Федеральное государственное бюджетное образова тельное учреждение высшего образования
жүктеу/скачать 5,08 Mb. Pdf көрінісі
|
- Бұл бет үшін навигация:
- Иттивуттирак Таняван
- КОНЦЕПТОВ РУССКОГО И ТАЙСКОГО ЯЗЫКОВ, ВЕРБАЛИЗОВАННЫХ В СОВРЕМЕННОМ ВЕБ-ПРОСТРАНСТВЕ
- ปราณ แซ่นก
- Г.Ф. Ковалев Воронеж, Воронежский государственный университет ОТЧЕСТВО КАК ЭТИЧЕСКАЯ КАТЕГОРИЯ РУССКОГО ЯЗЫКА
Литература 1. Воробьев В.В. Лингвокультурология. Теория и методы / В.В. Воробьев. – М., 1997. – 331 с.
355
2. Зиновьева Е.И. Лингвокультурология: теория и практика / Е.И. Зиновьева, Е.Е. Юрков. – СПб., 2009. – 291 с. 3. Зиновьева Е.И. Лингвострановедение и лингвокультурология: к определению понятий / Е.И. Зиновьева // Русский язык как иностранный в лингвострановедческом и лингвокультурологическом аспектах. Научно- методические материалы. – СПб., 2003. – С. 4-8. 4. Зиновьева Е.И. Определение основного метода лингвокультуроло- гии. Методика и прикладное значение лингвокультурологических исследо- ваний / Е.И. Зиновьева, А.С. Алѐшин // Yearbook of Eastern European Stu- dies. – 2014 – № 4. – P. 5-17. 5. Колесов В.В. Отражение русского менталитета в слове / В.В. Колесов // Человек в зеркале наук. – Л., 1991. – С. 106-125. 6. Корнилов О.А. Языковые картины мира как производные нацио- нальных менталитетов / О.А. Корнилов. – М., 2003. – 349 с. 7. Лексикография русского языка. Учебник для высших учебных за- ведений Российской Федерации / Под ред. проф. Д.М. Поцепни. – СПб., 2013. – 704 с. 8. Маслова В.А. Лингвокультурология / В.А. Маслова. – М., 2001. – 208 с. 9. От лингвистики к мифу: Лингвистическая культурология в поис- ках «этнической ментальности»: Сборник статей / Сост. А.В. Павлова. – СПб., 2013. – 352 с. 10. Русское и китайское коммуникативное поведение. – Вып.1. – Во- ронеж, 2002. – 76 с. 11. Телия В.Н. Русская фразеология. Семантический, прагматический и лингвокультурологический аспекты / В.Н. Телия. – М., 1996. – 288 с. 12. Шмелев А.Д. Русский язык и внеязыковая действительность / А.Д. Шмелев. – М.: Языки славянской культуры, 2002. – 496 с. 13. Яковлева Е.С. К описанию языковой картины мира / Е.С. Яковлева // Русский язык за рубежом. – № 1-3 – 1996. – С. 47-56.
Воронеж, Воронежский государственный университет СРАВНИТЕЛЬНАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА НЕКОТОРЫХ КОНЦЕПТОВ РУССКОГО И ТАЙСКОГО ЯЗЫКОВ, ВЕРБАЛИЗОВАННЫХ В СОВРЕМЕННОМ ВЕБ-ПРОСТРАНСТВЕ
В настоящее время в лингвистике выстраивается новая когнитивная парадигма, развивающаяся в рамках интернет-дискурса.
В Глобальной се- ти сформировались и продолжают развиваться самобытные коммуника-
356
тивные жанры, основной языковой чертой которых является синтез письма и устной речи [4, с. 23]. Основными социальными сетями, которые распро- странены среди пользователей Интернет в разных странах мира, являются «В контакте», «Фейсбук», «Твиттер» и некоторые другие. При сборе мате- риала мы пользовались в качестве источника несколькими социальными сетями. Однако в данной статье представлен материал, извлеченный из се- ти «Твиттер», так как именно эта сеть одинаково часто используется для вербализации своих мыслей молодыми людьми и в России, и в Тайланде. Как известно, информация поступает к человеку по разным каналам; знания аккумулируются в его голове в виде определенных структур. «Хотя каждая когнитивная дисциплина имеет свой собственный объект исследо- вания, именно через язык можно получить доступ к наиболее объективно- му анализу этих структур» [1, с. 13]. Концепт, по нашему мнению, «является ментальной репрезентацией, которая определяет, как вещи связаны между собой и категоризуются». «Считается, что главная роль, которую играют концепты в мышлении – это именно категоризация, позволяющая группировать объекты, имеющие определенные сходства, в соответствующие классы» [1, с. 67]. Мы способ- ны отделять от несущественных деталей те свойства, которые важны для мысли.
В своем исследовании мы пытаемся сопоставить некоторые концеп- ты, характерные для веб-пространства в русском и тайском языке, и верба- лизованные посредством имен существительных. Во-первых, мы произвели анализ объективации в русском и тайском веб-пространстве концептов «понедельник», «пятница». Вербализация концептов «понедельник» и «пятница» в русском веб- пространстве: 1.
Четверг даже лучше, чем воскресенье. Потому что в воскресенье – завтра
понедельник, а в четверг – завтра
Parker
@itsDimaParker, 2015).
2.
Я хочу услышать три главных слова...: Сегодня. Уже. Пятница ( Ковбой
@koffboy, 2015). 3.
Люди всю неделю ждут пятницу, весь месяц праздника, весь год лета, и всю жизнь счастья (Самые смешные шутки @nextjoke, 2015). Вербализация концептов «Понедельник» и «Пятница» в тайском веб- пространстве: 1. ะไรนะ!? พรุ่งนี้วันจันทร์อีกแล ้ว Букв.: Блин! Завтра опять понедельник (บรรณารักษ์
@tan_FX, 2015) 2. วันศุกร์ เป็นวันที่รักที่สุดแหละ Букв.:
Пятница – это мой
любимый день недели (lingjaidee @lingjaidee, 2015). 3. ใครเบื่อวันจันทร์ ขอให ้ยกมือขึ้น
357
Букв.: Кому скучно понедельник, подними руку! (ลักกี้ @sr_wiz, 2015) Проанализировав собранные нами примеры, мы пришли к некото- рым выводам. Во-первых, в каждом контексте слова «понедельник» и «пятница» выступают знаками для коннотативных значений отдых, сча- стья, выходной, лень и в русском, и в тайском языках. По словарю русского языка С.И. Ожегова, понедельник – первый день недели после воскресенья. Пятница – пятый день недели после чет- верга.
По словарю
тайского языка,
ฉบับราชบัณฑิตยสถาน, понедельник/วันจันทร์» - [วัน – จันทฺระ] น. ชื่อวันที่ ๒ ของสัปดาห์. ( ส.). (букв.: второй день недели), пятница/วันศุกร์» - [วัน – สุก] น. ชื่อวันที่ ๖ ของสัปดาห์ (букв.: шестой день недели). Словарные статьи не содержит упоминаний о дополнительных сим- волических или оценочных значениях. Если рассматривать концепт «понедельник» в этих контекстах, вид- но, что и в сознании русских, и тайцев понедельник является плохим сим- волом, потому что понедельник – это символ начала рабочей недели, когда выходные заканчиваются. Если рассматривать концепт «пятница» в этих контекстах, видно, что в сознании и тайцев, и русских «пятница» является хорошим символом, потому что пятница – это символ начала выходных, начала отдыха, сво- бодного времени. Можно сказать, что и для русского, и для тайского языков за концеп- тами «понедельник» и «пятница» стоит простой тезис: Работать плохо, а отдыхать хорошо; Работа делает нас несвободными и несчастными, а от- дых – свободными и счастливыми. Во-вторых, мы произвели анализ объективации в русском и тайском веб-пространстве концепта «шоколад». Вербализация концепта «шоколад» в русском веб-пространстве: 1.
Хочу шоколадный шоколад с шоколадом в шоколаде (Лепра
@leprasorium, 2015). 2.
шоколадки сделают тебя счастливым человеком? Правильно думаешь, сделают ( Коффбой @koffboy, 2015). Вербализация концепта «шоколад» в тайском веб-пространстве: 1.
ถ ้าหากท าได ้ ฉันก็จะแต่งงงานกับช็อกโกแลต! Букв.: Если бы я мог, я бы женился на шоколаде. [ ปราณ แซ่นก @Tisappus, 2015] 2.
Букв.: Этот шоколад сделает меня такой толстой. Ну... я обещаю, завтра я буду заниматься спортом (Minnie@squirrelmy, 2015) Из приведенных контекстов видно, что концепт «шоколад» объекти- вируется лексемами: шоколадный, шоколад, шоколадка.
358
По словарю русского языка С.И. Ожегова, шоколад – род конфет – застывшая масса какао с сахаром. По словарю тайского языка
ฉบับราชบัณฑิตยสถาน, «Шоколад / ช็อคโกแลต» - น.
ขนมหวานท าจากเมล็ดโกโก ้ และน ้าตาล บางชนิดก็มีไส ้หวาน. ว.
เรียกสีอย่างสีน ้าตาลไหม ้ ว่า สีช็อกโกเลต (букв.: сладость, сделанная из какао и сахара, имеет коричневый цвет, который называется шоколадным цве- том). Однако из анализа собранных нами контекстов видно, что в значении этого концепта явно присутствуют коннотативные значения: сладкий, сча- стье, вкусно, но вредно. Можно сделать вывод, что в сознании и тайцев, и русских шоколад выступает символом вкусного заменителя счастья, того, что помогает че- ловеку отдохнуть от реальной действительности. Таким образом, можно сказать, что молодых людей в России и в Таиланде – а именно молодые люди чаще всего являются пользователями социальных сетей – объединяет одинаковое отношение к работе и отдыху, а также к отношению к шоколаду.
1.
мантике языка их личностная и национальная специфика: Автореф. дис. ... д-ра. филол. наук. / А.П. Бабушкин. – Воронеж : Воронеж. гос. универ- ситет, 1997. – 330 с. 2.
Попова З.Д. Очерки по когнитивной лингвистике / З.Д. Попова, И.А. Стернин. – Воронеж, 2001. 3.
испр. – М.: ООО «Издательство «Мир и Образование»: ООО «Издатель- ство Астрель»: ООО «Издательство Оникс», 2012. – 1200 С. 4.
ков // Вестник Адыгейского государственного университета. – №4. М., 2010.
5.
ราชบัณฑิตยสถาน. พจนานุกรม ฉบับราชบัณฑิตยสถาน พ.ศ. 2554.
กรุงเทพฯ (ออนไลน์). แหล่งที่มา Электронный ресурс.
– http://dictionary.sanook.com/search/dict-th-th-royal-institute 27 พฤศจิกายน 2554 (Дата обращения 25.11.2015)
359
Г.Ф. Ковалев Воронеж, Воронежский государственный университет
РУССКОГО ЯЗЫКА
Ох, наступают чинуши на наш русский уклад и на нашу русскую идентичность. Ведь отчество с гордостью носят среди славян только рус- ские, да еще белорусы. Украинцы уже почти отказались от отчеств (та шо мы, москали, чи шо?), у болгар отчество есть, но только в паспорте, в речи не приветствуется. А у нас повсеместно в газетах и журналах исчезло наше отчество. Спрашиваю журналистов, моих же выпускников, почему в интервью они называют меня в своих публикациях так неуважительно – без отчества? Они сказали, что таков приказ сверху (а, вроде бы, цензуру отменили!). Аргументы к неупотреблению отчества журналисты приводят сле- дующие: а) у других народов нет отчества, и все обходятся без него, не ис- пытывая затруднений (будем как американцы!) и б) писать отчество – это занимать много места и времени. Второе отбросим сразу: существует спе- циальная письменная (не произносимая) форма указания имени-отчества – инициалы. Написав вместо Владимир Путин В.В. Путин, журналист сбе- режет и газетное место, и время. Но, к сожалению, инициалы почти вышли из употребления в газете. По первому аргументу: если у других народов нет отчества, то это не значит, что оно не нужно русскому. Имя-отчество составляет обычай, традицию русского народа, оно завещано нам предка- ми, а ломать традиции не всегда безопасно. В сфере же указания на 3-е лицо, как упоминалось, отчество нередко отбрасывается. В СМИ читаем, слышим: Детский музыкальный театр
нования. Так, Василий Кузнецов через несколько строк именуется Василием Александровичем – чтобы избежать повторов («За калужской заставой», 17.12.03). Думается, во всех этих случаях инициалы выглядели бы при- стойнее. Что касается их малой информативности, то она не меньше, чем у имени: ведь так все равно нельзя обратиться, приходится запрашивать от- чество. А вот и опасные последствия. В журнале для школьников, конечно под влиянием СМИ, на первой странице – оглавление, и авторы указаны без инициалов, с одними именами и фамилиями (Роза Альбеткова – кста- ти, ей 70 лет; Алексей Степанов – ему 75 лет и т.д.). Допустим, учитель спрашивает ученика (на ты, если он не старшеклассник, а в старших клас- сах возможно и «Вы»): Где ты прочитал об этом? – Откуда ты взял
360
этот пример? В ответ получаем: Из статьи Розы Альбетковой; Взял при- мер у Алексея Степанова. Как видим, здесь полное отступление от нормы уважительного называния автора. Наличие инициалов (непроизносимых!) заставит произнести только одну фамилию, что вполне пристойно, так как дает лишь официальную идентификацию автора, в которой нет изъятия специального знака уважения. Какие же выводы можно сделать из сказанного? На Руси говорили: Как вас звать-величать? Величание по отчеству – возвеличивание с по- мощью демонстрации почтительного отношения к обыкновенному, «про- стому» человеку. Убирая отчество из именования человека, мы снижаем специализированный элемент уважительности. А теперь о «непростом» человеке. Имя известного всей стране или большой группе человека становится известным именем и начинает жить самостоятельно, вбирая социально- и национально-культурные смыслы в элементы значения и становясь лингвокультуремой (логоэпистемой). Та- ковы именования известных писателей, артистов, общественных деятелей и т.п.
В сознании людей здесь возможны лишь имя и фамилия: и без отче- ства почет и уважение велики. У нас есть Марина Цветаева, Борис Пас- тернак, Леонид Утесов, Леонид Филатов, Олег Табаков, Юрий Лужков, Владимир Путин… При этом действует и узус, принятое употребление. Так, мы говорим Лев Толстой, но все таки Иван Сергеевич Тургенев. За- метна общая тенденция в СМИ, и если недавно был Федор Иванович
Но вот что интересно. Я спросил у студентов-филологов: – Вы мо- жете сказать: Наталья Формановская прочитала лекцию? – Нет, так сказать нельзя. При беседе со школьниками: О вашем директоре Людмиле Прохоровой есть в газете статья, – ученики запротестовали: Так нельзя говорить, у нас Людмила Николаевна. Анализируя эти примеры, приходим к выводу, что в выборе как обычного имени, так и лингвокультуремы дей- ствует еще один экстралингвистический признак: деление на «своих» и «чужих». Об оппозиции «своих» и «чужих» пишет Ю.С. Степанов в книге «Константы: словарь русской культуры», утверждая, что этот концепт соз- дал отношение к «своему» в семье, к родине, народу, породил патриотизм [Степанов, 2001]. Таким образом, если упоминаемый человек «свой», нельзя, как показывают примеры, выразить уважение к нему вне отчества. Следовательно, убирая отчество, мы отчуждаем человека, переводим об- щение в сугубо официальную сферу. А для «своего» отчество необходимо. Показателен пример с Э.А. Рязановым. Говоря о своих учителях, он сооб- щает: О! Мои учителя! Это Григорий Михайлович Козинцев, Сергей Ми- хайлович Эйзенштейн. Об Иване Александровиче Пырьеве я уже сказал, на многое открыл он мне глаза… И хотя у нас есть лингвокультурема, напри-
361
мер, Сергей Эйзенштейн, при упоминании своего учителя Рязанов употре- бил имя-отчество. Имя – лингвокультурема живет в разных формах: А.С. Пушкин, Пушкин, Александр Сергеевич Пушкин. Но вот что показательно. В одном областном городе поставили памятник Пушкину с надписью на пьедестале Александр Пушкин, и жители не остались равнодушными: одни говорили, что надо Александр Сергеевич Пушкин или в крайнем случае Пушкин, другие же (более молодые и воспитанные СМИ) были согласны с надписью. Но те, кто ощущал Пушкина живущим в родной культуре, «своим», предпочитали для памятника формулу «имя + отчество + фами- лия».
А вывод заключается в том, что употребление инициалов надо бы возродить, особенно при упоминании имени обычного, «простого» челове- ка, отдавая ему дань уважения. Тактично в этом случае поступает газета «Московский университет», помечая инициалы упоминаемых профессо- ров, доцентов: В социологическом конгрессе приняли участие профессор
2003 г.) Ну, ладно меня, малооплачиваемого профессора, в местной прессе мои же ученики «прописывают» в своих материалах без отчества, так ведь и с крупной государственной фигурой в «Литературной газете» поступили так же: Вячеслав Штыров, заместитель председателя Совета Федерации. А статья его была посвящена тому, как чиновники уродуют русский язык иностранными извержениями. Более того, он тоже обратил внимание на исчезновение в прессе такого понятия, как русское отчество. Справедливо он пишет: «Языковая агрессия подмывает корни национальной культуры, меняет традиционные для нашего народа правила и ценности. Например, во многих странах, в том числе англоязычных, у человека нет отчества в привычном для нас понимании. Хоть в 10 лет он Джек, хоть в 70. А в рус- ском языке, обращаясь к немолодому человеку, тем более незнакомому, просто неприлично назвать его по имени без отчества. Однако именно та- кая, «американизированная», форма обращения утвердилась на всех рос- сийских телеканалах. Юная девушка-корреспондент, разговаривающая с кем-то в российской глубинке, или молодой паренѐк – ведущий в студии – обращаются к людям, которые по возрасту им годятся в родители, а то и в деды, словно к своим ровесникам: по имени. А ведь отчество не случайно имеет один корень с Отечеством. Выбрасывается одно, теряет проч- ность другое. Вот почему в той же Франции борьбу за сохранение своего языка считают борьбой за национальную независимость в широком пони- мании этого слова. Что вполне объяснимо: если нет самоуважения внут- реннего, не будет его и внешнего» [2, с. 12] А заканчивает Вячеслав Ана- тольевич веским предостережением: «Сначала отказываемся от родного языка, потом – от отчества, а в конце концов – от Отечества» [2, с. 12].
362
Сравните мнение Марины Цветаевой об отрицании отчества в псев- донимах: «Каждый литературный псевдоним прежде всего отказ от отче- ства, ибо отца не включает, исключает. Максим Горький, Андрей Белый – кто им отец? Каждый псевдоним, подсознательно, – отказ от преемственности, потомственности, сыновности. Отказ от отца. Но не только от отца отказ, но и от святого, под защиту которого поставлен, и от веры, в которую был крещен, и от собственного младенчества, и от матери, звавшей Боря и ни- какого "Андрея" не знавшей, отказ от всех корней, то ли церковных, то ли кровных» [1, с. 229]. Первые отчества на -ич были не совсем отчествами: Рюриковичи, Ольговичи, Ярославичи, Мономашичи и т.д. Они были более близки к ро- довым фамилиям типа Романовы. Русские былины уже дают именования типа Добрыня Никитич, Алеша Попович и т.д. Отчество не сразу приобрело тот статус, какой мы имеем сейчас в реальной русскоязычной коммуникации. Сначала отчество стало привиле- гией правящих классов. Крестьяне, основное население Древней Руси, а затем и России, получив святцевые имена, при совпадении имен зачастую получали дополнительный индекс в виде прозвищ, которые, укоренив- шись, в более позднюю эпоху довольно системно становились основами для будущих фамилий. В конце XVI в. в эпоху упрочения Московского государства обще- славянский патронимический формант -ич постепенно превратился в свое- образный социальный знак: им отмечали заслуженных или родовитых лю- дей. Дело дошло до того, что сам Московский государь указывал, кого следует писать с -вичем. В то же время это не коснулось в равной степени Украины и Беларуси, где отчество можно рассматривать как руссицизм. В эпоху Екатерины II отчества на -ич/-ович присуждались только тем, кто принадлежал к высшим пяти классам табели о рангах, причем присуждались только за личные заслуги. В армии это начиналось лишь от звания генерал-майора и выше. Остальные имели отчество типа Иван
А вот у крестьян отчеств практически не было. Правда, когда моло- дой крестьянин был назначен в слуги, он назывался Тришка, Филька. Ко- гда же он состаривался, то получал в качестве имени… отчество. Таковы, например, были пушкинские Филипьевна (няня Татьяны Лариной) или Са-
В соответствии со сложившейся системой именования всех русских соответствующего возраста обязательно называют по имени и отчеству. Отчество в том виде и в той традиции употребления, которая существует у нас, – индивидуальная и неповторимая особенность именно русского име- нования. Можно говорить даже об отчестве как этической категории рус- ской речи.
363
А насколько неповторимо русское имя-отчество. Разные народы вы- работали с помощью личного имени разные возможности помечать уважи- тельное отношение к другому человеку. У русских – это форма имени- отчества. Писатель М.Веллер заметил по поводу отчества: «Вопрос обращения по отчеству заслуживает отдельного социопсихолингвистического изуче- ния. Русско-советское хамство начиналось с комсомольского свойского "ты" и сквозь все слои и структуры общества восходило к публичному ''тыканью" Генсека членам Политбюро. Но снизу вверх полагалось на "вы" и по отчеству. Это было самоутверждение холопов во князьях. У лакея свое представление о величии. В офицерском корпусе разграничивалось просто: на звездочку старше – "вы", на звездочку младше – "ты". В россий- ском, даже купринского "Поединка" захолустном армейском полку – пред- ставьте ''тыканье'' штабс-капитана поручику. Среди "интеллигенции" за- действовалось различие в должности и возрасте. К редактору, скажем, книги или публикации автор даже постарше и помаститее его обращался взаимно по отчеству. Автор моложе и немаститый отчества в ответ не по- лучал. А уж в неформальном общении десять лет разницы казались стар- шему полным основанием обращаться к младшему по имени, слыша в от- вет свое имя-отчество. Это пошло в естество, иное представлялось даже и странным, как бы искусственным, наигранным: обращаться по отчеству к младшему, пусть даже немного младшему, пусть даже под пятьдесят, если только он не был значительной, влиятельной фигурой. Это способствовало самоуважению старших. И не могло зачастую не унижать младших. Пора- зительно, что в ''интеллигентах''-шестидесятниках почти поголовно отсут- ствует само ощущение того, что неравенством обращения он унижает со- беседника, тем самым унижая некоторым плебейством манер себя. Хомо советикус» (Веллер М. Ножик Сережи Довлатова). Показательно, что российские чинуши от СМИ, отвергая русское от- чество, выступают нога в ногу с самыми оголтелыми русофобами – при- балтами. В Эстонии, например объявлена война русским отчествам (типа
вать в паспорт отчество» (Российская Газета. Неделя. 2015, 14 мая, №102, с.16). В Латвии же пытаются «латвизировать» русские имена и фамилии: «Так, латвийские власти уже не один год настаивают на регистрации в ка- честве "покойника" мальчика по имени Мирон. Вот нельзя просто напи- сать Мирон, надо – "Миронс". Что на слух равнозначно "миронис", озна- чающее по-латышски "покойник". <…> Некогда казалось абсурдным, что в латвийских паспортах человек с фамилией "Шишкин" превратится в "Сискинса"» (Там же).
жүктеу/скачать 5,08 Mb. Достарыңызбен бөлісу:
|