Имени аль-фараби

199 
хронотопа людей и ограниченности, относительности знаний, 
невозможности полного и всестороннего постижения бытия. 
Примечательно, что в качестве эпиграфов в романе 
используются цитаты из трудов древнегреческих мыслителей, 
арабская пословица и собственные слова автора. Применение 
высказываний людей различных поколений, указывает на 
преемственность культурно-исторических эпох, связь духовных 
хронотопов 
народов, 
населяющих 
нашу 
планету. 
Соответственно на уровне эпиграфов происходит раздвижение 
границ пространственно-временного континуума романа до 
общечеловеческих масштабов. 
Следует отметить, что произведение пронизано идеей 
цикличности бытия. Она является фундаментальной в романе и 
составляет основу авторской концепции. Данная идея 
раскрывается не только на уровне содержания романа, но и на 
уровне его композиции. Так, произведение начинается с 
описания встречи Абу Насра с Бану и его отъезда из Дамаска и 
завершается его решением о возвращении к возлюбленной. 
Более того, каждая глава заканчивается либо рассуждениями 
автора о круговороте бытия, либо вопросом главного героя о 
повторяемости какого-либо действия или события, параллелью 
между прошлым и настоящим. Например, прощаясь со старым 
халдейцем, Учитель говорит: «Я вновь предстану перед троном 
халифа аль-Муктадира и попрошу свободы для нее» [118, с. 47]. 
Слово «вновь», употребленное Абу Насром, указывает на то, что 
ранее данное действие уже совершалось героем. Подводя итоги 
третьей главы, автор приходит к выводу: «Значит, все 
повторяется в этом мире с древнейших времен» [118, с. 110]. 
Роман завершается послесловием. В нем автор повествует о 
том, как работал над своим произведением. Большое внимание 
он уделяет высказываниям своих современников об аль-Фараби. 
Автор подчеркивает роль великого мыслителя Востока в 
мировой истории и культуре. Соответственно хронотоп 
послесловия полифоничен. В его структуре органично 
сочетаются различные пространственно-временные планы. 
В послесловии автор объясняет причины обращения людей 
к историческому прошлому, тем самым раскрывая смысл 
заглавия романа. По его мнению, разбирая древние пепелища, 

200 
познавая окружающий мир, они прежде всего стремятся 
ощутить свое родство друг с другом, свое высшее человеческое 
«Я», постичь истоки материальных и духовных богатств 
человечества. Поэтому «древний мудрец вернулся к нам. Он 
вернулся к нам через тысячелетие». Ибо «гении не умирают. 
Они живут вечно. Их разум сопровождает нас всегда и 
повсюду» [118, с. 210].
В послесловии становится очевидным, что, наряду с Абу 
Насром Мухаммедом аль-Фараби, героем романа является 
книга. 
Ее 
образ 
постоянно 
возникает в 
авторском 
повествовании. Книга, по сути, спутница Учителя. Ибо, где бы 
он ни был, большую часть времени он проводит за чтением. 
Более того, Абу Наср – сам творец книг. Его перу принадлежит 
множество трактатов, трудов, над которыми он работает на 
протяжении всей своей жизни. Книгу пишет автор, героем 
которой становится аль-Фараби. Соответственно ее хронотоп 
неразрывно связан с хронотопом Абу Насра. 
Огромную роль в романе играет категория памяти. Она 
переплетается с миром знаний человека. Ибо обе категории 
являются гранями разума. Они связаны с мыслительной 
деятельностью людей, их попыткой понять действительность.
Хронотоп памяти охватывает события, имевшие место в 
далеком и недавнем прошлом. Благодаря ей человек 
воспроизводит картины минувшего. Она раздвигает его частный 
хронотоп, позволяя переходить из настоящего в прошлое. 
Соответственно память обеспечивает единство человека с 
историей его народа, с ушедшими поколениями. 
Отличительной 
особенностью 
времени-пространства 
данной категории является его обратимость. Рассуждая о 
прошлом, человек может неоднократно обращаться к одним и 
тем же явлениям, картинам. Более того, память обладает 
способностью «восстановить любое событие минувшего до 
мельчайших деталей, но в то же время, подчиняясь течению и 
логике… мыслей», выделить «из тысяч лиц и многих событий 
то, что было связано с увиденным и пережитым в данное время, 
что было схоже с событиями дня…» [118, с. 67]. 
Хронотоп данной категории служит звеном, соединяющим 
частный хронотоп Абу Насра с его родиной. На уровне своей 

201 
памяти герой воспроизводит образ Отрара, традиции и быт 
жителей города, запах дармины, мелодии и песни кипчаков. Она 
связует онейрическое время-пространство с реальным. Ибо в 
памяти хранится информация обо всех видениях и снах 
человека, фактах, имевших место в действительности.
Неоднозначностью характеризуется хронотоп дилогии С. 
Санбаева «Медный колосс» (1983-1986). На ее страницах автор 
повествует о строительстве Балхашского медеплавильного 
комбината. В его основу легли реальные события, 
происходившие в Казахстане в первой половине ХХ столетия. 
Автор прослеживает судьбы героев, ставших участниками столь 
важного для республики события, выявляет отличительные 
черты той эпохи. Отсюда точность места и времени действия. В 
произведении 
указываются 
географические 
названия 
населенных пунктов, с которыми было связано строительство 
комбината. Герои дилогии прибывают в Бертыс, Коунрад из 
Алма-Аты, Караганды, Баканаса, Москвы. В романе 
описываются события 1901, тридцатых, сороковых-пятидесятых 
годов прошлого века. Однако в ходе повествования автор не 
ограничивается лишь изложением истории строительства 
комбината. В содержание дилогии он широко включает 
воспоминания, мысли, сновидения героев, легенду о Коныре, 
рассказы о прошлом Прибалхашского края. Отсюда отличие 
сюжетного времени-пространства от фабульного.
Действие дилогии изображается сквозь призму восприятия 
автора. Причем с самого начала повествования совершенно 
очевидно, что по отношению к развивающимся событиям он 
занимает позицию стороннего наблюдателя и хорошо 
осведомлен о судьбах героев, их мыслях друг о друге, их 
поступках. Свой рассказ о стройке автор ведет в прошедшем 
времени. Тем самым он подчеркивает, что между ним и 
событиями романа лежит огромная дистанция. 
Знакомя читателя с основными действующими лицами 
произведения, автор вводит интригу. Вначале он передает 
содержание диалогов, в которых упоминаются имена героев, и 
дается их предварительная характеристика, и лишь спустя 
некоторое время представляет их самих. Такое построение 
повествования позволяет показать участников событий с 

202 
различных точек зрения, сквозь призму настоящего и будущего. 
Оно дает возможность читателю нарисовать портрет героев и 
предположить, какой будет линия их поведения. 
Авторская оценка переплетается в романе с мнением 
Жантаса Ахмедова. Писатель часто смотрит на события, 
преломляя их через сознание главного героя произведения. Это 
объясняется его стремлением поставить себя на место 
непосредственного участника действия, увидеть происходящее с 
пространственно-временной позиции настоящего и будущего, 
глубже понять явления действительности того времени. 
Повествование автора носит прерывистый характер. Он то 
погружается в прошлое, комментируя причины и предпосылки 
разворачивающихся событий, то, проникая в пространство 
памяти, воображения, сознания героев, раскрывает их мысли, 
переживания, то делает лирические отступления о природе и 
местности Прибалхашья. При этом переходы авторского 
изложения из одного хронотопа в другой отмечаются 
многоточиями. 
Произведение насыщено диалогами героев. Они составляют 
большую часть романа. На их уровне создается впечатление, 
будто автор отходит на второй план, а действие разворачивается 
прямо 
на 
глазах 
читателя. 
Соответственно 
диалоги 
способствуют 
сокращению 
пространственно-временной 
дистанции между событиями произведения и реципиентом. Они 
отражают дух эпохи, особенности мировоззрения, речи и 
поведения героев. 
При изложении событий автор часто употребляет слово 
«панорама». Его использование объясняется стремлением 
писателя 
показать 
грандиозность, 
масштабность 
развернувшегося в Балхашском крае строительства. Более того, 
данное слово позволяет понять особенность пространственно-
временной позиции автора. Он смотрит на изображаемую 
действительность с точки зрения «птичьего полета» [129, с. 112]. 
События романа охватывают несколько пространственно-
временных измерений. Прежде всего следует отметить, что в 
структуре дилогии органично переплетаются прошлое и 
настоящее. 
Описывая 
строительство 
комбината, 
автор 
погружается в биографию героев. Он излагает историю 

203 
Прибалхашья. Им упоминаются медный, бронзовый века, 
завоевания Дария, Александра Македонского, правление хана 
Жанибека, царь Петр Первый, события 1901 года. 
Автор включает в произведение, наряду с вымышленными 
персонажами, образы реальных лиц. В строительстве комбината 
принимают активное участие Л. Мирзоян, С. Орджоникидзе,
К. Кадыржанов, В. Иванов, К. Таштитов, А. Жездибаев,
К. Томпиев, А. Алимжанов и другие. Это обусловливается 
стремлением автора воссоздать максимально приближенную к 
действительности, правдивую картину столь знаменательного в 
истории Казахстана события. 
Реальность 
соединяется 
в 
дилогии 
со 
сказочно-
мифологическим хронотопом. Повествование о строительстве 
комбината перемежается сюжетами древних легенд о Коныре, 
Балхие, Кельдибеке, о Коныр-Ате. Автор вводит их, чтобы 
показать преемственность прошлого и настоящего [130, с. 11], 
значимость добычи меди для развития цивилизации. 
Посредством легенд он объясняет этимологию названий 
местности, в которой разворачивается основное действие 
романа. 
Рассказывая о змее, охраняющей сокровища Коунрада, 
автор обращается к образу сказки Бажова – Хозяйке Медной 
горы. Тем самым он указывает на близость историко-
культурных 
хронотопов 
различных 
народов. 
Раскомандировочную, расположенную у кромки карьера, автор 
сравнивает с домиком Ходжи Насреддина. Лыжники, пытаясь 
понять причины странного поведения встретившегося им по 
пути всадника, соотносят себя с героями мистических сказок – 
джиннами, призраками. Беседуя с Николаем Медведевым о 
причинах отсутствия воды в степи, Маркс обращается к образу 
Жезтырнак. Карамерген предстает в восприятии Гульокше 
сказочным батыром. Данные сравнения позволяют автору 
придать большую выразительность описываемым им образам, 
подчеркнуть связь реального бытия людей с созданными ими 
художественными творениями. 
В романе упоминаются имена казахских поэтов – Ж. 
Жабаева, Нартая, Нурпеиса, Балуана-Шолака, цитируются и 
называются известные литературные произведения. Так, 

204 
например, глядя на акына Шашубая, Жантас мысленно 
воспроизводит слова Н. Гоголя из рассказа «Тарас Бульба». 
Заутбек Мустафин дарит Ахмедову повесть М. Ауэзова «Лихая 
година». Слушая речь Назарова, Жантас вспоминает Левинсона 
из «Разгрома» Фадеева. Говоря об отношениях Ахмедова и 
Зухры, Коля Соснин обращается к образам Меджнуна и Лейли. 
Тем самым автор раздвигает хронотоп своего произведения. 
В дилогии встречаются религиозные образы и мотивы. Так, 
герои в своих речах называют Аллаха, Илью-пророка. 
Рассказывая о стройке, автор отмечает, что там царила адская 
свистопляска. 
При характеристике героев в произведении нередко 
проводятся параллели с миром природы. Так, Соловьев 
сравнивает себя с летящим на огонь мотыльком. Взгляд 
Карсыбекова кажется Иванову ястребиным. Старик Нурман, 
семенящий по солончаку, вызывает у автора ассоциации с 
навьюченным верблюдом. Гульокше считает, что ее муж 
Сарбала похож на лису. Сопоставления мира людей и мира 
природы указывают на близость их хронотопов. 
Роман содержит истории о животных, птицах, насекомых, 
обитающих в Прибалхашье. Например, Жантас, беседуя с 
друзьями, рассказывает о Черной вдове, о беркуте-змеелове. 
Данные истории раздвигают пространственно-временные 
границы авторского повествования, позволяя заглянуть в 
другой, не совсем знакомый для человека мир, приоткрыть 
завесу многочисленных загадок природы, понять особенности 
края и населяющих его людей. 
Дилогия включает лирические отступления, посвященные 
красоте степи, озера Балхаш. В процессе описания основного 
действия автор акцентирует внимание на окружающем героев 
пейзаже. Он прослеживает сезонные изменения природы. Тем 
самым автор пытается воссоздать перед взором читателя 
полную картину климатических особенностей Прибалхашья, 
показать условия, в которых протекала жизнь и осуществлялась 
деятельность строителей комбината. 
В произведении соотносятся мир природы и мир техники. 
Осваивая новые машины и оборудование, герои сравнивают их 
с животными. Так, например, Айтуган, говоря о значимости 

205 
бурового станка, сравнивает его с лошадью и коровой. В этом 
проявляется особенность менталитета, пространства духа 
казахов. Будучи кочевниками, в жизни которых домашние 
животные играют огромную роль, они соотносят машины с 
привычными для них реалиями их быта. 
Хронотоп действительности соединяется в дилогии с 
онейрическим хронотопом. Причем порой они настолько 
сливаются, что стираются разделяющие их границы. Герои 
перестают различать, где сон и где явь. Именно так происходит 
в жизни Коныра, Жантаса.
Слияние реального и онейрического времени-пространства 
обусловливается душевным и физическим состоянием героев. 
Коныр не может отделить сон от яви, будучи потрясенным 
приказом Кельдибека. Причиной путаницы в сознании Жантаса 
становится его болезнь. 
Сон является в произведении писателя отражением 
прошлого, настоящего и будущего. Он позволяет понять 
явления действительности. На его уровне моделируются 
вероятностное развитие общества и будущее края и 
человечества. Примером тому служат сны Зульфии и Жантаса. 
Девушка видит своего погибшего возлюбленного Алдана. Во 
сне она тщетно пытается добраться до него. Жантас 
путешествует по прошлому и будущему Прибалхашья.
Рассказывая о снах героев, автор отмечает, что видения 
различаются по своей продолжительности. Онейрическое время 
может быть длинным и коротким. Это зависит от внешних 
факторов и состояния внутреннего мира человека. Так, 
например, скрывающийся в горах Жексен погружается, по 
словам автора, в сон, короткий, как удар. 
Неоднозначностью отличаются индивидуальные времена и 
пространства героев дилогии. Их хронотопы характеризуются 
относительностью границ. В пределах индивидуальных времен 
и пространств героев пересекаются прошлое, настоящее и 
будущее, история и легенда, сон и явь. Подтверждением тому 
является образ Жантаса Ахмедова. Его хронотоп вбирает в себя 
несколько пространственно-временных планов. Фактически на 
протяжении всего повествования герой находится на стыке 
прошлого и настоящего. Прибыв в Коунрад, он тщательно 

206 
изучает историю Прибалхашья, вникает в рассказы аксакалов и 
местных казахов. Свои знания Жантас связывает с современным 
состоянием края, со своим жизненным опытом. Сквозь призму 
истории он осмысляет значимость рудника в бытии казахского 
народа, долгое время кочевавшего по степи и пастбищам 
страны. 
Участвуя в лыжном забеге, Ахмедов, оказавшись в древнем 
караван-сарае, пытается воссоздать картину прошлого. Он 
мысленно представляет быт казахов того периода, их сражения 
с огузами, уранхаями, кизилбашами, монголами. В процессе 
своих раздумий герой фактически пытается реконструировать 
историю. Исходя из настоящего, своих знаний о культуре и быте 
казахского народа, он строит один из вариантов вероятностной 
модели их бытового уклада в минувшие века. 
Прошлое на уровне хронотопа Ахмедова соединяется с 
будущим. Их пересечение происходит во сне героя. Став 
агентом 12-1-12, Жантас видит историю развития рудника с 
позиций грядущего времени. Тем самым автор соединяет 
фантазию героя с реальностью.
Примечательно, что в сон Жантаса вплетаются события, 
разворачивающиеся в настоящем. Его будит пришедший 
попрощаться Богатиков, которого он видит как агента 0-37. 
Такой сплав реального и онейрического времени-пространства 
подчеркивает зыбкость мира человека, способность людей 
предчувствовать будущее. Ибо код «0-37» означает год, в 
который происходили массовые репрессии, коснувшиеся 
начальника рудника. 
Сон позволяет герою взглянуть на себя и действительность 
со стороны. По словам автора, Жантас отчетливо помнил, что во 
время прощального визита Богатикова он пытался встать и что-
то говорил. Однако в силу раздвоения своей личности, герой не 
мог понять суть совершаемых им действий. В тот момент 
Ахмедов фактически одновременно пребывал в трех 
пространственно-временных измерениях. Первое связано с 
визитом Алексея Михайловича. Оно возникает в сознании 
Жантаса под воздействием слов Богатикова. Второе измерение 
отражает будущее земли, в котором Ахмедов является агентом 
12-1-12, ученым из крупного научного центра, занимающегося 

207 
исследованием истории человечества. Третье представляет 
собой реальное бытие героя. Оно проявляет себя через 
отдельные мысли, порождаемые сознанием и памятью 
Ахмедова.
Двойственность хронотопа Ахмедова наблюдается в 
пределах самого сна об агенте 12-1-12. По словам героя, он 
вначале находился рядом со старцами Байторе и Байшолаком, о 
которых много слышал в Коунраде. Потом увидел себя ученым, 
изучающим современную Жантасу действительность. Причем, 
являясь специалистом из будущего, он параллельно живет в то 
конкретное время-пространство, которое исследует, и сидит в 
зале, 
заставленном 
машинами, 
с 
помощью 
которых 
осуществляет свое путешествие в интересующий его 
исторический период. 
В онейрическое время-пространство героя вплетается 
легенда. Во сне Жантас постоянно созерцает на медную 
фигурку Балхии, которую, по преданию, сделал известный 
художник-рудокоп Коныр. 
В видениях происходит слияние индивидуального 
хронотопа Жантаса с хронотопом легендарного бейнегера. Как 
указывает автор, слушая древнее предание в исполнении акына 
Шашубая, Ахмедов чувствует себя в обличье Коныра. Он 
отчетливо видит рабов, которые помогают художнику-
рудокопу, пещеру, где они добывают медь. В этом проявляется 
особенность пространственно-временной позиции героя. Жантас 
чувствует себя преемником исторического прошлого своего 
народа. Он ощущает связь собственного хронотопа с 
хронотопом родной земли.
Понимая значимость истории для будущего, Жантас, 
считает автор, похож на путника, который перед трудной и 
долгой дорогой перебирает в памяти, не забыл ли он что-то 
важное и нужное, что пригодится ему в дороге. 
Двойственность присуща внутреннему миру, пространству 
духа героя. По словам автора, Жантас с самого начала своего 
пребывания в Коунраде, испытывает радость и тревогу. Первое 
чувство вызвано его восхищением грандиозной стройкой, 
участником которой он становится. Второе – тревогой за судьбы 
и жизнь людей, работающих на сооружении комбината. 

208 
Индивидуальное 
время-пространство 
Жантаса 
характеризуется относительностью, условностью. Говоря о нем, 
автор то подробно описывает его внутренний мир, поведение, то 
делает обобщения, раздвигая границы его хронотопа. Пример 
тому – эпизод, повествующий о встрече Жантаса и Аманжола. 
Автор акцентирует свое внимание на любви Ахмедова к коням, 
при этом подчеркивая, что чувство героя обусловливается его 
этническим происхождением.
На стыке прошлого и настоящего находится руководитель 
Прибалхашстроя Иванов Василий Иванович. Его хронотоп 
включает множество воспоминаний. Иванов часто погружается 
в свое биографическое время-пространство. Глядя на загонщика 
Медведева, он вспоминает деда, его песни. Это помогает герою 
осмыслить свою деятельность, роль в возведении столь важного 
предприятия. 
Хронотоп Иванова нередко соединяется с хронотопом 
автора. В романе часто приводятся оценки сотрудников 
комбината, сделанные сквозь призму восприятия и отношения к 
ним Василия Ивановича. Тем самым автор показывает 
особенность 
пространственно-временной 
позиции 
героя, 
обусловленную его социальным статусом. Как руководитель 
Прибалхашстроя Иванов должен знать своих помощников и 
рабочих, понимать их место на руднике. 
Особое положение героя раскрывается на уровне фраз о 
том, что он управляет судьбами людей. От его указов зависит 
дальнейшее развитие событий в их бытии. На хронотопе 
Иванова фактически замыкаются индивидуальные хронотопы не 
только сотрудников, но и жителей Коунрада и Бертыса. В этом 
проявляется закономерность общественного бытия, его 
иерархичность и ограниченность. 
Неординарность 
пространственно-временной 
позиции 
Иванова отмечает Жантас. По мысли Ахмедова, Василий 
Иванович принципиально отличается от других руководителей 
крупных строек прямотой, резкостью и искренностью своих 
суждений. Он выделяется тем, что, несмотря на сложную и 
очень напряженную политическую ситуацию в стране, он не 
проявляет осторожность и не боится нести ответственность за 
свои слова и поступки. Василий Иванович фактически 

209 
возвышается над другими людьми, которые живут в полном 
страхе и в вечных опасениях. 
Возглавляя Балхашстрой, Иванов часто мысленно рисует 
будущее края. Он представляет ансамбль заводов и фабрик, 
которые начнут функционировать в данном регионе. Видит 
радостные, полные энтузиазма лица рабочих, дома и улицы 
строящегося города. Опираясь на факты настоящего, проекты, 
существующие пока на бумаге, Василий Иванович выдвигает 
свою версию предполагаемой им и вполне возможной картины 
будущего. Тем самым он выходит за пределы действительности, 
в которой течет его жизнь. 
Индивидуальное 
время-пространство 
Иванова 
носит 
замкнутый характер. Все его помыслы, желания сводятся к 
строительству и судьбе комбината. Возложенное на его плечи 
поручение Василий Иванович воспринимает как свою 
лебединую песню. Он, по словам автора, жаждет славы 
человека, справившегося со столь сложным и грандиозным 
заданием. 
Реальность пересекается в хронотопе руководителя 
Балхашстроя с художественным временем-пространством 
литературного произведения. Иванов является главным героем 
романа Ильина «Большой конвейер», который читает в Москве 
Иван Волгин. В этом плане наблюдается смыкание мира одного 
литературно-художественного творения на мир другого. 
Индивидуальное время-пространство Иванова сливается с 
историческим временем-пространством. Его биография по сути 
является отражением периода становления советской власти и 
эпохи индустриализации страны. Как указывают автор и герои 
романа, Василий Иванович был моряком Балтийского флота, 
чекистом, секретарем Харьковского и Екатеринославского 
губкомов коммунистической партии. Под его руководством был 
построен тракторный завод в Сталинграде. 
Хронотоп героя пересекается с хронотопом Чапаева. 
Близость их индивидуальных времен и пространств проявляется, 
во-первых, на уровне их имен. Они оба – Василии Ивановичи. 
Во-вторых, в поведении. Характеризуя реакцию Иванова на 
выступление секретаря райкома Назарова, автор отмечает, что 

210 
руководитель Балхашстроя «встал на дыбы, как некогда Чапаев 
после стычки с комиссаром Фурмановым» [122, с. 133]. 
Некоторой противоположностью Иванова в романе 
является первый секретарь райкома партии Назаров. Тихон 
Степанович 
отличается 
более 
внимательным, 
чутким 
отношением к людям. Он тщательно вникает в истории их 
судеб, в их проблемы. Назаров, по словам автора, напоминает 
собой комиссара Фурманова. 
Индивидуальное время-пространство секретаря райкома 
пересекается с индивидуальным временем-пространством 
Левинсона, героя романа Фадеева «Разгром». Их близость, как 
считает Жантас, проявляется в манере речи, в поведении.
С образом Назарова в роман вводится мысль автора о 
единстве частных хронотопов людей с хронотопом страны. «Он, 
– говорится в романе, – как и каждый участник пленума, 
ощущал свою кровную связь со всеми теми переменами, 
которые происходили на ней изо дня в день» [122, с. 143]. 
Сочетание прошлого и настоящего составляет особенность 
индивидуального 
времени-пространства 
Ивана 
Волгина. 
Прибыв в Алма-Ату, он сравнивает окраины города со своей 
родной деревней Алексеевкой. Иван воспроизводит картины 
детства, юности. Игра оркестра на берегу Балхаша вызывает в 
его памяти воспоминания о духовом оркестре, игравшем на 
кожевенной фабрике, где работал его отец. 
В структуре хронотопа Волгина можно выделить две 
системы 
пространственно-временных 
координат. 
Первая 
охватывает детство и юность героя, его жизнь в Алексеевке, в 
Боровске, в Подмосковном угольном бассейне. Вторая связана с 
его работой в качестве секретаря райкома комсомола на 
Балхашстрое. Причем это отмечает и сам герой. По словам 
автора, Иван «понимал, что юность завершила свой 
стремительный бег и в его жизни происходит крутой поворот, 
начинается новая полоса, потруднее, чем все, что он испытал 
ранее» [120, с. 22]. 
Индивидуальное время-пространство Волгина сближается с 
индивидуальным временем-пространством Ахмедова. По 
мнению Иванова, они очень похожи друг на друга. Оба 
молодые, высокие, худощавые. У них одинаковые прически. 

211 
Они противоречиво относятся к разворачивающимся событиям, 
так как, с одной стороны, испытывают радость от того, что 
оказались на важнейшей стройке страны, с другой – тревогу из-
за легшей на их плечи ответственности перед людьми, 
государством. 
Подчеркивая внешнее и внутреннее сходство Волгина и 
Ахмедова, автор стремится показать особенность их поколения, 
на долю которого выпали такие исторические события. 
Соответственно на этом уровне происходит раздвижение 
частных хронотопов героев. 
На стыке прошлого и настоящего протекает жизнь 
Нурмана. Работая на Балхашстрое, он постоянно рассуждает о 
том, каким был Казахстан до Октябрьской революции и каким 
становится после ее победы и установления новой власти в 
степи. В силу противоречивости его мыслей, индивидуальное 
время-пространство Нурмана характеризуется двойственностью. 
Отмечая позитивные стороны строительства комбината, он 
невольно вспоминает о процессе коллективизации в родном 
ауле, в результате которого многие бедняки лишились своего 
последнего имущества. 
На уровне хронотопа Нурмана реальность нередко 
соединяется с его воображаемым миром. Размышляя о своей 
жизни, о предстоящих делах, герой представляет, что может 
произойти при том или ином стечении обстоятельств. Так, 
например, видя внимательное отношение к себе Жексена, он 
строит гипотезы о судьбе своей шестнадцатилетней дочери 
Зульфии. Слушая Филиппова, Нурман рисует картину гор, 
ущелий, в которых могли скрыться преступники. 
Хронотопу героя присуща ограниченность. По словам 
Нурмана, его судьба всецело зависит от судьбы его рода, 
которому когда-то батыр Богембай предсказал будущее, и оно с 
точностью сбывается на протяжении нескольких поколений. 
Индивидуальное 
время-пространство 
Нурмана 
переплетается в романе с индивидуальным временем-
пространством Медведева Егора Потаповича. Их связь 
проявляется на нескольких уровнях. Во-первых, близко их 
прошлое. Они оба были бедняками с той лишь разницей, что 
Нурман пас байских овец, Медведев пахал землю помещика. Во-

212 
вторых, оба героя занимают пограничную пространственно-
временную позицию по отношению к новой власти. В-третьих, 
они – ровесники и друг к другу обращаются «тамыр». 
Следует отметить, что образ грабаря Медведева является 
своеобразным символом той исторической эпохи. Он весь 
пронизан драматизмом. Противоречива его судьба. Драматична 
смерть. А его последние слова фактически отражают 
особенность того поколения. Перед смертью Егор Потапович 
просит Иванова не надломиться, как надломился он сам. Говоря 
об этом, Медведев имеет ввиду не столько тяжесть рельса, 
согнувшего его, сколько трудность, жестокость времени, 
крушившего души людей. 
В романе представлены традиционные для произведений 
литературы социалистического реализма образы врагов 
советской власти. К ним относятся Соловьев-Баканин, Манок 
Яков (Зиновий) Иосифович, Степан, Спиридон, Чалышев, 
Богданов, Жексен. Автор подробно описывает их характеры, 
биографию, раскрывает их мировоззрение. Он подчеркивает, 
что причины выступления Соловьева, Манока, Жексена против 
идей социализма уходят в их прошлое, на котором замкнулись 
их частные хронотопы.
С образами врагов в дилогию вводится мотив дьявольского 
начала в человеке. По мнению автора, они являются 
представителями низшего мира. Так, Манок в восприятии 
Соловьева, сын Иуды. Жексен, скрывающийся после 
совершенного им убийства в горах, сгорает, по словам автора, в 
адовом огне. 
Противоречивостью 
отличается 
пространственно-
временная позиция Сарбалы. Он находится как бы посередине 
между высшим и низшим мирами. Сарбала не вступает в колхоз, 
постоянно пишет доносы на Кокена. Но в то же время он лечит 
людей, помогает председателю ухаживать за скотом. По словам 
Кокена, Сарбала, с одной стороны, воплощает добродетель, с 
другой – у него злая душа. 
Заслуживает внимания образ Карамергена. Типичный 
представитель байской среды, старого мира, он постепенно 
становится сторонником новой власти, ее тружеником. На его 
примере, автор прослеживает, как меняется человек, 

213 
пространство его сознания под влиянием внешних факторов и 
обстоятельств. 
Индивидуальное время-пространство героя делится на три 
периода. Первый охватывает его жизнь в родном ауле, когда его 
все уважали как сына известного бая из рода Тобыкты 
Тусупбека. Второй период связан со скитаниями Карамергена 
из-за убийства, совершенного Жексеном. Третий отражает его 
жизнь с Гульокше, участие во Второй мировой войне и работу в 
качестве 
колодцекопа. 
Каждый из 
данных 
периодов 
характеризуется собственной системой координат и является 
определенной ступенью на пути героя от его прошлого к 
будущему, от старого мира к новому. 
Следует отметить, что решающую роль в духовной 
эволюции Карамергена сыграли девочка Куляш и его жена 
Гульокше. Они помогают ему осознать подлинный смысл 
жизни, найти свое место на земле, которое он утратил с 
крушением старого мира. Тем самым автор показывает, что дети 
– залог будущего человека, а любовь – сила, способная открыть 
человеку истину, вдохновить его и помочь сориентироваться в 
круговороте жизни. 
Хронотоп 
героя 
включает 
гипотетическое 
время-
пространство. Находясь в бегах, Карамерген, вспомнив о своем 
дне рождения, представляет, как отметил бы это событие, если 
бы находился в родном ауле.
Особую пространственно-временную позицию в дилогии 
занимает акын Шашубай. Его образ является олицетворением 
единства и связи времен, духа и веры народа. Именно поэтому 
Шашубай всегда оказывается с людьми в самые драматичные и 
напряженные для них моменты жизни. Он вдохновляет их на 
трудовые подвиги, поддерживает в долгом пути. Без него 
фактически не обходится ни одно мероприятие на Балхаше. С 
его образом в роман входит легенда о Коныре. 
Хронотоп Шашубая несет в себе обобщение. Характеризуя 
его речь, автор отмечает, что он сыпет красочными метафорами 
и поговорками, на которые неистощимы степные поэты. 
При характеристике героев, постижении пространства их 
сознания, раскрытии содержания их речей, автор отмечает, что 
они часто цитируют друг друга. Это указывает, во-первых, на 

214 
взаимосвязь 
индивидуальных 
времен 
и 
пространств 
сотрудников комбината. Во-вторых, позволяет лучше понять их 
отношение к работе, к коллективу, к руководству и 
выдвигаемым перед ними задачам. 
Следует отметить особенности построения произведения. 
Оно делится на две части, каждая из которых охватывает 
определенный временной период из истории строительства 
медеплавильного комбината. Так, первая часть – «Площадка» – 
повествует о начале возведения объекта, о подготовительных 
работах. Во второй – «Карьер» – рассказывается о наиболее 
сложном и критическом этапе, ознаменовавшемся репрессиями 
и сменой руководителей Балхашстроя и запуском комбината. 
Композиция дилогии связывается с хронотопом Жантаса 
Ахмедова. Части произведения фактически отражают его 
приезды в Коунрад. На это указывает фраза, которой начинается 
вторая книга: «Та же безбрежная, пыльная степь…» [122, с. 5]. 
Тем самым автор подчеркивает, что события изображаются в 
романе сквозь призму восприятия и сознания главного героя, и 
именно его визиты служат своеобразным поводом для 
авторского повествования. 
Заслуживают внимания заглавия частей дилогии. Они 
раскрывают суть содержания произведения. «Площадка» – 
указывает на то, что речь пойдет о наземных и 
подготовительных работах, которые разворачиваются в 
Коунраде. «Карьер» – подчеркивает, что строители комбината 
достигнут желаемой цели. Они проникнут в глубь, в недра 
земли, открыв скрытые природой богатства. 
Произведение имеет эпиграф. Писатель цитирует слова 
Публия Овидия Назона о медном веке. Тем самым он, с одной 
стороны, еще раз акцентирует внимание читателя на том, что 
речь в дилогии пойдет о добыче конкретной руды; с другой – 
отмечает преемственность между различными историческими 
эпохами, связанными между собой стремлением человека 
научиться получать в нужных количествах столь ценный вид 
руды. 
Дилогия содержит послесловие. В нем автор затрагивает 
события, развивающиеся в балхашской степи в 1958 году. Он 
рассказывает о судьбах героев, об их детях, которые пришли им 

215 
на смену. Перед взором читателя возникают образы Ивана 
Волгина, Заутбека Мустафина, Карамергена, Кокена, Сарбалы, 
сыновей Медведева, Старостина, Кокена, дочерей Карамергена. 
Символичен финал эпилога. Автор завершает свое 
произведение описанием встречи в алматинском аэропорту 
Карамергена и его дочери балерины Шолпан. Причем он 
акцентирует внимание на походке девушке, которая летит 
навстречу отцу. Шолпан, напоминающая птицу, олицетворяет 
веру писателя в светлое и прекрасное будущее. Ее полет – это 
духовный порыв общества, устремленного ввысь и окрыленного 
новыми планами и красивыми мечтами. 
Усложнение 
пространственно-временной 
организации 
наблюдается в романе Р. Сейсенбаева «Заблудившийся крик» 
(1986). В нем рассказывается о судьбе юноши Абылая, на долю 
которого выпали огромные испытания. На примере его образа 
писатель раскрывает концепцию мира и человека, пытается 
понять противоречия современной действительности. Роман 
пронизан размышлениями о вечных категориях, о будущем 
общества, о становлении личности, о нравственном воспитании 
молодого поколения. 
События произведения разворачиваются в небольшом 
городке на берегу Иртыша. Место и время действия 
описываются автором достаточно подробно. Он указывает 
географические параметры изображаемого пространства. В ходе 
повествования писатель называет такие города, как Алма-Ата, 
Целиноград, Усть-Каменогорск, Кокчетав, Москва, Подольск и 
т.д. В романе проводится хронология событий. Автор отмечает 
течение времени, указывает смену календарных, суточных 
ритмов. 
Сюжет произведения охватывает детство, юность главного 
героя. Автор характеризует основные этапы формирования 
Абылая как личности. Роман пронизан рассуждениями юноши и 
его близких, друзей, знакомых, их воспоминаниями и 
размышлениями о происходящих событиях, о собственных 
поступках. Отсюда различие сюжетного и фабульного времени-
пространства. 
Действие романа рассматривается с точки зрения 
авторского 
хронотопа. 
Сквозь 
призму 
его 
сознания 

216 
преломляются судьбы героев, их биографии. Автор раскрывает 
особенности мировоззрения и мироощущения изображаемых в 
произведении лиц. Он объясняет мотивы поведения героев. 
Однако 
в 
ходе 
повествования 
автор 
меняет 
свою 
пространственно-временную позицию. Описываемые события 
он рассматривает из хронотопа будущего, настоящего и в 
сопоставлении с прошлым. Такой подход способствует 
созданию более полной и целостной картины бытия героев, 
позволяет понять причины и следствия совершаемых ими 
поступков, сложившихся в их жизни ситуаций. 
В романе наблюдается сочетание авторского голоса и 
голосов участников изображаемого действия. В свое 
повествование рассказчик широко включает монологи, 
рассуждения 
героев. 
Соответственно 
события 
романа 
излагаются то от третьего, то от первого лица. 
Характеризуя ситуации, в которых оказываются герои 
произведения, автор нередко забегает вперед, демонстрируя 
свою 
осведомленность. 
Иногда 
он 
строит 
гипотезы 
относительно возможной линии их поведения, выстраивая 
вероятностные модели хронотопов. Тем самым он показывает, 
какие повороты судьбы могут возникнуть в результате незнания 
человеком истинного положения дел, дальнейших последствий 
сложившихся обстоятельств. Так, например, говоря о встрече 
главного героя романа с дантистом Алескеровым, ассистентом 
мединститута и завскладом, автор отмечает: «Абылая 
заинтересовала эта троица, и он во все глаза глядел на них. Эх, 
если бы он знал, какую роль сыграют они в его судьбе! 
Возможно, что он тут же встал бы и вышел, взяв с собой Сауле 
за руку, вышел вон из этого ресторана, на улицу, где уже синели 
вечерние сумерки, предвещающие ночную прохладу, и звезды 
слабо обозначились на сером небе» [112, с. 41]. 
Повествование 
романа 
насыщено 
риторическими 
восклицаниями и вопросами. Посредством них автор передает 
собственное отношение к описываемым событиям, раскрывает 
эмоциональное состояние героев. Риторические восклицания и 
вопросы создают впечатление сокращения пространственно-
временной 
дистанции, 
лежащей 
между 
читателем 
и 
изображаемым действием. Они позволяют проникнуть во 

217 
внутренний мир повествователя и участников событий, уловить 
нюансы их настроения, понять ход их мыслей. 
Авторская речь содержит множество многоточий. Они 
выполняют в произведении несколько функций. Во-первых, 
обозначают переходы автора из одного пространственно-
временного измерения в другое. Ставя многоточие между 
изложением событий прошлого и настоящего, повествователь 
подчеркивает, что его мысль не закончена и в дальнейшем он 
вернется к ней. Во-вторых, они показывают неопределенность 
границ хронотопа, тем самым предоставляя читателю 
возможность строить модели вероятного развития действия во 
времени-пространстве минувшего и грядущего. В-третьих, 
способствуют раскрытию пространства сознания автора и 
героев. Многоточия отражают душевную напряженность 
участников событий, их бессилие выразить свои чувства и 
мысли словами. 
Описывая действие произведения, автор в определенной 
степени 
играет 
роль 
мудрого, 
справедливого 
судьи, 
старающегося разделить боль своих героев, объяснить читателям 
суть изображенных явлений. В этом плане наиболее очевидно 
прослеживается 
отличие 
его 
пространственно-временной 
позиции от событий романа. Пример тому – рассуждения 
относительно душевного состояния Абылая. «Откуда было знать 
ему, – говорит автор, – неопытному влюбленному, только-только 
начинающему свою взрослую жизнь, что такая обида никогда и 
ничем не может быть отомщена, что это вечная заноза в сердце 
всегда будет саднить, саднить… и избавление от нее приносит 
только смерть» [112, с. 142]. 
Роман содержит повторы. Автор порой несколько раз 
употребляет в своем повествовании одну и ту же фразу или 
обращается к описанной ранее ситуации. Например, 
характеристика детства Абылая. Рассказывая о мечте мальчика 
увидеть клоунов, дрессированных животных, автор повторяет 
предложение о том, что «цирк сам пришел к нему». К словам 
Омара об одиночестве возвращается в своих мыслях Баян. При 
воспроизведении легенды о Кушикбае, автор повторяет фразу: 
«Стонет сырнай… Поет сырнай…». Высказывания больной 

218 
Айши относительно смерти несколько раз возникают в сознании 
Ескендира. 
Повторы позволяют прежде всего подчеркнуть значимость 
фразы, произнесенной автором и героями. Они помогают 
создать впечатление обратимости времени. Ибо на их уровне 
происходит возвращение героев в хронотоп прошлого. Повторы 
показывают цикличность бытия. Они отражают протяженность 
событий, позволяют уловить разницу между реальным течением 
времени и течением времени на уровне пространства души, 
сознания героев. 
Повествование романа строится по принципу спирали. 
Обратившись к прошлому, автор углубляется и затрагивает 
события, предшествовавшие тем, которые становятся объектом 
воспоминаний и размышлений героев. Такое построение 
обусловливается стремлением рассказчика раскрыть подлинную 
суть сложившихся обстоятельств, найти их истоки. 
Произведению присущи противопоставление и соотнесение 
«тогда» и «теперь». Так, вспоминая о слезах Омара после 
встречи с ее отцом, бабушкой, братом, Баян отмечает, что 
вначале она восприняла их как проявление слабости ее мужа, а 
после его смерти поняла, что их причиной стала его 
обделенность материнским теплом и лаской. Давая оценку 
своему поведению, героиня указывает, какой она была раньше и 
какой является сейчас. Стоя на балконе своего дома, Ескендир 
сравнивает нынешнюю ночь с бессонной ночью, которую он 
провел после встречи с Айшой. Глядя на чистое, безоблачное 
небо, Сауле думает о том, что раньше в ее жизни было 
множество таких счастливых дней, а теперь не будет ни одного. 
Проводя параллели между прошлым и настоящим, автор 
стремится дать объективную оценку происходящим событиям, 
проследить духовную эволюцию героев, подчеркнуть единство 
и преемственность прошлого и настоящего. 
Действие 
романа 
разворачивается 
в 
нескольких 
пространственно-временных измерениях. Прежде всего следует 
отметить духовный план. В нем отражаются впечатления, 
переживания и размышления автора и героев. Сквозь призму 
духовного мира преломляется реальная действительность. 

219 
Отсюда неразрывная взаимосвязь данных пространственно-
временных планов. 
Огромное внимание автор уделяет памяти героев. 
Повествование романа строится на основе их воспоминаний. 
Вместе с героями автор совершает путешествие в их детство, 
юность, молодые годы. Произведение представляет собой 
своеобразный коллаж картин прошлого и настоящего. 
Практически ни одно событие не проходит мимо внимания 
героев. Предметом их размышлений становятся реалии быта, 
явления действительности, сезонные изменения природы, 
поступки окружающих людей. Различные факторы внешнего 
мира вызывают порой в сознании героев целый ряд ассоциаций 
с прошлым. Например, лунная дорожка за окном гостиницы 
навевает на Баян воспоминания о ночи, проведенной ею вместе 
с Кайратом Маусымбаевым в Алма-Ате и последовавших в 
дальнейшем событиях. Встреча с мальчиком Нояном рождает в 
сознании героини картину ее детства. Перед глазами Баян 
предстает маленький Абылай. Черное окно вагона вызывает в 
памяти Ескендира ассоциации с черными улыбающимися 
глазами Айши. Старушка на перроне заставляет Керима 
вспомнить о матери. 
Столь пристальный интерес писателя к пространству 
памяти героев обусловливается его желанием раскрыть 
особенности их мировосприятия, отношения к окружающей их 
действительности, психологии. Посредством передачи потока 
мыслей Ескендира, Айши, Абылая, Баян, Сабыра, Кайрата, 
Досбола, Кобланды он пытается сократить пространственно-
временную дистанцию с читателем, показав глубинные стороны 
характера изображаемых лиц. 
В процессе повествования автор описывает сны, видения 
героев. Онейрическое время-пространство способствует более 
глубокому проникновению в суть явлений, наблюдаемых в 
жизни участников разворачивающихся событий. Оно служит 
своеобразным окном в будущее. Через видения герои узнают, 
что ожидает их впереди. Так, например, Кушикбаю снится, что 
исчезает его аргамак, которого в реальности крадет Тобет. Баян 
видится, будто «на красной скамейке в центре их 
семипалатинского дворика сидели мать, отец, бабушка, она сама 

220 
и Омар. Абылай пристроился у него на коленях. Перед ними 
расположился фотограф с громадным старинным аппаратом на 
треноге. Он собирался снимать их. <…> Вдруг подбежали 
какие-то люди и схватили Абылая, стащив его с колен Омара. 
…Мама, папа, бабушка, Омар, она сама вскочили и замерли не в 
силах сдвинуться с места. Когда Абылая выволакивали за 
ворота, он оглянулся и тоскливо посмотрел на Баян. <…> Со 
стуком закрылись ворота, и все они ожили, задвигались… Все 
они ходили вокруг стола, задевая красную скамейку. Ходили и 
падали один за другим. Сначала упала мать, потом Омар… 
потом бабушка. …Споткнувшись о тело матери, упал и отец. 
Теперь она осталась одна, совсем одна в их пустом дворе…» 
[112, с. 120]. Ее сон является отражением прошлого, настоящего 
и будущего. Ибо падение матери, Омара, бабушки показывает 
их смерть, которую Баян уже пережила. Принудительный уход 
Абылая с незнакомыми людьми означает его арест, о котором 
она пока не знает. Падение Ескендира связано с его инфарктом, 
произошедшим во время отсутствия дочери. Предпринятые во 
сне попытки Баян убедить себя держаться готовят ее к 
предстоящим испытаниям. 
Онейрическое 
время-пространство 
способствует 
размыканию границ индивидуальных хронотопов героев. Оно 
дает им возможность заглянуть в мир, который в силу 
определенных обстоятельств в реальности им недоступен. 
Пример тому – сон маленького Абылая, в котором он посещает 
цирк. Всю ночь он видит, будто наяву, веселых клоунов, львов, 
прыгающих через огненные обручи, беленьких собачек, 
бегающих по кругу, слышит звуки тромбона, трубы, саксофона. 
Онейрическое время-пространство переплетается в романе 
с реальным временем-пространством. В ходе повествования 
автор иногда проводит параллели между видениями и явью. Так, 
рассказывая о поездке Ескендира, Айши и Абылая в Крым, он 
отмечает, что тот летний месяц прошел, как сон. Тем самым он 
подчеркивает быстротечность времени, события, навсегда 
оставшегося в памяти героев, его иллюзорность, постепенно 
возникающую вследствие временной дистанции. 
Значительное место в произведении занимает легенда о 
Кушикбае. Ее рассказывает под кюй Арыстана «Честь» акын 

221 
Сабыр. 
Она 
пронизывает 
структуру 
повествования, 
переплетаясь с событиями, происходящими в жизни героев. 
В 
древней 
легенде 
раскрываются 
темы 
любви, 
нравственной памяти, долга человека перед народом, родной 
землей. Она выступает своеобразным ориентиром в судьбе 
главного героя произведения. Вспоминая о батыре Кушикбае, 
его благородстве и мужестве, Абылай приходит к пониманию 
сути бытия, которая заключается в извечной борьбе добра и зла, 
светлого и темного начал в человеке, разума и чувства. Она 
открывает герою смысл жизни, состоящий, по мнению писателя, 
в умении в любых обстоятельствах оставаться верным 
нравственным идеалам и принципам. 
Легенда вводит в роман историческое время-пространство. 
Рассказывая ее сюжет, Сабыр описывает уклад кочевников, 
передает особенности эпохи, в которую жил батыр Кушикбай. 
Перед взором читателя возникают картины межродовых 
распрей казахов, их войны с джунгарами. Соответственно 
реальное, мифологическое и историческое время-пространство 
образуют в романе сложное целое. Они предстают как ипостаси 
единого хронотопа бытия человечества. 
Историческое 
время-пространство 
раскрывается 
в 
произведении на уровне воспоминаний и биографий героев. Так, 
Айша, размышляя в больнице о своей жизни, упоминает Вторую 
мировую войну, в годы которой погиб ее отец и участником 
которой был ее муж Ескендир. О событиях 1941-1945 годов 
рассказывает, выступая в колонии, Тектыбай Абызулы. К 
периоду Второй мировой войны обращается Кобыланды 
Юрченко, вспоминая слова своей матери об отце. Повествуя о 
Макпал, автор отмечает, что ей пришлось узнать на своем веку 
коллективизацию, «красную юрту», голод, разруху, очереди за 
хлебом. 
Роман 
насыщен 
литературными 
реминисценциями. 
Например, Ескендир читает и цитирует произведения
Э. Хемингуэя. Керим неоднократно обращается к поэзии 
Мукагали Макатаева. Кайрат, глядя на старика Бекболата, 
вспоминает фразу из книги Экзепюри. Досбол, лежа в больнице, 
читает стихи Абая. Алеша Семенов цитирует строчки из 
произведений С. Есенина. О творчестве В. Шукшина 

222 
размышляет Абылай после просмотра фильма «Калина 
красная». 
Литературные реминисценции показывают общность 
духовного пространства людей различных поколений. Они 
позволяют глубже постичь суть ситуаций, в которых 
оказываются герои романа. 
В произведении наблюдается религиозно-мифологическая 
оппозиция божественного мира и мира дьявола. В ходе 
повествования автор несколько раз указывает, что люди делятся 
на две группы: тех, кто духовно устремлен ввысь, и тех, кто 
карабкается на трон сатаны. Соответственно их хронотопы 
противопоставляются как открытые и закрытые. Ибо первая 
группа людей руководствуется нравственными идеалами и 
принципами, вторая – жаждет власти и личного благополучия. 
При характеристике героев автор нередко обращается к 
образу природы. Она выступает фоном, на котором 
разворачиваются события романа. Природа способствует 
раскрытию 
особенностей 
эмоционального 
состояния 
изображаемых автором лиц. Например, описывая встречу 
Абылая и Сауле, автор акцентирует внимание на красоте 
летнего вечера. Клонящееся к горизонту солнце, сверкающий в 
сумерках Иртыш, ясное небо отражают умиротворенность, 
царящую в душах двух влюбленных.
В романе встречаются сравнения мира людей и мира 
природы. Проводя данные параллели, писатель прежде всего 
раскрывает принципиальное различие их хронотопов. Пример 
тому – речь матери батыра Кушикбая, обращенная к степи. 
Оплакивая своего единственного сына, она говорит: «…Что 
можно услышать от народа, который не верит в себя, что могут 
сказать мужчины, которые потеряли мужское достоинство? 
Ведь даже волк не идет против своей стаи и ворон ворону глаз 
не выклюет. И как можно верить в народ, который режет, грызет 
и рвет сам себя?» [112, с. 70]. Монолог Айганым показывает 
благородство, величие природы, возвышенность ее позиции над 
миром человека.
Соотнесения героев с образами природы подчеркивают 
связь хронотопов людей и хронотопа окружающей их 
действительности. Отсюда сравнения Салима с хищным волком, 

223 
обитателя колонии с деревом, жизни с рекой, юности с весной, 
старости с осенью. Близость человека с природой отражают 
клички заключенных. В колонии Абылай знакомится с 
Пантерой, Лисой и Коброй, которых назвали так в силу сходства 
их манеры поведения, характера с соответствующими 
животными. 
Единство хронотопов человека и природы раскрывается на 
уровне их взаимоотношений. На протяжении повествования 
автор неоднократно высказывает мысль о том, что окружающий 
людей мир реагирует на поведение людей. Природа, как 
истинная мать, поддерживает человека в его добрых 
начинаниях, утешает и успокаивает его в трудную минуту. 
Именно поэтому герои романа, оказавшись в сложной ситуации, 
мысленно обращаются к ней. 
Многогранность 
присуща 
частным 
хронотопам 
изображаемых автором лиц. Границы их индивидуальных 
времен и пространств постоянно варьируются. Так, хронотоп 
Абылая охватывает внешний и внутренний миры. Описывая 
окружающую героя действительность, его поведение, поступки, 
встречи и общение с близкими, друзьями, сокурсниками, 
знакомыми, жителями города, автор подробно характеризует 
нюансы его душевного состояния, поток мыслей его сознания. 
Вследствие чего происходит смещение пространственно-
временных границ, переходы из одного измерения в другое. 
Значительное место в романе уделяется воспоминаниям 
Абылая. Они раскрывают особенности его биографии. На их 
уровне герой погружается в свое прошлое. Он вновь ощущает 
себя ребенком, слышит голоса покойной бабушки и матери. В 
такие минуты Абылай нередко отдаляется от реальности. 
Охваченный 
воспоминаниями, 
он 
порой 
не 
видит 
происходящего вокруг него и не слышит голоса обращающихся 
к нему людей, как, например, во время своего визита в ресторан: 
«…Грохотал оркестр, – говорит автор. – Зейнолла, наклонившись, 
о чем-то толковал ему. Он поднял голову» [112, с. 44]. 
Индивидуальный хронотоп Абылая включает видение. 
Рассказывая о его детстве, автор раскрывает содержание одного 
из снов героя. В нем сбывается мечта маленького Абылая – он 
посещает цирк. Онейрическое время-пространство позволяет 

224 
заглянуть в пространство воображения героя, проследить 
особенности его фантазии, мышления. Сон дает возможность 
Абылаю увидеть свою покойную мать, ощутить ее тепло и 
нежность. 
В 
этом 
плане 
видения 
сближаются 
с 
воспоминаниями. Ибо благодаря им герой перемещается в иные 
измерения. 
Частное время-пространство Абылая переплетается с 
сюжетом древней легенды и кюя «Честь». В процессе 
размышлений юноша часто воспроизводит в своем сознании 
содержание предания, мелодию Арыстана. Они помогают ему 
понять смысл жизни, обрести утраченную гармонию с миром. 
На уровне легенды и кюя хронотоп Абылая пересекается с 
хронотопом пленной джунгарки. Свидетельством тому являются 
слова автора, в которых он характеризует состояние обоих 
героев, утративших волею обстоятельств свою свободу. 
«…Абылай, – указывает писатель, – долго смотрел перед собой, 
…в его ушах все звучала и звучала …музыка древнего кюя, 
музыка его скорби и надежды. Смысл легенды вдруг по-новому 
раскрылся ему лишь здесь, в неволе, в заключении. <…> 
Девушка-джунгарка была счастлива. Ее удивляла сила музыки, 
она гордилась тем, что родная мелодия так действует на… 
казахов. <…> Она в который раз изумлялась тому, что, позабыв 
обо всем на свете, позабыв горечь унижения и страх бесчестия, 
слушает музыку с детства знакомую, но только здесь, в неволе, 
по-настоящему понятную» [112, с. 129-131]. 
Индивидуальное время-пространство Абылая отличается 
двойственностью. В нем, по словам автора, наблюдаются два 
начала. Одно – звериное, темное, низменное, требующее от него 
отказ от нравственных норм поведения, жаждущее мести и 
расправы с обидчиками. Второе – человеческое, духовное, 
светлое, помогающее Абылаю сохранить в тюрьме свое «я». Оба 
начала в первое время борются между собой. Однако, в конце 
концов, побеждает второе. Абылай остается верным тем 
принципам, которые в нем воспитывали с детства бабушка и 
отец. 
Двойственность частного хронотопа героя обусловливается 
извечным дуализмом природы человека. На его примере автор 
доказывает свою идею о том, что с самого рождения людьми 

225 
правят две силы – божественная и сатанинская. Они определяют 
поступки человека, мотивируют его поведение, мировоззрение, 
отношение с окружающей действительностью. Отсюда 
промежуточное положение Абылая, пограничность его 
пространственно-временной позиции. 
Неотъемлемой составляющей мира героя выступают книги. 
Находясь в колонии, Абылай вспоминает произведения В. 
Шукшина. Вместе с Алешей читает наизусть стихи С. Есенина. 
В художественной литературе, как и в содержании древней 
легенды, он ищет ответы на волнующие его вопросы. Книги 
помогают Абылаю посмотреть на свое положение как бы со 
стороны, 
с 
иной 
пространственно-временной позиции. 
Благодаря им он ощущает свое единство с культурным 
наследием людей, осознает преемственность прошлого и 
настоящего. 
Индивидуальное 
время-пространство 
Абылая 
тесно 
переплетается с индивидуальным временем-пространством его 
отца. Находясь в заключении, юноша часто мысленно беседует с 
Ескендиром Калиевичем. Абылай спрашивает у него совета, 
ищет понимания и поддержки. Отец служит для него примером, 
образцом, которому он пытается следовать. 
С образом Ескендира в роман входит тема войны. 
Рассказывая о ней в своем письме, он старается объяснить сыну, 
что нужно быть сильным и не сгибаться под ударами судьбы. 
Соответственно 
война 
не 
только 
выступает 
гранью 
индивидуального времени-пространства героя, но и становится 
мерилом духовного потенциала людей. Посредством нее автор 
объясняет 
особенности 
характера 
Ескендира. 
Война 
способствует раскрытию пространства сознания, памяти, души 
героя. 
Значительное 
место в 
индивидуальном 
хронотопе 
Ескендира занимает книга. Он практически не расстается с 
произведениями Э. Хемингуэя. В героях американского писателя 
Ескендир находит сходство с собой. Хемингуэй оказывается 
созвучен его мыслям и переживаниям. Однако любовь Ескендира 
к творчеству американского писателя возникла не сразу. В 
молодости он относился к художественной литературе весьма 
критично. Ескендир, как указывает автор, не понимал увлечения 

226 
Баян и Абылая прозой В. Шукшина, Э. Хемингуэя. Лишь 
достигнув зрелого возраста, он осознал значимость книги в 
жизни людей, понял суть размышлений художников слова и, в 
частности, американского писателя. Тем самым автор 
показывает его духовную эволюцию. 
Хронотоп Ескендира связан в романе с хронотопом его 
матери Макпал. Она, по словам автора, была опорой, крепостью 
сына. В трудные для Ескендира годы Макпал оберегала его 
домашний очаг, заботясь о нем, о больной Айше, о маленьких 
Баян и Абылае. Ее хронотоп выполняет в романе роль 
своеобразной стены, по одну сторону которой располагается 
семья ее сына, по другую – внешний мир. Именно поэтому 
смерть Макпал влечет огромные перемены в судьбе Ескендира и 
ее внуков. Абылай садится в тюрьму, ее сын заболевает, Баян 
утрачивает гармонию в жизни. Уход матери Ескендира означает 
разрыв цепочки, утрату того звена, посредством которого герои 
вступали во взаимодействие с внешним миром. 
Следует отметить, что образ Макпал является в романе 
воплощением мудрости. Ее слова постоянно вспоминают и 
цитируют Ескендир, Баян и Абылай. Макпал – символ 
женственности, 
носительница 
материнского 
начала, 
свидетельством чему является частое мысленное обращение к 
ней сына и внуков в поисках защиты, человеческого тепла и 
понимания. В этом плане ее индивидуальное время-
пространство соединяется с вечностью, ибо даже после смерти 
она продолжает жить в душах и сердцах Ескендира, Баян и 
Абылая. 
Интересен хронотоп Айши. Ее образ характеризуется 
противоречивостью, которая обусловливается особенностями ее 
физического и душевного состояния. Некогда жизнерадостная, 
сильная, она превращается с годами в болезненную, слабую 
женщину, не способную противостоять обрушившемуся на нее 
горю. Поэтому в романе Айша занимает промежуточную 
пространственно-временную позицию. Она как бы колеблется 
между высшим и низшим миром. Ибо, с одной стороны, Айша 
сближается с Макпал. Их объединяет мудрость, понимание сути 
бытия. С другой – она, сломленная болезнью, фактически 

227 
отрекается от самой себя, своего «я» и в определенной мере 
опускается на дно жизни. 
Особенность индивидуального времени-пространства Айши 
заключается в том, что она находится между жизнью и смертью. 
Отсюда ее обращенность в прошлое. Большую часть своего 
времени Айша посвящает воспоминаниям. Она размышляет об 
отце и матери, о родине, о детстве, о знакомстве с Ескендиром. 
Своеобразным продолжением Айши во времени становится 
Баян. По словам автора, она рождается в том же месте, «у 
подножия той же скалы, где двадцать два года назад в бедной 
юрте статная байбише дала жизнь… своей дочери» [112, с. 157]. 
Не случайно и то, что Баян появляется на свет в день похорон 
бабушки. На этом уровне происходит раздвижение ее частного 
хронотопа. Образ Баян становится отражением закономерностей 
бытия, согласно которым, смерть сменяется жизнью, старое 
поколение – молодым, выражением преемственности прошлого 
и будущего.
Примечательно, 
что 
появление 
героини 
на 
свет 
сопровождается ураганом и сильным ливнем, каких жители 
аула, расположенного на берегу Чагана, не видели много лет. 
Сочетание природных стихий и рождения жизни на земле 
символизирует дуализм природы, который впоследствии станет 
отличительной чертой внутреннего мира Баян. На протяжении 
всей своей жизни она фактически пытается бороться со своими 
слабостями, разобраться в своих чувствах к Омару и Кайрату. 
Отсюда непоследовательность ее поступков, уязвимость ее 
души. 
Своеобразными полюсами, между которыми протекает 
жизнь Баян выступают образы Омара и Кайрата. Один из них 
является ее мужем, другой – ее первой и единственной 
любовью. К Омару Баян ведет материнское начало, к Кайрату – 
женское. 
Отсюда 
некоторое 
противопоставление 
пространственно-временных позиций обоих героев. Омар, по 
словам Баян, занимает особое положение. Его нравственная 
чистота, благородство, честность возвышают его над ней и 
окружающими людьми. Кайрат – типичный представитель 
современной молодежи. Он порывист, эгоистичен, влюбчив, 
несколько легкомыслен и лжив. В Баян его привлекают прежде 

228 
всего ее красота, женственность и доброта. Однако в силу своей 
принадлежности сфере искусства Кайрат способен проникать в 
глубокие духовные материи, чувствовать мир и улавливать 
нюансы настроения возлюбленной. Благодаря ему Баян 
знакомится с поэтами, художниками, скульпторами. Кайрат 
предоставляет ей возможность увидеть воочию жизнь 
творческих людей, приобщиться к миру искусства. 
Индивидуальное 
время-пространство 
Омара 
в 
определенной мере вбирает в себя мифологическое время-
пространство. По словам Мергена, муж Баян – самый чуткий 
слушатель Сабыра. Подобно ребенку, Омар в буквальном 
смысле впитывает в себя древние легенды, предания, мелодии 
кюев. Они оказываются созвучными его чистой и светлой душе. 
Легенды и кюи вдохновляют Омара на подвиг. 
Образ мужа Баян сближается в романе с образом Кушикбая. 
Как и известный батыр, Омар жестко придерживается 
нравственных принципов. Он рано уходит из жизни. 
Оказавшись лицом к лицу со смертью, Омар до последней 
минуты думает о людях. Его любовь к Баян несет в себе 
отголоски любви Кушикбая к Назгуль. Ибо чувство Омара столь 
же чисто, возвышенно и сильно, как и чувство казахского 
батыра. Соответственно герой устремлен ввысь, а его 
индивидуальное время-пространство смыкается с вечностью.
Хронотоп Омара соединяется с хронотопом Сабыра. Старик 
выступает в романе в роли хранителя исторического прошлого 
казахского народа. Будучи исполнителем древних кюев и 
легенд, Сабыр обеспечивает преемственность поколений, связь 
минувшего и настоящего. 
Заслуживает 
внимания 
индивидуальное 
время-
пространство 
Кобланды 
Юрченко. 
Его 
хронотоп 
характеризуется двойственностью. Во-первых, необычно имя 
героя. На его уровне происходит пересечение двух 
национальных культур – казахской и украинской и двух 
временных планов – мифологического и реального. Во-вторых, 
характер Юрченко представляет собой синтез положительного и 
отрицательного, человеческого и звериного. Оба начала по 
очереди доминируют в нем, проявляясь посредством его имени. 
Кобой называют Юрченко до его заключения в тюрьму, Коброй, 

229 
когда он становится вором. В-третьих, противоречиво 
поведение героя. Он фактически живет по принципу «быть и 
казаться». Будучи в глубине души добрым, справедливым, 
Юрченко принимает на себя образ злого, коварного и жестокого 
человека. Пример тому – его попытка заступиться за Алешу 
Семенова.
Двойственность героя обусловливается несправедливостью 
мира, общества, в котором протекает его жизнь. Раскрывая его 
биографию, автор подчеркивает, что судьба Юрченко сложилась 
бы совершенно иначе, если бы не встреча с Надмогильным. 
Отчим толкнул Кобланды в пропасть, надломив в нем веру в 
нравственные идеалы. В этом плане индивидуальное время-
пространство Юрченко пересекается с индивидуальным 
временем-пространством Абылая. Они оба оказываются 
жертвами людской подлости. 
На примере Юрченко автор пытается понять, как меняется 
человек под влиянием обстоятельств, испытаний судьбы. 
Отсюда 
его 
пристальный 
интерес 
к 
метаморфозам, 
происходящим с героем. По словам автора, Юрченко проходит 
путь от Кобы к Кобре и обратно. Разочаровавшись в жизни, он 
устремляется вниз, в мир сатаны. Познакомившись с Абылаем, 
он вновь обретает самого себя и становится человеком. «И тут, – 
говорит автор, – все услышали громкий, душераздирающий 
крик. Коба! Его лицо с перекошенным ртом, протестующим 
против несправедливости, навсегда осталось в памяти Абылая. 
Впервые в Кобе кричало все человеческое, что было в нем, и его 
душа с дикой, необузданной, свирепой злостью высвобождалась 
от власти сатаны…» [112, с. 311]. 
В романе прослеживается духовная эволюция Досбола. Как 
и у Юрченко, его жизнь полна испытаний, среди которых 
сиротство, война, концлагерь, тюрьма, бродяжничество, тяжелая 
болезнь. Постепенно он утрачивает интерес к окружающей 
действительности и погружается в свой мир. Однако встречи с 
Айшой, Шолпан, Султаном заставляют его задуматься. Досбол 
оценивает свои поступки с иной пространственно-временной 
позиции. К нему вновь возвращаются вера, надежда в светлое 
будущее, желание жить. 

230 
Произведение насыщено образами двойников. Так, в 
Досболе Айша видит себя. Она считает, что они оба 
принадлежат к тем людям, которые проходят по жизни, не 
оставив следа. По своему характеру и душевному складу врач 
Газиза Галиевна напоминает Макпал, Ескендир Калиевич – отца 
Айши, Баян – адвоката Елену Николаевну, Атантаев – Омара. 
Отмечая сходство различных людей, автор показывает близость 
их пространственно-временных позиций, подчеркивает, что все 
они – типичные представители общества. 
В романе совершенно очевидно прослеживается градация 
героев. Почти всех действующих лиц произведения, в 
зависимости от их нравственных ориентиров, жизненных 
принципов, можно условно поделить на три группы. Первую 
составляют Макпал, Омар, Ескендир, Атантаев, Сабыр, Майра, 
Балзия, Алеша Семенов. По своим духовным идеалам, правилам 
поведения они принадлежат к божественному миру и 
соответственно занимают наиболее высокую пространственно-
временную позицию. Ко второй группе относятся Пантера, 
Салим, Алескеров и его друзья, Надмогильный, Колхозжан. Их 
особенность заключается в том, что они руководствуются лишь 
собственными материальными интересами, ради которых 
нередко переступают общественные законы, совершают 
преступления, 
подлые 
поступки. Автор 
называет их 
пособниками сатаны. Отсюда принадлежность данных героев к 
низшему миру. Третью группу представляют Баян, Абылай, 
Кобланды Юрченко, Кайрат Маусымбаев, Досбол, Айша, Сауле. 
В силу противоречий, которые их одолевают, они занимают 
промежуточную пространственно-временную позицию. Данные 
герои обладают, с одной стороны, слабостями, недостатками, 
которые тянут их периодически в мир сатаны, с другой – 
достаточной силой духа, помогающей им осознавать и по 
возможности исправлять свои ошибки. Они постоянно 
стараются стать лучше, благороднее. В их сердце, несмотря на 
разочарования, отчаяние, продолжает жить Бог. 
В силу насыщенности повествования рассуждениями, 
воспоминаниями героев, произведение представляет собой 
сочетание картин прошлого и настоящего. По своей структуре и 
пространственно-временной организации оно полифонично. 

231 
Ибо в ходе изложения событий часто происходит смена, 
совмещение хронотопов.
Роман складывается из трех частей, характеризующихся 
собственными пространственно-временными координатами. 
Ибо в каждой из них делается акцент на судьбах конкретных 
личностей. При этом каждая часть произведения содержит 
трагедию. Так, в первой рассказывается о смерти бабушки 
Макпал, Омара, Майры, об аресте Абылая, болезни Ескендира. 
Хронотоп повествования ограничивается в основном семьей и 
ближайшим окружением главного героя. Во второй части 
умирают художник Даулет, Айша. Границы времени-
пространства романа несколько раздвигаются в связи с 
обращением автора к теме искусства. В третьей части Абылай 
оказывается в реанимации. Хронотоп произведения замыкается 
вокруг его жизни в колонии и биографий заключенных, 
отбывающих вместе с ним срок. 
Трагические события противопоставляются мимолетным 
мгновениям счастья в жизни героев и разворачиваются на фоне 
повседневного 
бытия. 
Такое 
построение 
романа 
обусловливается стремлением писателя показать дуализм мира, 
раскрыть идею вечной борьбы добра и зла, жизни и смерти. 
Примечательно количество самих частей романа и глав, 
содержащихся в них. Они связаны с сакральным числом три. 
Так, первая часть состоит из одиннадцати глав, вторая – из 
четырех, третья – из шести. В сумме они дают три 
(11+4+6=21=2+1=3). Данная цифра восходит к библейской 
троице. Соответственно количество глав и частей романа 
способствует 
раскрытию 
авторской 
концепции 
о 
противостоянии божественного и сатанинского миров и 
указывает на связь хронотопа романа с религиозно-
мифологическим временем-пространством. Более того, оно 
выражает надежду писателя на победу светлого, доброго начала 
в человеке. Ибо три – символ гармонии, целостности бытия.
Первая часть произведения имеет эпиграф. Его содержание 
позволяет понять суть центральной идеи романа, главную 
особенность характера героев, заключающиеся в дуализме 
природы 
человека. 
Эпиграф 
объясняет 
своеобразие 
пространственно-временной позиции изображаемых автором 

232 
лиц. Всю жизнь они фактически пытаются сделать выбор между 
разумом и сердцем. Отсюда непоследовательность поступков 
героев, их порывистость. 
Эпиграф раскрывает причину достаточно поверхностного 
изображения быта героев. В романе, как указывает Г. Гачев, нет 
«описания помещений, домов, обстановки, все нейтрально: 
безликие квартиры современного дома, номер в гостинице, …в 
лагере барак и нары…». Это объясняется тем, что главной 
задачей писателя является постижение пространства души, 
сознания героев. Именно противостояние разума и сердца 
обусловливает отсутствие «устроенности», «основательной 
устойчивости» изображаемых в романе лиц, которые, по словам 
Г. Гачева, «с легкостью отдаются …вихрям души: то любовно-
чувственной страсти, то ошеломлению гнева и императиву 
чести…» [131, c. 12]. 
Содержание романа Р. Сейсенбаева пронизано идеей 
дуализма бытия. На протяжении всего повествования автор 
рассуждает о вечной борьбе и противостоянии божественного и 
сатанинского миров. Он утверждает, что перед каждым 
человеком стоит нравственный выбор, от которого зависит не 
только судьба отдельной личности, но и общества в целом. При 
этом автор оставляет финал романа открытым. Тем самым он 
предоставляет возможность читателям определить свой 
жизненный путь и ориентиры, которыми они будут 
руководствоваться, совершая какие-либо поступки. 
Идеей дуализма обусловливается наличие двух заглавий 
произведения. Писатель называет свой роман «Заблудившийся 
крик» и «Трон сатаны». Первое заглавие связано с образом 
главного героя, двойственностью его частного хронотопа, 
противоречивостью его «я» и шире – всего человечества. 
Абылай, по мнению автора, подобно многим людям на земле, 
сбивается с пути, и его крик как бы блуждает в поисках света. 
Он, а вместе с ним Баян, Юрченко, Кайрат и другие 
представители общества, мечутся между миром Бога и сатаны. 
Отсюда его крик. Крик души, крик боли, крик отчаяния, крик от 
жестокости и несправедливости мира, крик человека, который 
не может понять, кто же столь беспощадно обращается с ним – 
Судьба, Бог, Сатана, Общество. Второе заглавие отражает суть 

233 
жизни людей, индивидуальные времена и пространства которых 
замыкаются на них самих, на их частной жизни. В романе они 
представлены образами Колхозжана, Пантеры, Надмогильного. 
Жажда власти заставляет таких людей совершать мнимое 
восхождение, которое в действительности ведет вниз – в мир зла 
и пороков. Они, по мысли писателя, воюют за трон сатаны. 
Более того, второе заглавие романа выражает опасения писателя 
за будущее человечества, которое в силу слабости своих 
нравственных ориентиров, может сбиться с пути и тем самым 
дать возможность дьяволу править миром. 
Многоплановость характеризует дилогию Б. Жандарбекова 
«Саки» (1988), события которой разворачиваются в VI веке до 
нашей эры. Писатель рассматривает историю правления одной 
из известнейших восточных цариц – Томирис. Он рассказывает 
ее биографию, рассуждает об этапах и особенностях 
становления Сакского государства. 
Изображаемые события развиваются в достаточно 
конкретных пространственно-временных координатах. Автор 
указывает географические названия городов, стран. Упоминает 
точные исторические даты. Перед взором читателя предстают 
картины жизни таких древних государств, как Лидия, Мидия, 
Персия, Ассирия, Египет. Автор описывает красоту и величие 
Ниневии, Вавилона, Иерусалима, Пасаргад, Экбатан, Персеполя. 
Большое внимание в дилогии уделяется постижению 
внутреннего мира героев. Автор показывает их душевное 
состояние, раскрывает охватывающие их мысли. Отсюда 
несовпадение времени-пространства сюжета и фабулы 
произведения. 
Повествование в романе ведется автором. Он излагает 
основные события произведения, знакомит с героями дилогии. 
Его хронотоп принципиально отличается от пространственно-
временной позиции действующих лиц. Обращаясь к далекой 
истории, автор пытается оценить прошлое сквозь призму 
настоящего и будущего. Отсюда нарушение хронологии, 
возникающее в результате знания им судеб героев, исхода 
развивающихся событий. Нередко автор забегает вперед. Так, 
например, характеризуя Спаргаписа, он говорит: «Но это 
произошло потом, позднее, а сейчас этот человек явился со 

234 
своим ничтожным отрядом в кочевую степь, чтобы бороться с 
могущественными врагами и победить» [117, с. 31].
Описывая историю Сакского государства, автор широко 
включает в свою речь цитаты, выражающие мысли героев, 
диалоги. Вследствие чего его пространственно-временная 
позиция периодически совпадает с пространственно-временной 
позицией изображаемых лиц. Это придает объективность, 
правдивость повествованию, позволяет углубить представления 
о характерах героев, понять причины и мотивы их поступков. 
Роман содержит множество риторических восклицаний и 
вопросов. В произведении нередко встречаются выражения «к 
счастью», «к сожалению». Они пронизывают авторские 
рассуждения 
о 
происходящих 
событиях, 
о 
деяниях, 
совершаемых персонажами произведения, тем самым показывая 
его отношение к историческим фактам. Посредством 
риторических вопросов и восклицаний в дилогии раскрываются 
эмоциональное состояние героев, особенности обстановки в 
которой они находятся. Подтверждением тому служат 
следующие строки: «Чувства жалобщиков трудно передать: 
здесь и недоверие, и все-таки какая-то смутная надежда: 
«авось?!», – а вот чувства Спаргаписа можно было определить 
одним словом – ликование! Впервые к нему за помощью 
обратились как к царю, и он должен, обязан удовлетворить этих 
первых недоверчивых просителей или погибнуть!» [117, с. 33]. 
Описывая происходящие события, автор употребляет 
многоточия. Они выполняют несколько функций. Во-первых, 
показывают смену хронотопов, переход героя из одного 
пространственно-временного измерения в другое, в результате 
которого возникает прерывистость изложения. Например, автор 
ставит многоточие, говоря о том, что, сев на кошму, Томирис 
задумалась. 
Оборвав 
действие, 
совершаемое 
ею 
в 
действительности, и переключив повествование на раскрытие ее 
внутреннего состояния, он как бы останавливает реальное 
время. Во-вторых, многоточия подчеркивают неопределенность 
хронотопа. Заканчивая фразы данным знаком препинания, автор 
указывает на то, что он не знает, как будут развиваться события 
дальше. В-третьих, многоточия демонстрируют напряженность 
ситуации, в которой оказываются герои. Пример тому – 

235 
описание поединка Рустама и Томирис. Рассказывая о нем, 
автор употребляет многоточия не только в конце, но и в 
середине предложений. Тем самым он стремится передать 
эмоциональный накал участников и свидетелей поединка, 
насыщенность временного промежутка действием. 
Размышляя о развитии событий, автор иногда строит 
гипотезы. Он высказывает предположения о том, что, возможно, 
происходит в иных пространственных измерениях. Например, 
излагая диалог Дария и его конюха Ойбара, автор выдвигает 
следующую мысль: «Может быть, в это самое время пять других 
вельмож говорили своим конюхам то же самое, и после этих 
слов все конюхи, подобно Ойбару, стали глубокомысленно 
чесать в затылках» [117, с. 460]. Рассказывая о жизни 
Гауматы, он показывает, как сложилась бы судьба героя, если 
бы тот не встретил Вахъяздата.
В ходе повествования автор не ограничивается лишь 
собственной точкой зрения. Он широко включает мнения героев 
друг о друге, о происходящих и ожидаемых в их жизни 
событиях. Так, отмечая особенности характера Спаргаписа, 
автор указывает, что думают о нем вожди племен. Говоря о 
предстоящей войне с Персией, он приводит высказывания 
сакских военачальников. Иногда автор смотрит на героев 
сверху. Например, рассказывая о смерти Амаги и плаче Томирис 
над ней, он отмечает, что луна следит за ними и, ужаснувшись 
злодеяниям людей, прячется за темное облако. Такое 
построение повествования позволяет рассмотреть и оценить 
изображаемые 
события 
с 
различных 
пространственно-
временных 
позиций 
– 
настоящего 
и 
будущего, 
непосредственных участников и сторонних наблюдателей, 
понять закономерности исторического развития общества. 
Действие романа разворачивается в нескольких планах, 
прежде всего в духовном и в реальном. Ибо все события автор 
рассматривает сквозь призму восприятия героев. Произведение 
отражает духовную эволюцию Томирис, ее становление как 
личности, раскрывает ее эстетические взгляды и нравственные 
идеалы. Автор проникает в пространство сознания героев, 
стремясь постичь их психологию. Он детально исследует, какое 

236 
впечатление производят события реальности на их внутренний 
мир. 
Судьба героев произведения развивается «в русле 
магистрального движения истории» [132, с. 47]. Перед взором 
читателя предстает широкая панорама действительности VI века 
до нашей эры. Опираясь на конкретные исторические факты, 
автор воспроизводит особенности бытия той эпохи. Он 
описывает жизненный уклад героев, их обычаи и традиции. При 
этом реальность, в которой живут изображаемые автором лица, 
соотносится с явлениями прошлого. Отсюда употребление 
выражений «раньше» и «теперь», «тогда» и «сейчас». Например, 
рассказывая о строительстве крепости в Вавилоне, он 
подчеркивает, что ее мощь и высота превосходят все 
сооружения, созданные до сего времени. Характеризуя 
состояние вождей, автор отмечает, что они с тоскою 
вспоминают недавнее прошлое, когда они могли уничтожить 
Спаргаписа, ибо теперь они вынуждены всерьез считаться с 
ним. Сравнивая периоды правления Томирис и ее отца, он 
указывает, что на долю царя выпали междоусобицы, а на ее – 
тяжелые войны с внешним врагом. 
В романе возникает образ истории. Она предстает как 
материальная категория, присутствующая в реальном времени-
пространстве. «История, – говорит автор, – торопливо 
дописывала последние страницы Вавилона, возникшего более 
трех тысяч лет назад, рухнувшего под ударами Ассирии и 
восставшего из руин и пепла» [117, с. 197]. 
Большое внимание в дилогии уделяется видениям героев. 
Сны выступают неотъемлемой частью их жизни. Они влияют на 
события действительности. Ибо в видениях раскрывается 
будущее, ожидающее героев, их страну. Пример тому – сон царя 
Астиага, в котором его дочь Мандана, превратившись в реку, 
затопляет Мидию, управляемую им. Данное видение, смысл 
которого 
раскрывают 
придворные 
маги, 
впоследствии 
сбывается. Сын Манданы Кир завоевывает мир и снимает с 
престола Астиага. Аналогичная ситуация складывается и в 
случае с царем Персии. В своем сне Кир видит грядущее 
правление Дария. Тем самым онейрическое время-пространство 
позволяет героям выйти за пределы их частных хронотопов, 

237 
реальности, в которой они живут, и заглянуть в будущее. Более 
того, благодаря жрецам и оракулам, сны приобретают особое 
значение в обществе. Они воспринимаются как откровение 
богов. Поэтому жители древних государств верят в сновидения 
и их пророческое, магическое содержание. Соответственно 
онейрическое время-пространство способствует раскрытию 
мировоззрения людей изображаемой в дилогии исторической 
эпохи. 
Авторское повествование содержит параллели со сказкой. 
Так, необыкновенными кажутся Амаге слава Рустама, его сила и 
мощь, встреча с ним. Сказкой обрастает биография Кира. С 
птицей Симург царь Персии сравнивает Дария. Сказочными 
считают свою удачу и везение Рустам и Бахтияр. Жель 
напоминает тулпара. Рассказы о массагетах представляют, по 
словам автора, сочетание были и небылиц. Большую роль в 
жизни древних народов играют маги и колдуны. 
Сказка позволяет героям романа объяснить необычные 
явления, происходящие в их жизни. Она раздвигает границы 
хронотопа романа, изображаемых писателем лиц, подчеркивая 
связь реальности с народным фольклором и показывая извечный 
характер рассматриваемых в произведении проблем. Сказка 
отражает особенности пространства сознания людей той 
исторической 
эпохи, 
для 
которой 
было 
характерно 
мифологическое мышление. 
В романе упоминается сказание о Гильгамеше. Данное 
произведение читает Камбиз в опочивальне Атоссы. О роли 
эпоса о Гильгамеше в истории литературы Востока говорит 
автор в связи с характеристикой культуры Вавилона. 
Обращение 
к 
художественному 
наследию 
прошлого 
обусловливается 
стремлением 
писателя 
показать 
преемственность времен, поколений. 
Реальность переплетается в дилогии с религиозными 
воззрениями представителей древних государств. Культы, 
обряды являются неотъемлемой составляющей их бытия. К 
богам взывают саки, персы перед решающими в их жизни 
событиями. 
О 
распространении 
учения 
Заратуштры 
рассказывает автор, постигая суть верований древних народов. 

238 
В паломничество на могилы отца, мужа и сына собирается 
Томирис, чтобы воздать память духам умерших. 
В романе постоянно встречаются имена богов, которым 
поклонялись саки, персы, египтяне, мидяне, лидийцы, 
ассирийцы и в честь которых возводились храмы в Вавилоне. 
Огромную роль в жизни государств играют жрецы, 
выступавшие посредниками между небесным и земным мирами. 
Автор называет реки, считавшиеся у древних народов 
священными (например, Яксарта). Мадий ассоциируется у 
народов Передней Азии с богом войны Тейшебой. 
В произведении прослеживается градация мира на 
небесный и земной. Так, повествуя о возвращении Набонида в 
Вавилон, автор отмечает, что его поступок боги могут простить, 
а служители-жрецы нет. Характеризуя бытовой уклад жителей 
города, автор указывает, что они должны были регулярно делать 
жертвоприношения в храмах. Ибо вся их жизнь зависит от 
милости богов. Рассуждая о «семи чудесах света», автор 
высказывает мнение о том, что на уровне данных творений 
наблюдается соединение хронотопов небесного и земного 
миров, сверхъестественных сил и человеческого гения.
Роман включает цитаты из изречений пророков. В них 
даются предсказания судеб народов Востока. Так, при описании 
падения Ассирии вследствие ее завоевания ишгузами, автор 
приводит слова пророка Иеремии. Тем самым в произведении 
подчеркивается единство мира людей и божественного мира, 
взаимосвязь их хронотопов. Более того, в романе раскрывается 
мысль о том, что посланники неба на земле имеют особый 
статус. Они способны заглядывать в будущее человечества. 
В произведении акцентируется внимание на сакральных 
числах. Так, рассуждая о чудесах света, автор отмечает, что, 
хотя они и менялись время от времени, но магия семи 
оставалась незыблемой. Описывая покаяние Томирис перед 
покойным Рустамом, он говорит, что царица три дня стояла на 
коленях на вершине кургана. Семь дней ведет переговоры 
Вахъяздат 
с 
предводителем 
мидян 
Фравартишем. 
Представители семи знатных фамилий стоят во главе 
персидского государства. Это указывает на то, что религия, 

239 
верования были важнейшей частью быта, пространства сознания 
людей изображаемой автором исторической эпохи. 
Необходимо отметить слова Томирис о ее намерении 
поклониться праху отца, сына и Рустама. В них со всей 
очевидностью прослеживается триединство, характерное для 
христианской религии. Поэтому на уровне высказывания 
Томирис происходит пересечение культур Востока и Запада, 
хронотопов 
прошлого 
и 
настоящего, 
реального 
и 
потустороннего миров. 
Повествование дилогии насыщено сопоставлениями с 
природой. Например, Ассирия сравнивается в произведении со 
старым львом, армия персов, вторгающаяся в соседние 
государства, – с саранчой. Ишгузы, завоевавшие значительную 

жүктеу/скачать 2,22 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: