аподиктических
, строго научных, дающих только достоверные
выводы;
диалектических
, выводы из которых следуют всегда
с большей или меньшей степенью вероятности (например, не-
полная индукция и аналогия);
риторических
, которые дают
лишь видимость объяснения и успокаивают тех, кто считает их
достаточными. Ибн Рушд придает этой классификации не только
логико-гносеологический, но и социальный смысл. В обществе,
считает он, есть три класса людей, каждый из которых в силу
врожденных интеллектуальных способностей отличается своим
образом мышления:
—
аподиктики
— духовная элита общества, философы и ученые
в собственном смысле слова, свободные от предрассудков и способ-
ные видеть и понимать вещи такими, какие они есть;
—
диалектики
— те, кто могут претендовать на псевдознание;
они не в состоянии отличить вероятный вывод от достоверного,
поэтому видят истину там, где для аподиктика существует лишь
проблема, а то и явное заблуждение;
—
риторики
— те, кто довольствуются лишь видимостью
объяснения и знания; за объяснения они принимают различные
метафоры и поэтические обороты и живут так, как жили их деды
и прадеды, слепо следуя традициям и не задумываясь о сути вещей.
155
Последняя категория охватывает подавляющее большинство
человеческого рода, диалектиков гораздо меньше, а что касается
первой категории, то она составляет, вообще говоря, незначитель-
ное меньшинство.
Конкретизируя, кто в современном обществе играет роль «диа-
лектиков», Ибн Рушд не скрывает, что имеет в виду мусульманских
богословов, прежде всего мутакаллимов, влияние которых в то
время постоянно усиливалось вместе с ростом их ортодоксально-
сти и нетерпимости. Эти «диалектики» берутся рассуждать о Боге,
Его бытии и сущности, Его атрибутах и деяниях, но, не обладая
аподиктической строгостью мышления, они сплошь и рядом с по-
мощью различных софистических уверток выдают за истину свои
собственные измышления. Даже обладая незаурядной эрудицией,
как, например, аль-Газали, «диалектики» не способны проникнуть
в суть критикуемых ими философских учений, зато используют
свои логически некорректные приемы для дискредитации этих
учений и их ныне живущих сторонников в глазах правителей му-
сульманских стран и религиозных авторитетов.
Ибн Рушд, таким образом, защищал философию от богословия,
стремившегося сделать ее, как это было и в христианской Европе,
служанкой теологии. Иногда он даже как бы переходил в контрата-
ку и апеллировал к власть имущим. «Диалектики», преподнося свои
вероятностные предпосылки в качестве единственно истинных,
сбивают с толку неискушенных риториков, то есть простонародье,
порождают в невежественных массах брожение умов, что ведет
к появлению различных сект и расколов. Вывод, который должен
был сделать мудрый и дальновидный правитель после получения
такой информации, очевиден: пресечь деятельность подобных эн-
тузиастов, лишить их возможности публично пропагандировать
свои социально опасные воззрения.
Но оставалась еще другая проблема: как связать философскую
мудрость и аподиктический образ мысли со Священным Писа-
нием — Кораном в первую очередь? Иначе говоря, как должен
относиться настоящий ученый и философ к тем истинам, кото-
рые религия считает богооткровенными? Здесь, полагает Ибн
Рушд, нет того антагонизма, который имеет место в отношениях
философии с теологией. «Философия — это спутница и молочная
сестра религии… Они спутники по природе, друзья по сущности
156
и врожденному предрасположению»
13
. И философия, и религия
размышляют о Боге как первой и высшей причине всего суще-
ствующего и познаваемого. Отличает их друг от друга не предмет
размышлений, а способ, метод.
Метод философии — доказательный, аподиктический: от позна-
ния творений она последовательно переходит к познанию Творца,
и чем полнее будет открываемое ею знание о способе сотворения,
тем полнее будет и знание о Сотворившем. Метод же религии —
риторический, образный, и он использован в Коране и иных свя-
щенных текстах. Содержание их, если рассматривать тот или иной
отрывок или отдельное изречение, часто может противоречить
тем непреложным и безусловным истинам, о которых рассуждает
философия.
Поскольку предмет, постигаемый философией и религией, тот
же самый, можно говорить о
Достарыңызбен бөлісу: |