Ббк 63. 3+63. 4+63. 5 +904 т 98 Редколлегия

101

ские истории создают наиболее полную и последовательную 

картину этнической истории Центральной Азии от древности 

до Нового времени, описывают этнические общности (усуней, 

дулу, уйгуров, карлуков, огузов), составивших важнейшие ком-

поненты  казахского  этноса.  Особую  ценность  династийным 

историям придает включение записок китайских путешествен-

ников,  выполнявших  дипломатические  и  разведывательные 

миссии, как, к примеру, записи буддийского паломника Сюань 

Цзана (ок. 596–664 гг.), оставленные им после путешествия в 

Индию через Среднюю Азии. 

Ценными источниками по этнической истории Центральной 

Азии являются памятники древнетюркской письменности. По 

мнению С.Г. Кляшторного, «VI–VII вв. тюркоязычные племена 

Центральной и Средней Азии, входившие в состав Тюркского 

каганата, а также западнотюркские племена Нижнего Повол-

жья, Подонья и Северного Кавказа, создавшие Хазарское госу-

дарство, уже пользовались собственным письмом. Очевидно, 

необходимость в письме возникла из нужд административной 

и дипломатической практики, из нужд фиксации государствен-

ных  актов  и  государственной  традиции;  определенную  роль 

могли играть и религиозные мотивы» [Кляшторный, Савинов, 

2005: 158]. Существует общее определение памятников древ-

нетюркской письменности как обширного корпуса текстов, на-

писанных  рунической,  уйгурской,  согдийской,  манихейской, 

сирийской,  тибетской  и  арабографической  письменностью, 

а также письмом брахми. В более узком смысле под древне-

тюркскими памятниками понимаются только рунические тек-

сты. С открытием тюркской рунической письменности ученые 

получили  источники,  отражающие  подлинную  древнетюрк-

скую  ономастику,  а  передача  ее  через  согдийскую  графику 

позволила более точно, по сравнению с китайскими тестами, 

интерпретировать  личные  имена,  звучание  этнонимов,  соци-

альных  терминов  [Кляшторный,  2006:  56].  По  мнению  С.Г. 

Кляшторного, важность древнетюркских рунических памятни-

ков заключаются в автохтонности и аутентичности происхож-

102

дения. Камнеписные своды являются первыми некитайскими 

письменными памятниками, фиксирующими исторические со-

бытия,  происходившие  на  огромных  просторах  Центральной 

Азии и Южной Сибири [Там же: 77]. Древнетюркские источ-

ники позволяют раскрыть внутренний мир кочевых социумов. 

Благодаря изучению этой группы источников мы имеем более 

точное представление об этнических, социальных и культур-

ных процессах, политической и правовой организации древних 

номадов Центральной Азии, часть которых расселилась и при-

няла участие в образовании тюркских народов Средней Азии и 

Казахстана.

Самыми  крупными  памятниками  рунического  письма  из 

всех найденных остаются памятники Северной Монголии, со-

средоточенные главным образом в бассейнах рек Орхона, Толы 

и Селенги. Все они были воздвигнуты в эпоху Второго Тюрк-

ского  каганата  (689–744  гг.)  и  Уйгурского  каганата  в  Монго-

лии (745–840 гг.). Надписи содержат очень богатый материал 

для изучения истории, идеологии и культуры древнетюркских 

племен и народностей, их языка и литературных приемов. Па-

мятник Тоньюкука (около 716 г.), памятник в честь Кули-чора 

(722 г.), Онгинская надпись содержат важные сведения о тюр-

ках. В.П. Юдиным выдвинута гипотеза о возможности в эпоху 

Второго Тюркского каганата фиксации слова «казак» в фонети-

чески замаскированном виде как «казгак» (приемный сын, ко-

патель, добытчик) на руническом памятнике с реки Уюк-Туран 

в Туве (VIII в.). В таком случае появление слова «казак» следу-

ет датировать временем создания орхоно-енисейских руниче-

ских памятников [Юдин, 2001: 156–166]. С.Г. Кляшторный и 

В.А. Лившиц обращают внимание не только на непрерывный 

процесс культурного обмена между тюрками и согдийцами, но 

и на участие последних в этногенезе тюркских народов: «Тот 

факт, что надпись, включенная в состав тюркского ханского по-

гребального комплекса, составлена согдийцем и на согдийском 

языке, имеет особое значение для изучения культурной и со-

циальной жизни Тюркского каганата, его внешнеполитических 

103

и  экономических  связей.  В  полной  мере  это  обстоятельство 

может быть оценено лишь на фоне истории развития тюрко-со-

гдийских отношений в Центральной Азии, истории согдийско-

го проникновения в Центральную Азию» [Кляшторный, Лив-

шиц, 1971: 146]. Тюрко-согдийские связи закладывали основу 

последующих тюрко-иранских этнических миксаций и образо-

вания на территории Центральной Азии новых этносов, в ко-

торых в разной степени присутствовали местный иранский и 

пришлый тюркский компоненты. В целом, памятники руниче-

ской письменности позволяют исследовать этнические процес-

сы  в  Центральной  Азии,  выявить  причины,  подталкивавшие 

кочевые племена к объединению и активной экспансии, про-

следить этногенетическую и этнокультурную преемственность 

между  древними  племенами  и  более  поздними  этническими 

группами, вошедшими в состав казахского народа. 

Арабские  завоевания  и  начало  диалога  арабо-персидской 

и кочевой цивилизаций привело к тому, что территория и на-

селение Средней Азии и Казахстана стали объектом изучения 

мусульманских географов и путешественников с IX в. Благода-

ря компиляциям ранних сообщений, до нас дошли сведения из 

несохранившихся записок арабских путешественников ранней 

поры, чей путь пролегал через территорию Казахстана – Сал-

лама ат-Тарджумана (сер. IX в.) в сочинениях Ибн Хордадбеха, 

Ибн Русте и ал-Идриси, Тамима ибн Бахра (нач. IX в.) в кни-

ге Ибн ал-Факиха, отдельные выдержки из этого путешествия 

сохранились в трудах Кудама ибн Джафара, Ибн Хордадбеха, 

Якута ал-Хамави. Следует особо выделить более поздние ара-

бо-персидские  средневековые  нарративные  источники,  како-

выми  являются  сочинения  Махмуда  ал-Кашгари,  ал-Идриси, 

Ибн ал-Асира. 

Махмуд аль-Кашгари работал в основном в Багдаде и изве-

стен благодаря созданному им «Собранию тюркских наречий» 

(Kitâbü divân-i lûgat it-Türk) 

–

 словарю-справочнику различных 

тюркских  языков.  Знаменитая  книга  Махмуда  аль-Кашгари 

«Диван лугат ат-турк» представляет собой тюркскую энцикло-

104

педию в полном смысле этого слова. В ней собран и обобщен 

обширный историко-культурный, этнографический и лингви-

стический материал. «Диван лугат ат-турк» 

–

 памятник тюрк-

ской  культуры,  запечатлевший  этические  ценности  и  нормы 

поведения, специфическое мировосприятие тюркских народов 

в  XI  в.  Лингвистический  анализ  языков  и  наречий  тюркских 

народов, в разное время посещенных Махмудом ал-Кашгари, 

позволил ему выделить несколько тюркоязычных групп. К пер-

вой группе он относит язык племен, смешивавшихся с иран-

ским оседло-земледельческим населением и перенимавших их 

обычаи. К ним он причисляет племена сугдак, канжак и аргу. 

Это те тюрки, «кто говорит на двух языках, речь становится ло-

маной»

 

[Махмуд аль-Кашгари, 2005: 69]. Ко второй группе от-

несены племена, сохранившие кочевой образ жизни и относи-

тельную изолированность от иранского культурного влияния. К 

ним причислены этнические группы:

 

киркиз (кыргыз), кифжак 

(кипчак), угуз (огуз), тухси, йагма (ягма), жикил, уграк, у кото-

рых «чистый тюркский, единый язык» [Махмуд аль-Кашгари, 

2005: 69–70].

 

Проницательный Махмуд аль-Кашгари по поводу 

языковых различий между различными группами тюркских на-

родностей конца ХI – начала ХII вв. писал: «В основном языке 

различий немного, они проявляются в чередовании или усече-

нии  отдельных  букв»

 

[Там  же:  71].  Появление  особенностей 

в языке и культурном порядке средневековый энциклопедист 

связывал  с  влиянием  соседних  оседло-земледельческих,  пре-

имущественно иранских народов. 

XIII  и  XIV  вв.  являются  эпохой  монгольских  завоеваний 

территории Азии и значительной части Восточной Европы. За-

воевание  территории  Казахстана  и  Средней  Азии  монголами 

изложено в трудах персидских и арабских историков, бывших 

очевидцами или современниками исторических событий это-

го  времени.  Монголы  нуждались  в  грамотных  управленцах 

из числа мусульман, привлекая их на службу. Мусульманские 

историки  занимали  высокие  посты  при  монгольских  дворах. 

Наиболее важное значение для изучения этнической истории 

105

Центральной Азии ХIII–ХIV вв. имеют труды Джувейни, Ра-

шид ад-Дин и арабского путешественника Ибн Халдуна. На-

чиная со времени создания труда Джувейни можно говорить о 

возникновении традиции придворного историописания у мон-

гольских правителей Центральной Азии. 

Важнейшим  источником  эпохи  монгольских  завоеваний 

является  знаменитый  «Сборник  летописей»  («Джами  ат-

таварих») Рашид ад-Дина, в течение двадцати лет занимавше-

го важнейшие чиновничьи посты при ильханах Ирана. Рашид 

ад-Дин дает классификацию тюркских и монгольских народ-

ностей  на  основе  генеалогического  принципа,  как  это  было 

принято  на  средневековом  Востоке,  в  соответствии  с  устной 

исторической традицией о происхождении племен. И.П. Петру-

шевским отмечено, что «Рашид ад-Дин называет тюрками все 

скотоводческие народы Азии как тюркоязычные, так и монго-

лоязычные… у нашего автора “тюрки” – термин не столько эт-

нический,  сколько  социально-бытовой»

 

[Петрушевский,

  1952: 

28

]. Рашид ад-Дин доказывает единство происхождения тюрко-

монгольских народов и большей древности тюрков: «[Ной] по-

слал Яфета на восток. Монголы и тюрки рассказывают об этом 

то же самое, но тюрки назвали и продолжают называть Яфета 

Булджа-ханом [Абулджа-ханом] и достоверно не знают, был ли 

этот Булджа-хан [Абулджа-хан] сыном Ноя или его внуком; но 

все они сходятся на том, что он был из его рода и близок к нему 

по  времени.  Все  монголы,  племена  тюрков  и  все  кочевники 

[букв.: обитатели степей] происходят от его рода»

 

[Рашид ад-

Дин, 1952: 81]. Принципиальным является положение Рашид 

ад-Дина о происхождении карлуков, халаджей, кипчаков, кан-

лы, агачэри, уйгуров из родственного круга огузских племен. 

Из  источников  XV  в.  можно  отметить  «Мунтахаб  аттава-

рихи Му’ини» Му’ин ад-Дин Натанзи (написано в 1413–1414 

г.);  «Зафар-наме-йи  Темури»  Шараф  ад-дин  ‘Али  ибн  Шайх 

Хаджи Йазди (написано в 1424–1425 г.); «Тарихи арба’ улус» 

Мирза  Улугбек  (написано  не  позднее  1425  г.);  «Му’  изз  ал-

ансаб» неизвестного автора (написано в 1426–27 г.); «Тарих-и 

106

Хафиз-и Абру» Шихаб ад-Дин ‘Абдаллах ибн Лутфуллах ибн 

‘Абд ар-Рашид ал-Харави; «Муджмал-и Фасихи» Фасих Ахмад 

ибн Джалал ад-Дин Мухаммада; «Матла’ са’дайн ва маджма’ 

ал-бахрайн» Камал ад-Дин ‘Абд ар-Раззак ибн Джалал ад-Дин 

Исхак Самарканди [Тулибаева, 2006: 154–180]. 

Для нас важны источники начала ХVI–ХVIII вв. – периода 

окончательного распада Pax Mongolica и создания на ее облом-

ках кочевых этнополитических объединений, включенных впо-

следствии в состав двух великих евразийских империй – России 

и Циньского Китая. Именно эти группы источников раскрыва-

ют особенности консолидации постимперских племенных со-

юзов в этносы, известные как казахи, узбеки, ногайцы, татары 

и другие народы. Письменных источников по данному периоду 

не так уж много. Среди них особое место занимают персидские 

и тюркские сочинения и документы. Большинство письменных 

источников  было  создано  представителями  соседних  наро-

дов, за исключением сочинения «

Сборник летописей

» 

Кадыр-Али 

Джалаира, написанного для Бориса Годунова [

Юдин, 2001: 17–18

].

 

Казахстанскими историками в плане теоретического источни-

коведения разработана классификация тюркских и персидских 

источников по истории казахского народа. Источники по прин-

ципу хронологии и места написания могут быть разделены на 

тимуридские, шайбанидские, чагатаидские, сефевидские и ос-

манские группы историографии [Абусеитова, Баранова, 2001: 

14; Юдин, 2001: 22]. 

К  шайбанидским  источникам  относятся:  «Фатх  наме» 

Шади,  «Михман-намеи  Бухара»  Фазлаллах  бен  Рузбехан  ал-

Исфагани,  «Шайбани  наме»  Бинаи,  «Абдаллах  наме»  Хафиз 

Таныш,  «Зафар  наме»  Бадр  ад-Дина  Кашмири  и  другие.  Из 

источников  чагатаидского  происхождения  следует  выделить 

«Тарих-и Рашиди» Мирза Мухаммед Хайдар доглата. К источ-

никам тимуридского круга относится сочинение «Бабур-наме» 

Захир ад-Дин Мухаммед Бабура. К источникам сефевидского 

круга  относится  труд  «Тарих-и  аламара-йи  Аббаси».  На  наш 

взгляд, следует рассматривать письменные источники по сте-

107

пени  важности,  полноты  излагаемых  сведений  и  непосред-

ственного участия в событиях авторов, так как многие сочине-

ния представляют компиляции более ранних текстов.

Среди  сочинений  среднеазиатских  авторов,  имеющих  от-

ношение  к  истории  Казахстана  XV–XVI  вв.,  особое  место 

занимает  труд  Фазлаллах  бен  Рузбехана  «Михман-намеи  Бу-

хара» («Записки бухарского гостя»). Фазлаллах бен Рузбехан 

ал-Исфагани  родился  в  1460-х  годах  и  большую  часть  своей 

жизни провел в Ираке. В начале XVI в., когда войска Шайба-

ни-хана разрушили империю тимуридов, он переходит на его 

сторону и становится одним из его приближенных [Ибрагимов, 

1960: 141]. Получив блестящее по своему времени образование 

в области мусульманской теологии и законоведения, Рузбехан 

написал ряд трудов на персидском и арабском языках. «Мих-

ман-намеи  Бухара»  представляет  историко-этическое  сочине-

ние, посвященное военному походу Шейбани-хана 1507–1508 

гг. против казахских правителей, соперничавших с шайбанид-

скими узбеками за господство в Мавереннахре. Рузбахан опи-

сал военно-политические события периода завоевания шайба-

нидскими  узбеками  Мавереннахра,  раскрыл  причины  войн  с 

казахами, их нравы и верования. Единственным автором, со-

общающим  нам  данные  о  расположении  «летовок»  и  «зимо-

вок» казахов в начале XVI в., является Рузбехан. Его данные 

позволяют уточнить родоплеменной состав и расселение каза-

хов и кочевых узбеков. Рузбехан и сам Шайбани-хан смотре-

ли на казахов и узбеков как на один народ [Ибрагимов, 1960: 

143]. Другие авторы начала XVI в. также не делают строгого 

этнического разграничения между двумя политическими объ-

единениями, т.е. не вкладывают в понятия «казах» и «узбек» 

резко  выраженный  этнический  смысл.  «Записки  бухарского 

гостя» дошли до наших дней в двух списках. Один хранится в 

Институте востоковедения АН Республики Узбекистан, другой 

в стамбульской библиотеке Нур-Османийа. 

«Тарих-и Рашиди» – «Рашидова история» написана знатным 

могульским  феодалом  Мухаммед  Хайдаром-мирзой  доглатом 

108

(1499/1500–1551 гг.) на среднеазиатском фарси. «Тарих-и Ра-

шиди»  –  исторический  труд,  получивший  широкую  извест-

ность на мусульманском Востоке. Имеется несколько перево-

дов «Тарих-и Рашиди» на староуйгурский и другие тюркские 

языки.  Труд  Мухаммед  Хайдар-мирзы  посвящен  истории  ха-

нов – чагатаидов Могулистана, истории могулов и племени до-

глат. Материалы «Тарих-и Рашиди» широко используются при 

изучении истории тюркских народов Средней Азии, Казахста-

на и Западного Китая. Источником для написания «Тарих-и Ра-

шиди» послужили многочисленные сочинения на персидском, 

тюркском и арабском языках. Вторым, но не менее важным ис-

точником, а, (пожалуй, даже более серьезным) для автора были 

устные рассказы, легенды и предания, бытовавшие среди мо-

голов. «Тарих-и Рашиди» – один из главных первоисточников 

по  истории  казахского  народа,  о  взаимоотношениях  казахов, 

узбеков  и  могулов.  В  то  же  время  следует  учесть,  что  автор 

«Тарих-и Рашиди» хорошо осветил лишь историю казахов, на-

ходившихся на рубежах Моголистана, и самих могулов, часть 

которых вошла в состав казахского народа, практически оста-

вив без внимания собственно Дашт-и-Кипчак [Абусеитова, Ба-

ранова, 2001: 96].

Выдающийся  казахстанский  востоковед  В.П.  Юдин  особо 

выделял  написанные  на  среднеазиатском  тюрки  «Таварих-и 

гузида-йи нусpaт-нама» предположительно Мухаммад Шайба-

ни-хана, «Чингиз-нама» Утемиш-хаджи (XVI в.), «Сборник ле-

тописей» Кадыр-Али Джалаира и «Шаджара-йи турк ва могул» 

Абу-л-Гази-хана  (XVII  в.),  представлявшие,  по  его  мнению, 

письменную фиксацию «устной степной историографии», под 

которой понималась память самих субъектов истории о своем 

прошлом,  это  относилось  не  к  мифологии  или  героическому 

эпосу, поскольку сам фольклор питался степной устной исто-

риографией [Юдин, 1992: 57, 64–66; Бейсембиев, 2007: 83–84]. 

Особый  интерес  представляет  труд  «Сборник  летописей» 

Кадыр-Али Джалаира, написанный в 1602 г. Автор был секре-

тарем  знатного  московского  пленника  Ураз-Мухаммеда,  по 

109

воле Бориса Годунова ставшего касимовским ханом. Рукопись 

состоит из длинного предисловия, в котором автор восхваля-

ет царя, и так называемых двух разделов. Первый раздел яв-

ляется сокращенным переводом с персидского на чагатайский 

язык книги Рашид ад-Дина «Сборник летописей» «Джами-ат-

таварих» с некоторыми добавлениями, исправлениями грубых 

ошибок в восточной терминологии, личных и географических 

названиях. Второй раздел сочинения посвящен описанию со-

бытий,  произошедших  после  смерти  Рашид  ад-Дина,  т.е.  с 

1318  г.,  где  автор  излагает  исторические  события  на  основе 

собственных исследований. Рукопись оканчивается описанием 

восшествия Ураз-Мухаммеда на Касимовский престол весной 

1600 г. Впервые сочинение Кадыр-Али Джалаира было переве-

дено на русский язык в 1740 г. по заданию П.И. Рычкова. Одна-

ко этот перевод не увидел света и остался неизвестным науке. 

В  1825  г.  рукопись  Кадыр-Али  Джалаира  была  приобретена 

библиотекой  Казанского  университета  у  деятеля  татарского 

просвещения Ибрагима Хальфина и в 1840 г. обратила внима-

ние  русского  востоковеда  И.Н.  Березина,  который  опублико-

вал ее в 1854 г. на татарском языке во втором томе сборника 

«Библиотека  восточных  историков»  под  заглавием  «Сборник 

летописей». В 1922 г. татарский ученый А.Ш. Абдрахимов на-

шел в Центральной Восточной библиотеке г. Казани рукопись, 

в конце которой отчетливо указано время окончания рукописи 

и отмечено, что ее автором является Кадыр-Али, сын Хошум-

бия из рода Жалаир, и приложена тамга в виде гребня, так как 

он был из отделения тарак. В.В. Вельяминов-Зернов в книге 

«Исследование о касимовских царях и царевичах» в 1864 г. дал 

перевод многих разделов второй части сочинения. Казахский 

ученый Ч.Ч. Валиханов перевел на русский язык наиболее ин-

тересные для истории казахского народа отрывки из «Сборни-

ка летописей» и одним из первых отметил историографическое 

значение «Сборника летописей».

Важным источником по этнической истории тюркских наро-

дов являются героические сказания, известные как ногайский 

110

эпический  цикл  дастанов.  Поэмы  ногайлинского  цикла  рас-

пространены у различных народов, исторически связанных с 

ногайской ордой и кипчаками: у казахов, каракалпаков, ногай-

цев Северного Кавказа, а также западносибирских и крымских 

татар,  узбеков.  Кроме  того,  каракалпаки  имеют  свой  особый 

обширный эпос «Кырк-Кыз». Главными жанрами ногайского 

эпоса являются богатырские поэмы и лирические дастаны. Как 

героический, так и лирический эпос ногайцев насчитывают в 

своем  составе  десятки  поэм,  совершенно  не  связанных  друг 

с  другом  сюжетно.  Эпические  сказания  не  являются  досто-

верным историческим источником и во многом противоречат 

историческим документам, но в некоторых случаях могут ис-

пользоваться как дополнительный исторический источник. В 

среде кочевых шайбанидских узбеков сформировался знамени-

тый эпос об Алпамыше, а в обширном ареале ногайской орды – 

эпические сказания об Эдигэ и ногайских богатырях. Е.М. Ме-

летинский предположил, что «Алпамыш» вырос, по-видимому, 

из сказочно-богатырской архаической эпики, а ногайлинский 

цикл – в результате взаимодействия архаической эпики и исто-

рических преданий [Мелетинский, 1985: 584]. Следует сказать, 

что очень близки к эпическим сказаниям по сюжету местные 

легендарные предания, повествующие о деяниях тех или иных 

великих племенных вождей и героев. Использование материа-

лов эпических сказаний позволяет понять ментальность и осо-

бенности этнических процессов в среде кочевников, восстано-

вить отдельные страницы истории, не нашедшие отражения в 

письменных источниках. 

Включение казахских племен в состав Российской империи 

вызвало  широкий  интерес  исследователей,  руководствовав-

шихся  первоначально  политико-прагматическими  интереса-

ми. Первыми исследователями истории и этнографии казахов 

были,  главным  образом,  военные  и  гражданские  чиновники 

разных официальных статусов, служившие в полевых полках 

и местных административных органах на юго-восточных ру-

бежах страны. Одними из первых систематизированных иссле-

111

дований стали работы П. Рычкова (1719–1777 гг.). В основу ис-

следования П. Рычкова «Топография Оренбургской губернии» 

были положены материалы, собранные им во время продолжи-

тельной службы в Оренбурге.

П. Рычков дает ценные сведения по топографии и этногра-

фии  края,  о  казахах,  калмыках,  башкирах  и  каракалпаках.  В 

1760–1770-е  годы  Западный  Казахстан  исследовала  экспеди-

ция  Российской  Академии  наук  во  главе  с  П.С.  Палласом.  В 

1772–1774 гг. совершал свое путешествие по Поволжью, Уралу 

и Сибири И.И. Георги, один из основателей российской этно-

графии. 

В  1820  и  1823  гг.  в  казахские  степи  по  поручению  Ази-

атского  департамента  отправился  чиновник  А.И.  Левшин 

(позднее – писатель, ученый, государственный деятель, годы 

жизни – 1799–1879). Трехтомное исследование А.И. Левшина 

(1832 г.) является одним из наиболее ценных работ по этногра-

фии казахов первой половины ХIХ в. Значительные труды по 

истории и этнографии казахов были написаны историком-вос-

токоведом,  лингвистом,  почетным  членом  С.-Петербургской 

Академии Наук В.В. Вельяминовым-Зерновым (1830–1904). В 

1851 г. Вельяминов-Зернов направлен в Оренбург в распоряже-

ние генерал-губернатора. Здесь он изучал языки, историю и эт-

нографию казахов и башкир. По материалам местных архивов 

Вельяминов-Зернов написал работу «Исторические известия о 

киргиз-кайсаках и сношениях России с Средней Азиею со вре-

мен кончины Абул-Хайр-хана (1748–1765)». В главном труде 

Вельяминова-Зернова  «Исследование  о  касимовских  царях  и 

царевичах» содержатся обширные исторические сведения о ка-

захах и башкирах. В целом, российские дореволюционные ис-

следователи наметили основные подходы к изучению проблем 

этногенеза современных тюркоязычных народов Центральной 

Азии.

В целом, круг источников по этнической истории Казахста-

на  разнообразен  и  разнороден.  Издание  в  Казахстане  много-

томных систематизированных собраний источников позволяет 

112

исследователю более полно представить и изучить этногенез 

казахов.

жүктеу/скачать 1,89 Mb.

Достарыңызбен бөлісу: