Пайдаланылған әдебиеттер тізімі

429 

 

УДК 32 

Атыгаев Н.А. 

Заместитель директора Института истории и этнологии МОН РК, к.и.н., доцент 

г. Алматы, Казахстан 

 

ИСЛАМИЗАЦИИ МОГУЛОВ ПО СВЕДЕНИЯМ  

«ТАРИХ-И РАШИДИ» МИРЗА МУХАММАД ХАЙДАРА  

 

«Тарих­и  Рашиди»  Мирза  Мухаммад  Хайдара  –  широко  известное  в 

востоковедческих  кругах  сочинение.  Оно  вошло  в  научный  оборот  еще  в  середине  XIX 

века  и  с  тех  пор  по  праву  считается  одним  из  главных  первоисточников  по  истории  и 

культуре народов Центральной Азии и Северной Индии ХIV­ХVI веков. 

«Тарих­и Рашиди» имеет богатую историографическую традицию, несмотря на это 

из  этого  сочинения  можно  извлечь  еще  много  нового  и  интересного.  Так,  например, 

Мирза Мухаммад Хайдар сообщает оригинальные сведения об исламизации могулов, на 

которых мы и хотим остановиться. 

Прежде  всего,  необходимо  сказать  несколько  слов  о  могулах.  Этим  словом, 

производным  от  слова  «монгол»,  в  исторической  литературе  называют  тюркоязычные 

племена, проживавшие в XIII­XVII вв. на восточной части Чагатайского улуса [Бартольд, 

1963,  1968;  Пищулина,  1977;  Султанов,  1986;  Караев,  1995;  Юдин,  2001;  Акимушкин, 

2004]. В большинстве своем они прибыли на данную территорию в период монгольских 

завоеваний.  Этнополитическая  общность  могулов  не  сложилась  в  народность  и 

могульские  племена  позднее  участвовали  в  формировании  таких  тюркских  народностей 

как казахи, кыргызы, уйгуры и в небольшой степени узбеки. Так, например, казахстанский 

востоковед  В.П.  Юдин  указывал  на  ряд  могульских  племен  (дуглат  /дулат/,  канглы 

/канлы/, абдан  /албан/,  суван  /суан/,  кереит /керей/), которые вошли  в состав казахского 

этноса [Юдин, 2001, с. 84­86]. Иначе говоря, рассматривая историю исламизации могулов, 

мы рассматриваем историю исламизации части будущих тюркских народов, в том числе и 

казахов. 

Как  известно,  после  смерти  Чагатаида  Буга­хана  в  718  году  хиджры  /  1318  г. 

начинается распад Чагатайского улуса. В его западной части обособляется Мавераннахр, 

где  реальная  власть  принадлежала  уже  не  потомкам  Чингисхана,  а  представителям 

местной  родоплеменной  знати.  Чингизиды  потеряли  власть  и  в  восточной  части 

Чагатайского улуса, и здесь некоторое время царил полный беспорядок. «В улусе могулов 

не осталось хана; могулы жили каждый сам по себе, и улус начал разоряться»  ­ говорится 

об этом времени в «Тарих­и Рашиди» [Дулати, 1999, с. 37]. 

Такая  обстановка  сохранялась  до  середины  40­х  г.  XIV  века,  пока  правящая 

верхушка дуглатов, одного из многочисленных и сильных могульских племен, не возвела 

на ханский престол 16­летнего Тоглук­Тимура, потомка Чагатая [Дулати, 1999, с. 37]

1

.  

Со  временем,  пользуясь  поддержкой  дуглатов,  Тоглук­Тимур  собрал  под  своей 

властью значительную часть родоплеменных групп восточной части Чагатайского Улуса и 

создал  государство,  которое  получило  в  средневековой  историко­географической 

литературе  название  Могулистан.  В  его  состав  входила  территория  современного  Юго­

                                                           

1

 По мнению В.В. Бартольда, «рассказ о ханском происхождении Туглук­Тимура придуман тем эмиром из 

рода дуглат, которым он был возведен на престол, за отсутствием в восточной части Чагатайского   улуса   

подлинного отпрыска ханского рода» [Бартольд, 1968, с. 165­166]. 

430 

 

Восточного  Казахстана  (Семиречья),  Кыргызстана  и  в  отдельные  моменты  часть 

Восточного Туркестана (Синьцзяна) [Бартольд, 1963, с. 23­106; Пищулина, 1977, с. 12­15]. 

Согласно  сведениям  «Тарих­и  Рашиди»,  первым  правителем  Могулистана, 

принявшим ислам, был сам Тоглук­Тимур­хан (730 г. х. / 1329­1330 гг. ­ 764 г. х. / 1363­

1364  гг.).  «Тоглук­Тимур­хан  стал  мусульманином  благодаря  Маулане  Аршааддину»  ­ 

пишет  Мирза  Мухаммад  Хайдар  [Дулати,  1999,  с.  42].  Маулана  Аршааддин

2

,  по  его 

сообщению,  происходил  из  рода  Шуджаадина  Махмуда,  из  имамов  Бухары,  которого 

насильно  переселили  из  Бухары  в  Каракорум  во  времена  Чингисхана.  Позднее  потомки 

Шуджаадина Махмуда переехали в города Катак и Луб, которые находились где­то между 

Турфаном и Хотаном [Дулати, 1999, с. 38]. 

В «Тарих­и Рашиди» содержится подробный рассказ об обстоятельствах     встречи  

Тоглук­Тимура  с  шейхом Джамаладдином, отцом Аршааддина. Во время этой встречи 

Чагатаид ознакомился с новой для него верой. Глубокая религиозность шейха произвела 

большое впечатление на молодого Тоглук­Тимура, и он пообещал: «Если я стану ханом и 

получу  независимость,  то  Вы  обязательно  придите  ко  мне,  я  непременно  стану 

мусульманином» [Дулати, 1999, с. 40]. 

Через  некоторое  время  шейх  Джамаладдин  скончался,  но  перед  своей  смертью  он 

рассказал эту историю своему сыну Аршааддину и завещал ему пойти к Тоглук­Тимуру, 

когда он станет ханом, и обратить его в ислам. 

Тоглук­Тимур стал ханом в 748 г.х. /1347­1348 гг. [Бартольд, 1963, с. 79; Пищулина, 

1977,  с.  43;  Акимушкин,  2004,  с.  267]  Прошло  немало  времени,  прежде  чем  Аршаадин, 

приложив  определенные  усилия,  добился  приема  у  хана  и  напомнил  ему  историю  его 

встречи  с  шейхом  Джамаладдином  и  обещание,  которое  он  тогда  дал  его  отцу

3

.  «Отец 

скончался и завещал это дело мне» ­ сказал он Тоглук­Тимуру. Могульский правитель не 

отрекся  от  своего  обещания.  Аршааддин  объяснил  основы  веры  и  Тоглук­Тимур, 

совершив ритуальное омовение, принял мусульманскую религию [Дулати, 1999, с. 41]. 

Тоглук­Тимур­хан  решил  использовать  ислам  как  идеологическую  основу  для 

укрепления  верховной  власти,  централизации    государства,  преодоления  сопротивления 

родоплеменной знати. Примером для него послужил Мавераннахр, где Тармаширин­хан, 

продолжая  линию  Кебек­хана  по  укреплению  политики  сближения  с  местными 

традициями,  объявил  ислам  официальной  религией  государства  [Бартольд,  1964,  с.  32; 

Пищулина, 1977, с. 46­47]. 

                                                           

2

 Этому  известному  религиозному  деятелю  посвящено  агиографическое  сочинение  «Жизнеописание 

Мавлана Арш ад­Дина Вали». См.: [Мугинов, 1962, с. 80]. 

3

 «В  восемнадцать  лет  он  (Тоглук-Тимур  -  Н.  А.)  стал  ханом.  В  двадцать  четыре  года  он  принял 

ислам» - пишет Мирза Мухаммед Хайдар [Дулати, 1999, с. 48]. Если следовать этим словам автора 

«Тарих-и Рашиди», то встреча Аршааддина с ханом состоялась в 754 г. х. / 1352-1353 гг., т. е. спустя 

уже  пять-шесть  лет,  после  возведения  Тоглук-Тимура  на  ханский  престол.  Вероятно,  к  этому 

времени Тоглук-Тимур укрепил свои политические позиций и освободился от влияния могульской 

знати. В пользу этого говорит и тот факт, что при утверждении Худайдада в должности «улусбеги» 

Тоглук-Тимур проявил свою волю и не побоялся пойти против могущественного дуглатского эмира 

Камар ад-Дина [Дулати, 1999, с. 68]. 

431 

 

Следует  отметить,  что  ислам  в  среде  тюркских  племен  Семиречья  и  Восточного 

Туркестана получил распространение еще в X веке, во времена правления Караханидов, в 

результате  интенсивных  торговых  связей  жителей  этих  районов  с  городами  и 

земледельческими  центрами  Мавераннахра.  Но  в  ХIII  в.,  как  было  отмечено 

исследователями,  могулы  еще  оставались  язычниками  [Пищулина,  1977,  с.  47].  Это 

разделение  населения  Могулистана  по  религиозным  признакам  не  способствовало 

процессу его консолидации. 

Исламизация, как внедрение в сознание могулов религиозной идеологии развитого 

общества,  должна  была  стимулировать  процесс  укрепления  верховной  власти  и 

государственных  институтов,  более  четкое  оформление  общественных  отношений  и 

содействовать дальнейшей консолидации населения Могулистана в единую народность. 

Тоглук­Тимур­хан  и  Аршааддин  составили  план  исламизации  могулов.  Прежде 

всего, нужно было перетянуть на свою сторону представителей родоплеменной верхушки 

и  они  «порешили  на  том,  что  будут  вызывать  эмиров  по  одному  и  приказывать,  чтобы 

каждый  принял  ислам,  в  противном  случае  применят  стих  священного  Корана: 

«Сражайтесь все с многобожниками» [Дулати, 1999, с. 41]. 

Первым  был  вызван  дуглатский  эмир  Тулак,  предок  Мирза  Хайдара  по  матери. 

Мирза Хайдар пишет: «Хан начал говорит, и предложил ему принять ислам. Эмир Тулак 

заплакал и сказал: «Три года назад я принял религию ислама благодаря праведным людям 

Кашгара и стал мусульманином. Боясь вас, я не мог открыться. Какое счастье может быть 

лучше этого?». Хан встал и обнял его. Мусульман стало трое» [Дулати, 1999, с. 41]. 

Другие  эмиры,  которых  приглашали  после  Тулака,  все  выразили  согласие  принять 

ислам. Когда же очередь дошла до эмира Чураса, он отказался принять исламскую веру и 

поставил свое условие: «У меня есть человек по имени Сангани Буга. Если этот таджик 

сможет свалить его, то я приму религию». Хану и другим эмирам, которые указывали на 

бессмысленность условия и говорили, что Сангани Буга поднимает двухлетнего верблюда, 

Аршааддин  ответил:  «Если  всеславный  и  всевышний  Господь  пожелает,  то  обязательно 

даст мне силу». «Хан и те, которые приняли ислам, не согласились с этим,­ пишет далее 

автор «Тарих­и Рашиди»,­ Как бы там ни было, собрались люди, привели того неверного, 

и он выступил вперед. Маулане (Аршааддин – Н. А.) тоже поднялся и вышел вперед. Тот 

неверный,  гордый  своей  силой,  надменно  и  важно  приблизился;  маулана  показался  ему 

ничтожным.  Когда  они  сцепились  руками,  то  маулана,  схватил  его  за  грудь  и  тот 

неверный упал и лишился чувств. Через некоторое время он пришел в себя и встал, читая 

калима и шаходат, и плача бросился в ноги мауланы. Народ закричал и зашумел». Далее 

Мирза  Мухаммад  Хайдар  сообщает:  «В  тот  день  сразу  обрили  головы  и  стали 

мусульманами  сто  шестьдесят  тысяч  человек»  [Дулати,  1999,  с.  42].  Несомненно,  что 

автор  «Тарих­и  Рашиди»  преувеличивает  численность  могулов,  принявших  ислам  в 

одновременно, но все же очевидно, что количество могулов обращенных в новую для них 

религию было значительным. 

«В восемнадцать лет он (Тоглук­Тимур – Н. А.) стал ханом. В двадцать четыре года 

он принял ислам» ­ пишет Мирза Мухаммед Хайдар [Дулати, 1999, с. 48]. На основе этого 

сообщения,  мы  можем  датировать  данное  событие  754  г.х./  1352­1353  гг.  Это  стало 

началом активного насаждения ислама среди могулов их правителями. Приурочивать этот 

или какой­нибудь другой определенный год к началу исламизации могулов не следует. По 

свидетельству автора «Тарих­и Рашиди», некоторые могулы, например тот же дуглатский 

432 

 

эмир Тулак, уже до этого приобщались, в основном тайно, к религии ислама под влиянием 

местного мусульманского населения. Однако их численность была еще незначительной. 

Тоглук­Тимур­хан  умер  естественной  смертью  в  764  г.х.  /  1362­1363  гг.  [Натанзи, 

1973, с. 119; Пищулина, 1977, с. 50]

4

. Вспыхнувшая после его смерти междоусобная война 

и  завоевательные походы Эмира Тимура оказали  сильное препятствие распространению 

ислама среди могулов. Еще в конце XIV века могулы оставались для их западных соседей 

неверными. Так, автор «Зафар­наме» Шараф ад­Дин Али Йезди, описывая поход Тимура в 

Могулистан  в  785  г.х.  /1383­1384  гг.,  пишет  о  могулах,  что  они  «в  большинстве  своем 

были лишены украшения исламской веры» [Йезди, 1973, с. 134]. 

Попытки  сына  и  преемника  Тоглук­Тимура  Илйас­ходжа­хана  восстановить 

внутриполитическую  стабильность  в  государстве,  не  привели  к  успеху.  Его  правление 

оказалось недолгим [Дулати, 1999, с. 67; Акимушкин, 2004, с. 263­264]

5

. 

Ислам  получил  дальнейшее  распространение  среди  могулов  при  следующем 

правителе  Могулистана  Хизр­Ходжа­хане  (791  г.  х.  /  1389  –  802  г.х.  /  1399­1400  гг.) 

[Акимушкин, 2004, с. 263]

6

, другом сыне Тоглук­Тимура. «Он был ханом, придерживаю­

щимся  норм  ислама,  некогда  принятого  Тоглук­Тимур­ханом»  ­  говорит  о  нем  Мирза 

Мухаммад  Хайдар  {Приведено  по:  [Хайдар,  1996,  с.  81]}

7

.  Заключенный  Хизр­Ходжа­

ханом  мир  с  Тимуром  и  смерть  сепаратно  настроенного  могущественного  дуглатского 

эмира Камар ад­Дина, способствовали восстановлению спокойствия внутри государства. 

Автор  «Тарих­и  Рашиди»  пишет,  что  с  приходом  к  правлению  Хизр­Ходжа­хана  «дела 

Могулистана стали процветать» [Дулати, 1999, с. 85]. 

Новый  хан  Могулистана  приложил  много  усилий  для  распространения  ислама  в 

своих владениях. «Во время своего правления хан вел священную войну с Хитаем. Турфан 

и  Караходжа  входили  в  Хитай  и  являлись  важнейшими  городами  этого  края.  [Хан]  сам 

лично ходил туда со священной войной, одержал там победы, распространил там ислам, 

так  что  и  ныне  [те  места]  являются  обителью  ислама,  и  трон  могульских  ханов,  после 

Кашгара находится там» ­ пишет Мирза Мухаммад Хайдар [Дулати, 1999, с. 86]. Однако 

не  все  жители  Турфана  приняли  ислам.  «Еще  и  в  823  г.  х.  /1420  г.  упоминаются 

буддийские статуи в Турфане, среди которых были и «недавно изготовленные» ­ отмечал 

В.В. Бартольд [Бартольд, 1968, с. 594]. 

При втором сыне Хизр­Ходжа­хана Мухаммад­хане (правил с 1407/8 по 1415/6 гг.) 

[Акимушкин, 2004, с. 263] ислам окончательно утвердился в среде могулов. «Мухаммад­

хан  был  могущественным  правителем,  хорошим,  справедливым  мусульманином.  Он 

приложил  много  усилий  для  того,  чтобы  большая  часть  улуса  могулов  в  его 

благословенное время приняла ислам» ­ говорится в «Тарих­и Рашиди» [Дулати, 1999, с. 

90].  

                                                           

4

 А.П.  Чулошников  пишет,  что  гробница  Тоглук­Тимура,  по  преданию,  находится  к  сев.­зап.  от  Кульджи 

[Чулошников, 1924, с. 94­95]. 

5

 Распространенное  среди  могулов  предание,  которое  приводит  Мирза  Мухаммад  Хайдар,  согласуется  с 

данными Натанзи, который пишет: «эмир Камар ад­Дин в полдень {одного дня} из месяцев 765 (1363­64) г. 

напал  на  орду,  захватил  Илйас­ходжу  в  опочивальне  во  время  после  полуденного  сна  и  убил»  [Натанзи, 

1973,  с.  119],  В  Ташкентском  издании  «Тарих­и  Рашиди»  вместо  восемнадцатилетнего  хана  неправильно 

дано  «восемнадцать  ханов»  [Хайдар,  1996,  с.  61].  «Рассказ  о  завершении  дел  Илйас  ходжи  хана  ...»  ­  так 

назвал  Мирза  Мухаммад  Хайдар  главу,  в  которой  сообщается  об  этом  факте.  Правильный  текст  см.: 

[Пищулина, 1977, с. 59]. 

6

 В «Мунтахаб ат­таварих­и Му'ини» указан 799 г. х. / 1396­1397 гг.  [Натанзи, 1973, с. 120]. 

7

 В казахстанском издании [Дулати, 1999] пропуск. 

433 

 

Мухаммад­хан  жестоко  расправлялся  с  теми  могулами,  которые  отказывались 

принимать  ислам.  «Он  проявлял  чрезмерную  строгость  в  деле  распространения  ислама 

среди могулов. Так, например, известно, что если какой­нибудь могул не надевал чалму, 

то  в  голову  ему  вбивали  подковный  гвоздь.  Такого  рода  усилий  он  приложил  много»  ­ 

пишет по этому поводу Мирза Мухаммад Хайдар [Дулати, 1999, с. 90]. 

По  словам  автора  «Тарих­и  Рашиди»,  не  приняли  ислам  и  «остались  в  неверии» 

кыргызы, которое «также могольское племя» [Дулати, 1999, с. 90]. Однако В.В. Бартольд 

справедливо  отмечал,  что  «совершенно  чуждыми  исламу  киргизы,  вопреки  словам 

Мухаммед Хайдера, уже в начале XVI в. не были» [Бартольд, 1968, с. 215].  

То,  что  исламизация  могулов  в  рассматриваемый  период  была  значительной  и 

правящая  верхушка  могулов  уже  в  первой  половине  XV  в.  придерживалась 

мусульманской веры, отражают слова дуглатского эмира Худайдада, сказанные Тимуриду 

Улугбеку. «Мы посчитали уложение Чингиз­хана плохим, целиком отказались от него и 

стали  следовать  закону  шариата»  ­  отвечал  Худайдад  на  просьбу  Улугбека  научить  его 

законам тора [Дулати, 1999, с. 99; Пищулина, 1977, с. 98]. Из «Тарих­и Рашиди» следует, 

что  уже в этот  период состоятельные могулы, в частности тот  же Худайдад,  совершали 

хадж в Мекку и Медину. Мирза Мухаммад Хайдар даже говорит, что эмир Худайдад и его 

жена  похоронены  в  Медине,  у  подножья  могилы халифа  Усмана  [Дулати,  1999,  с.  100], 

хотя  это  сведение  не  согласуется  с  данными  более  ранних  нарративных  сочинений 

[Самарканди, 1973, с. 150­168]. 

Насколько  глубоко  ислам  внедрился  в  сознание  могулов,  показывает  и  общая 

антропонимика, принятая в тот период в могульском правящем доме (Илийас­Ходжа­хан, 

Хизр­Ходжа­хан, Мухаммад­хан).  

В  этот  период  могулов  признало  мусульманами  и  духовенство  Мавераннахра. 

Известный  религиозный  деятель  Мавераннахра,  глава  суфийского  тариката 

накшбанидийа, Ходжа Насир ад­Дин Убайдуллах (Ходжа Ахрар) во второй половине XV 

века разослал письма к правителям соседних с могулами народов, где было сказано, что 

могулов «нельзя делать рабами ­ эти люди мусульмане» [Дулати, 1999, с. 123; Валиханов, 

1985, с. 26]. 

Таким  образом,  сведения  «Тарих­и  Рашиди»  предоставляют  нам    возможность 

проследить историю распространения ислама в среде могульских племен. По его данным, 

во  второй  половине  XIV  ­  первой  четверти  XV  в.  правящая  верхушка  Могулистана 

приняла  действенные  меры  для  распространения  мусульманства  в  среде  своих 

подданных.  Этот  процесс,  который  осуществлялся  при  посредничестве  религиозных 

деятелей  Мавереннахра  и  мусульманского  населения  Восточного  Туркестана,  не  был 

одновременным и простым актом. В нем можно выделить два довольно отчетливых этапа. 

Первый этап ­ 754 г. х. /1352­1353 гг. ­ 764 г. х. / 1362­1363 гг. В эти годы, при первом 

могулистанском  правителе  Тоглук­Тимуре,  ислам  начал  активно  насаждался  среди 

могулов. Второй этап ­ 791 г. х. /1389 г. ­ первая четверть XV века. В этот период, при 

энергичных  и  сильных  могульских  ханах  (Хизр­Ходже,  Мухаммаде),  позиции  ислама, 

которые  в  периоды  политической  нестабильности  несколько  ослабевали,  вновь 

усиливались, со временем ислам утвердился в качестве основной веры могулов.  

Нельзя считать, что данный процесс носил только добровольный характер. Нередко 

исламизация происходила принудительно, силой оружия, так как в кочевнической среде 

слишком сильны были позиции традиционных верований. 

434 

 

Вместе  с  тем  принятие  ислама  могулами  и  стирание  религиозных  различий 

населения  Могулистана  способствовало  укреплению  государства,  ускорению  процесса 

консолидации его населения в единую народность, которая, впрочем, не была завершена 

[Пищулина, 1977, с. 14; Пищулина, 1997, с. 118, 288]. 

Исламизация  оказала  мощное  влияние  на  культурную  жизнь  могулов.  Благодаря 

этому  они  приобщились  к  великим  достижениям  мусульманского  мира.  С  этим, 

например,  связано  появление  в  Могулистане  архитектурных  построек  в  мусульманском 

духе. Эти архитектурные памятники, писал А. Чулошников, «легко обнаруживают как в 

своем  стиле,  так  и  в  самих  приемах  постройки  определенное  подражание  великим 

образцам,  которые  были  созданы  Тимуром  и  его  преемниками  в  богатых  и  цветущих 

городах» [Чулошников, 1924, с. 94­95]. На постройку архитектурных строений обращали 

внимание  сами  могульские  ханы.  Так,  согласно  «Тарих­и  Рашиди»,  по  приказу 

Мухаммад­хана в Могулистане строились мечети [Дулати, 1999, с. 90]. 

Другим  значимым  результатом  приобщения  могулов  к  культурным  достижениям 

мусульманского  мира  нужно  признать  возникновение  у  них  собственной  письменной 

традиции, основу которой заложил выдающийся труд Мирза Мухаммад Хайдара «Тарих­

и Рашиди». 

 

Список литературы: 

 

1  Акимушкин,  2004  –  Акимушкин  О.Ф.  Средневековый  Иран:  Культура,  история, 

филология. СПб., 2004. 

2  Бартольд, 1963 – Бартольд В.В. Сочинения. М., 1963. 

3  Бартольд, 1964 – Бартольд В.В. Сочинения. М., 1964. 

4  Бартольд, 1968 – Бартольд В.В. Сочинения. М., 1968.  

5  Валиханое,  1985  –  Валиханов  Ч.Ч.  Собрание  сочинений  в  пяти  томах.  Т.  IV.  Алма­

Ата,1985. 

6  Дулати,  1999  –  Мухаммед  Хайдар  Дулати.  Тарих­и  Рашиди.  Перевод  с 

персидского  языка  А.  Урунбаева,  Р.П.  Джалиловой,  Л.М.  Епифановой,  2­е  издание 

дополненное. Алматы, 1999.

 

7  Йезди, 1973 – Шараф ад­Дин Али Йезди. Зафар­наме // Материалы по истории киргизов 

и Киргизии. Вып. 1. Ответ, ред. и авт. введ. В.А. Ромодин. М.,  1973.

 

8  Караев,  1995  –  Караев  О.К.  Чагатайский  улус.  Государство  Хайду.  Могулистан. 

Образование кыргызского народа. Бишкек, 1995. 

9  Мугинов,  1962  –  Мугинов  А.М.  Описание  уйгурских  рукописей  Института  народов 

Азии. М, 1962. 

10 Натанзи, 1973 – Му'ин ад­Дин Натанзи. Мунтахаб ат­таварих­и Му'ини // Материалы по 

истории киргизов и Киргизии. Вып. 1. Ответ, ред. и авт. введ. В.А. Ромодин. М.,  1973.  

11 Пищулина, 1977 – Пищулина К.А. Юго­Восточный Казахстан в середине XIV ­ начале 

XVI веков (вопросы политической и социально­экономической истории). Алма­Ата, 1977. 

12 Пищулина, 1997 – История Казахстана (с древнейших времен до наших дней). В пяти 

томах. Т. II. Алматы, 1997. 

13 Самарканди,  1973  –  Абд  ар­Разак  Самарканди.  Матла'  ас­са'  дайн  ва 

маджма'­и бахраин // Материалы по истории киргизов и Киргизии. Вып. 1. Ответ, ред. и 

авт. введ. В.А. Ромодин. М.,  1973.  

14 Султанов – Султанов Т. И.  «Записки» Бабура как исторический источник по истории 

435 

 

моголов Восточного Туркестана и Средней Азии // Turcologica, 1986. 

15 Хайдар, 

1996 

– 

Мирза 

Мухаммад 

Хайдар. 

Тарих­и 

Рашиди. 

Введение,  пер.  с  перс.  яз.  А.  Урунбаева,  Р.П.Джалиловой,  Л.М.Епифановой.  Ташкент, 

1996. 

16 Чулошников, 1924 – Чулошников А.П. Очерки по истории казак­киргизского народа в 

связи с общими историческими судьбами других тюркских племен.  Оренбург, 1924.  

17 Юдин, 2001 – Юдин В.П.  Центральная Азия в XIV ­ XVIII веках глазами востоковеда. 

А., 2001. 

 

УДК  1 (574) 

жүктеу/скачать 7,07 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: