Раздел IV. Коды и тексты
u
byþ anmod and oferhyrned,
felafrecne deor, feohteþ mid
hornum,
mære morstapa; þæt is modig wuht.
[RP, 4–6]
u
(тур) — яростный и большерогий.
Очень свирепый зверь, сражается ро-
гами, известный скиталец по пусто-
шам; это храброе существо.
(Пер. автора)
Слово
oferhyrned в словаре Босворта — Толлера переводится как «having
horns above», в то время как исследователи Р. Пейдж и Б. Дикинс перевели его
как «большерогий» («great horns» [Dickins 1915: 13] и «huge horns» [Page 2003:
65]). По мнению Дж. Р. Холла, автор поэмы создал это слово, нигде больше не
встречающееся, именно с расчетом на обыгрывание двух его значений — «с
большими рогами» и «с рогами сверху» [Hall 1977: 453].
В названии четвертой руны Os
o
ученые отмечают билингвальный калам-
бур [Niles 2006: 259].
o
byþ ordfruma ælcre spræce,
wisdomes wraþu and witena frofur,
and eorla gehwam eadnys and
tohiht.
[RP, 10–12]
o
(рот) — источник всякой речи,
Мудрости опора и мудрецам утешение,
И каждому благородному счастье и на-
дежда.
(Пер. автора)
Имя руны Os в древнеанглийском языке встречается только в качестве
компонентов собственных имен, например,
Oswine ,
Osweald и т. п., и явля-
ется родственным древнеисландскому
áss — «языческий бог», вероятнее
всего, Один — даритель письменности германцев [Степанов, Проскурин
1993: 122]. Отмеченная исследователями стилистическая особенность «Ру-
нической поэмы», а именно нацеленность на иносказание, загадку и отгад-
ку, в данной строфе отразилась в выборе имени руны, которое имело смысл
и в экзотерическом и в эзотерическом пластах англосаксонской культуры.
Дж. Д. Найлз отмечает, что автор «Рунической поэмы» мог преднамеренно
выбрать толкование, не имеющее непосредственной связи с именем язы-
ческого божества (который, согласно мифам, обрел руны путем самопо-
жертвования), так как поэма предназначалась для людей, сведущих в род-
ном и латинском языках, т. е., вероятнее всего, для обитателей монастырей
[Niles 2006: 259].
Руна
b
Beorc однозначно толкуется как «береза» в скандинавских поэмах,
но строфа, посвященная ей в англосаксонской поэме, достаточно противоре-
чива. С. Г. Проскурин, опираясь на мнение Х. Арнтца, полагает, что «синтаг-
матическая цепочка футарка № 17–18 (
tiu +
birca ) подчеркивает особую кос-
мологическую связь бога неба и богини, чей культ в заговорах ассоциируется
с «березой» [Проскурин 2005: 213].