Литература
1 Кара-Мурза С.Г. Европоцентризм: Эдипов комплекс интеллиген-
ции. (Серия: Тропы практического разума.) – М.: Алгоритм, 2002.
2 Дискин И.Е. В путах возомнившего разума // Общественные на-
уки. – 1990. – № 4. – С. 6.
3 Иноземцев В.И. На рубеже эпох. Экономические тенденции и их
неэкономические следствия. – М., 2003. – С. 396–397.
4 Там же. – С. 410, 402–403.
I Қазақстандық философиялық Конгресс
554
ҚАЗІРГІ ӘЛЕМДЕГІ ФИЛОСОФИЯ: ДАМУ СТРАТЕГИЯЛАРЫ
5 Сулейменов О. Газета «Время». – 13.12. 2012.
6 Гапова Е. Между кланом, семьей и нацией (часть I) // http://
abimperio.net/scgi-bin/aishow.pl?idlang=2&state=shown&idnumb=59/
7 Земцов Б., Шубин А. Метаморфоза российских модернизаций //
Свободная мысль. – 2011. – № 2. – C. 49–56.
8 Митрошенков О. Цивилизационные вызовы и управленческие от-
веты в начале XXI века // Свободная мысль. – 2011. – № 5. – C. 191–202.
9 Смолин О. Интеллектуальная катастрофа в России: причины и
пути выхода // Свободная мысль. – 2011. – № 5. – C. 23–38.
10 Гавров С.Н. Модернизация России: постимперский транзит. – М.,
2010. – С. 19.
I Казахстанский философский Конгресс
555
ФИЛОСОФИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ
ФИЛОСОФИЯ И ВЛАСТЬ:
АКТУАЛЬНЫЕ ПРОБЛЕМЫ ВЗАИМОДЕЙСТВИЯ
Валихан ТУЛЕШОВ
(Алматы)
Современное отношение власти к философии является ти-
пично утилитарным, при котором современные и актуальные
философские работы примитивно калькируются официальными
государственными идеологами, без упоминания имен авторов,
конечно.
Обидно не это, обидно другое – то, что высказанные идеи се-
рьезно искажаются. И это неправильное калькирование и иска-
жение может стать со временем большой политической пробле-
мой, поскольку общественная и государственная практика, без
ее коррекции теорией как опытом прошлого и образом будущего,
обречена на неудачу. А, значит, сегодня основным вопросом
философии для отдельной нации, стремящейся к вершинам
мировой цивилизации, как в нашем случае, несмотря на изби-
тость данного положения и парадоксальность ситуации, стано-
вится не вопрос об отношении общества к идеологии (кото-
рый в некотором отношении бессмыслен сам по себе), а вопрос
об отношении самой философии к власти. Ответ на такое при-
тязание философии – быть исследователем власти, ее оппонен-
том и, в некотором смысле, ее судьей – продиктован всем опытом
развития человечества и может быть подразделен на три части.
I. Об отношении власти к философии.
Поскольку мне пришлось с 2002 по 2008 год и далее занимать-
ся проблемой европейской ориентации Казахстана, хотелось
бы высказаться на эту тему. Тогда были высказаны достаточно
смелые и актуальные идеи, вышел цикл статей и материалов о
необходимости выбора Казахстаном нового культурно-цивили-
зационного пути развития, который я связывал с европейским
направлением. Эти идеи стали первым концептом, который лег
в основу Государственной программы «Европейский путь Казах-
стана», открывшей целый поток модернизационных проектов в
I Қазақстандық философиялық Конгресс
556
ҚАЗІРГІ ӘЛЕМДЕГІ ФИЛОСОФИЯ: ДАМУ СТРАТЕГИЯЛАРЫ
экономической, социальной и политической сферах обществен-
ного развития, государственном и национальном строительстве.
Но потом идея «европейского пути» подверглась сильному
искажению и дискредитации. Широкий поток проектов, откры-
тый «европейской идеей», со временем иссяк, так и не достиг-
нув нового целостного и комплексного качества взаимодействия
Казахстана и Европы наподобие договора об ассоциации или
программы «Восточное партнерство», адаптации европейского
социального законодательства и стандартов жизни в Казахстане.
А между тем, обстановка требовала и требует четко опреде-
лить отношение казахской философии к европейской, опре-
делить параметры и свойства, способы и формы взаимодействия
казахской культуры, философии и цивилизации с европейской,
обосновать границы мировоззренческого сотрудничества и взаи-
мопонимания современной европейской социальной демократии
и эволюционирующей к либеральной форме степной, кочевой,
военной демократии постсоветского казахского общества.
На наш взгляд, казахская тенгрианская кочевая культура, бу-
дучи по своему происхождению первичной, базисной по отно-
шению к другим, «оседлым» культурам, а по принципу – син-
кретичной и монотеистической и по сущности – «восточной»,
универсалистской, преемственной, возникающей из восприятия
единства законов функционирования природы, животного и че-
ловеческого мира, на самом деле относится к европейской куль-
туре как к культуре рационалистской, надстроечной, в некотором
смысле искусственной, возникшей из абсолютизации отдельных
качеств и свойств в процессе развития жизнедеятельности че-
ловека, как условное понятие, с которого начинается познание
мира (Аристотель), как модель жизнедеятельности обществен-
ных индивидов (частнособственническая структура, возникшая
на основе реформ Солона), возникшая в VI веке до н. э.
Универсализм казахской культуры, основанный на глубоко
метафизическом понимании космологии окружающего кочев-
ника мира, оформленный в иерархических социальных кодах и
моделях поведения, закрепленных в кодексах обычного права
казахов, пока позволял интуитивно находить место той или иной
абстракции, той или иной рациональности, определять ее коор-
I Казахстанский философский Конгресс
557
ФИЛОСОФИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ
динаты и значение в процессе движения или постижения более
широкой и глубокой реальности, Универсума в целом.
Однако сегодня, когда предметные и социальные множествен-
ности и структуры, их модельные ряды глобально разрастаются
и усложняются, этого интуитивизма универсалистской культуры
номадов для вхождения в топ 30-ти развитых государств мира
явно недостаточно, если под интуитивизмом понимать противо-
поставление интуиции и интеллекта. В современных условиях
требуется их объединение – как более универсальное средство
познания, которое, кстати, с незапамятных времен составляло
краеугольный камень восточной универсалистской традиции.
Восстановление этой исторической формы номадического
интуитивизма, как и традиционной космологии и этики номадов,
моделей культуры и самых искусных военных стратегий, благо-
даря которым «небесные тюрки» подчиняли все периферийные
по отношению к Великой Степи народы, создавая новые госу-
дарства и формируя новые культуры, сегодня идет в Казахста-
не крайне медленными темпами, рискуя в различных катаклиз-
мах, угрозах и вызовах современного времени потерять свою
универсальную значимость для нации, общества и государства.
Стратегические принципы мышления номадов, веками и ты-
сячелетиями испытанные временем, которые должны быть ре-
традиционализированы, с одной стороны, и модернизированы, с
другой, могут послужить в качестве важнейших составляющих
искусства управления государством, подтвердив объективность
притязания номадической цивилизации на историческое стар-
шинство и прародительство по отношению ко всем остальным
цивилизациям, возникшим впоследствии на евразийском конти-
ненте (включая китайскую и индийскую).
С другой стороны, в современный период существуют целые
пласты так называемой практической западной философии, кото-
рые функционально расширяют рационализм до масштабов и форм
универсализма, не выходя, однако, за границы рациональности как
таковой. Ярким примером такой философии являются феномено-
логия и лингвистическая философия, или философия языка.
«Феноменология духа» Гегеля открыла в философии целый
поток других философских доктрин, теорий и построений, кос-
I Қазақстандық философиялық Конгресс
558
ҚАЗІРГІ ӘЛЕМДЕГІ ФИЛОСОФИЯ: ДАМУ СТРАТЕГИЯЛАРЫ
венно предвосхитивших и воплотивших глобальное значение
феноменологического сознания, его глобальные притязания. Это
и Ницше со своим особым типом философствования, это и К.
Маркс с его спекулятивной деятельностью капитала, которая мо-
жет быть представлена всего лишь как частный случай спеку-
лятивной деятельности феноменологического сознания, в част-
ности, сознания отчужденного от своей человеческой сущности
человека. Это и экзистенциализм, предтечей которого являет-
ся С. Кьеркегор, также выросший из Гегеля. Это и Ж. Лакан, и
М. Мерло-Понти, и Ж. Б атай, воспринявшие гегельянские ком-
ментарии А. Кожева. Наконец, это и антигегельянская феномено-
логия Э. Гуссерля, и т. д.
Философия языка – это на Западе уже давно особый стиль
философского мышления, который связан сегодня с преимуще-
ственным интересом к вопросам о способах построения различ-
ных, можно сказать, множественных семантических вариантов
философских теорий и, соответственно, с изучением принципов
упорядоченности средств выражения таких теорий и вообще
философских знаний. В этом качестве философия языка стано-
вится чрезвычайно востребованной, например, у нас, в период
смены графики языка, за внешней стороной которой скрывается
смена парадигмы развития феноменологии национального духа,
способ восстановления (регенерации) национального сознания
и самосознания, который может быть поливариантным, а также
иметь множество семантических и семиотических форм.
Множественность семантических форм философской теории
в практическом отношении означает насыщение сферы нацио-
нального духа, обретение им функциональной и инструменталь-
ной мощи, благодаря которой нация становится способной про-
тивостоять самым разным угрозам и вызовам.
II. Об отношении национальности и философского нацио-
нализма к государству.
Будучи первым и последним прибежищем, убежищем на-
ции, государство выступает воплощением ее духа. Обнаружение
и раскрытие государством феноменологии национального духа
как раз и составляет существо той исконной идеологии, которая
отличает ее от идеологии как «тени» философии, распростра-
I Казахстанский философский Конгресс
559
ФИЛОСОФИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ
ненной у «мертвых» народов и обществ, живущих не «в своей
сказке», не «в своем мифе», не своей жизнью и, следовательно,
умирающих не своей смертью. Ясные методологические указа-
ния на этот счет в отношении национальности и национализма
мы имеем в лекции Ж. Дерриды, прочитанной в МГУ 3 марта
1990 г., и здесь, как говорится, ничего не убавить и не прибавить.
Сегодня очевидны притязания философии к государству, ко-
торое должно обрести причастность к духовным истокам, искон-
ности жизни и творческой свободе. Такая причастность у нем-
цев, как это видно у Фихте, не отождествляется с эмпирической,
биологической принадлежностью индивида к фактической не-
мецкой нации и не исключает, следовательно, участия не-немцев
в творчестве германизма, которое выступает неким стандартом
идеологии немецкого государства. В германизме Фихте видел
государство, смотрящееся в «зеркало, в котором нация видит яс-
ность своего понятия». Точно также и казахство, казахскость
нашего государства есть достоверное сознание и ясное видение
того, что государство должно делать для реализации националь-
ного духа.
Государство обязано стремиться стать условием развертыва-
ния национального духа, осваивающего свое «тело», простран-
ство, наполнить его различными формами творчества, творче-
ской свободы и воли к жизни. Кровеносная система государства
– это поток неостановимых актов творчества, свободного и, вме-
сте с тем, осознанного, культурного национального созидания
различных частей этого живого и растущего организма. Прони-
занное таким творческим потоком созидания, мотивированным
национализмом – как движением, эманацией национального
духа в самые разные сферы, государство становится формой,
способом реализации национализма. И чем сильнее национа-
лизм, а его сила определяется функциональной мощью духа, его
способностью обладать универсальными, абсолютными харак-
теристиками, тем сильнее государство. Каков национализм, та-
кое же и государство.
Отсутствие национализма означает отсутствие национально-
го духа, смерть, некроз и дальнейший распад тела государства,
национального пространства, неспособность его пространствен-
I Қазақстандық философиялық Конгресс
560
ҚАЗІРГІ ӘЛЕМДЕГІ ФИЛОСОФИЯ: ДАМУ СТРАТЕГИЯЛАРЫ
но-временного функционирования. Такой «мертвый народ» ста-
новится в руках чужого национального духа, в руках чужого на-
ционализма средством производства, «говорящим орудием тру-
да», которое со временем перепрограммируется на язык чужого
национального духа, становясь элементом его инструменталь-
ной системы.
III
. Об отношении философии к политике.
Несомненно, теоретическое значение важнейших частей за-
падной философии не понимается и практически игнорируется
в теории и практике модернизационных и реформационных про-
цессов у нас в стране. Политические элиты, «переходя реку»,
действуют интуитивно, благодаря ощущению общей картины
развития человеческой цивилизации, проявляющей общие трен-
ды национализации, модернизации и реформации социального
пространства государства, т. е. в целом, на основе восточного
универсалистского типа восприятия реальности, «осторожно
ощупывают камни». Такое абстрактное понимание и представ-
ление о модернизации, господствующее в умах правящей по-
литической элиты, неспособно эффективно продвигать страну в
30-ку развитых государств мира, сделать ее культуру узнаваемой
в мире, а нацию – возвести на высшие ступени развития челове-
ческой цивилизации.
Критика новейшей западной философии в лице ее современ-
ных французских представителей постмодерна – Ж. Дерриды,
Ж. Делеза, Ж. Бодриара и других, явивших новое феноменологи-
ческое понимание роли социальных идей в культуре и обществе,
как и критика «неоконов» в лице Ф. Фукуямы, З. Бжезинского,
С. Хантингтона, У. Кристола, Р. Кагана и других, не по плечам
и «теоретикам» – официальным аналитическим структурам го-
сударства, неспособным обосновать наличие подлинных нацио-
нальных интересов в интеграционных организациях, в которых
участвует Казахстан. Эклектика многовекторности не фокуси-
рует интересы индивидов к культурно-цивилизационной разви-
тости, гражданская и социальная идентификация граждан оста-
ется, по сути, размытой. Цивилизационная слепота и двойная
лояльность, основанная на формальном понимании социальной
и политической стабильности, становится характерной чертой
I Казахстанский философский Конгресс
561
ФИЛОСОФИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ
поведения широких слоев населения, неискушенных в реалиях
политической борьбы за власть в государстве.
В Казахстане производство общественных благ, развитие
социальных стандартов, как и рост функциональной мощи го-
сударства, по скорости и по времени отстают от процессов бю-
рократизации и меркантилизации власти; уровень ее коррумпи-
рованности намного превосходит заявленный уровень социаль-
ности и правоправности (правоспособности) государства, что
свидетельствует об искажении властью общественных идеалов
и ценностей.
Существующая, так называемая, официальная государствен-
ная идеология, как показывает предварительный анализ, нивели-
рует значение великих философских идей, извращает их смысл,
является прикрытием авторитарного правления, меркантилист-
ского олигархического государства, «неосознанно», «интуитив-
но» стремящегося быть демократическим, социальным и право-
вым. Объективная же национальная идеология, основанная на
научном, глубоко философском понимании национальной идио-
мы, остается пока невостребованной в таком государстве.
Универсальное государство формируется универсальностью
притязаний нации, желающей распространить космополитиче-
ское влияние своей культуры, оно невозможно без гармонично-
го, точного и своевременного обновления институтов, постоян-
ного наполнения правовой и социальной, экономической и по-
литической субъектностью каждого индивида, каждой социаль-
ной группы, каждого общественного класса и всего общества в
целом и нахождения в каждый новый период времени баланса
между ними.
I Қазақстандық философиялық Конгресс
562
ҚАЗІРГІ ӘЛЕМДЕГІ ФИЛОСОФИЯ: ДАМУ СТРАТЕГИЯЛАРЫ
ОПЫТ ФИЛОСОФСКОГО АНАЛИЗА
СОЦИАЛЬНОЙ МОДЕРНИЗАЦИИ
Сайлау ҚАСАБЕКОВ
(Атырау)
Социальная модернизация – совокупность изменений в раз-
витии общества и человека, инициируемых как государственной
властью, так и внутренним саморазвитием социума, которые в
итоге полностью меняют систему социальных отношений в госу-
дарстве. Социальная модернизация – это переход от традицион-
ного типа социальных связей к функциональным, или, по словам
М. Вебера, чисто рациональным. Не останавливаясь на функци-
ональном потенциале развития нетрадиционного общества, хо-
телось бы остановиться на некоторых его социальных аспектах.
Для традиционных обществ характерна так называемая «ме-
ханическая солидарность», т. е. построение общества путем ме-
ханического суммирования однородных социальных ячеек, пре-
жде всего, семьи. Семья являлась базовой единицей общества,
в рамках которой реализовывались не только семейные ценно-
сти, но и значимые для государства функции. Речь идет, прежде
всего, о социальной помощи. Государство традиционного типа
только в кризисные периоды брало на себя заботу о социальной
поддержке населения. Таким образом, социальная политика не
являлась специфическим элементом деятельности традицион-
ных государств.
Современное же общество строится по иному принципу, ему
присуща «органическая солидарность», превращающая чело-
века в системную целостность, самостоятельную единицу, где
он выполняет собственную неповторимую функцию, сам вер-
шит свою судьбу. В области права нетрадиционному обществу
соответствует идея либерализма, приоритета прав и свобод ин-
дивида, «государство – ночной сторож», где задачи государства
сводятся к обеспечению правопорядка и защите от внешних по-
сягательств. Но история показала историческую бесперспектив-
ность классического либерализма, поскольку, помимо того, что
I Казахстанский философский Конгресс
563
ФИЛОСОФИЯ В СОВРЕМЕННОМ МИРЕ: СТРАТЕГИИ РАЗВИТИЯ
государство декларирует права и свободы, они должны подкре-
пляться возможностью их реализации, которые не всегда могут
обеспечиваться только самими гражданами.
В дальнейшем в идеологии неолиберализма – кейнсианстве
возникла идея социальной поддержки, вылившаяся в идеологию
социальной модернизации, когда государства берет на себя не-
посильное бремя социальной поддержки населения. Идея кейн-
сианства – это определенный исторический компромисс между
коммунизмом и классическим либерализмом.
В современном мире социальная модернизация в лице соци-
альной политики государства стала неотъемлемым атрибутом
государственной власти. Характеризуя степень успешности того
или иного государства, говорят об эффективности его социаль-
ной политики. Разумеется, любая социальная поддержка должна
иметь определенную меру, за пределами которой она из поддерж-
ки социально уязвимых слоев населения может превратиться в
свою противоположность: воспроизводство паразитического об-
раза жизни части населения.
Если рассматривать социальную модернизацию с точки зре-
ния трансформации общества и человека, то здесь выделяются
такие аспекты: в правовой сфере – либерализация и индивиду-
ализация, то есть социальной единицей во все большей степени
становится индивид, а не группа (семья, клан); в сфере граж-
данских отношений – передача отдельных функций, ранее при-
надлежавших «семье» (забота о пожилых, инвалидах), специ-
ализированным институтам власти (министерству социальной
поддержки и др.) и формализация, т. е. подход к социальной под-
держке на основе абстрактных и универсальных правил, пред-
полагающих доминирующую позицию экспертов. Чем глубже
изменения традиционного общества по этим параметрам, тем
более оно склонно прибегать к социальной модернизации как
необходимому звену государственной политики. В итоге, соци-
альная модернизация сводится решению триединой проблемы –
проблемы искоренения голода, болезней и неграмотности.
Новый импульс активизации социальной модернизации при-
дали процессы глобализации. Глобализация – это относительно
молодой феномен, изучение последствий которого – дело буду-
I Қазақстандық философиялық Конгресс
Достарыңызбен бөлісу: |