Глава 19. Акростихи в англо-латинской лингвокультурной традиции...
Л. Брагг, анализируя «Послание мужа», пришла к выводу о том, что ис-
пользование рун в качестве средства общения в поэме, записанной в X–XI вв.,
но рассказывающей о событиях легендарного прошлого, является анахрониз-
мом. Иначе говоря, создатели манускрипта пытались приспособить руниче-
ские эпиграфические надписи, которые встречались, в частности, на надгроб-
ных плитах в качестве средства общения. Руны в таком качестве действительно
использовались, только намного позднее создания Эксетерского кодекса и в
Скандинавии, а не в Англии, где доминировал латинский алфавит. Таким об-
разом, по мнению исследователя, руны скорее искусственно старили элегию,
чем несли какой-то значительный смысл [Bragg 1999: 34–50].
Дж. Д. Найлз, считая носителем сообщения и рассказчиком мачту кора-
бля, согласен со своими коллегами в том, что руны, отделенные от основного
текста точками, должны скорее читаться как несколько слов, а не складываться
в какое-то одно слово. Основной идеей ученого, которую он последовательно
доказывает, анализируя многочисленные примеры использования рун в англо-
саксонской поэзии, является то, что имена рун, сохранившиеся в «Рунической
поэме», были не настолько общеприняты и неизменны, как это считается, в то
время как фонетические значения рун были известны среди образованных лю-
дей того времени. Следствием высказанной гипотезы можно считать исполь-
зование рун для обозначения практически любого подходящего по контексту
слова, начинающегося с того звука, который обозначала руна.
Исходя из предположения о том, что руны дублируют основные мысли
элегии, и, применив свою гипотезу к рунам в «Послании мужа», Дж. Д. Найлз
получил следующий текст: «Следуй по дороге паруса (кеннинг для моря —
sr
, где первая руна означает «парус», а не «солнце») и тебя ждет радость,
быть вам счастливыми (
q
используется для передачи слова
ēadig — «счастли-
вый», начинающегося с гласного звука, который обозначает руна) женой (
w
—
«wīf») и мужем (
m
— «mann»).
Все многообразие возможных толкований рун в элегии «Послание мужа»
имеет лишь одну общую черту: руны в данном случае используются как идео-
граммы, экземплярные знаки, а не как буквы. Алфавитный код данного произ-
ведения во всех предложенных толкованиях читается семантемами, т. е. руна
имеет смысл, соответствующий некоторой части произведения в целом. Край-
не важным представляется тот факт, что подобное прочтение так называемого
«англосаксонского расширения рунического ряда» в виде синтагмы рун № 20,
21, 22, 23 с изменением порядка следования рун по сравнению со старшим
футарком отмечено в работе Ю. С. Степанова и С. Г. Проскурина «Константы
мировой культуры» [Степанов, Проскурин 1993: 131].
Именной код претерпевал некоторые изменения и стал использоваться не
столько для кодирования имени бога, как, например, в «Гимне Кэдмона», сколь-
ко для кодирования имени автора произведения. Ввиду того, что произведения