Первая three invalids. Sufferings of george and harris. A victim to one hundred

EFFECT OF RIVER AIR.
WE left Streatley early the next morning, and
pulled up to Culham, and slept under the
canvas, in the backwater there.
На следующий день, рано утром, мы покинули
Стритли, поднялись до Келхэма и ночевали там в
заводи под брезентом.
The river is not extraordinarily interesting
between Streatley and Wallingford. From Cleve
you get a stretch of six and a half miles without
a lock. I believe this is the longest uninterrupted
stretch anywhere above Teddington, and the
Oxford Club make use of it for their trial eights.
Между Стритли и Уоллингфордом река не
особенно интересна. От Клива на протяжении
шести с половиной миль нет ни одного шлюза.
Это, пожалуй, самый длинный свободный участок
реки выше Теддингтона; Оксфордский гребной
клуб тренирует на нем свои восьмерки.
But however satisfactory this absence of locks
may be to rowing-men, it is to be regretted by
the mere pleasure-seeker.
Но как бы ни было приятно отсутствие шлюзов
для гребцов, оно огорчает тех, кто ищет на реке
удовольствия.
For myself, I am fond of locks. They pleasantly
break the monotony of the pull. I like sitting in
the boat and slowly rising out of the cool depths
up into new reaches and fresh views; or sinking
down, as it were, out of the world, and then
waiting, while the gloomy gates creak, and the
narrow strip of day-light between them widens
till the fair smiling river lies full before you, and
you push your little boat out from its brief
prison on to the welcoming waters once again.
Лично я очень люблю шлюзы. Они так приятно
нарушают однообразие гребли. Мне нравится
сидеть в лодке и медленно подниматься из
прохладных глубин в новые воды, к незнакомым
видам, или опускаться, словно покидая мир, и
ждать, пока не заскрипят мрачные ворота и узкая
полоска дневного света не начнет все больше и
больше расширяться. И вот прекрасная,
улыбающаяся река вся лежит перед вами, и вы
снова толкаете вашу лодочку из недолгого
заточения в приветливые струи.
They are picturesque little spots, these locks.
The stout old lock- keeper, or his cheerful-
looking wife, or bright-eyed daughter, are
pleasant folk to have a passing chat with. You
meet other boats there, and river gossip is
exchanged. The Thames would not be the
fairyland it is without its flower-decked locks.
Что за живописные пятна на реке эти шлюзы!
Толстый старый сторож, его веселая жена или
ясноглазая дочка - милые люди, с которыми
приятно поболтать мимоходом. Вы встречаете там
другие лодки и обмениваетесь речными
сплетнями. Без своих обсаженных цветами
шлюзов Темза не была бы таким волшебным
местом.
Talking of locks reminds me of an accident
George and I very nearly had one summer's
morning at Hampton Court.
Говоря о шлюзах, я вспомнил, как однажды летом,
у Хэмптон-Корта, мы с Джорджем чуть не
погибли.
It was a glorious day, and the lock was crowded;
and, as is a common practice up the river, a
speculative photographer was taking a picture
of us all as we lay upon the rising waters.
Погода стояла великолепная, и шлюз был полон.
Как часто бывает на реке, какой-то расчетливый
фотограф снимал наши лодки, качавшиеся на
прибывающей воде.
I did not catch what was going on at first, and
was, therefore, extremely surprised at noticing
George hurriedly smooth out his trousers, ruffle
up his hair, and stick his cap on in a rakish
manner at the back of his head, and then,
assuming an expression of mingled affability
and sadness, sit down in a graceful attitude, and
Я не сразу сообразил, в чем дело, и поэтому очень
удивился, увидав, что Джордж торопливо
приглаживает брюки, взбивает волосы и
залихватски сдвигает фуражку на затылок. Потом,
придав своему лицу приветливое и слегка
печальное выражение, он принял изящную позу,
стараясь куда-нибудь спрятать ноги.

try to hide his feet.
My first idea was that he had suddenly caught
sight of some girl he knew, and I looked about
to see who it was. Everybody in the lock seemed
to have been suddenly struck wooden. They
were all standing or sitting about in the most
quaint and curious attitudes I have ever seen off
a Japanese fan. All the girls were smiling. Oh,
they did look so sweet! And all the fellows were
frowning, and looking stern and noble.
Сначала я подумал, что Джордж увидел какую-
нибудь знакомую девушку, и оглянулся, чтобы
посмотреть, кто это. Все, кто был на реке, сразу
словно окоченели. Они стояли и сидели в самых
странных и нелепых позах, какие мне
приходилось видеть только на японских веерах.
Девушки, все до одной, улыбались. Они выглядели
такими милыми! А мужчины нахмурили брови и
казались благородными и серьезными.
And then, at last, the truth flashed across me,
and I wondered if I should be in time. Ours was
the first boat, and it would be unkind of me to
spoil the man's picture, I thought.
Тут истина вдруг открылась мне, и я испугался,
что опоздаю. Наша лодка была первая, и мне
казалось, что с моей стороны будет невежливо
испортить фотографу снимок.
So I faced round quickly, and took up a position
in the prow, where I leant with careless grace
upon the hitcher, in an attitude suggestive of
agility and strength. I arranged my hair with a
curl over the forehead, and threw an air of
tender wistfulness into my expression, mingled
with a touch of cynicism, which I am told suits
me.
Я быстро обернулся и занял позицию на носу, с
небрежным изяществом опираясь на багор. Моя
поза говорила о силе и ловкости. Я привел волосы
в порядок, спустив одну прядь на лоб, и придал
лицу выражение ласковой грусти, смешанной с
цинизмом. Оно, как говорят, мне идет.
As we stood, waiting for the eventful moment, I
heard someone behind call out:
Мы стояли и ждали торжественного момента. И
вдруг я услышал сзади крик:
"Hi! look at your nose."
- Эй, посмотрите на свой нос!
I could not turn round to see what was the
matter, and whose nose it was that was to be
looked at. I stole a side-glance at George's nose!
It was all right - at all events, there was nothing
wrong with it that could be altered. I squinted
down at my own, and that seemed all that could
be expected also.
Я не мог повернуться и поглядеть, в чем дело и на
чей нос нам надлежало смотреть. Я бросил
украдкой взгляд на нос Джорджа. С ним все было
в порядке - во всяком случае в нем ничего нельзя
было исправить. Скосив глаза на свой
собственный нос, я убедился, что он не хуже, чем
я думал.
"Look at your nose, you stupid ass!" came the
same voice again, louder.
- Посмотрите на свой нос, осел вы этакий! -
раздался тот же голос, но уже громче.
And then another voice cried: "Push your nose
out, can't you, you - you two with the dog!"
После этого другой голос крикнул: - Вытолкните
свой нос, эй, вы там, двое, с собакой!
Neither George nor I dared to turn round. The
man's hand was on the cap, and the picture
might be taken any moment. Was it us they
were calling to? What was the matter with our
noses? Why were they to be pushed out!
Ни я, ни Джордж не осмеливались повернуться.
Рука фотографа лежала на колпачке объектива, и
он каждую секунду мог сделать снимок. Неужели
они кричали нам? Что же случилось с нашими
носами? Почему их надо было вытолкнуть?
But now the whole lock started yelling, and a
stentorian voice from the back shouted:
Но теперь кричал уже весь шлюз, и чей-то
громовой голос сзади нас гаркнул:

"Look at your boat, sir; you in the red and black
caps. It's your two corpses that will get taken in
that photo, if you ain't quick."
- Посмотрите на вашу лодку, сэр! Эй, вы, в
красных с черным фуражках! Если вы не
поторопитесь, на снимке выйдут только ваши
трупы.
We looked then, and saw that the nose of our
boat had got fixed under the woodwork of the
lock, while the in-coming water was rising all
around it, and tilting it up. In another moment
we should be over. Quick as thought, we each
seized an oar, and a vigorous blow against the
side of the lock with the butt-ends released the
boat, and sent us sprawling on our backs.
Тут мы посмотрели и увидели, что нос нашей
лодки застрял между сваями шлюза, а вода все
прибывала и поднимала нас. Еще минута, и мы бы
опрокинулись. Быстрее молнии мы схватили по
веслу; сильный удар рукояткой о боковину шлюза
освободил лодку, и мы полетели на спину.
We did not come out well in that photograph,
George and I. Of course, as was to be expected,
our luck ordained it, that the man should set his
wretched machine in motion at the precise
moment that we were both lying on our backs
with a wild expression of "Where am I? and
what is it?" on our faces, and our four feet
waving madly in the air.
Мы с Джорджем не особенно хорошо вышли на
этой фотографии. Как и следовало ожидать, нам
уж так повезло, что фотограф пустил свой
несчастный аппарат в действие как раз тогда,
когда мы оба с растерянным видом лежали на
спине и отчаянно болтали ногами в воздухе.
"Наши ноги несомненно были "гвоздем" этой
фотографии."
Our feet were undoubtedly the leading article in
that photograph. Indeed, very little else was to
be seen. They filled up the foreground entirely.
Behind them, you caught glimpses of the other
boats, and bits of the surrounding scenery; but
everything and everybody else in the lock
looked so utterly insignificant and paltry
compared with our feet, that all the other people
felt quite ashamed of themselves, and refused to
subscribe to the picture.
По правде говоря, кроме них почти ничего не
было видно. Они занимали весь передний план. За
ними можно было разглядеть очертания других
лодок и кусочки окружающего пейзажа; но все
это в сравнении с нашими ногами выглядело
таким ничтожным и незначительным, что
остальные катающиеся почувствовали себя
совсем пристыженными и отказались приобрести
фотографию.
The owner of one steam launch, who had
bespoke six copies, rescinded the order on
seeing the negative. He said he would take them
if anybody could show him his launch, but
nobody could. It was somewhere behind
George's right foot.
Владелец одного из баркасов, заказавший шесть
карточек, аннулировал заказ, когда ему показали
негатив. Он сказал, что возьмет их, если кто-
нибудь покажет ему его баркас, но никто не мог
этого сделать. Он был где-то позади правой ноги
Джорджа.
There was a good deal of unpleasantness over
the business. The photographer thought we
ought to take a dozen copies each, seeing that
the photo was about nine-tenths us, but we
declined. We said we had no objection to being
photo'd full-length, but we preferred being
taken the right way up.
С этой фотографией вышло много неприятностей.
Фотограф считал, что мы обязаны взять по
дюжине экземпляров, так как снимок на девять
десятых состоял из наших изображений, но мы
отказались. Мы заявили, что не протестуем
против того, чтобы нас снимали во весь рост, но
предпочитаем быть увековеченными в
вертикальном положении.
Wallingford, six miles above Streatley, is a very
ancient town, and has been an active centre for
the making of English history. It was a rude,
mud-built town in the time of the Britons, who
Уоллингфорд, в шести милях вверх от Стритли, -
очень древний город, который деятельно
участвовал в создании английской истории. Во
времена бриттов это был город с грубыми

squatted there, until the Roman legions evicted
them; and replaced their clay-baked walls by
mighty fortifications, the trace of which Time
has not yet succeeded in sweeping away, so well
those old-world masons knew how to build.
глиняными сооружениями, но потом римские
легионы изгнали бриттов и на месте глиняных
валов воздвигли мощные стены, которые не
смогло свалить даже Время, так искусно они были
сложены древними каменщиками.
But Time, though he halted at Roman walls,
soon crumbled Romans to dust; and on the
ground, in later years, fought savage Saxons
and huge Danes, until the Normans came.
Но Время, остановившееся перед римскими
стенами, самих римлян превратило в прах;
позднее на этих землях сражались дикие саксы и
огромные датчане, потом пришли норманны.
It was a walled and fortified town up to the time
of the Parliamentary War, when it suffered a
long and bitter siege from Fairfax. It fell at last,
and then the walls were razed.
До парламентской войны город был обнесен
стенами и укреплениями, но Фэрфакс подверг его
долгой и жестокой осаде, город пал, и стены
сровняли с землей.
From Wallingford up to Dorchester the
neighbourhood of the river grows more hilly,
varied, and picturesque. Dorchester stands half
a mile from the river. It can be reached by
paddling up the Thame, if you have a small boat;
but the best way is to leave the river at Day's
Lock, and take a walk across the fields.
Dorchester is a delightfully peaceful old place,
nestling in stillness and silence and drowsiness.
От Уоллингфорда к Дорчестеру окрестности реки
становятся более гористыми, разнообразными и
живописными. Дорчестер стоит в полумиле от
реки. Если лодка у вас маленькая, до него можно
добраться по речушке Тем. Но лучше всего
оставить лодку у шлюза Дэй и отправиться
пешком через поля. Дорчестер - красивое
старинное местечко, приютившееся среди
тишины, спокойствия, дремоты.
Dorchester, like Wallingford, was a city in
ancient British times; it was then called Caer
Doren, "the city on the water." In more recent
times the Romans formed a great camp here,
the fortifications surrounding which now seem
like low, even hills. In Saxon days it was the
capital of Wessex. It is very old, and it was very
strong and great once. Now it sits aside from
the stirring world, and nods and dreams.
"Так же как и Уоллингфорд, Дорчестер в
древности был городом; тогда он назывался Каер
Дорен - "город на воде"." Позднее римляне
создали там большой лагерь; укрепления, которые
окружали его, теперь кажутся низкими ровными
холмиками. Во времена саксов он был столицей
Уэссекса. Город очень древний, некогда он был
сильным и большим. А теперь он стоит в стороне
от шумной жизни, клюет носом и видит сны.
Round Clifton Hampden, itself a wonderfully
pretty village, old- fashioned, peaceful, and
dainty with flowers, the river scenery is rich and
beautiful. If you stay the night on land at Clifton,
you cannot do better than put up at the "Barley
Mow." It is, without exception, I should say, the
quaintest, most old-world inn up the river. It
stands on the right of the bridge, quite away
from the village. Its low-pitched gables and
thatched roof and latticed windows give it quite
a story-book appearance, while inside it is even
still more once-upon-a-timeyfied.
В окрестностях Клифтон Хэмпдена, красивой
деревушки, старомодной, спокойной, изящной
благодаря своим цветникам, берега реки очень
колоритны и красивы. Если вы собираетесь
переночевать в Клифтоне, лучше всего
остановиться в "Ячменном Стоге"." Можно смело
сказать, что это самая оригинальная, самая
старинная гостиница на всей реке. Она стоит
справа от моста, в стороне от деревни. Высокая
соломенная крыша и решетчатые окна придают
ей сказочный вид, а внутри пахнет стариной еще
больше.
It would not be a good place for the heroine of a
modern novel to stay at. The heroine of a
modern novel is always "divinely tall," and she is
Для героини современного романа это было бы
неподходящее место. "Героиня современного
романа всегда "царственно высока", и она то и

ever "drawing herself up to her full height." At
the "Barley Mow" she would bump her head
against the ceiling each time she did this.
дело "выпрямляется во весь рост"." "В "Ячменном
Стоге" она бы каждый раз стукалась головой о
потолок."
It would also be a bad house for a drunken man
to put up at. There are too many surprises in the
way of unexpected steps down into this room
and up into that; and as for getting upstairs to
his bedroom, or ever finding his bed when he
got up, either operation would be an utter
impossibility to him.
Для пьяного эта гостиница тоже не подошла бы.
Ему на каждом шагу встречались бы разные
неожиданности в виде ступенек, по которым надо
то спускаться, то подниматься, чтобы попасть в
другую комнату; а уж подняться в спальню или
найти свою постель - это было бы для него
совершенно немыслимо.
We were up early the next morning, as we
wanted to be in Oxford by the afternoon. It is
surprising how early one can get up, when
camping out. One does not yearn for "just
another five minutes" nearly so much, lying
wrapped up in a rug on the boards of a boat,
with a Gladstone bag for a pillow, as one does in
a featherbed. We had finished breakfast, and
were through Clifton Lock by half-past eight.
На следующее утро мы встали рано, нам хотелось
к полудню попасть в Оксфорд. Просто
удивительно, как рано человек может встать,
когда ночует на открытом воздухе. "Лежа на
досках, завернувшись в плед, с саквояжем под
головой вместо подушки, не так хочется
"вздремнуть еще пять минут", как если б ты
нежился в мягкой постели." К половине девятого
мы уже позавтракали и прошли Клифтонский
шлюз.
From Clifton to Culham the river banks are flat,
monotonous, and uninteresting, but, after you
get through Culhalm Lock - the coldest and
deepest lock on the river - the landscape
improves.
От Клифтона до Кэлхэма берега реки низкие,
однообразные, неинтересные. Но как только
минуешь Кэлхэмский шлюз - самый холодный и
глубокий, - пейзаж оживает.
At Abingdon, the river passes by the streets.
Abingdon is a typical country town of the
smaller order - quiet, eminently respectable,
clean, and desperately dull. It prides itself on
being old, but whether it can compare in this
respect with Wallingford and Dorchester seems
doubtful. A famous abbey stood here once, and
within what is left of its sanctified walls they
brew bitter ale nowadays.
В Абингдоне река протекает под самыми улицами.
Абингдон - типичный провинциальный городок -
спокойный, в высшей степени респектабельный,
чистый и безнадежно скучный. Он гордится своей
древностью, но вряд ли он может сравниться в
этом с Уоллингфордом и Дорчестером. Некогда
здесь было известное аббатство, но теперь под
остатками его священных сводов варят горький
эль.
In St. Nicholas Church, at Abingdon, there is a
monument to John Blackwall and his wife Jane,
who both, after leading a happy married life,
died on the very same day, August 21, 1625; and
in St. Helen's Church, it is recorded that W. Lee,
who died in 1637, "had in his lifetime issue from
his loins two hundred lacking but three." If you
work this out you will find that Mr. W. Lee's
family numbered one hundred and ninety-seven.
Mr. W. Lee - five times Mayor of Abingdon -
was, no doubt, a benefactor to his generation,
but I hope there are not many of his kind about
in this overcrowded nineteenth century.
"В церкви св. Николая в Абингдоне стоит
памятник Джону Блэкуоллу и его жене Джейн,
которые, счастливо прожив жизнь, скончались в
один день, 21 августа 1625 года; а в церкви св.
Елены есть запись, в которой говорится, что У.
Ли, умерший в 1637 году, "имел потомства от
чресл своих без трех двести"." Если сообразить,
что это значит, то окажется, что семья мистера У.
Ли насчитывала сто девяносто семь человек.
Мистер У. Ли, пять раз избиравшийся мэром
Абингдона, без сомнения был благодетелем для
своего поколения; но я надеюсь, что в наш
перенаселенный век не много найдется ему
подобных.

From Abingdon to Nuneham Courteney is a
lovely stretch. Nuneham Park is well worth a
visit. It can be viewed on Tuesdays and
Thursdays. The house contains a fine collection
of pictures and curiosities, and the grounds are
very beautiful.
От Абингдона до Нунхэма Кортени тянутся
красивые места. Поместье Нунхэм-парк
заслуживает внимания. Его можно осматривать
по вторникам и четвергам. В доме есть
прекрасная коллекция картин и редкостей, и сам
парк очень красив.
The pool under Sandford lasher, just behind the
lock, is a very good place to drown yourself in.
The undercurrent is terribly strong, and if you
once get down into it you are all right. An
obelisk marks the spot where two men have
already been drowned, while bathing there; and
the steps of the obelisk are generally used as a
diving-board by young men now who wish to see
if the place really IS dangerous.
Заводь у Сэндфордской запруды - подходящее
место для того, чтобы утопиться. Нижнее течение
здесь очень сильно, и если попадешь в него - все в
порядке. Обелиском отмечено место, где утонули
уже двое во время купанья; теперь со ступенек
обелиска ныряют молодые люди, которые хотят
убедиться, действительно ли это место так
опасно.
Iffley Lock and Mill, a mile before you reach
Oxford, is a favourite subject with the river-
loving brethren of the brush. The real article,
however, is rather disappointing, after the
pictures. Few things, I have noticed, come quite
up to the pictures of them, in this world.
Шлюз и мельница Иффли, в миле от Оксфорда, -
излюбленный сюжет художников, которые пишут
речные пейзажи. Но в жизни они много хуже, чем
на картинах. Я уже заметил, что в этом мире
очень немногие вещи полностью отвечают своим
изображениям.
We passed through Iffley Lock at about half-past
twelve, and then, having tidied up the boat and
made all ready for landing, we set to work on
our last mile.
Мы миновали шлюз Иффли в половине первого и
потом, прибрав лодку и сделав все приготовления
к высадке, налегли на весла, чтобы отработать
последнюю милю.
Between Iffley and Oxford is the most difficult
bit of the river I know. You want to be born on
that bit of water, to understand it. I have been
over it a fairish number of times, but I have
never been able to get the hang of it. The man
who could row a straight course from Oxford to
Iffley ought to be able to live comfortably, under
one roof, with his wife, his mother-in-law, his
elder sister, and the old servant who was in the
family when he was a baby.
Участок реки между Иффли и Оксфордом,
насколько я знаю, один из самых трудных. Я
проходил этот участок неоднократно, но так и не
смог постичь его. Человек, который сумеет грести
по прямой от Иффли до Оксфорда, наверное в
состоянии ужиться под одной крышей со своей
женой, тещей, старшей сестрой и служанкой,
которая работала у них, когда он был еще
маленьким.
First the current drives you on to the right bank,
and then on to the left, then it takes you out into
the middle, turns you round three times, and
carries you up stream again, and always ends by
trying to smash you up against a college barge.
Сначала течение тянет вас к правому берегу,
потом к левому, потом выносит на середину, три
раза поворачивает и снова несет вверх по реке,
все время стараясь вас разбить о какую-нибудь
баржу.
Of course, as a consequence of this, we got in
the way of a good many other boats, during the
mile, and they in ours, and, of course, as a
consequence of that, a good deal of bad
language occurred.
Вследствие всего этого мы, разумеется, помешали
за эту милю многим лодкам, и многие лодки
помешали нашей, а вследствие этого было,
разумеется, сказано много крепких слов.
I don't know why it should be, but everybody is
Не знаю почему, но на реке все становятся до
крайности раздражительными. Мелкие

always so exceptionally irritable on the river.
Little mishaps, that you would hardly notice on
dry land, drive you nearly frantic with rage,
when they occur on the water. When Harris or
George makes an ass of himself on dry land, I
smile indulgently; when they behave in a
chuckle-head way on the river, I use the most
blood-curdling language to them. When another
boat gets in my way, I feel I want to take an oar
and kill all the people in it.
неприятности, которых вы просто не заметили бы
на суше, приводят вас в исступление, если
случаются на воде. Когда Джордж и Гаррис
валяют дурака на твердой земле, я только
снисходительно улыбаюсь, если же они делают
глупости на реке, я ругаю их последними
словами. Когда мне мешает проехать чужая
лодка, я испытываю желание взять весло и
перебить всех, кто в ней сидит.
The mildest tempered people, when on land,
become violent and blood- thirsty when in a
boat. I did a little boating once with a young
lady. She was naturally of the sweetest and
gentlest disposition imaginable, but on the river
it was quite awful to hear her.
Самые тихие люди, садясь в лодку, становятся
дикими и кровожадными. Я однажды катался с
одной барышней. От природы это была особа
необычайно кроткая я ласковая, но на реке ее
было прямо-таки страшно слушать.
"Oh, drat the man!" she would exclaim, when
some unfortunate sculler would get in her way;
"why don't he look where he's going?"
"Черт его подери! - кричала эта особа, когда
какой-нибудь несчастный гребец мешал ей
проехать. - Чего он смотрит, куда его несет?"
And, "Oh, bother the silly old thing!" she would
say indignantly, when the sail would not go up
properly. And she would catch hold of it, and
shake it quite brutally.
"Вот дрянь!" - с негодованием восклицала она,
когда парус не хотел подниматься, и, грубо
схватив его, трясла, как дерюгу."
Yet, as I have said, when on shore she was kind-
hearted and amiable enough.
На берегу же, повторяю, она была приветлива и
добра.
The air of the river has a demoralising effect
upon one's temper, and this it is, I suppose,
which causes even barge men to be sometimes
rude to one another, and to use language which,
no doubt, in their calmer moments they regret.
Речной воздух губительно действует на характер,
и в этом, я думаю, причина, почему даже
лодочники иногда грубы друг с другом и
допускают выражения, о которых в более
спокойную минуту несомненно готовы пожалеть.

жүктеу/скачать 1,14 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: