb. Достарыңызбен бөлісу:
|