Шəкен Аймановтың

278
Òîïæàðªàí
279
ІІ. Жизнь в искусстве
стоял поодаль — не безучастный, конечно, а какой-то задумчивый и отрешен-
ный. Наблюдал за действием испытующе и даже иронично. «Что это? — поду-
малось мне. — Может быть, дань уважения к профессиональному мастерству 
актера (Иванов в роли Ионы был действительно великолепен), которому не 
стоит мешать подсказками? Или знамение нового качественного уровня репе-
тиционной подготовки, когда все настолько детально решено и обговорено, 
что произведение живет теперь своей, независимой от режиссера жизнью за-
долго до завершения?
— Можно еще дубль? — донесся голос Иванова. 
— Пожалуйста! — вежливо согласился Шакен, не отрываясь от своих мыслей. 
Воспользовавшись суетой подготовки к дублю, я подошел к нему. 
— Конец! — мечтательно вздохнул он. 
— Атамана?
— Картины! — с нажимом поправил он. — Закругляемся!
— Как ты сам считаешь — получилась?
— Опять интервью? — шутливо возмутился он. — Если по секрету, — пожал 
плечами, — пожалуй, получилась. 
И вдруг заговорил страстно, горячо, убежденно:
— Каждый человек превращается во взрослого незаметно для себя само-
го. И для окружающих тоже. Вдруг (всегда вдруг!) он осознает себя в новом 
качестве. Осознает, что фатальный рубеж позади! «Конец атамана» — рубеж! 
Время сосок и пеленок миновало. Теперь я уверен, теперь я просто знаю, что 
следующий фильм сделаю по-настоящему!
Из книги М. Берковича «Кадры неоконченной киноленты», 1984
Михаил СУЛЬКИН,
Михаил СУЛЬКИН,
кинокритик (Москва)
Nîñëåäíèé ôèëüì Øàêåíà Àéìàíîâà
Ê
огда умирает талантливый человек, мы нередко сетуем на то, что 
слишком поздно пришли к нему почитание, почет, слава. Было бы 
куда лучше, если бы он все это получил от нас при жизни: и он был бы тогда 
счастливее, и мы жили бы с сознанием исполненного долга. 
Шакен Айманов при жизни получил, наверное, все, о чем может мечтать 
творчески одаренный человек. Он был любим, любим не только казахским 
зрителем, его популярность давно перешагнула границы родного ему Казах-
стана. Айманова любили все, кто хоть недолго общался с ним, хоть немного 
знал его. В нем уважали человека умного и талантливого. 
Народный артист СССР. Депутат Верховного Совета Казахской республики. 
Первый секретарь Союза кинематографистов Казахстана. Художественный ру-
ководитель студии «Казахфильм». Все эти высокие должности и звания не об-
ременяли Айманова сознанием исключительности и важности его существо-
вания. Он всегда был прост и доступен, и жил он так же открыто и просто и 
тогда, когда был никому не известным статистом массовки, и тогда, когда стал 
аксакалом молодого казахского кино и его уважительно называли Шакен-ага. 
Уже будучи популярным артистом театра и кино, пришел Шакен Айманов в 
кинорежиссуру. Многих удивил этот поворот в его творческой судьбе. Судите 
сами: создатель глубоких, ярких сценических образов — Отелло и Хлестакова, 
Шадрина и Петруччио, поэта Акана в постановке пьесы Габита Мусрепова, Ке-
рима в «Абае» Мухтара Ауэзова, Тихона в «Грозе», легендарного Алдара Косе, 
постановщик интересных спектаклей в Казахском театре драмы — «Козы Кор-
пеш и Баян Сулу», «Человек с ружьем», «Абай», исполнитель роли Джамбула в 
одноименном фильме Е. Дзигана — и вдруг сорежиссер, а фактически ученик 
режиссера на киностудии. Маломощной. С одним павильоном. С устаревшей 
техникой. С неопытными кадрами. К тому же и период-то был в кино невесе-
лый, позднее получивший название «малокартинье». Играл бы себе на сцене, 
снимался время от времени — спокойно и хорошо. Ведь публика любила его. 
Он снова выходил на сцену театра, когда не очень был занят на съемках. И 
тогда в театре был праздник. Мне посчастливилось быть на последнем спекта-
кле с участием Айманова, на «Укрощении строптивой» Шекспира, поставлен-
ном еще в далекие военные годы О. Пыжовой и Б. Бибиковым. С тех пор без 
перерыва идет эта озорная комедия в Казахском драматическом театре. 
Случилось это в конце шестьдесят девятого, но и сегодня во всех деталях 
вижу я этот веселый и красочный спектакль, помню и то, что происходило в 
зрительном зале. Уже в близлежащих к театру кварталах нас останавливали 
вопросом: «Нет ли лишнего билетика?», у входа стояли толпы людей. 
«Что случилось, почему такой наплыв на старый спектакль?» — поинтере-
совался я. Ответ был прост: «Ведь сегодня играет наш Шакен!»
На местах рядом с нами оказались с одной стороны школьники-
старшеклассники, а с другой — широкоскулая старуха в поношенных бурках. 
Начался спектакль. На сцене — темпераментный, буйный Петруччио — Айма-
нов. Итальянец? Нет, молодой казах (а Шакену давно уже перевалило за пятый 
десяток). Да, перевоплощение полное. Но все-таки казах, потому что только 
казах может так изобразить всадника, лихо скачущего на мнимом коне, так 

280
Òîïæàðªàí
281
ІІ. Жизнь в искусстве
играть всамделишной плеткой. Краем глаза слежу за соседями. Мой приятель 
москвич давно снял наушники для синхронного перевода, весь подался впе-
ред. Школьники сидели как зачарованные, боясь шелохнуться. 
Но самое интересное — старуха, о которой я поначалу забыл. Эта бабуся 
шептала по-казахски весь шекспировский текст до того, как произносили его 
актеры! Потом мне рассказали, что многие зрители знают лучшие спектакли 
наизусть, и когда какой-нибудь актер вдруг собьется, зал дружно скандирует, 
выступая в роли коллективного суфлера. И с таким зрителем расстался артист, 
уйдя со сцены на съемочную площадку!
 В законченной незадолго до смерти небольшой книжке, которую Шакен 
Айманов написал по просьбе Бюро пропаганды советского киноискусства, он 
так объяснял и причину «измены» театру и то, как понимает он основы режис-
серского ремесла (цитирую по рукописи):
«Когда мне предложили перейти работать на студию, я внутренне уже был 
готов принять это предложение... Кинематограф дает неограниченную воз-
можность показать большому числу зрителей те гигантские преобразования, 
которые произошли в жизни моей республики. Интересно мне было освоить 
новые выразительные средства такого искусства, как кино. Я имею в виду не 
только монтаж, ракурсы, крупные планы и пр. и пр. Режиссер кино, по моему 
глубокому убеждению, это не дирижер оркестра, не играющий ни на одном 
инструменте, а лишь размахивающий дирижерской палочкой. Режиссер кино 
руководит работой опытных специалистов своего дела — сценариста, опера-
тора, композитора, актеров, звукооператоров и людей других профессий — 
несть им числа. Причем людей творческих: каждый со своим почерком, со сво-
им взглядом на жизнь. Режиссер кино должен не только быть и сценаристом, и 
оператором, и художником, и композитором (конечно, не в такой степени, как 
участники творческой группы), но и уметь объединить их творческие устрем-
ления в процессе создания фильма. Не подчинить — объединить, увлечь сво-
им замыслом, своим видением будущего произведения... Я за примат режис-
сера как главного творческого лица. За режиссера-создателя и автора фильма 
(а не только интерпретатора замыслов сценаристов). За режиссера-философа, 
видящего свою задачу в создании коллективного произведения, каким он (ре-
жиссер) его задумал и увидел в своем творческом воображении. Мысль эта, 
может быть, и банальная, но от частого повторения она не стала неверной». 
Нет, не расстался Айманов с благодарным и трепетным зрителем... 
В первых фильмах Ш. Айманова, поставленных совместно с К. Гаккелем, ко-
торые правильнее назвать фильмами-спектаклями, прежде всего привлекает 
умение режиссера работать с актерами. Вспомним, что актерский опыт и са-
мого Айманова-киноактера был интересен. Достаточно назвать Джамбула в 
одноименном фильме Е. Дзигана. Об игре Айманова очень точно написал извест-
ный польский критик Збигнев Питера: «Элемент, на который выпала почти вся тя-
жесть объединения эпизодов фильма в одно целое, — актер Шакен Айманов, ис-
полнитель главной роли. Актер показал Джамбула способом простым и при этом 
привлекательным и убедительным. В его экономной манере игры тем пластичней 
выступают разные мелкие детали мимики и жеста, подчеркивающие юмор, иро-
нию, сердечность, а также гнев героя в разнородных ситуациях». Молодой актер 
сыграл своего героя в разные периоды жизни — от беззаботной юности до глубо-
кой старости, но сыграл так, что зрители поверили ему, и, несмотря на фрагмен-
тарность эпизодов и другие недостатки, фильм пользовался успехом. Пользовался 
потому, что эти эпизоды сцементировал образ главного героя — «человека цель-
ного и гармоничного во все времена» (слова Ш. Айманова). 
В режиссерском творчестве Айманова рядом стоят фильмы разных жанров, 
разного творческого потенциала. Музыкальная комедия «Наш милый док-
тор», бытовая современная драма «Перекресток», публицистический фильм 
«В одном районе», экранизация народной легенды «Алдар Косе», ревю «Ан-
гел в тюбетейке». Фильмы исторические и современные. Фильмы развлека-
тельные и проблемные. Что это — неразборчивость, всеядность? Причина здесь 
одна — всю свою творческую жизнь искал Айманов контакта со зрителем, 
рвался к нему, стремился к успеху своих работ у самых широких народных 
масс. На этом пути не все было гладко, были ошибки, неудачи, но Айманов под 
аккомпанемент нелестных критических статей снова и снова принимался за 
работу. И вот, наконец, безусловная удача — фильм по сценарию талантливо-
го казахского поэта Олжаса Сулейменова «Земля отцов». Поздравления. Пре-
мия на фестивале. Единодушный успех у критики. Казалось, режиссеру только 
бы радоваться и принимать похвалы. Но Ш. Айманов печатает статью в газете 
«Советская культура», где с горечью пишет о «Земле отцов» как о полуудаче, 
потому что фильм трудно шел в прокате. И здесь тревога режиссера — о зри-
теле, которого он хотел видеть не потребителем готовой продукции, а соучаст-
ником творческого процесса. Статья вызвала споры среди кинематографистов. 
Режиссера упрекали, что он пошел на поводу у тех зрителей, что ищут в ис-
кусстве только развлечения. А Шакен Айманов продолжал искать пути к умам 
и сердцам все большего и большего количества зрителей, продолжал искать 
тему, которая позволила бы ему сделать этот путь наиболее коротким. 
Теперь мы смотрим последний фильм Шакена Айманова, фильм, который 
выходит на экраны, когда его постановщика уже нет в живых. А. Михалков-
Кончаловский и Э. Тропинин в своем сценарии воспроизвели действительные 
события начала двадцатых годов. Тема его — блестящая операция чекистов Се-
миречья, предотвративших нападение на Казахстан белогвардейских отрядов 
атамана Дутова, уничтоживших самого атамана в его же штабе в китайском 
городе Суйдине. Никакого отражения в литературе, в силу paзных причин, этот 

282
Òîïæàðªàí
283
ІІ. Жизнь в искусстве
подвиг не нашел, хотя сыграл важную роль в истории гражданской войны, по-
зволив сосредоточить все силы молодой Советской страны на борьбе с бело-
польской интервенцией и с японской — на Дальнем Востоке. 
Многие герои фильма — реально существовавшие люди, многие эпизоды 
также не придуманы, хотя, конечно, авторы ни в коей мере не ставили перед 
собой задачу точно воспроизвести историю покушения на Дутова, дать как бы 
документальное повторение того, что было. Фильм «Конец атамана» как раз 
интересен органичным соединением правды и вымысла, исторической досто-
верности и художественной фантазии. 
Шакен Айманов стремился к тому, чтобы правда исторического факта пред-
стала, но только в высоком смысловом, политическом значении — он хотел 
увлечь зрителей самим ходом событий, порой невероятных, ошеломляющих, 
хотел раскрыть нынешней аудитории всю красоту, силу, сложность подвига 
людей той эпохи. 
Потому в фильме столь напряжена, стремительна его интрига, потому так 
выверен ритм и картины в целом и отдельных ее эпизодов. Потому так чутка 
к этому ритму, так остро передает движение — внутреннее и внешнее — со-
бытий, характеров камера А. Ашрапова. Потому так психологически точна, по-
настоящему выразительна работа актеров, и особенно исполнителя централь-
ной роли Асанали Ашимова. 
«Конец атамана» не был для Айманова «модной» детективной лентой. Он 
не соблазнился на дешевый успех, не рассчитывал на «эффекты жанра». Ре-
жиссер делал серьезную картину, но заботился и о том, чтобы вызвать зри-
тельский интерес к ней. 
Здесь необходимо сделать одно небольшое отступление. Дело в том, что 
у читателей (да и у зрителей фильма) может возникнуть один немаловажный 
вопрос, на который, к сожалению, в фильме не дано полного ответа: «Почему 
надо было уничтожить одного Дутова, чтобы ликвидировать угрозу для совет-
ских границ? Ведь останется армия, а командующего можно найти и другого». 
Не будем касаться философских вопросов взаимоотношения личности и исто-
рии, попытаемся хотя бы коротко представить, кто такой был Дутов и какое 
значение имел он для судеб белого движения на Востоке. 
Александр Ильич Дутов был фигурой по-своему крупной, примечательной 
во многих отношениях. Монархист, полковник генерального штаба царской 
армии, атаман Оренбургского казачьего войска, он принимал активнейшее 
участие в заговоре генерала Корнилова в августе 1917 года. А когда заговор 
провалился, Временное правительство «в наказание» назначает Дутова сво-
им «особо уполномоченным по заготовке продовольствия в Оренбургской гу-
бернии и Тургайской области». «Особо уполномоченный» сделал все от него 
зависящее, чтобы заготовки сорвать. Он начал готовиться к захвату власти в 
Оренбурге. Для достижения этой цели монархист Дутов вошел даже в «Коми-
тет спасения родины и революции», созданный кадетами, эсерами и меньше-
виками. 14 ноября 1917 года «Комитет», поддержанный казахскими и башкир-
скими буржуазными националистами, захватил власть в Оренбурге. 
Так началась дутовщина. Дутовщина — это зверские расправы над больше-
виками. Дутовщина — голод и разорение народных масс. Угнетение националь-
ных меньшинств, коренного населения восточных окраин России — дутовщина. 
И продажа родины англо-американским империалистам — тоже дутовщина. 
В начале 1918 года дутовцы были выбиты из Оренбурга. Атаман бежит в 
Верхне-Уральск, а затем в Тургайские степи и здесь начинает формировать бе-
логвардейские части из кулаков и казахских националистов. 
Когда в конце мая восемнадцатого года вспыхнул мятеж чехословацкого 
корпуса, Дутов воспользовался этим и в июле 1918 года во второй раз захва-
тил Оренбург — ключевую позицию на пути в Среднюю Азию. Он провозгла-
сил «самостоятельность войска Оренбургского», хотя фактически его «само-
стоятельное» войско стало частью Восточного фронта Колчака и довольно 
послушно следовало рекомендациям английской военной миссии, осевшей с 
1918 года в Ташкенте... Но через полгода атаману снова пришлось бежать из 
Оренбурга. И снова он собирает многочисленную по тому времени армию в 
15 тысяч человек и опять пытается овладеть Оренбургом. Мужество и самоот-
верженность красных бойцов, поддержанных отрядами рабочих, не дали воз-
можности атаману войти в Оренбург. В сентябре 1919 года войска Туркестан-
ского фронта, которым командовал Михаил Фрунзе, наголову разбили армию 
Дутова, принудили ее капитулировать. Дутов с небольшими отрядами казаков 
бежит в Семиречье, но и там настигает его Красная Армия. 
Так кончилась дутовщина. Так оказался белогвардейский атаман в Западном 
Китае. Эта небольшая фактическая справка показывает, думается, какой опас-
ный враг окопался у восточных границ молодой Советской республики. Целью 
своей Дутов поставил — добиться оружия у англо-американцев, собрать новую 
армию и вторгнуться в пределы Советской страны. А пока — не давать «Совде-
пии» покоя. Заговоры. Убийства. Грабежи. Диверсии. Ежедневный обстрел со-
ветской земли с китайской территории (при молчаливом попустительстве китай-
ских властей). При этом Дутов был окружен ореолом грядущего «освободителя» 
России от большевизма, «примирителя сословий». К нему тянулись недобитые 
белогвардейцы, националисты разных мастей. Были у Дутова и соратники из 
казахских националистов, хотя расправы с «инородцами», которые устраивали 
казачьи отряды, могли сравниться по жестокости разве что со зверствами фа-
шистов. Показывая смыкание казахской байской верхушки с палачом казахского 
народа, авторы фильма нисколько не противоречат фактам истории. Ненависть 
к народу, взявшему в свои руки власть, приводит к единению (пусть временно-

284
Òîïæàðªàí
285
ІІ. Жизнь в искусстве
му) бывших противников, казалось бы, смертельных врагов — российского мо-
нархиста, шовиниста до мозга костей и казахских националистов. 
«Я интернационалист», — говорит в фильме, запинаясь (уж больно трудно 
дается ему это непривычное слово), Дутов, но при этом не скрывает и своей 
действительной политической платформы: «никакой автономии», «единая и 
неделимая Русь». 
 Не могла Советская республика ждать, пока Дутов соберет под свои потре-
панные знамена новую 30-тысячную рать, чтобы снова залить кровью земли 
Казахстана. А ликвидировать эту угрозу можно было только похитив Дутова 
или, если это не удастся, уничтожив его в собственном логове. Слишком при-
тягательно было его имя для врагов революции. Уничтожив же Дутова, можно 
было быть уверенным, что армия его распадется. Другой такой авторитетной 
фигуры белое движение в те годы не имело. 
Такова предыстория фильма. А картина начинается с того, что Семиречен-
ская ЧК пытается эту задачу выполнить. Один за другим гибнут чекисты: им не 
удается перехитрить начальника контрразведки дутовского войска отца Иону. 
И тогда начальник Семиреченской ЧК Суворов принимает рискованное реше-
ние. Так попадает в дутовский штаб, как перебежчик, бывший начальник от-
деления милиции Касымхан Чадьяров, якобы арестованный чекистами за уча-
стие в контрреволюционном заговоре и бежавший из тюрьмы. 
Чадьяров в исполнении молодого талантливого Асанали Ашимова энергичен, 
целеустремлен, интеллигентен. От его ума, находчивости, выдержки зависит 
успех операции. Отец Иона разгадывает замысел чекистов — слишком, повто-
ряю, рискованна была игра. Три виселицы встречают Чадьярова в Кульдже — три 
чекиста попали в руки палачей Ионы, имевшего своего резидента даже в штабе 
Семиреченской ЧК. Избежит ли их участи Чадьяров? Основной поединок филь-
ма: Чадьяров — отец Иона. Как обмануть бдительность отца Ионы, какой «крю-
чок» забросить, чтобы, увлекшись приманкой, он хоть на минуту ослабил охра-
ну Дутова? Чекисты нащупали слабое звено дутовского движения. Если самим 
атаманом движет «чистая» идея белого дела, то вряд ли эта идея объединяет 
всех его сторонников. У верного пса Дутова отца Ионы главная цель — личное 
обогащение. За этот-то «крючок» и зацепился «святой отец». Остро раскрывает 
сущность Ионы артист Б. Иванов. Крупный лоб, тощая, козлиная бородка, про-
низывающий взгляд, велеречивые интонации... Кажется, попик, каких немало 
было на Руси. Но сколько коварства за внешним благочестием, какая сила в ма-
леньких ручках, прячущихся в широких рукавах рясы. 
Зная, что отец Иона не поверит ни единому слову Чадьярова, а начнет сле-
дить за ним, Касымхан тщательно «скрывает» еще одну версию своего побега 
из «Совдепии» — он, оказывается, похитил на миллион рублей опиума, а те-
перь «не хочет», «боится», чтобы об этом узнал корыстолюбивый отец Иона. 
Но чем мастеровитее играет на этом мотиве Касымхан, тем вернее ухва-
тывается за него Иона. Теперь он «знает» истинные мотивы бегства бывшего 
чекиста из «Совдепии» и уверяется в его безопасности для дутовских войск. Не 
знаем (и вряд ли когда-нибудь узнаем), как на самом деле проникли чекисты в 
логово страшного атамана, но то, как это показано в фильме Шакена Аймано-
ва, выглядит достаточно логично, убедительно. 
Иначе, на мой взгляд, воспринимается история Кривенко (В. Гусев), дутов-
ского агента в штабе ЧК. В Касымхане Чадьярове прочитывается его биогра-
фия — представителя знатного рода и в то же время волевого, убежденно-
го революционера, навсегда порвавшего со своим классом. Прототипами его 
были семиреченские чекисты Чанышов и Кужамияров. А образ Кривенко не 
более чем «сюжетная функция», может быть, и эффектная, но слишком уж 
«киношная». Не оправданно и его появление в штабе Ионы — не стал бы опыт-
ный контрразведчик Иона так легко открывать подозреваемому им Чадьярову 
своего важного агента. Здесь явный просчет и драматургов и режиссера, да и 
исполнение В. Гусева довольно стандартно, традиционно. 
А вот другой ход — с чекистом Нестеровым (Ю. Саранцев) и остроумно при-
думан и интересно решен. Кажется, слишком уж суетится Нестеров, чересчур рез-
во проявляет «самодеятельность», все снова и снова заявляя о своей революци-
онности. Поэтому бесконечные допросы, которые устраивает Нестеров в связи с 
бегством Чадьярова, об истинных мотивах которого мог знать только начальник 
ЧК Суворов, вся неумеренная ретивость Нестерова почти убеждают нас в том, что 
именно Нестеров — агент Дутова, что от него поступают к Ионе важные сведе-
ния. Но, как выясняется в конце фильма, Нестеров по собственной инициативе на-
чал следствие. Ему показалось подозрительным, что за несколько часов до побе-
га Чадьярова в его камере побывал начальник Семиреченской ЧК. И дотошность 
Нестерова приводит к разоблачению... Суворова. Ю. Саранцев играет человека, 
идущего к цели напролом, революционная фраза не расходится у него с делом, и 

жүктеу/скачать 2,73 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: