Джучи и Джучиды в истории южной лесостепи Западной Сибири

30
тельность интересующих нас событий реконструируется лишь по косвенным
данным и некоторым оговоркам письменных источников.
В начале XIII века в Монголии сформировалась коалиция племен (найманы,
меркиты, кереиты, ойраты и некоторые другие), противостоящая стремлению
Чингис-хана сплотить степи под властью монгольских племен. В результате во-
енных действий союз был разгромлен в 1204 году (Храпачевский, 2004, с.113-116;
Груссе, 2005, т.1, с.233-234). Рашид ад-Дин в связи с последствиями этих событий
в «Сборнике летописей» пишет: «Государь меркитов Тухта-Буки укрылся в мес-
тности Ирдыш, на рубеже области найманов» (Рашид ад-Дин, 1952-б, с.151). Вслед
за ними ушел и их союзник Кучлук, сын Таян-хана найманского, и его дядя Бую-
рук-хан (Березин, 1888, с.13; Юань-ши, 2004, с.456). В 1205 году войска под руко-
водством самого Чингис-хана разгромили объединенные силы Тохтоа-беки и
Кучлука на берегу Иртыша (Храпачевский, 2004, с.117; Сокровенное сказание,
2002, с.93). Р.Груссе в этом отношении поддерживает Б.Владимирцова и относит
поход к 1208 году (Груссе, 2005, т.1, с.234), что может быть частично основано на
сообщении официальной хроники династии Юань (Юань-ши, 2004, с.457), но
логика событий склоняет нас в пользу первой даты. По сообщению, содержаще-
муся в «Сокровенном сказании», после этого «меркитские, Тохтоаевы сыновья
Худу, Гал, Чилаун, как и все прочие меркиты, взяли направление в сторону кан-
линцев (т.е. канглов. - Д.М.) и кипчаудов» (Козин, 1941, с.151; Кычанов, 1995,
с.130). Вслед за ними был отправлен Субедей-баатур (Сокровенное сказание,
2002, с.94). В результате этого бывшие противники Чингис-хана оказываются на
непосредственной территории кыпчаков и канглов западнее Иртыша, которые
пока еще не были втянуты в борьбу. Помогая меркитам и найманам, племена
Дешта показали себя потенциальными врагами Чингис-хана, что и сыграло оп-
ределяющую роль в дальнейших событиях.
Проживание в этих областях кыпчаков и особенно канглов подтверждается и
более поздними путешественниками. Так, в середине XIII века Плано Карпини и
Рубрук в своих записках указывают, что после пересечения р. Яик они проехали
через область  канглов (Плано Карпини, 1997, с.74; Рубрук,  1997, с.121). Косвен-
ные данные позволили сделать вывод об организации в начале XIII века самосто-
ятельного объединения канглов, которое могло располагаться в междуречье Яика
и верховьев Тобола, хотя Махмуд Кашгари пишет о канглах как о части кыпчакс-
кого союза (Ожерезов, 2002, с.373).
Логическим продолжением политики по уничтожению племен, противодей-
ствовавших объединению степей под рукой Чингис-хана, был северный поход
(Тоган, 2001, с.155).  В год Зайца (1207 г.) Джучи был послан с войском правой
руки к лесным народам, причем проводником у него был лидер ойратов Худуха-
беки. Отдельные исследователи предполагают, что территория «лесных наро-
дов» - это земли, лежащие к северу от монгольских степей. Незадолго до этого
Чингис-хан повелел Хорчи установить власть Монгольского Улуса «по всем ко-
чевьям вплоть до прииртышских лесных народов», запретить свободные пере-
движения и самовольные переходы (вероятно, для эффективного сбора дани).

31
При этом указывается, что поход был спровоцирован сопротивлением кыргы-
зов и их кыштымов монгольским наместникам и датируется 1206 г. (Верхотуров,
электронный вариант; Угдыжеков, 1995, с.195-196; такой же точки зрения на дати-
ровку придерживался Р.Груссе, 2000, с.140). В результате Джучи подчинил ойра-
тов, бурятов, бархунов, урсутов, хабханасов, ханхасов и тубасов и подступил к
тумен-киргизам, которые присоединились добровольно. После этого в источни-
ке указывается, что «Чжочи принял под власть монгольскую все лесные народы,
начиная оттуда по направлению к нам, а именно народы: Шибир, Кесдиан, Баит,
Тухас, Тенлек, Тоелес, Тас и Бачжиги» (Козин, 1941, с.174). Как правило, в подоб-
ных описаниях народы перечисляются в определенном порядке, согласно их гео-
графическому положению.  В данном случае сделаем допущение о  том, что,
скорее всего, в качестве такового порядка было выбрано направление с востока
на запад, то есть от наиболее близких народов к дальним. В таком случае наи-
больший интерес для нас имеют два названия: «Шибир», с которого начинается
список, и «Бачжиги», которыми заканчивается. Относительно последнего этно-
нима в известной нам литературе предположение было высказано только И.То-
ган, которая сравнила этот народ с башкортами (баджигитами), возможно оби-
тавшими на западе лесостепной части Западной Сибири (Тоган, 2001, с.150)
Этноним «Шибир», используемый часто как топоним, гораздо чаще встре-
чается в различных вариантах транскрипции в исторических сочинениях и пред-
ставляет широкую почву для реконструкций. Отметим, что существуют две точ-
ки зрения на проблему генезиса данного понятия. Первая из них восходит к
С.К. Патканову, считавшему, что его можно считать однокоренным с этнони-
мом «савиры» как прообразом топонима «Сибирь», раннесредневековым пле-
менем, принявшим участие в событиях Великого переселения народов и, воз-
можно, связанным происхождением с носителями саргатской археологической
общности (Бояршинова, 1960, с.41-43; Патканов, 1999, с.10-18). Если это так, то
под «народом / страной Шибир» следует понимать территорию обитания сави-
ров между Уральскими горами и р. Иртыш (Буданова В.П., 2000, с.325), причем,
согласно легендарным данным, часть их смешалась в дальнейшем с кыпчаками
(Расторопов А.В., 1993, с.72).
Однако В.И. Сергеев считает, что этот топоним связан с монгольским словом
«сибири» -  «мокрые, болотные места, сырая равнина с березняком» (Сергеев,
1976, с.6 и далее), которая являлась крайним пределом в завоеваниях и была
похожа на условия Тоболо-Ишимского междуречья. В позднесредневековой ис-
тории именно в треугольнике рек Тобол, Ишим и Иртыш образуется Сибирское
княжество Тайбугидов и затем Сибирское ханство Кучума со столицей в г. Искер
(Сибирь). По некоторым данным, страна Сибирь занимала территорию между
Тюменским ханством и Ногайской Ордой, то есть как раз где-то в среднем При-
тоболье, но в основном восточнее Тобола (Кычанов, 1995, с.310). На протяжении
монгольской эпохи у всех арабских авторов относительно наиболее северных
регионов сложилась устойчивая пара топонимов: «области Сибирь и Ибирь,
Башкырд и Чулыман» (Золотая Орда в источниках, 2003, с. 106; Белавин, 2000,

32
с.31-35). В этом отношении названия «Сибирь и Ибирь» выступают своеобраз-
ной заменой ранее использовавшейся пары «маджары и башкурты» или «мад-
жудж и яджудж». Как нам кажется, эти понятия обозначали одну и ту же  терри-
торию расселения. После русского завоевания наименование крупнейшего эт-
нополитического объединения - Сибирского ханства - постепенно было распро-
странено на всю территорию региона в современном его понимании.
В результате с определенной долей условности указанные оговорки в источ-
никах о подчинении упомянутых народов позволяют нам отнести начало зави-
симости ряда групп населения Тоболо-Ишимского междуречья от Монгольс-
кой империи к последствиям похода Джучи в 1207 году. Данных о сопротивле-
нии местных племен у нас нет, что может быть связано как с отсутствием таково-
го в реальности, так и с недостатком археологических материалов. При этом
нельзя не отметить точку зрения Д.Верхотурцева, который считает, что рассмат-
риваемый поход Джучи вообще затронул лишь владения кыргызов (Верхотур-
цев, электронный вариант). И.Тоган предполагает, что подчинение этих народов
могло продолжаться вплоть до 1217 года (Тоган, 2001, с.155).
Вероятно, к последствиям этих и чуть более поздних событий, связанных уже
с периодом жизни старшего сына Джучи - хана Бату, следует отнести еще одно:
усиление давления номадов на лесостепь, которое и могло привести к заверше-
нию трансформации бакальской культуры, о которой мы говорили в предыду-
щей главе. Ряд авторов считает, что на основе смешения угров и тюркоязычных
номадов начинается сложение различных групп сибирских татар, которые и ста-
новятся основным населением Южного Зауралья в XIII в. (Матвеева, 1995, с.99;
Томилов, 1980, с.4-6). Хотя в последнее время доминирует точка зрения в целом
о более поздней дате формирования данной группы татар (подробнее см.: Исха-
ков, 2006, с.10 и далее). В частности, эта точка зрения поддерживается и в архео-
логической литературе на примере туралинской группы памятников на р. Туре,
появление которой относят только в XIV веку (Могильников, 1987, с.177).
Косвенное подтверждение усиления степного натиска на север имеется в
Есиповской летописи, где сообщается, что Чингис-хан отправил Тайбугу, сына
своего убитого противника Он-сома (чаще всего идентифицируемого с Ван-
ханом кераитским), с большим войском на завоевание чуди по Оби и Иртышу
(ПСРЛ, 1987, с.46). Г.Ф.Миллер со ссылкой на «ведомости» тобольского воеводы
П.И.Годунова указывает, что это событие произошло после подчинения Чингис-
ханом Бухары (Миллер, 2005, с.186). В ряде текстов подчеркивается, что  изна-
чальные владения указанных правителей были на Ишиме (Ремезов, 1989, с.551).
В данном случае неизвестно, идет ли речь об отдельном походе, или это ле-
гендарное отражение более позднего похода Джучи, в ходе которого кыпчаки
отступили к иштякам. Для нас важна сама тенденция, говорящая о нескольких
принципиальных моментах. Прежде всего, это сама возможность в правление
Чингис-хана монгольского завоевания территории Тоболо-Ишимского между-
речья с одновременной миграцией на север приишимских кочевников, привед-
ших к необратимым последствиям для автохтонного населения. В данном слу-

33
чае мы не можем сделать однозначного вывода о превалирующей роли прямо-
го монгольского завоевания или усиления миграции кочевников, желающих уйти
на периферию степного мира, в трансформации местных племен.
«Ты старший из моих сыновей. Не успел и выйти из дому, как в добром
здравии благополучно воротился, покорив без потерь людьми и лошадьми лес-
ные народы. Жалую их тебе в подданство». Так  Чингис-хан встретил своего
сыну Джучи после возвращения из похода 1207 года. Тогда же Джучи получил
удел в 9000 юрт (Сокровенное сказание, 2002, с.123-124). Известно, что при выде-
лении улусов Чингизидам в 1207 - 1208 гг. во владения старшего сына были вклю-
чены земли от Алтая до Урала с центром на Иртыше (Хара-Даван, 1996, с.224).
Р.Ю.Почекаев при этом отмечает, что Джучи получил больший по численности
юрт, чем мать Чингис-хана и его младший брат, что подчеркивало значение это-
го улуса в системе прочих владений рода Борджигин (Почекаев, электронный
вариант).
Дальнейшие события, коснувшиеся населения исследуемого региона, были
связаны с монгольским завоеванием государства Хорезм-шахов в 1219-1220 гг.
При этом мы не знаем, что происходило на юге Западной Сибири в период 1207-
1219 годов. Исходя из предыдущих событий, можно предположить, что юриди-
чески рассматриваемая территория входила в состав улуса Джучи, однако о
фактическом положении дел нам ничего неизвестно. В то же время отсутствие
информации может быть интерпретировано в пользу того, что население Тобо-
ло-Ишимского междуречья лояльно отнеслось к смене политической власти,
которая, скорее всего, заключалась в сборе ясака или иных повинностей. Можно
предположить, что сохранялась и местная социальная иерархия, как это проис-
ходило и на других территориях, вошедших в состав Монгольской империи, в
силу нехватки людей для ее бюрократического аппарата при назначении на мес-
тах лояльных наместников из имперской аристократии, как это было характерно
для суперсложных кочевых вождеств.  Последующие события говорят о том, что
собственно монгольских военных сил в регионе не было, и, следовательно, сама
исследуемая территория могла выступать в качестве одной из буферных зон,
формировавшихся на периферии кочевых этнополитических объединений (на-
пример, Егоров, 1985, с.31). К тому же  монгольские военачальники Чингис-хана,
ведущие активные завоевания на нескольких направлениях, не могли тратить
силы на столь незначительный в экономическом и политическом плане регион.
С.М. Ахинжанов указывает, что в 1216 году «в Южное Зауралье, в местность
между реками Кумак и Джарлы, вышла армия хорезмшаха Мухаммеда, отпра-
вившаяся истреблять племена мятежного отрарского наместника Кадыр-хана
Туркестанского, сына Йакафана Йемекского. Здесь она столкнулась с монгольс-
ким корпусом Джучи и Субедея, с той же целью преследовавших непокорных
меркитов, укрывшихся в глубине владений кыпчаков» (цит.: Костюков, 2006-б,
с.445; Тизенгаузен, 1941, с.14). В 1218-1219 гг. монгольский корпус совершил еще
один поход на территорию Сибири с целью подавления восстания лесных наро-
дов (Jackson, 2001, p.18; Тоган, 2001, с.155). Отметим, что по своей датировке этот

34
поход совпадает с приведенными выше легендарными данными «Сибирских
летописей» о походе Тайбуги. Подобные же карательные походы, по данным
исследователей, сам  Джучи с отдельной тьмой совершал и позднее, например в
1219 году против кыпчаков (Хара-Даван, 1996, с.181), в рамках подавления их
сопротивления в Средней Азии. Ясно, что именно кыпчаки на южных границах
исследуемого региона были наиболее значительными противниками монголов.
В отличие от оседлых угроязычных народов, кыпчаки стали ими в силу того, что
занимали ту же экологическую и экономическую нишу, что и монгольские пле-
мена. Кстати, отметим, что Джучи захватил среди прочих городов Сыгнак (сто-
лицу среднеазиатских кыпчаков и дальнейший камень преткновения между по-
томками сыновей Джучи Орды и Шибана) (Абулгази, 1906,  с.88).
Анонимный автор «Сокровенного сказания» сообщает, что в 1220 г., после
завоевания государства Хорезмшахов, Субедей-багатур был отправлен «в поход
на север, повелевая дойти до одиннадцати стран и народов, как-то: Канлин, Киб-
чаут, Бачжигит, Оросут, Мачжарат…» и ряд других (Козин, 1941, с.188-189).
А.Ф. Яминов предполагает, что Джучи ходил на кыпчаков на встречу Субедею и
Джэбэ (Яминов, 1995, с.187), возвращавшимся из похода. Причем, по мнению
Ш.Б. Чимитдоржиева, после битвы на Калке часть монгольских отрядов в каче-
стве постоянного контингента оставались в Приволжье и особенно Приуралье
(Чимитдоржиев, 1992, с.70). Скорее всего, подобных походов в Восточную часть
Дешта в этот период было несколько, по крайней мере, существует предположе-
ние о длительном сопротивлении сибирских народов до 1221 года, причем Джу-
чи руководил его подавлением одновременно со среднеазиатским походом (То-
ган, 2001, с.156). Плано Карпини указывает, что «одного из своих сыновей, по
имени Тоссука (Джучи. - Д.М.)… он послал с войском против команов, которых
тот победил в продолжительной борьбе» (Плано Карпини, 1997, с.45-46). Относи-
тельно  этого  сюжета  существует  любопытная  точка  зрения,  высказанная
А.Г. Юрченко на основе анализа донесений брата Бенедикта Поляка, спутника
Плано Карпини, и «Истории татар» брата Ц. Де Бридиа. Он считает, что события,
связанные с походами Джучи на север, должны трактоваться не с точки зрения
реальной истории, а при помощи реконструкции мифологической картины мира,
нашедшей отражение в письменных источниках. Одним из оснований для по-
добного вывода послужило мнение о том, что Джучи вообще не принимал уча-
стия в этих  походах, «ведь он умер за много лет до начала западных походов»
(Юрченко, 2002, с.122). Однако в целом это не соответствует действительности,
поскольку Джучи умирает незадолго до отца, т.е. около 1227 года, когда северные
страны были уже подчинены.
И.Тоган на основании информации Джузджани в «Насировых разрядах» пред-
полагает, что завоеванием Дешта вместе с Джучи руководил Чагатай (Тоган,
2001, с.167), однако, скорее всего, деятельность последнего в основном замыка-
лась в Хорезме и Туркестане. Так, по данным Абу-л-Гази, «Джучи с приданны-
ми ему нукерами пошел в Дешт-и Кыпчак. Кыпчакский народ собрался, и про-
изошла битва. Джучи-хан победил и перебил…попавших…в руки кыпчаков; те

35
из них, которые спаслись, ушли к иштякам. Большая часть иштяков теперь явля-
ется потомками тех кыпчаков» (Кононов, 1958, с.44). Как уже указывалось выше,
скорее всего, под ними могло подразумеваться угорское население или близкие
к ним башкирские группы. Приведенный выше текст в любом случае  свидетель-
ствует о том, что кыпчаки бежали на север, в лесостепь. Скорее всего, разгром
был настолько силен, что даже спустя несколько десятилетий проезжавший в
этих местах Плано Карпини отмечает: «в этой земле (кангитов. - Д.М.), а также в
Комании мы нашли многочисленные головы и кости мертвых людей, лежащие
на земле, подобно навозу… Их также истребили татары и живут в их земле, а те,
кто остался, обращены ими в рабов» (Плано Карпини, 1997, с.74). Гильом де
Рубрук пишет, что «… по все той земле, и еще дальше жили канглы, какие-то
родственники команов» (Рубрук, 1997, с.120). Одновременно с этим Абу-л-Гази
указывает, что «Джучи-хан, взяв в плен кыпчакскую молодежь, поселился в
Кыпчакском юрте», куда пересилил всю свою родню (Кононов, 1958, с.44). Эти
известия позволили В. и  И. Магидович сделать вывод о военных походах монго-
лов к предгорьям Урала через среднее течение Ишима и Тобола (Магидович,
Магидович, 2003, с.225). В ходе этих и последующих столкновений значительные
массивы домонгольских кочевников Дешта были уничтожены (Костюков, 2006а,
с.199-238). Скорее всего, завоевание Дешта не было легким делом и соответ-
ственно в период 1221-1227 гг. Джучи отнюдь не отказывался от участий в обще-
монгольских походах, как это предполагал Р.Груссе (Груссе, 2005, ч.2, с.7), а рас-
ширял сферу влияния монголов на западе империи.  Фактически именно таким
образом трактует события автор XVI века Утемиш-хаджи: «Он [Чингисхан] дал
[ему] большое войско и отправил, назначив в вилайет Дашт-и Кыпчака, сказал:
“Пусть будет пастбищем для твоих коней”. Дал [ему также] вилайет Хорезма.
Когда Йочи-хан отправился в вилайет Дашт-и Кыпчака, он достиг Улуг-Тага…»
(Утемиш-хаджи, 1992, с.92).
Именно в этот период в этнокультурной карте исследуемого региона начи-
наются те изменения, которые характеризуют всю его историю периода суще-
ствования Золотой Орды. Помимо бегства на север, В.А.Иванов предполагает,
что на протяжении XIII века можно говорить о насильственном перемещении
кочевников на Южный Урал и в Зауралье как следствии административной поли-
тики золотоордынских ханов (Иванов, 1988, с.70). Предполагается, что эта волна
миграций маркируется земляными курганами и с ней, в частности, связано воз-
вращение части западных и южных башкир (Иванов, 1990, с.41-43). В результате
этих вынужденных кочевых миграций на протяжении второй половины XIII века
угорское население по Исети было частично  ассимилировано, частично вытес-
нено с занимаемой ранее территории (Кутаков, Старков, 1997, с.138). По всей
видимости, подобное увеличение численности номадов в лесостепи и даже в
южной лесной части характерно и для XIV столетия, что приводит к вытеснению
угорского населения с р. Туры и значительным подвижкам таежного мира к
северу (Викторова и др., 1964, с.196). По мнению В.А. Могильникова, в это время
подверглись тюркизации носители юдинской культуры, основные памятники ко-

36
торой расположены уже в таежной зоне (Могильников, 1987, с.175), а часть «ба-
кальцев» начинает отступать на север по дельте Тобола (Матвеева, 1997,  с.262).
Вместо них в лесостепи Притоболья начинают доминировать временные сто-
янки с доминированием керамики, сделанной на гончарном круге (Виноградов,
1995, с.218). Хотя отдельные городища типа Малого Бакальского еще могли со-
храняться в этот период, этнический состав его населения нам неизвестен, в силу
уже рассмотренной нами выше типологической схожести 3 типа бакальской ке-
рамики. Усиление кочевого давления может также быть охарактеризовано на
примере крупного, по  сравнению  с предыдущим  временем, грунтового  мо-
гильника типа Нечунаево-1 на правом берегу р. Исеть с могилами, впущенными
в курганы раннего железного века, который автор раскопок интерпретирует как
оставленные тюркоязычными группами (Варанкин, 1984, с.10). В то же время
часть признаков обряда (западная ориентировка, парные погребения, деревян-
ная обкладка могил) говорит о возможности аналогии с уже рассмотренными
выше могильниками типа «Козырь» местного угорского  населения.
Можно предположить, что формирующееся новое население Южного Зау-
ралья было связано не только и не столько с местными этническими группами
угров или кыпчаков (и, скорее всего, канглов), но и в значительной мере с выход-
цами тюркского и монгольского происхождения из Центральной Азии и Запад-
ной Сибири (Костюков, 1997, с.18). По мнению В.А.Иванова, появление камен-
ных курганов в регионе отражает проникновение групп прииртышских кочев-
ников (Иванов, 1993, с.98). Хотя В.П.Костюков указывает в этом отношении на
два принципиальных момента: возможность, помимо этнического, социально-
го ранжирования населения региона, а также аккультурационные процессы, ве-
дущие к унификации культурных признаков пришлого и автохтонного населе-
ния  региона (Костюков, 1997, с.16-18).    При этом следует учитывать, что боль-
шая часть подобных выводов строится на материалах степной части Южного
Зауралья, в то время как памятники  северных регионов не столь представитель-
ны в этом отношении.
После среднеазиатских походов Чингис-хан перераспределил улусы сыно-
вей. Ата-Мелик Джувейни пишет: «Своему старшему сыну Туши он отдал об-
ласть, простирающуюся от Каялыка и Хорезма до крайних пределов Саксина и
Булгара и дальше, где только касалось копыто татарского коня». Его ближайшим
соседом стал младший брат Чагатай, получивший юрт от земель уйгуров до
Самарканда и Бухары (Джувейни, 2004, с.30). По Иртышу земли Джучи граничи-
ли с улусом Угедея (Груссе, 2005, ч.2, с.7). Одновременно с этим Джучи получил
четыре тысячи монгольских войск, которые закреплялись за этим улусом (Ра-
шид ад-Дин, 1952-б, с.274). В «Насыровых разрядах» Джузджани (написаны в
1259-1260 гг.) упоминается в этой связи, что после Хорезма Туши (т.е. Джучи) и
Чагатай совместно захватили Туркестан и Кыпчак, и подчинили все племена, их
населявшие. Джузджани пишет: «Когда Туши… увидел воздух и воду Кипчакс-
кой земли, то он нашел, что во всем мире не может быть земли приятнее этой…
В ум его стало проникать желание восстать против своего отца» (Тизенгаузен,

37
1941, с.14). По данным Рашид ад-Дина, известно следующее:  одна из причин
ссоры между Чингис-ханом и Джучи в 1227 году могла быть в том, что после-
дний не выполнил постановления отца о захвате всех северных областей. Среди
них в частности упоминаются «Келар, Башгирд, Урус, Черкес, Дашт-и Кыпчак»,
а также  «Сибир и Ибир» (Рашид ад-Дин, 1960, с.71; Золотая Орда в источниках,
2003, с.418)
Источники пишут о том, что в результате Чагатай проведал о замысле брата
и известил Великого хана, который послал доверенных лиц отравить и убить
Джучи (Тизенгаузен, 1941, с.15). Скорее всего, все это были лишь повод для бра-
тьев избавиться от старшего в роду, который, по мнению В.В.Трепавлова, в 1220-
х гг. был соправителем Великого хана (Трепавлов, 1992, с.251). Хотя идею «сопра-
вительства» принимают отнюдь не все исследователи политического устройства
Монгольской империи (Костюков, 2007, с.170). К тому же у Джучи и Чагатая и до
этого отношения были натянутыми, как это видно из конфликта между братья-
ми, произошедшего перед походом на Хорезм-шаха (Сокровенное сказание, 2002,
с.132). Скорее всего, определенная напряженность между ними наблюдалась и
впоследствии, так, в частности, во время штурма Ургенча из-за возникших спо-
ров они оба должны были подчиниться Угедею (Абулгази, 1906, с.99). В «Шейба-
ниаде» отмечается, что в ходе покорения Хорезма произошел конфликт между
Джучи и Чагатаем, в результате которого первый ушел на север и прогневил тем
отца, который обещал казнить сына и послал с этой целью Чагатая и Угедея
(Шейбаниада, 1849, с.XLVII). Суть споров крылась в достаточно простом вопро-
се: кто будет править империей в случае смерти Чингис-хана? И фигура старше-
го сына Великого хана Джучи устраивала здесь отнюдь не все стороны. В данном
случае можно было бы согласиться с точкой зрения Р.Ю.Почекаева, который
говорит о смерти Джучи от затяжной болезни (Почекаев, 2006, с.45), а иные
версии предлагает признать более поздними, хотя и основанными на действи-
тельных разногласиях между представителями Золотого рода. Однако приведен-
ные выше оговорки наводят на мысль о каком-то действительном столкновении
между братьями, которое в дальнейшем тщательно скрывалось.
После смерти Джучи-хана непосредственные земли улуса должны был пе-
рейти к кому-либо из наследников, и очевидно, что этот переход должен был
быть утвержден Чингис-ханом. По существовавшим традициям улусы детям
выделялись при жизни отца (Федоров-Давыдов, 1973, с.54), часто новый хан лишь
подтверждал их границы. Однако отсутствие адекватных источников поднимает
вопрос о том, в каких же собственно границах следует искать улусы отдельных
Джучидов. Однозначного ответа на этот вопрос не существует, однако некото-
рые нюансы прояснить не только возможно, но и необходимо.
 Практически все источники отмечают, что главенство Бату как наследника
Джучи было утверждено самим Чингис-ханом, причем в некоторых случаях от-
мечается, что он настоял на этом выборе (Тизенгаузен, 1941, с.15; Абулгази,
1906, с.149). При этом старшим сыном Джучи являлся не Бату, а Орда-Ичен. Но
«Орда был согласен на воцарение Бату, и на престол отца он его возвел» (Рашид

38
ад-Дин, 1960, с.66). По мнению Н.Н.Крадина и Т.Г.Скрынниковой, Орда и не мог
воспротивиться данному избранию, поскольку Бату наследовал коренный юрт и
престол отца (Крадин, Скрынникова, 2006, с.349). Однако, скорее всего, здесь
следует согласиться с Р.Ю.Почекаевым в том, что Бату был назначен самим Чин-
гис-ханом, и, следовательно, у его братьев просто не было другого выбора кро-
ме как подчиниться (Почекаев, 2006, с.46-52). Назначение главой улуса Бату при
наличии старшего брата позволяло каракорумским правителям империи балан-
сировать между ними и тем самым сдерживать  сепаратистские тенденции (Ко-
стюков, 2007, с.174-175).
Таким образом, нет сомнения в том, что правителем улуса Джучи стал Бату,
однако это не позволяет нам определить непосредственно территорию его лич-
ного улуса. Казалось бы, оговорка о наследовании отцовского юрта позволяет
нам высказать предположение о расположении улуса Бату на севере Дешта,
недалеко от Иртыша. Однако такая точка зрения не находит подтверждения в
источниках, за исключением фразы «привели его в обыкновенное место своего
обитания», где Бату был возведен на отеческий престол (Абулгази, 1768, с.72).
Фактически невозможно сейчас доказать, соответствует ли эта фраза истори-
ческим реалиям или отражает некие политические стереотипы, характерные для
шибанидской историографии. В этой связи существует предположение, что на
самом деле Бату был наделен сакральными функциями и обладал родовой ха-
ризмой, необходимой для выполнения властных полномочий, но при этом не
имел реальной власти и права на командование войсками (Скрынникова, 1997,
с.125). Р.Ю Почекаев на основании изучения «Алтан Тобчи», созданного Лубса-
ном Данзаном в XVII веке, также приходит к выводу, что Бату изначально не был
правителем отдельного улуса (Почекаев, электронный вариант). В частности, в
источнике говорится, что земли улуса были распределены среди потомков Джу-
чи, но, по мнению комментаторов, среди них нет Бату (Данзан, 1973, с.243). Хотя,
с точки зрения логики развития улусной системы, подобное предположение не
кажется реалистичным, поскольку сомнительно, чтобы владетель всего улуса,
назначенный Чингис-ханом или его наследников Угедеем и наделивший всех
братьев землями, сам не имел отдельного удела на этой территории.
Не менее сложен вопрос о расположении улусов многочисленных братьев
Бату. Прежде всего, отметим взгляды ряда исследователей на эту проблему. Кос-
венные данные позволили А.Г.Нестерову сделать вывод о том, что земли буду-
щего Сибирского юрта должны были перейти к младшему сыну Джучи Тука-
Тимуру, который являлся отчигином (хранитель очага). Данное заключение сле-
дует из фразы автора о том, что до конца XIV века на этой территории правили
его потомки, и лишь в это время перешли Шибанидам (Нестеров, 1988, с.6). Как
будет отмечено далее, скорее всего, такое предположение основано на оговор-
ках, подобных уже рассмотренным выше, а также на том факте, что именно
Тука-Тимур был оставлен правителем улуса на время отсутствия братьев (Абул-
гази, 1768, с.75). Наиболее удаленные земли получал старший сын Орда-Ичен
(Грум-Гржимайло, 1994, с.103). Хотя, по мнению Т.И. Султанова, именно он в

39
качестве прямого наследника Джучи получил главную ставку отца в верховьях
Иртыша и оз. Алакуль (территория называлась Кок-орда). Кроме того, ему же
перешли личные четыре тысячи воинов Джучи, которых выделил ему Чингис-
хан (Султанов, 2002, с.18). П.Джаксон вообще считает, что улус Орды включал в
себя почти всю территорию Западной Сибири (Jackson, 2001, p.16). Нельзя забы-
вать и о точке зрения Н.Н.Мингулова, который считал, что в 1226 году, то есть
еще при жизни Джучи, на этой же территории получил улус и Шибан-хан (Мин-
гулов, 1981, с.83), основатель правящей династии будущего Тюменского и Си-
бирского ханств. Наиболее подробно его биография реконструирована В.П. Ко-
стюковым (Костюков, 1998, с.210-224; Костюков, 2002, с.695-707). Таким образом,
даже этот небольшой анализ историографии показывает всю дискуссионность
данного вопроса. Обратим внимание, что в той или иной степени все эти точки
зрения говорят в пользу расположения земель четырех Джучидов на террито-
рии первоначальных земель Джучи, что уже говорит в пользу отсутствия адек-
ватных источников и сложности интерпретации существующих. В дальнейшем
именно эти четыре династии будут играть наиболее значительную роль в исто-
рии как Золотой Орды, так ее наследников. К тому же, по мнению исследовате-
лей, после смерти Чингис-хана часть земель бывшего улуса Джучи досталась не
только его сыновьям, но и братьям Чагатаю и Угедею. Первый получил области
Хорезма, а второй частично присоединил Сибирь, к востоку от Иртыша (Сафар-
галиев, 1996, с.293; Почекаев, электронный вариант).
Какими материалами мы располагаем для решения этого дискуссионного
вопроса? Прежде всего, обращают на себя внимание некоторые интересные
замечания Рашид ад-Дина. «Из войск Джучи-хана одной половиной ведал он
(т.е. Орда. - Д.М.), а другой половиной - Бату. С этим войском и четырьмя брать-
ями - Удуром, Тука-Тимуром, Шингкумом - он составил левое крыло войска; и
их до сих пор называют царевичами левого крыла. И теперь еще их род пребыва-
ет вместе с родом Орды… С самого начала не бывало случая, чтобы кто-либо из
рода Орды, занимавший его место, поехал к ханам рода Бату, так как они отдале-
ны друг от друга, а также являются независимыми государями улуса» (Рашид ад-
Дин, 1960, с.66). При этом, забегая вперед, отметим, что «хотя заместителем
Джучи был второй сын Бату, но Менгу-каан в ярлыках, которые он писал на их
имя по поводу решений и постановлений, имя Орды ставил впереди» (Рашид ад-
Дин, 1960, с.66). В этой фразе обращает на себя внимание деление бывшего
улуса Джучи на два крыла, что было характерно для монгольской системы уп-
равления при переносе принципов военной структуры на административную
власть. При этом левое крыло составил, с одной стороны, самый старший из
братьев Орда, с другой - три младших (по Рашид ад-Дину). Однако в данном
случае не только не ясно, какие именно земли получили указанные братья, но и
что именно понимается под правым (Бату) и левым (Орда) крылом. Здесь мож-
но лишь высказать предположение, которое во многом основывается не на кон-
кретных источниках, а на логике развития улусной системы Джучидов и имею-
щихся данных об ориентационных принципах тюрков и монголов в более по-

40
зднее время (Подосинов, 1999, с.417-429). В зависимости от того, какая сторона
света в конкретном случае считалась передней (чаще всего в качестве таковой
выступали восток или юг), восприятие левого и правого могло отличаться. В
первом случае левая сторона означала север, а правая - юг. В таком случае очень
условно можно предположить, что Орда с братьями владел землями на севере
Казахстана, что частично соответствует более позднему положению улуса Орды,
а Бату - на юге. Во втором случае левой стороной был восток (земли Орды), а
правой - запад (земли Бату). По всей видимости, последнее предположение о
разделе юрта находит, как это будет указано далее, свое выражение и в более
позднее время, уже после структурирования улуса Джучи, резко увеличившего-
ся после западного похода. Одновременно с этим заслуживает внимания точка
зрения В.В.Трепавлова, согласно которой по кочевым традициям «глава левого
крыла занимал второе место после руководителя правого фланга» (Трепавлов,
2002-а, с.79). По всей видимости, конкретизировать эту информацию на данный
момент достаточно сложно. Очевидно, что в любом случае количество земель
под властью официального правителя улуса Бату было гораздо меньшим, чем у
старшего брата. Уместно задаться вопросом: не могло ли отсутствие таковых
стать одной из причин начала западного похода монголов и большой заинтере-
сованности в нем со стороны части Джучидов, поддерживающих Бату?
Не менее противоречива в этом отношении информация еще одного более
позднего источника - «Чингиз-наме» Утемиш-хаджи, подробно рассматривающе-
го данный вопрос. Предварительно отметим, что при составлении текста автор
использовал значительное количество степных легенд. К тому же написан он был
в первой половине XVI века по заказу Иш-султана из среднеазиатской династии
Шейбанидов, что придает ему, с одной стороны, определенную политическую
окраску, а с другой, невозможность использования явно выдуманных известий в
силу способности их проверить другими среднеазиатскими знатоками старины. В
частности, говорится о том, что Орда-Ичен и Бату долго уступали друг другу
ханствование. В принципе отказ от предложения ханства входил в ритуал возведе-
ния на трон  монгольских правителей. В результате Бату предложил обратиться «к
нашему великому деду Чингис-хану. И я изложу свои слова, и вы изложите ваши
слова. Каково бы ни было повеление нашего деда, по тому и поступим». Когда они
прибыли на служение к своему [деду] хану, хан поставил им три юрты: белую
юрту с золотым порогом поставил для Бату-хана; синюю орду с серебряным по-
рогом поставил для Орды-Ичена; серую орду со стальным порогом поставил для
Шибана. Далее отмечается, что Шибаниды до сих пор указывают на то, что для
Тука-Тимура не поставили даже крытой телеги (Утемиш-хаджи, 1992, с.93). В дан-
ном случае постановка той или иной юрты могла означать передачу определенно-
го улуса, однако указанные источниковедческие моменты заставляют восприни-
мать эту информацию с большой долей скепсиса и лишь как свидетельствующую
об определенных тенденциях в степном летописании. Из этого источника одно-
значно следует тот факт, что первоначальное наделение улусами в любом случае
должно было произойти в последние месяцы правления Чингис-хана.

41
Вскоре после решения вопроса о наследнике Джучи его сыновья в 1228 году
участвовали в выборах нового Великого хана, которым стал Угедей. В данном
случае «Сокровенное сказание» пишет о Чагадае, Бату и прочих царевичах как
представителях правого крыла Монгольской империи (Сокровенное сказание,
2002, с.144). После избрания, как говорится далее, «он отправил в поход Бату,
Бури, Мунке и многих других царевичей на помощь Субетаю», так как после-
дний испытывал сильное сопротивление со стороны таких народов как «…кан-
лин, кибчаут, бачжигит…» (т.е. канглов, кыпчаков, а также приуральских башкир
или венгров) (Сокровенной сказание, 2002, с.145-146). Некоторые фрагменты из
«Истории Вассафа» позволяют предположить, что сам Субедей был отправлен
«в сторону Кипчака, Саксина и Булгара» незадолго до этого (Золотая орда в
источниках, 2003, с.267). В сочинении Мухаммада Шейбани-хана упоминается,
что в завоевании Дешта времени правления Угедей-хана участвовал и Шибан
(Материалы, 1969, с.100). Исходя из сообщения ибн Василь, известно, что в 627 г.
хиджры (1229/1230) «вспыхнуло пламя войны между татарами и кипчаками» (Ти-
зенгаузен, 1884, с.73). В основном она велась за восточный Дешт и пограничные
земли в предгорьях Урала и, судя по контексту событий, еще не коснулась запад-
ной части евразийских  степей. У того же Джузджани далее сообщается, что
именно сын Джучи, Бату, полностью подчинил себе кыпчаков и земли на север,
вплоть «до моря мрака» (Тизенгаузен, 1941, с.15). Такое предположение находит
подтверждение в легендах сибирских татар, в частности, живущих по Ишиму. В
них говорится о том, что в правление Бату местные князья, в том числе ранее
пользовавшийся покровительством Чингис-хана Иликай-князь, перессорились,
в результате монголы, вмешавшись в междоусобицу, все забрали себе (Сказа-
ния, электронный вариант). Предположения о начале западных походов еще в
1229 и 1232 гг. на основании материалов «Юань Ши» придерживается и Е.И.Кы-
чанов (Кычанов, 2001, с.36)
Таким образом, в первое десятилетие правления Бату он завершил подчине-
ние степных племен Дешта и привел к лояльности соседние народы, в том числе
и в Тоболо-Ишимском междуречье. Одновременно с этим Абу-л-Гази не про-
сто дополняет эту информацию, но сообщает факты, полностью противореча-
щие всему вышесказанному, о том, что пять братьев сразу после избрания Уге-
дея отправились с ним в поход на Китай (Абулгази, 1768, с.75; Абулгази, 1906,
с.150; Почекаев, 2006, с.68-69). Впрочем, ни один другой источник данное сооб-
щение не подтверждает.
В этом контексте еще раз вернемся к вопросу о судьбе степных племен. Под-
чинение народов сопровождалось карательными мерами. Так, Плано Карпини
пишет, что «во время же войн они убивают всех, кого берут в плен» (Плано
Карпини, 1997, с.57). В отличие от оседлых жителей процветавших городов Сред-
ней Азии или Китая, не подчинившиеся номады представляли особую угрозу
для существования и процветания Монгольской империи. Причина ожесточен-
ной борьбы скрывалась не столько в особенностях формирования противобор-
ствующих партий, например в уже упоминавшейся поддержке кыпчаками (со-

42
ставляли основу армии хорезмшаха) и найманами (поддержали меркитов) вра-
гов Монгольской империи, сколько в схожести способов хозяйствования. Это
приводило к занятию экологически идентичных степных ниш, потенциальные
возможности которых при увеличении населения резко сокращаются. При ско-
товодстве потенциальное увеличение численности населения зависело от воз-
можностей вмещающего ландшафта.  Очевидно, что занятие кыпчаками и род-
ственными им племенами огромной территории от Причерноморья до Алтая
не позволяло устроить их поголовное уничтожение, однако некоторые шаги в
этом направлении были сделаны. Так, по мнению В.П. Костюкова, в Хорезме
было уничтожено несколько десятков тысяч канглов (Костюков, 1999, с.166). Пла-
но Карпини отмечает, что большая часть команов, то есть кыпчаков, и канглов
была перебита монголами или взята в рабство (Плано Карпини, 1997, с.74). Для
того чтобы избежать конкуренции в отношении земли и власти со стороны по-
бежденной иноплеменной знати, монголы предприняли значительное уничто-
жение представителей чужой аристократии, особенно из числа многочислен-
ных кыпчаков (Кононов, 1958, с.44). При этом необходимо учитывать, что, ско-
рее всего, оно затронуло не всех, в частности один из кыпчакских эмиров Кунд-
жек был старейшиной зонтикодержателей Чингис-хана (Рашид ад-Дин, 1952-а,
с.151). Европейские авторы этого времени были уверены в полном уничтоже-
нии кыпчаков. Так, Роджер Бэкон пишет: «И в этой земле жили куманы, но тар-
тары всех их уничтожили» (Бэкон, 1979, с.212-213). Очевидно, что неоднознач-
ность интерпретации источников привела к сложности решения вопроса о сте-
пени участия кыпчакских племен в золотоордынской истории  (например, абсо-
лютно полярные точки зрения высказаны: Кадырбаев, 1989, с.5-30; Костюков,
2004, с.245-262)
К сожалению, как уже отмечалось, у нас нет данных для реконструкции сис-
темы монгольского управления в Тоболо-Ишимском междуречье в первые годы
после его включения в состав империи. Г.Ф. Миллер считал, что во время Чин-
гис-хана в Сибири правило несколько князей, после их завоевания из-за удален-
ности территорий управитель земель также был выбран из местной знати (Мил-
лер, 1937, с.190), что в целом подтверждает высказанные нами выше предполо-
жения. В пользу такой модели включения Тоболо-Ишимского региона как части
«страны Сибирь» в монгольское государство свидетельствуют и последующие
события. А.Х. Халиков пишет, что решение курултая 1229 года закрепило грани-
цы Монгольской империи до реки Яик, включая западносибирские и южно-
уральские степи (Халиков, 1994, с.42). Эта точка зрения хорошо стыкуется с нача-
лом завершающего этапа в борьбе с  тюркоязычными кочевниками Восточного
Дешта. Таким образом, к 1229-1230 гг. подчинение Тоболо-Ишимского между-
речья монголами было завершено, и исследуемый регион окончательно стал

жүктеу/скачать 2,98 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: