16
Pаздел I.
Коды и письменность
их quod est и из его quo est, т. е. из нетварного бытия, ибо невозможно, чтобы
последнее входило в состав» [Жильсон 2010: 375, 642]. В процессе модели-
рования когнитивных представлений о каком-либо феномене говорящие часто
используют алфавитную цепь в ее длине для представления материала. Как
правило, используется начальный фрагмент из первых букв А, Б, В или А, B,
С… Далее цепь как бы прерывается, и говорящий использует только начало
матрицы.
Алфавитная цепь
способна нести и передавать информацию. Так, Э. Лич
отмечает: «Сначала из бесконечного количества возможных знаков мы отбира-
ем 26 и заявляем, что эти 26 значков составляют некий набор. Затем мы про-
водим инвентаризацию звуков нашей устной речи, совершенно произвольно
разрезая на части весь континуум голосовых модуляций. Затем мы закрепля-
ем произвольно выделенные звуки за произвольно выделенными буквенными
значками и окончательно наводим порядок, придумывая несколько специфи-
ческих комбинаций для тех звуков, которые остались без буквенного соответ-
ствия. Затем, наконец, нанизывая буквы в определенной последовательности,
мы создаем нечто вроде модели естественной речи или, во всяком случае, ее
идеализированной версии» [Лич 2001: 115]. Далее Э. Лич отмечает такую
особенность алфавитных знаков, как их способность моделировать ритуалы.
«Элементы ритуала (“буквы алфавита”), взятые сами по себе, ничего не зна-
чат, они обретают значение благодаря тому, что противопоставляются другим
элементам. Более того, если эти несхожие буквы можно соединять в напол-
ненные смыслом сочетания только при условии ограничения их рамками осо-
бой конфигурации (например, линейного расположения на листе бумаги), то
точно так же и несхожие между собой элементы ритуала можно соединять по-
разному для
создания целостного послания, только если каждая конкретная
комбинация осуществляется в рамках общей для всех системы представлений
(при этом структура ее обусловлена тем же способом, каким создаются сами
комбинации: и в смысле пространства, и в смысле последовательности элемен-
тов)» [Лич 2001: 115–116].
Почти все древние записи греческого и латинского алфавитов как целых,
т. е. именно как алфавитов,
обнаруживаются на вазах, урнах (реже других
предметах), происходящих из захоронений. Иногда их находят на предметах
утвари (например, на лампе из Помпей), украшениях. Это же относится и к
германским рунам, которые записывались на дисках — брактеатах, служив-
ших подвесками, амулетами. Тем самым объясняется первое назначение ал-
фавитов как целого: он рассматривается как средство,
призванное отвести
злых духов, так называемым апотропеическим средством. (Термин проис-
ходит от греческого слова со значением «отводящий зло, злые силы»; это был
также один из эпитетов Аполлона ср. Άπόλλω Άποτρόπαιος) (см.: [Степанов,
Проскурин: 1993]).