Шибаниды и события в Золотой Орде во второй половине XIV в

63
сохранялся именно в Сарае. По родословным его можно отнести к потомкам
третьего сына Шибана Кадака, от которого он отстоит на три поколения. Воз-
можное соотнесение его со старшим сыном Ибрахим-хана б. Пулада в высшей
степени сомнительно, поскольку он, исходя из родословных, во время этих со-
бытий был еще маленьким ребенком (Материалы, 1969, с.37, с.350). К тому же
Утемиш-хаджи, рассказывая о пожаловании Шибанидам земель у Ак-Куля, ука-
зывает, что их владетелем стал отец Хызра Мангутай (Утемиш-хаджи, 1992, с.109).
Из Патриаршей или Никоновской летописи известно: «В лето 6868 (1361) при-
шел с востока некий заяицкий царь Хидырь против царя своего Наурузу… сел на
Волжском царстве… В лето 6869 убиен был царь Хидырь, тихий и кроткий, и
смиренный … от старшего сына Темир-Хози» (ПСРЛ, 1965-а, с.232-233). Темир-
Ходжу за это убийство назвали «чернолицым ханом (Йузи-Кара- хан,  или про-
сто Кара-хан)» (Материалы, 1969, с.37, с.350). По всей видимости, некоторое вре-
мя он сам хозяйничал в Сарае, по крайней мере, до своей смерти от темника
Мамая в том же году. Однако короткое правление Кара-хана внесло дополни-
тельную путаницу в источники по истории этого периода. К тому же в литерату-
ре встречаются мнения о том, что под именем Кара-хана может скрываться не
только сын Хызра, но и его брат Кара-Ногай, бывший правителем улуса Шиба-
нидов на берегах Сыра, или Каан-бай, подробнее о котором будет сказано ниже
(Утемиш-хаджи, 1992, с.114; Насонов, 1940, с.133). Однако, на наш взгляд, речь
должна идти о сыне Хызр-хана.
Все эти факты находят достаточное подтверждение в  «Чингиз-наме», автор
которого в отношении событий второй половины XIV века более достоверен,
поскольку частично опирается на родовые легенды, рассказанные ему Ильбарс-
ханом Шибанидом. В этом источнике говорится, что Хызр-хан воцарился в Са-
рае по приглашению Тай-туглы-бегим, жены Узбек-хана, а соответственно мате-
ри Джанибека и бабки Бердибека. По предположению А.П.Григорьева, ее род-
ственником был знаменитый ордынский темник и правитель Крымского тюме-
на Мамай, который, видимо, оказывал поддержку большинству первых ханов
замятни (Григорьев, 2007, с.143-145). По восшествии на престол Хызр разломал
знаменитую золотую юрту, в которой происходил обряд воцарения ханов, дав-
шую название «Золотая Орда» этому государству в русских источниках. Затем
он отказался жениться на своей покровительнице, причем сделал это с подачи
своего советника из числа найманов, которые были одним из четырех племен,
отданных Бату в улус Шибана. В результате Хызр-хан был изгнан (?). Согласно
источнику, правление женщины надоело сарайским вельможам, в результате
заговора произошло вторичное воцарение Хызр-хана, однако вскоре он был убит
своим сыном (Утемиш-хаджи, 1992, с.109-113).
Существует предположение, что после него в качестве золотоордынского
хана чеканил монету упомянутый выше Пулад (Ахмедов, 1965, с.33), однако его
правление по времени было столь невелико, что часто не отмечается среди ха-
нов Золотой Орды (Халиков, 1994, с.46). Косвенно это может подтверждаться
уже отмеченной выше фразой Махмуда бен Вали о Пуладе:  «он после кончины

64
своего великого родителя поставил ногу на трон владычества и занялся разреше-
нием важных дел рода человеческого» (Материалы, 1969, с.348). Помимо этого,
среди правителей Сарая в этот период, по мнению М.Г. Сафаргалиева, упомина-
ется в 1368 году Хасан-оглан Шибанид, который изгнал из Сарая Мамая и его
ставленника Абдаллаха. По версиям уже приводимых выше родословных, един-
ственный Шибанид с таким именем может быть идентифицирован как младший
сын Бекконди. Впрочем, его правление также было непродолжительным, по-
скольку уже в 1369 году Хасан уступил Сарай властителю Астрахани Хаджи-
Черкесу, а сам бежал в Булгар (Сафаргалиев, 1996,  с.388). Впрочем,  последнее
предположение отнюдь не очевидно, поскольку, как отмечает тот же автор, в
Булгаре Хасан известен лишь под титулом «князя», который по существующим
тогда стандартам титулатуры никак не мог быть применен к Чингизиду. Правле-
ние Пулада и Хасана в Сарае реконструируется по большей части на основании
нумизматических источников, которые не дают нам данных для генеалогической
привязки того или иного хана.
В целом более успешно шли дела у потомков Орды-Ичена, особенно  в прав-
ление Урус-хана в 1374-1377 годах. Все это время шла борьба ханов Белой (Шиба-
ниды) и Синей Орды за контроль на берегах Аральского моря, что давало необ-
ходимый доступ к Великому шелковому пути (Сафаргалиев, 1996, с.390-392), хотя
в целом большая часть Восточного Дешта с центром в Сыгнаке находилась  в
руках Урус-хана. Для увеличения объема властных полномочий Урус-хан также
вмешался в борьбу за сарайский престол, на котором он продержался несколь-
ких лет, вступая в постоянные военные столкновения со знаменитым Тамерла-
ном. Возможно, ему удалось захватить и Сарайчик.
 События вокруг престола Великого хана, раздоры Шибанидов и потомков
Орды-Ичена тесно увязывались еще и с неурядицами внутри дома Шибана, где
наследником престола считался сын Пулада и внук Минг-Тимур-хана Ибрахим-
хан (Материалы, 1969, с.348). При этом старшим по возрасту в роду был не он, а
Ильбек (Айбек) б. Минг-Тимур-хан, походный эмир последнего до Замятни зо-
лотоордынского хана Бердибека. В 1373/1374 Ильбек в Сарайчике чеканит моне-
ту, претендуя тем самым на титул золотоордынского хана (Григорьев, 1985, с.170;
Сафаргалиев, 1996, с.382). Ибн Халдун пишет о том, что Айбек завладел своими
улусами, где правил самостоятельно, конкурируя с Хаджи-Черкесом и Урус-
ханом. В ходе этой борьбы Ильбек воспользовался столкновением и захватил
Сарай (Тизенгаузен, 1884, с.391), при этом он разбил Хаджи (Салчи)-Черкеса,
погубившего ранее Хасан-оглана. В 1375 в Сарае печатали его монеты, а право
на самостоятельную денежную эмиссию имели лишь суверенные ханы (Сафар-
галиев, 1996, с.389). Хотя здесь и следует отметить мнение А.П. Григорьев, кото-
рый подробно проанализировал роль Шибанидов в событиях Замятни, о том,
что авторы источников часто путали Сарай, Нижний Сарай и Сарайчик (Григо-
рьев, 1985, с.170-174). Это не может ни привести к дополнительным сложностям
при установлении последовательности правления. Власть Ильбека долго не про-
держалась, он погиб от рук Урус-хана в борьбе за Сарай (Григорьев, 1985, с.171).

65
В 1375/1376 гг. монету в Нижнем Сарае печатает уже Каанбек, сын Ильбека, хотя
ибн Халдун пишет о том, что он наследует отцу в Сарае и лишь позднее, будучи
разгромлен Урус-ханом, бежит в свои первоначальные уделы (Тизенгаузен, 1884,
с.391). Причем этих же двух ханов в такой же последовательности упоминает и
ал-Калкашанди (Григорьев, Фролова, 2002, с.297-298).
Вскоре после этого в 1377 году в Нижнем Сарае его сменяет племянник Араб-
шах  (младший сын Пулада, Арапша русских летописей), оставляя Каанбеку тер-
риторию родового улуса (Григорьев, 1985, с.174). Патриаршая, или Никоновс-
кая, летопись, как и другие русские летописи, сообщает, что «в год 6885 (1376)
пришел царевич Арапша в Мамаеву Волжскую орду. Он был свиреп зело, рат-
ник хороший, но молод, однако разбил многих. Арапша захотел идти на Нижний
Новгород и разбил русских на р. Пьяне, а в году 6886 ограбил Рязань» (Патриар-
шая, 1965, т.11-12, с.27-28). В 1377 году престол Сарая снова перехватывает Урус-
хан, которому титул хана должен был дать дополнительные силы для борьбы с
Шибанидами. Впрочем, Нижний Сарай оставался под властью Араб-шаха до
1380 года (Григорьев, 1985, с.174). Заметим, что во всех случаях, кроме косвенно-
го упоминания Хасана б. Бекконди, участие в борьбе за сарайский престол при-
нимали представители старших ветвей Шибанидов, чьи владения располагались
на территории Приуралья и Казахстана. По всей видимости, сибирские Шибани-
ды находились уже в этот период на периферии золотоордынского мира.
Борьба приняла абсолютно новый оборот с появлением на политической
арене еще одного претендента на сарайский престол - Тохтамыша. По ал-Калка-
шанди, он уже был сарайским ханом сразу после смерти Бердибека, при этом
там же зафиксировано его упоминание в качестве сына Бердибека (Григорьев,
Фролова, 2002, с.298). О подобной родословной пишет и ибн Халдун (Золотая
орда в источниках, 2003, с.176). Хотя точное родословие данного претендента на
сарайский престол непонятно, но большинство авторов склоняется к тому, что
он принадлежал к дому Тука-Тимура по линии Туй-Ходжи-оглана, владевшего
Мангышлаком (Исхаков, 2002-а, с.70; Кляшторный, Султанов, 1992, с.200). В свое
время он поддержал Урус-хана, но когда тот ввязался в борьбу с Тимуром, пере-
шел на сторону последнего и разгромил сына Урус-хана в 1377 году (Вернадский,
2001, с.253-254). Соглашение между Тимуром и Тохтамышем не могло существо-
вать долго, поскольку цели их были слишком схожими, а, соответственно, интере-
сы - противоречащими друг другу. Оба они в той или иной степени претендовали
на реставрацию былого величия кочевых государств под властью Чингизидов. Од-
нако при этом Тохтамыш как представитель этого рода действительно обладал для
этого всеми легитимными правами, а Тимур был лишь гурганом и самостоятель-
ным правителем юридически быть не мог, хотя, как известно, фактически ситуа-
ция была абсолютно иной. К тому же интересы Тохтамыша были схожи со стерео-
типными взглядами в среде Джучидов, стремившихся захватить Сарай и тем са-
мым узаконить объединение Золотой Орды под своей властью. Для Тимура, при-
вязанного к среднеазиатским делам, это бы означало появление могущественного
противника на северной границе, которая и без этого была наиболее нестабиль-

66
ной из-за постоянных нападений кочевых племен казахстанских степей.
В противостоянии дому Орды новый претендент был поддержан Шибанида-
ми, поскольку это соответствовало их интересам. Утемиш-хаджи пишет, что, ког-
да Тохтамыш-оглан убегал от  Урус-хана, не зная об его убийстве, он пришел к
Каан-баю б. Ильбеку (он же ранее упомянутый Каанбек), незадолго до этого
изгнанному из Сарая, но при этом являвшемуся лидером Шибанидов Тохта-
мыш, подстрекал Каан-бая выступить против Мамая, называя его «отцом и стар-
шим братом» и выражая максимум возможного доверия и пиетета. Однако в
ответ он получил лишь небольшой непочетный улус в устье Таны, хотя, как
следует из дальнейших событий, в походе были заинтересованы все. Тохтамыш
предложил Каан-баю главенство в походе на Мамая, тот вначале согласился, но
вскоре, поменяв свою позицию, отказался. Причем первоначально согласие на
поход было дано, но позднее, после устройства совета, данное решение было от-
менено.
Тогда Тохтамыш, разочарованный в Каан-бае, был с большим почетом при-
глашен к  Араб-оглану (он же Арабшах), сыну Пулада. Араб-оглан предоставил
Тохтамышу лошадей, но сам в поход не пошел, ссылаясь на решение старшего в
роду: «не смею я решиться побить его врага, когда он (т.е. Каан-бай. - Д.М.) столь
славен» (Утемиш-хаджи, 1992, с.117). Впрочем, по данным ал-Дженнаби, Араб-
шах (или Араб-оглан) отдельными представителями степной аристократии сам
рассматривался в качестве одного из могущественных степных лидеров (Золотая
Орда в источниках, 2003, с.238).
Ожесточению борьбы способствовала гибель Урус-хана и начало вражды
между его потомками, а также падение авторитета темника Мамая после собы-
тий 1380 года. Вскоре Тохтамыш захватил престол, что привело к подчинению
ему и части Шибанидов. При этом Каан-бай получил те же земли в устье Таны,
а Араб-оглан - правое крыло и место рядом с ханом (Утемиш-хаджи, 1992, с.118).
Учитывая то, что среди Сибирских Шибанидов этого времени источники не на-
зывают ни одного хана, можно предположить, что они полностью поддержива-
ли своих родственников в борьбе, и, соответственно, хан мог опираться на силы
всего улуса. Именно в годы Великой Замятни центр Сибирского юрта Чимги-
тура впервые упоминается в европейских источниках в качестве крупного тор-
гового города (Белич, 2006, с.152).
Однако надежды Шибанидов на Тохтамыша не оправдались, хотя подробное
описание борьбы между Тохтамышем и Тимуром, которая явно складывалась
не в пользу первого, не является задачей нашей работы. Первый же поход Та-
мерлана подорвал могущество потомков Урус-хана и прошел по Иртышу (Ива-
нин, 1992, с.422). В этот же период, по данным башкирских шежере, из Средней
Азии бегут отдельные группы, которые позднее вошли в состав башкир, в част-
ности, на Миассе расположились айлинцы (На стыке, 1996, с.23-24). Весной 1391
года курултай на Сырдарье одобрил поход на Сарай (Вернадский, 2001, 277). По
предположению Б.Д.Грекова и А.Ю.Якубовского, Тохатмыш готовил свое войс-
ко против Тимура где-то в районе Притоболья (Греков, Якубовский, 1952, с.359).

67
В «Книге побед» Шереф ад-Дина Йезди сообщается, что Тимур в погоне за
Тохтамышем дважды прошел Кичпак, разорив его полностью, при этом достиг
Иртыша и пересек Абугу и Тобол недалеко от Яика (Тизенгаузен, 1941, с.115), то
есть прошел непосредственно по территории Шибанидов, поддерживающих
Тохтамыша. Низам-ад-Дин Шами по этому поводу пишет, что, перейдя Тобол,
сторожевой отряд войск Тимура увидел 500 очагов, где недавно горел огонь, но
не нашел войск противника (Золотая Орда в источниках, 2003, с.295-296). К боль-
шому сожалению, для нас в источниках не сохранилась информация человека,
жившего в шалаше недалеко от этой реки, и пойманного людьми Тимура. Во
время второго похода на Сарай в 1395 году он не дошел до Сарайчика, возмож-
но, опасаясь засады и не желая вмешиваться в еще одну битву на крупнейшей
переправе через Яик (Трепавлов, 2002-б, с.227).
Походы Тамерлана привели к кризису городской экономики и культуры, ле-
жащей в основе Золотой Орды на этом этапе ее существования, значительно
была подорвана и северная торговля. Непосредственно в ходе походов были
разрушены Сарай, Сарайчик, Хаджитархан и многие другие города (Золотая
Орда в источниках, 2003, с.211). Необходимо отметить, что высказанное выше
является в большей степени мыслительным конструктом, поскольку известные
нам источники практически ничего не сообщают о Шибанидах в период похо-
дов Тимура на Золотую Орду. Нельзя не отметить, что, по мнению Д.М.Исхако-
ва, после нападения Тимура на Золотую Орду один из сыновей правившего в г.
Булгаре хана Габдуллы  Алим-бек пришел в Тобол-Туру, где «держал юрт» (Исха-
ков, 2006, с.18). Очевидно, что в данном случае народная легенда отражает лишь
некоторые тенденции миграционных процессов, а не их исторические реалии, в
частности, сомнительно реальное существование подобного хана в этот период.
Если верить данной легенде, то получается, что уже в этот период устанавлива-
ются близкие связи между Сибирью и Казанью, которые в дальнейшем опреде-
лили и поход Эдигея с Чекре, и совместную выплату дани Абу-л-Хайр-хану, и
направления внешней политики Ибрахим-хана и его братьев.
После разгрома войск Тохтамыша на Ворскле отрядами Тимур-Кутлука его
престиж упал, и в 1398 году он был вынужден бежать от очередного претендента
на престол Шадибека, которого поддерживал могущественный мангытский бек-
лярибек Эдигей, в Тюмень (Сафаргалиев, 1996, с.436). В этой связи Натанизи
(Аноним Искандера) прямо указывает, что хан «умер естественной смертью в
800 г. (24 сентября 1397 - 12 сентября 1398 гг.) в пределах Тулина», где Тулин - это
Тюмень (Золотая Орда в источниках, 2003, с.315).  Следует отдельно остановить-
ся на вопросе местонахождения этого города, поскольку помимо Тюмени Си-
бирской была известна Тюмень на Тереке, что вносит значительную путаницу
во многие документы более позднего времени. В отношении ухода Тохтамыша
и дальнейших событий даже на страницах одной книги можно встретить разно-
чтения. Так, например, в одной из работ Т.И.Султанова говорится о гибели инте-
ресующего нас хана около Тюмени (местность в низовьях р. Терек), а в анноти-
рованном списке имен в той же работе, но составленном Р.Ю.Почекаевым, уже

68
пишут о тех же событиях, но при этом в качестве места смерти указываются
верховья р. Тобол (Султанов, 2006, сравни с.232 и с.426).
Подход к этой проблеме должен, видимо, исходить из внешнеполитической
обстановки в степях конца XIV - начала XV века. Известно, что р. Терек упомина-
ется в контексте деятельности Тохтамыша как место его последнего разгрома
Тимуром в 1395 г. (Трепавлов, 2002-а, с.62), но при этом в источниках об этом
регионе не упоминается ни один потенциальный союзник хана. Скорее всего,
особый Тюменский улус на Тереке - это явление более позднего времени. В то
же время выбор Тюмени в Сибири вполне может быть обоснован несколькими
причинами. Прежде всего, данный улус располагался на крайней периферии
золотоордынского пространства, что позволяло отсидеться вдали от степных
проблем  и  даже  попытаться  накопить  новые  силы,  как  это  предполагает
И.М.Миргалеев (Миргалеев, 2003, с.147). При столь выгодном положении на-
помним, что уже на карте 1367 года итальянских купцов Франциски и Доминико
Пицигани в стране Сибирь было два крупных города: Искер (?) на Иртыше и
Чимги-Тура (Кызласов, 1993, с.130-131). Немаловажным было и то, что Шибани-
ды уже поддерживали однажды Тохтамыша и, соответственно, могли вновь это
сделать. С учетом всего этого мы должны понимать тот факт, что Терек распола-
гался гораздо ближе к Ворскле, где Тохтамыш потерпел поражение. Отступле-
нию же в Сибирь препятствовали как располагавшиеся на р. Яик мангытские
юрты, подчинявшиеся Едигею, так и то, что под его управлением находилась и
территория к востоку от Урала, в том числе отдельные ногайские племена на р.
Ишим (Трепавлов, 2002-а, с.69, 79). Соответственно Тохтамыш, фактически ос-
тавшийся без войск, должен был пересечь враждебную территорию, весьма зна-
чительную по протяженности. При этом весьма любопытной представляется
информация Шереф-ад-Дина Йезди в «Книге побед» о том, что после разгрома
1395 года «Токтамыш-хан бросил ханство… и… ушел в сторону Булара, в лесис-
тую местность. Победоносное войско [Тимура] с этой стороны реки дошло до
того же места, до которого оно в первый поход на Дешт добралось с той стороны
реки, и ограбило. Место это недалеко от “страны мрака”» (Золотая Орда в источ-
никах, 2003, с.357). В данной главе уже упоминалось о том, что под «страной
мрака» многие арабские географы и европейские путешественники часто по-
нимали западносибирскую тайгу. Данное сообщение подчеркивает, что север-
ный путь бегства не был для Тохтамыша новым.
Рассмотрим эту проблему с точки зрения дальнейших событий. М.Г.Сафар-
галиев считал, что Тохтамышу удалось создать значительный улус с центром в
Томске (Сафаргалиев, 1996, с.436), однако такая точка зрения фактически не на-
ходит подтверждения в источниках. Только в некоторых сибирских легендах встре-
чается информация о том, что часть деревень по Ишиму и Иртышу названа
именно в честь Тохтамыша (Сказания, электронный вариант). К этому времени,
то есть к началу XV в., Эдигей объединил через подставных ханов большую часть
Дешта (Сафаргалиев, 1996, с.435). В этом отношении он выступал сторонником
централизаторских тенденций в Золотой Орде, как и Тохтамыш. Однако, если

69
последний, относясь к Чингизидам, обладал несомненными правами на власть,
то  Эдигей испытывал те же проблемы, что Тамерлан и Мамай, не имея таких
полномочий, хотя в арабских источниках Эдигей именуется «царь земли Дешт-
ской» (Золотая Орда в источниках, 2003, с.233). Уже позднее с целью обоснова-
ния его власти была придумана генеалогия, возводящая его род к святому му-
сульманскому проповеднику Баба-Туклесу, а через него к халифу Абу-Бекру, и
видимо достаточная, по крайней мере, для внешнеполитической деятельности
(Трепавлов, 2002-а, с.177-180).
Судя, по данным Иоганна Шильтбергера, Эдигей продолжал считать Тохта-
мыша не только потенциальным, но и весьма опасным противником. По край-
ней мере, в ином случае сложно объяснить организацию Эдигеем специально-
го похода в Сибирь, в котором его сопровождал  царевич Чекре. Существует
предположение, что в результате брачных союзов он относился одновременно
как к дому Тука-Тимура, так и Орды-Ичена (Родословные, электронный вари-
ант). Чекре вполне мог быть противопоставлен Тохтамышу как легитимный хан,
но при этом вполне лояльный к беклярибеку. В источнике указывается, что на-
местник (не ясно, кто это, возможно, он идентичен судьям более ранних и дару-
гам/хакимам поздних источников) Сибири прислал Эдигею подарок (Шильтбер-
гер, 1984, с.33-34). Общая логика позволяет нам предположить, что тем самым
Шибаниды подчеркивали свой отказ от поддержки Тохтамыша. Это было вполне
объяснимо с той точки зрения, что Тохтамыш для Шибанидов в этот момент
также выступал нежелательным конкурентом, занимая часть территории родо-
вого улуса этой династии. В результате Сибирь была подчинена, хотя не ясно в
чем именно это выражалось, поскольку сам Чекре не стал ее правителем, не-
смотря на утверждение некоторых историков о том, что он был сибирским ха-
ном в 1407-1413 гг. (Похлебкин, 2000, с.152). В источнике неоднократно указыва-
ется на намерение Эдигея посадить Чекре на престол предков в Сибири. Но при
этом Иоганн Шильтбергер пишет, что «после покорения Сибири Эдигей и Чакра
вступили в Булгарию» (Шильтбергер, 1984, с.35), а вся его дальнейшая деятель-
ность была связана с борьбой за Сарай или, по некоторым источникам, Хаджи-
Тархан (Золотая Орда в источниках, 2003, с.329).
Как и другие путешественники, Шильтбергер уделяет значительное внима-
ние религиозным вопросам. Он указывает, «что местные (т.е. сибирские. - Д.М.)
жители поклоняются Христу, подобно трем царям, пришедшим для принесения
ему жертвы в Вифлеем, где его видели в яслях. Поэтому в их храмах можно
видеть изображение Христа, представленного в том виде, в каком его застали три
царя, и перед этими образами они молятся. Приверженцев этого толка называ-
ют угинами; они и в Татарии встречаются в большом числе» (Шильтбергер,
1984, с.35). Под «угинами» комментаторы вполне резонно понимают буддистов
или ламаистов. Одновременно с этим сам автор далее при делении всех язычни-
ков на пять групп говорит о том, что «есть, в-третьих, такие, которые исповедуют
веру трех царей до их крещения» (Шильтбергер, 1984, с.57). В целом классифика-
ция религиозных воззрений у Иоганна Шильтбергера не совсем ясна. Однако в

70
изначальных комментариях у первого переводчика И. Шильтбергера Ф.Бруна
рассматриваемый пример трактуется как проникновение буддизма (Шильтбер-
гер, 1984, комментарии). В религиозной иконографии буддизма часто присут-
ствует образ младенца Иисуса. Следует отметить, что в Китае несторианская
проповедь часто облачалась в «буддистские одежды» и это не считалось откло-
нением от традиции (Ломанов, электронный вариант). Очевидно, что путаница
между буддизмом и христианством возникала очень часто и по той причине, что
европейские путешественники в силу своих ментальных установок везде стре-
мились найти именно следы своей веры. Так, комментаторы сочинения Гильо-
ма де Рубрука пишут о том, что поднятая правая рука Будды могла восприни-
маться в качестве христианского символа благословения (Рубрук, 1997, с.398).
Данное сообщение действительно весьма сложно поддается интерпретации,
хотя сам сюжет основан на библейской легенде о трех царях, посетивших Иису-
са-младенца (Маслюженко, 2006-а, с.56-58). Как нам кажется, следует подробнее
остановиться на самом образе волхвов, поскольку само это понятие  характерно
для зороастризма или манихейства. Причем в Средней Азии в целом частыми
были случаи, когда они переходили именно в несторианство, причем могли дос-
тигнуть там высшего поста католикоса (Бартольд, 1964-б, с.277). Видимо, следует
привести еще один довод в пользу возможности трактовки этого сюжета как
христианского: в 1248 году Самарканд посетил Сембата, брат армянского царя
Гетума, который был в местной несторианской церкви, где видел картину с изоб-
ражением Христа и трех царей-волхвов (Бартольд, 1964-в, с.317). Кроме того,
начиная с середины XIV века, в Германии (откуда был родом рассматриваемый
нами автор), особенно в Кельне, куда при Фридрихе Барбароссе были перевезе-
ны мощи трех царей, их культ в народном христианстве был сильно развит (Гете,
1988, с.475-481). Укажем здесь еще на один момент: когда в 1145 году один немец-
кий епископ записал слух о пресвитере Иоанне, царство которого искали на
Востоке и позднее идентифицировали с ханством Ван-хана кераитского, он на-
зывал его потомком трех волхвов (Мэн, 2006, с.79). В то же время, К.М. Байпаков
обращает внимание, что в несторианских церквях Центральной Азии отсутству-
ет религиозная живопись, что стало последствием принятия соответствующих
канонов еще в XII-XIII веках (Байпаков, 1994, с.97). В любом случае подобного
рода религиозные сооружения должны были быть давно обнаружены археоло-
гами, однако этого не произошло, что наводит на мысли о достоверности данно-
го сообщения Шильтбергера или о его стремлении приукрасить силу христиан-
ства.
Однако мы отвлеклись от интересующей нас политической канвы истории.
Информацию о месте пребывания Тохтамыша позволяют уточнить русские ле-
тописи, которые указывают, что в 1406 г. «… тое же зимы царь Женибек (Шади-
бек) уби Тохтамыша в Сибирской земле близ Тюмени» (ПСРЛ, 1950, с.70; ПСРЛ,
1949, с.236). Таким образом, анализ общей политической обстановки и конкрет-
ных источников позволяет с уверенностью говорить о последнем поражении и
убийстве Тохтамыша именно в Сибири, на территории улуса Шибанидов. Одна-

71
ко при этом часть имеющихся данных не дают нам однозначной даты гибели и
имен участников разгрома.
Убийство Тохтамыша около Тюмени при молчаливой поддержке Шибанидов
стало одним из последних крупных внешнеполитических событий, связанных
еще с функционированием улуса Шибана. Одновременно с этим гибель после-
днего объединителя Золотой Орды стала еще одним толчком к распаду этого
государства и образованию на его территории отдельных ханств, среди которых
известно и Сибирское ханство. В XV веке казахстанские степи и Западная Сибирь
оказываются в руках Шибанидов: «Так как держава Орды вследствие вражды
между детьми Тохтамыша совсем ослабла, то некоторые из потомков Шибана…
найдя случай удобным, склонили на свою сторону некоторых и восстали»(Ти-
зенгаузен, 1941, с.212).

72

жүктеу/скачать 2,98 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: