Лингвистика. ПСИХОлингвистика. Социолингвистика


МЕДИАТЕКСТ КАК ОСНОВНАЯ ЕДИНИЦА МЕДИАДИСКУРСА



Pdf көрінісі
бет5/15
Дата31.03.2017
өлшемі2,31 Mb.
#10969
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   15

 
МЕДИАТЕКСТ КАК ОСНОВНАЯ ЕДИНИЦА МЕДИАДИСКУРСА 
 
Г.К.Ихсангалиева - 
г.Алматы, КазНУ им. аль-Фараби 
Одной из самых распространенных форм современного бытования языка являются медиатексты, 
воздействующие на протекание языковых процессов.  
Для  нашего  исследования  интерес  представляют  медиатексты,  в  которых  формируется 
медиаимидж Казахстана.  
Именно  медиатекст  является  своеобразным  “срезом”  общества.  Медиатекст  представляет  собой 
уникальное  явление:  это  продукт  социально  направленной  деятельности  журналиста  и  процесс 
взаимодействия автора текста с аудиторией. 
Актуальность  исследования  обусловлена  особыми  характеристиками  медиатекстов  как 
динамичных знаковых образований, объективирующих в себе постоянно меняющуюся информационную 
картину мира, являющихся мощным фактором воздействия на сознание адресанта, изменения в котором 
детерминируются полученной информацией.  
Медиатекст  обладает  целым  рядом  признаков,  содержащих  информацию  об  особенностях 
интерпретации  окружающего  мира  журналистом,  и  представляет  собой  не  отражение  мира 
действительности, а отражение мира, созданного субъектом (журналистом). Медиатекст социален. 
Современные  медиатексты  представляют  собой  тип  аргументированной,  убеждающей  и 
воздействующей  речи.  Большинство  исследователей  языка  СМИ  придаёт  понятию  «текст»  новые 
смысловые оттенки, обусловленные органичным сочетанием единиц вербального и медийного ряда. 
Термин «медиатекст» появился в англоязычной научной литературе в 90-х годах XX века.  
В  России    значительный    вклад    в    становление    и    развитие    концепции    медиатекста    внесли  
такие ученые, как Д.Н. Шмелев, В.Г. Костомаров, Ю.В. Рождественский, Г.Я. Солганик, И.П. Лысакова, 
Б.В.  Кривенко  и  др.  В  наиболее  полном  виде  концепция  медиатекста  впервые  была  сформулирована  в 
исследованиях  Добросклонской  Т.Г.  Термин  «медиатекст»  впервые  употреблён  ею  в  работе  «Вопросы 
изучения медиатекстов» [1].  
Добросклонская  Т.Г.  отмечает,  что  вербальные  и  медийные  компоненты  текста  тесно 
взаимосвязаны  и  могут  сочетаться  друг  с  другом  на  основе  самых  разных  принципов:  дополнения, 
усиления,  иллюстрации,  выделения,  противопоставления  и  т.д.,  образуя  при  этом  некую  целостность, 
неразрывное единство, которое и составляет сущность понятия «медиатекст» [1, С.27]. 
Рогозина  И.В.  определяет  медиатекст  как  сложную  полифункциональную  гетерогенную 
смысловую систему, которая одновременно является продуктом вербализации когнитивной деятельности 
индивида  по  познанию  мира  и  объектом  и  результатом  целенаправленного  конструирования  смыслов  в 
соответствии с прагматической ориентацией конкретного СМИ. Медиатекст как репрезентант текстовой 
медиа-реальности, с одной стороны, и психической реальности, или концептуальной картины мира автора, 
с  другой – обнаруживает  наличие  когнитивных  вербально-авербальных  моделей  репрезентации 
реальности  и  когнитивных  смысловых  моделей  восприятия  медиа-реальности.  Переструктурирование 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың ХАБАРШЫСЫ,  «Филология ғылымдары» сериясы, № 4 (30), 2009 ж. 
 
 
29
 
реального  события  и  актуализация  его  результатов  в  медиатексте  принимают  форму  соответствующей 
медийной полисемиотической конструкции [2, С.14]. 
Известны  различные  подходы  к  медиатексту:  семиологический,  культурологический, 
герменевтический,  когнитивный.  В  рамках  семиологического  подхода  к  медиатексту  рассматривается 
проблема кодирования и декодирования медиатекстов, варианты интерпретации медиатекстов читателями 
по отношению к коду (Р. Барт, Д. МакКуэйл, Ю. Кристева, С. Холл, Н. Н. Болдырев, Л. В. Матвеева, И. В. 
Рогозина).  С  позиции    культурологического  подхода  выделяются  функциональные  признаки 
дополнительной,  значимой  в  данной  системе  культуры  выраженности  группы  текстов  (Ю.  М.  Лотман), 
критерии,  основанные  на  значимых  системах  культурных  убеждений  при  восприятии  содержания 
адресатом  медиатекстов  (И.В.  Рогозина);  освещается  вопрос  изучения  медиатекстов  в  плане  культуры 
речи  (С.И.  Сметанина,  Е.Н.  Ширяев).  С  учетом  герменевтического  аспекта  изучается  вопрос  о  позиции 
«коллективный  автор»  в  коммуникативной  цепи  «коллективный  автор - медиатекст – читатель». 
Когнитивный  подход  к  изучению  медиатекстов  в  разной  степени  включает  в  себя  рассмотрение  других 
описываемых в работе подходов – семиологического и культурологического.  
В нашем исследовании дискурсивный подход позволил сконцентрировать внимание не только на 
внешних формальных признаках текста, но и на экстралингвистических факторах, сопровождающих его 
производство  и  актуализацию.  При  дискурсивном  подходе  каждый  конкретный  медиатекст 
рассматривается  сквозь  призму  общественно-идеологических  связей,  с  учётом  социальных  интересов  и 
политических взглядов участников массовой коммуникации, людей его создавших и воспринимающих.  
Конечная  цель  дискурс-анализа  состоит  в  том,  чтобы  выявить  и  описать  обычно  скрытые  для 
массовой аудитории связи между языком, властью и идеологией.  
Медиатекст является основной единицей медиадискурса, которая упорядочивает и структурирует 
стремительное  движение  информации  в  условиях  глобализированого  общества.  Традиционная 
лингвистика  определяет  текст  как  «объединённую  смысловой  связью  последовательность  знаковых 
единиц, основными свойствами которой являются связность и целостность» [3, С. 507]. 
В  медиадискурсе  понятие    текст  значительно  расширяет  свои  границы,  выходит  за  пределы 
знаковой  системы  вербального  уровня,  представляя  собой  последовательность  знаков  различных 
семиотических  систем  (языковых,  графических,  звуковых,  визуальных)  и  закодированные  смыслы, 
которые аттрибутирует тексту его адресат. Медиатексты формируют в настоящее время новую языковую 
политику,  языковой  вкус  эпохи  и  в  них  развиваются  процессы,  которые  будут  определять  облик 
литературного языка через 10-20 лет. 
Медиатексты  сегодня  составляют  ядро  современной  культуры  в  силу  своего  безраздельного 
господства  в  информационном  пространстве  страны  и  заслуживают  более  пристального  внимания  и 
изучения  со  стороны  отечественных  лингвистов.  По  сравнению  с  текстами  других  функциональных 
стилей  медиатекст  соотносится  с  более  широкой  областью  общественного  сознания,  поскольку  в  эту 
область входят различные социокультурные и идеологические отношения. 
Известно,  что  медиатекст  должен  обладать  семантической,  синтаксической  и  прагматической 
адекватностью,  то  есть  объективно  отражать  действительность,  иметь  стройную  структурно-
композиционную организацию, а также представлять ценность для потребителя информации. 
Не  вызывает  сомнения,  что  все  разновидности  текстов  новейших  масс-медиа  заметно 
воздействуют на общую стилевую систему функционирующего языка, на его состав и структуру, снижая 
единовластие  художественной  литературы  в  установлении  языковой  нормы.  Именно  благодаря 
медиатекстам  устная  форма  современного  литературного  языка  стала  столь  же  авторитетной  и  важной, 
как  и  письменная,  а  это  привело  литературный  язык  в  функциональное  столкновение  с  разговорным 
языком. 
По  мнению  В.Г.  Костомарова, «для  этой  новой  текстовой  группировки  специфично  главным 
образом  прямолинейно-утилитарное  использование  стилистических  ресурсов  как  основы  стандартов  и 
экспрессии  с  привлечением  всего  языкового  богатства,  опора  на  контекстуальное  значение  с 
одновременным  игнорированием  истинного  многоцветья  стилистических  оттенков  выразительных 
средств,  а  также  императив  возможностей  использования  форм  овеществления  текстов,  прежде  всего 
нового соотношения устной, письменной – и изобразительной передачи информации» [4, С. 219].  
Однако  в  условиях  речевой  коммуникации  конца XX – начала XXI века,  когда  медиатекст  все 
агрессивнее наступает на собственно разговорное поле, следует признать более активное проникновение 

ВЕСТНИК КазНПУ им.Абая, серия «Филологические науки», № 4 (30), 2009 г. 
 
 
30
внелитературных явлений в публичную речь, некогда ограниченную для вхождения подобных элементов 
официозностью и идеологической цензурой. 
Изучение  феномена  СМИ  вооружает  человечество  более  широким  и  глубоким  пониманием 
общества  и  культуры  в  связи  с  тем,  что  тексты,  продуцируемые  масс-медиа,  представляют  собой 
социально значимые сообщения, превалирующие в обществе над всеми другими видами текстов. 
Медиатексты являются приоритетными вследствие того, что они выполняют функцию ориентации 
индивида  в  окружающей  среде,  опосредованно  способствуя  реализации  им  своих  функциональных 
(базовых)  потребностей.  Медиатексты  являются  источником  значимой  для  индивида  информации  о 
природной и социальной реальности, на основе которой он принимает жизненно важные решения. 
Ряд  исследователей  отмечает,  что  специфические  признаки  медиатекста  детерминируются 
социумом, индивидом (продуцентом), а также одновременно и социумом, и индивидом [5, С.22-25]. 
Признаками,  порождаемыми  социумом,  являются  институциональность,  идеологизированность, 
ценностная ориентированность, коммерционализированность и фрагментарность. 
Институциональность  медиатекста  очевидна:  он  продуцируется  средствами  массовой 
информации,  являющимися  социальным  институтом  и  регулирующими  функционирование  индивида  в 
обществе.  В  зависимости  от  политического  устройства  общества  институциональный  контроль  может 
быть многоступенчатым и может осуществляться не только конкретным СМИ, но и другими, властными 
социальными  институтами.  В  любом  случае  в  тексте  в  той  или  иной  форме  структурируется 
институциональная информация.  
Признавая 
детерминированность 
определенных 
параметров 
медиатекста 
факторами 
институционального  порядка,  принято  считать  медиатекст  порождением  индивидуального  сознания. 
Поэтому  можно  говорить  об  общественном  характере  продуцирования  медиатекстов  лишь  с  некоторой 
долей условности, учитывая, что продуцент не может не быть носителем конвенциональных стереотипов, 
разделяемых определенной частью членов общества. 
Институциональность  тесно  связана  с  идеологизированностью  медиатекста,  которая  реализуется 
как эксплицитно, так и имплицитно. Идеологизированность понимается широко как вербальная фиксация 
той  связи  между  политическим  устройством  и  социальными  структурами,  которая  онтологически 
возникает  в  обществе  и,  соответственно,  не  может  не  получать  отражения  в  медиатексте. 
Идеологизированность  определяется  как  специфический признак  медиатекста.  А  вот  ориентированность 
на воздействие, по всей вероятности, относится к неспецифическим параметрам данного типа текста. Это 
подтверждается  многочисленными  исследованиями,  обнаруживающими  разнообразные  прагматические 
стратегии в любых типах текстов – от научных до юмористических. 
Ценностная  ориентированность  как  специфический  параметр  медиатекста  детерминируется 
идеологией  общества  и  отражает  избирательный  характер  отношения  его  членов  к  общественно-
политическим,  духовным  и  материальным  ценностям.  Ценностная  ориентация  продуцента  медиатекста 
проявляется  в  системе  его  установок,  убеждений  и  предпочтений  и  вербализуется  в  процессе  речевой 
деятельности. Наряду с общечеловеческими ценностями индивид, социальная группа и общество в целом 
избирательно  придают  положительную  или  отрицательную  значимость  объектам  реальности,  которая 
определяется  не  сама  по  себе,  а  в  рамках  отношения  «объект – человеческая  деятельность»,  где 
актуальными  являются  потребности,  а  также  интересы,  возникающие  в  сфере  социальных 
взаимоотношений.  Значимость  того  или  иного  объекта,  явления  или  события  определяется  на  основе 
социально выработанных критериев, ментально структурируемых как способ оценки явления в контексте 
нравственных принципов, норм, идеалов, установок и целей. 
Коммерционализированность медиатекста предполагает такую репрезентацию событий и явлений 
реальности,  которая  бы  соотносилась  со  спросом  различных  социальных  групп  на  определенные  виды 
информации  в  соответствии  с  присущими  им  когнитивными  моделями  познания  окружающей 
действительности.  Коммерционализированность  понимается  широко  как  ингерентный  признак  любого 
медиатекста,  начиная с  «бульварной» прессы  и  заканчивая  «качественными»  изданиями. Именно  в  этом 
смысле вслед за Н. Фэаклоу можно говорить о медиатексте как о «культурном» товаре. 
Фрагментарность  медиатекста  прежде  всего  обусловливается  тем,  что  периодичность,  с  которой 
осуществляется  трансляция  медиа-сообщений  в  социуме,  не  соответствует  временным  параметрам 
событий природной и социальной реальности.  

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың ХАБАРШЫСЫ,  «Филология ғылымдары» сериясы, № 4 (30), 2009 ж. 
 
 
31
 
По  мере  усложнения  проблем,  стоящих  перед  отдельным  социумом  и  миром,  учащается 
периодичность  и  частотность  выхода в  эфир информационных программ на  радио и  телевидении,  что и 
обусловливает  фрагментарность  и  незавершенность  отдельно  взятого  медиатекста.  И  только  континуум 
текстов,  проходящих  по  медиа-каналам,  позволяет  реципиенту  создавать  целостные  ментальные 
репрезентации того или иного события. Признаки, порождаемые индивидом, связаны с триадой «событие 
–  продуцент – реципиент».  Статус  продуцента  медиатекста  и  реципиента  по  отношению  к 
репрезентируемому  фрагменту  реальности  диаметрально  противоположен.  Автор  медиатекста,  как 
правило,  освещает  то  или  иное  событие  в  момент  его  совершения  и  выступает  по  отношению  к 
реципиенту  как  очевидец  происходящего.  В  случае,  если  какая-либо  ситуация  складывается  спонтанно, 
журналист  тем  не  менее  имеет  возможность  наблюдать  ее  последствия  и  на  основе  доступной  ему 
информации  восстановить  ход  развития  событий,  приведших  к  тому  или  иному  исходу.  Из  сказанного 
следует,  что  продуцент  структурирует  сообщение,  вербализуя  свой  статус  участника  или  очевидца, 
который находит выражение в таких параметрах медиатекста, как соотносимость с реальным событием и 
документальность. С другой стороны, статус реципиента предполагает наличие физических и временных 
ограничений  возможности  для  индивида  непосредственно  воспринимать  подавляющее  большинство 
происходящего  в  различных  частях  страны  и  земного  шара.  Следовательно,  структурирование  медиа-
сообщения осуществляется с учетом дистанцированности реципиента от реального события. 
Медиатекст  как  элемент,  конституирующий  массовую  коммуникацию,  имеет  параметры, 
детерминируемые  одновременно  и  социумом,  и  индивидом.  Медиа-коммуникация  осуществляет  ярко 
выраженную функцию социализации индивидов, составляющих аудиторию СМИ. С одной стороны, через 
трансляцию текстов и их воздействие на структуры сознания реципиента медиа-коммуникация позволяет 
включать его в жизнь социума. Вовлеченность в масс-коммуникационные процессы через институт СМИ 
обеспечивает  индивиду  возможность  не  только  ощущать  себя  членом  некоторой  общности  людей,  но  и 
планировать  и  прогнозировать  свою  жизнь  в  обществе.  С  другой  стороны,  продуцент,  будучи  членом 
общества,  вербализует  как  свои  установки  на  социализацию,  так  и  социализирующие  установки 
соответствующего СМИ. 
Таким  образом,  под  влиянием  медиатекстов  у  реципиента  складывается  сложная  и  многомерная 
картина мира, обеспечивающая его социализацию и включающая информацию о том, какими социально-
психологическими  качествами  должен  обладать  индивид,  выполняя  ту  или  иную  социальную  роль  в 
соответствии с социально принятыми ценностями, нормами и правилами. 
 
1.  Добросклонская  Т.Г.  Вопросы  изучения  медиатекстов. - изд. 2-е,  стереотипное. - М.: 
Едиториал УРСС, 2005. – 288с. 
2.  Рогозина  И.В.  Функции  и  структура  медиа-картины  мира // Методология  современной 
психолингвистики: Сборник статей. – М.; Барнаул: Изд-во Алт. ун-та, 2003.  
3. Лингвистический энциклопедический словарь. - М., 1990. 
4. Костомаров В.Г. Языковой вкус эпохи. Из наблюдений над речевой практикой масс-медиа.- 3-е 
изд., испр. и доп. – СПб., 1999. 
5.  Зарубежная  и  российская  журналистика:  трансформация  картины  мира  и  ее  содержания: 
Монография. / Под   ред. А.А.  Стриженко. - Алтайский  государственный  технический  университет им. 
И.И. Ползунова, 2003. 
Түйін 
Мақалада медиамəтіндерді зерттеудің əдіс-тəсілдері қарастырылады. 
 
Summary 
The article discusses various approaches to the study of media texts. 
 
      
 
 
 
 
 

ВЕСТНИК КазНПУ им.Абая, серия «Филологические науки», № 4 (30), 2009 г. 
 
 
32
ТҮРКІ ТІЛДЕРІНІҢ ЖІКТЕЛУ ЖƏНЕ ГРАММАТИКАЛЫҚ ТҰЛҒАЛАР ЖАЙЫНДА 
 
   К.Шаймерденова – 
Л.Н.Гумелов атындағы Еуразия ұлттық  университеті  
 
Тілдік  зерттеулер  негізінен  екі  бағытта  жүргізіліп  келеді:  бірі - тілді  басқа  ғылым  салаларымен 
(психология,  мəдениеттану,  əлеуметтану,  когниталогия,  логика,  философия,  елтану,  тарих)  байланысты 
зерттеу;  екіншісі-тілдің  құрылымдық  жүйесін    тереңірек  жəне  ұлттық  тілдің  табиғатын  толық  ашып 
көрсету  мақсатындағы  тілдік  бірліктердің  тұлғасы мен  мазмұндық  жағын,  олардың  арақатынасын  тілдің 
өз заңдылықтары тұрғысынан қарастыру.  
В.В.Радлов түркі тілдерінің фонетикалық жүйесіне сүйене отырып, оларды: 1. Шығыс группа, 2. 
Батыс группа, 3. Орта Азия группасы, 4/ Оңтүстік группасы деп 4 топқа бөлген. 
Профессор  В.А.Богородицкий  түркі  тілдерін  орналасқан  географиялық  орнына  қарай  бөлуді 
ұсынған.  Ол 7 топқа  бөледі.  С.Е.Малов  түркі  тілдерін 4 топқа  бөледі: 1. Ең  көне  түркі  тілдері, 2. Көне 
түркі  тілдері, 3. Жаңа  түркі  тілдері, 4. Ең  жаңа  түркі  тілдері.  Түркітануда  түрліше  топтастырулар  бар. 
Солардың  ішінен  Н.А.Баскаковтың  жіктеуіне  бүгінгі  күнге  дейін  ғылыми  өзгеріс  енген  жоқ.  Ғалым 
классификациясында түркі тілдерінің тарихын, қазіргі жағдайын, этникалық құрамын толық есепке алуды 
ұсынған. Н.А.Баскаковтың жіктеуі: 1. Батыс хун. 2. Шығыс хун. Батыс хун тілдеріне: бұлғар тобын, оғыз 
тобын, қыпшақ тобын, қарлұқ тобын, ал  шығыс хун тілдеріне: ұйғыр-оғыз тобы, қырғыз-қыпшақ тобын 
жатқызады. Түркі тілдеріндегі түбір морфемалардың фонетикаалық құрылымын жан-жақты қарастырған 
Н.А.Баскаков  түркі  түбірінің  СVС  тұлғалы  болып  келетіні  жайлы  қарақалпақ  тілі  деректері  негізінде 
дəлелденген болатын.  
Туыстығымен  бірге  бұл  тілдердің  əрқайсысы  бір-бірінен  өзіндік  (фонетикалық,  лексикалық, 
грамматикалық)  ерекшеліктерімен  де  жіктеледі,  бөлінеді.  Грамматикалық,  морфологиялық  жайын 
салыстыру  арқылы  əр  тілдің  сөз  таптарында  грамматикалық  тұлғалардың  ерекшелігін,  түрлі  көрістерін 
тілдік деректерден, тұлғалардан анық байқауға болады. Сөз таптарының ішіндегі кең көлемді, ауқымдысы 
– етістік. Барлық түркі тілдерінде  етістік сөз табының көптеген категориялары белгілі. Етістік – қимыл-
əрекетті,  қалып  пен  күйді  білдіретін,  етіс,  рай,  шақ,  жақ,  сан,  болымсыздық  категорияларын  арнайы 
грамматикалық  тұлғалар  жүйесі  арқылы  білдіре  алатын  сөз  табы.  Етістіктің  есімдерден  грамматикалық 
тұлғалар  арқылы  бөлектенуі  түркі  тілдерінде  бір  сипатта  өтеді.  Оның  себебі:  етістіктердің  есімдерден 
негізгі жіктелісі ататіл, негіз тіл дəуірінде басталған үдеріс. 
Етістіктің аталған категорияларының ішіндегі  рай категориясы көп сөз етіледі. Рай категориясы 
рай  тұлғаларынан  тұрады.  Қазақ  тілі  оқулықтары  рай  категориясын  əдетте  былай  деп  анықтайды: 
сөйлеуші лебізінің я сөйлеуші пікірінің ақиқат шындыққа қатысын білдіретін тілдегі тиісті фонетикалық, 
лексикалық,  грамматикалық  тəсілдер  арқылы  берілетін  амал-тəсілдерінің  жүйесі  етістіктің  райы  деп 
аталады [1]. Рай категориясының мазмұны мынадай бөліктерден тұрады: 1. Іс жайлы хабар - бұл мəн ең 
алдымен  ашық  рай  тұлғалары  арқылы  беріледі, 2. Істің  істелу  мүмкіндігін,  оның  орындалу  дəрежесін 
білдіру - бұл мəндер қалау, шартты райлар түрлері арқылы беріледі. Түркі тілдері грамматикаларында рай 
түрлері  əр  түрлі  болып  келеді.  Олардың  саны 4-тен 12-ге  дейін  жетеді.  Мысалы,  қарайым  тілінде  төрт 
түрлі рай көрсетілген – ашық, бұйрық, қалау, шартты райлар, қазақ тілінде негізінен осы райлар аталып 
жүр.  Ал  гагауз  тілінде  бұлардан  басқа  мақсат  (міндет-долженствовательное наклонение) райы  бар. Якут 
тілінде  он  түрлі  рай  аталады:  ашық  рай,  бұйрық  рай,  шартты  рай,  мүмкіндік  рай,  бекіту  (қостау)  рай, 
мақсат  рай,  болмаған  не  істелмеген  істі  білдіру  райы,  əдеттегі  болған  істі  білдіру  райы,  үндеу  райы, 
болжау  райы  т.б.,  əзірбайжан  тілі  мамандарының  бір  тобы  бұл  тілде  төрт  рай  түрі  бар  десе,  екінші  бір 
тобы он екі рай түрі бар деп көрсетеді.  
Қалау рай (оптатив) түркі тілдерінде қалау рай мəнін туғызатын тұлғалар деп мыналар аталады: -
ғай, -ай, -асы, -а,-са, -сар. Қалау рай мағыналарының берілу тəсілдері бірдей емес. Сібір мен Алтайдағы 
түркі  тілдерінде  қалау  рай  мəндері  жекеше,  көпше I жақта,  кейде I, II жақтарда  көрінеді.  Ал I, II, III 
жақтарда бірдей қалау рай мəні өте сирек ұшырайды. Түркі тілдерінде көп таралған қалау рай тұлғалары –
ғай, -ай, -ғой  көне  түркі  тілінде  келер  шақ  мəнін  туғызып,  жиі  қолданылған.  Қазіргі  түркі  тілдерінде  де 
бұлар  кең  қолданылады. –ғай  тұлғасы  етістік  түбірге  жалғанады  да,  одан  кейін  –мын, -сың, -быз, -сыз,-
сыңдар,  кей  тілдерде III жақта  –лар  көптік  жалғауы  жалғанады. –ғай  тұлғасының  түркі  тілдеріндегі 
жіктелу  үлгісі  қазақ  тіліндегі  үлгіден  алшақ  емес.  Мысалы,  алғаймын,  алғайсың,  алғай,  алғаймыз, 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың ХАБАРШЫСЫ,  «Филология ғылымдары» сериясы, № 4 (30), 2009 ж. 
 
 
33
 
алғайсыздар,  алғайсыңдар,  алғай.  Бұл  тұлғаның  нақ  осындай  жіктелу  жүйесі  ортағасырлық  жазба 
тілдерінде  қолданылған.  Салар  тілінде  бұл  тұлға  –ғыйы  түрінде  айтылады:  алғыйы,  якут    тілінің 
грамматикасында  «возможное  наклонение»  дейтін  рай  түрі  айтылады.  Бұл  жалпы  түркілік  қалау  рай 
тұлғасы –ғайдың өзгерген –айа, -эйе,-ойо,-ойэ нұсқасымен жасалатын рай түрі: мин бара-йабын, ен бара-
йағын, бұйрық рай: мен барғаймын, сен барғайсың, ол барғай. Осы аффикстің фонетикалық нұсқасы –ай, -
ый  түркі  тілдерінің  көпшілігінде  қолданылады: əзірбайжан:  алым,  қазақ: алайық,  татар: алыйым,  чуваш: 
пулам (болайын), якут: ылым(алайым). Көне тілдерде де қолданылған: көне түркі тілі: йатайын, олдрайын, 
алай, білай, орта ғасыр жазбалары: өлдүрейім, варайым, йашурайын, алай, көрейім, иэгелім, берейік т.б. 
Бұл аффикс –алы түрінде де айтылады. Бір тілдің өзінде –ай, -ғай, - алы түрінде жарыса қолданылуы бар: 
қазақ  тілінде:  барғаймыз,  барайық,  баралық.  Осындай  қолданыс  түркі  тілдерінің  біразында  кездеседі. 
Дегенмен, нұсқалардың əрқайсысының өзіне тəн қолдану шегі бар: егер –ғай барлық үш жақта айтылып 
қолданылатын  болса, -ай,-алы  нұсқалары I жақта  ғана  айтылады,  қазақ  тілінде:  барайын,  баралық, 
барайық; қырғыз тілінде: жазалық; башқұрт тілінде: қарайым (қараймын), һəйлəшейік (сөйлесейік). 
Қалау рай тұлғаларының жақ жалғауларын қабылдау тəртібі біріңғай емес: -ғай тұлғасы осы, келер 
шақ  тұлғаларының    ізімен  жіктеліп,  соларға  жалғанатын  жақ  жалғауларын  қабылдаса  (барғай-мын, 
барғайсың, барғаймыз), -ай тұлғасы мен –алы тұлғасы жедел өткен шақ тұлғасының ( –ды) ізімен жіктеліп, 
соған  тəн  қосымшаларды  қабылдайды:  барайық,  баралық.  Бірақ  –ай  тұлғасы  жекеше I жақта  шығу  тегі 
белгісіз –ын тұлғасын қабылдайды. Бұл тұлғаның арғы негізі қандай тұлға екені жайлы айқын пікір жоқ. 
Мүмкін,  бұл  да  –ым  тұлғасының  бір  нұсқасы,  соңғы  элементология  жасаудың  нəтижесі  болар. 
Түркологияда  бұл  туралы  осындай  пікірлер  айтылады.  Екінші  жағынан,  осы  тұлғаны  барғаймын 
тұлғасының  өзгеріске  түсуінің  нəтижесі  деп  қарауға  болмас  па  еді:  бар+ғай+мын > бар+(ғ)  ай+мын > 
бар+ай (м) ын (бар+ай+ын). Ғ дыбысының көп буынды сөздер құрамында əлсіз, тұрақсыз екендігі белгілі 
жай.  Дəлелдеуді  қажет  ететін  ерекшелік  –м  дыбысының  жоғалып  кетуі.  Мұны  ұқсас  тұлғаларды  бір-
бірінен жіктей айтуға ұмтылудың нəтижесі қарауға болады. Грамматикалық мəні өзгеше болса да, келер 
шақ  тұлғалары  осыған  ұқсас  жолмен  өзгереді.  Қалау  райлы  мəнді  жақ  мағынасынан  жіктеп,  ерекшелеп 
айтуға ұмтылудан осындай тұлғалық өзгеріс пайда болады.  
А.Н.Кононов:  Етістіктің  келер  шағын  есімше,  шартты  рай,  қалау  райдың  қатынасымен  қарайды. 
Көне ұйғыр жазуы ескерткіштеріндегі тілдердің қалау райы: алғай (алғай), бірейін (барайын), ішідəлелім 
(естиік), алайын (алайын), білейн (білейін), болайын (болайын), тегмекей (тимегей), келмекей (келмегей). 
Түрік,  əзірбайжан,  гагауыз  тілдерінде  келер  шақ  мəнінде  колданылатын  –асы  тұлғасы  сол  тілдердің 
ортағасырлық  күйінде  қалау  рай  жасаған.Мысалы,  ал-асы-бын,  ал-асы-сəн,  ал-асы,  ал-асы-быз,  ал-асы-
сыз,-ал-асы.Бұл тұлға кейінгі даму барысында түгелдей келер шақ мəнін алып, орнығып қалған. Дегенмен, 
оның шақ тұлғасы ретінде орнығуы ерте кезден болған құбылыс. Махмұд Қашғари сөздігінде йа қурасы 
оғур – жақ тартатын уақыт тəрізді деректер көптеп келтірілген. Ал мұндай қолданыстар жаңағы тұлғаның 
шақ  тұлғасы  ретінде  орнығуына  дəлел  болады.  Осы  сөздіктегі  тек  қана  таза  келер  шақ  мəнінде 
қолданылатын қосымша –ғай,-гей,-қай,-кей кейде соңғы –й дыбысынсыз да қолданылуы ұшырасады. Бұл 
қосымшамен келген етістіктер болжалды уақытты да, сөйлегеннен кейін көп ұзамай болуға тиісті істі де 
білдіруі  мүмкін.  Мысалы,  Ол  йа  қурғай – ол  үй  салса  етті;  Ол  меңе  келгей – ол  маған  келгей  еді.  Бұл 
тұлғаның ерекшелігі I, II  жақтарда жақ жалғауынсыз қолданылады, сөйлемнің қай жақта айтылғандығын 
оның  құрамындағы  жіктеу  есімдіктерінен  белгілі  болады.  Қазақ  тілінде  қолданылатын  осындай  тұлға 
келер  келер  шақ  мəнін  де  қосады.  Мен  барғаймын – тілек,  сенімсіздік.  Соңғы  модальдық XI ғасырдағы 
түркі  тілдеріндегі  осы  қосымшаның  болжалды  уақыт,  мезгіл  мəнінен  шықса  керек.  Қазақ  тіліндегі  бұл 
қосымшаның 2-ші ерекшелігі – дара қолданылғанда жіктік жалғауларын қабылдайды. Негізінен, қалау рай 
мен  бұйрық  райлары  «Диван»  тілінде  кейде  тұлғалық  тұрғыдан  ерекшелінбейді.  Морфологиялық 
тұлғалардың мəні контекске қарай ажыратылып, я қалау мəнінде, я бұйрық мəнінде ұғынылады. Сондай 
тұлғаның бірі- а(йын), е (ейін). Қазақ, қарақалпақ тілдерінде –ғай, -гей, -қай,-кей; қырғызда –гай; өзбекте – 
ай, -ғай;  ұйғырда-ғай, -гəй, -қай, -кəй.  Қырғыз  тілінде  осы  аффикстен  кейін  эле  көмекші  етістігімен 
қосылып айтылады. Қалау райдың жіктік жалғауымен айтылуы:  
Жекеше түрі: Қазақ тілінде: мен барғаймын, сен барғайсың, ол барғай; қырғыз тілінде: мен барғай 
элем, сен барғай элен, ал барғай эле; өзбек тілінде: мен борғайман, сен борғайсан, у борғай;  
Көпше түрі: Қазақ тілінде: біз барғаймыз, сендер барғайсыңсыңдар, олар барғай; қырғыз тілінде: 
биз барғай элек, сиздер барғай элеңиздер, алар барғай эле; өзбек тілінде: биз  борғаймиз, сиз борғайсиз, 
олар    борғайлар.  Етістіктің  түбіріне  –қы,-кі,-ғы,-гі  аффикстері,  олардың  соңына  тəуелдік  жалғаулары 

ВЕСТНИК КазНПУ им.Абая, серия «Филологические науки», № 4 (30), 2009 г. 
 
 
34
қосылып, оған кел етістігі тіркеседі. Қазақ тілінде: I оқығым келеді, оқығымыз келеді, II оқығың келеді, 
оқығыларың келеді, III оқығысы келеді, оқығылары келеді; қырғыз тілінде: I алгым келет,алгыбыз келет, II 
алгың келет, алгыңар келет,III алгысы келет, алгысы келет.  
Қазақ  тілінде  қалау  райдың  мынадай  да  жасалу  жолдары  бар: -са,-се  аффиксі  қосылған  шартты 
райлы етістік игі еді сөздерімен қосылып, ол барса игі еді түрінде де айтылады. Қарақалпақ, ұйғыр тілінде 
шартты  райлы  етістік  е  көмекші  етістігімен  тіркесіп  айтылып,  қалау  рай  мағынасында  қолданылады: 
алседи (алса еди), барседиң (барса едиң), көрседи (көрсə еди). Ноғай тілінде: -гъы, -ги,-къы,-ки. Осы –гъы 
жұрнағы  тəуелдік  жалғауы  жəне  кел  көмекші  етістіктің  тіркесуі  арқылы  жасалады.  Жекеше  түрі: I 
баргъым  келеди,  баргъым  келди,  баргъым  келген  (я  хочу  пойти,  мне  хочется  пойти;  я  хотел  пойти,  мне 
хотелось пойти), II баргъынъ келеди, баргъынъ келди, баргъынъ келген ( ты хочешь пойти, тебе хочется 
пойти; ты хотел пойти, тебе хотелось пойти), III баргъысы келеди, баргъысы келди, баргъысы келген (он 
хочет пойти, ему хочется пойти, он хотел пойти, ему хотелось пойти). 
Көпше  түрі: I баргъымыз  кел//ди//ген  (мы  хотим  пойти,  нам  хочется  пойти), II баргъынъыз 
кел//еди//ди//ген (вы хотите пойти, вам хочется пойти), III баргъылары кел//еди//ди//ген (они хотят пойти, 
им хочется пойти). 
Н.А.Баскаков  қарақалпақ  тіліндегі  қалау  рай  туралы: «Параллельно  с  формой  на  –асы,-еси  в 
каракалпакском  языке  встречается  более  древний  вариант  этого  аффикса  –гъы/сы,-ги/си,  который 
позволяет предположить, что происхождение этой формы связано с аффиксами, с одной стороны, -гъы,-ги 
т.е.  аффикса  имени  действия  и  с  другой  -сы,-си  образующими  в  своем  сочетании  формы 
субстантивированного причастия  желательного  наклонения,  например,  ал-брать,  взять,  ал-гъы-сы: сенин 
алгъысынъды алдым – я получил то, что должен был взять; то,что ты должен мне. В отношении генезиса 
формы  на  –гъы  –сы, -ги-си  и  –а-сы, -е-си  а  также  повидимому  морфологический  редуцированной 
современной  формы  желательного  вида  на  –гъы(сы), -ги(си) + аффиксы  принадлежности,  исторически 
совпадающей  с  первым  вариантом  данной  формы  на  –гъи-сы,  ги-си,  можно  предполагать,  что  все  эти 
аффиксы являются вариантами более старой его формы на –гъы-сы, -ги-си, состоящей и аффикса имени 
действия -гъы,-ги и аффикса -сы,-си, образующего форму стремления, желания» деген        Сонымен қатар 
саха (якут) тіліндегі -ыыһы тұлғасы осы –асы тұлғасының фонетикалық нұсқасы (ы,а,һ,с). Бұл тұлға саха 
тілінде  нақтылау,  мақұлдау  райын  (утвердительное  наклонение)  жасап,  мəні  мен  қызметі  тұрғысынан 
қалау  райынан  онша  ерекшеленбейді.  Мысалы,  бар–ыыһы–бын  (баруым  керек),  бар–ыыһы–ғын  (сірə, 
барайын). Əзірбайжан, түрік, гагауыз тілдерінде қалау рай мəнін беретін –а тұлғкасы: ал-а-м; ал-а-г; -ал-а-
сан;  ал-асы-ныз;  ал-а;  ал-а-лар.  Жалғанатын  жақ  қосымшаларына  қарағанда,  бұл  тұлға  қазақ  тіліндегі 
аламын (алам) тұлғасынмен бірдей. Тек айырмашылық  қазақ тілінде көпше түрі I жақта -мыз қосымшасы 
қолданса, əзірбайжан тілінде əдетте –ды өткен шақ тұлғасына жалғанатын –қ (ғ) қосымшасын қолданады. 
Екінші  айырмашылық  көпше  түрі II жақта  бар  (əзірбайжан  тіліндегідей  -сыңыз)  тұлғасы  қазақ  тілінде 
қалау  рай  мəнін  бермейді,  тек  келер  шақ,  ашық  рай  мəнін  береді.  Бұл  жерде  бірыңғай,  бір  сипатты 
тұлғалар  түркі тілдерінде əр түрлі мəнге ие болады. Қалай болғанда да əзірбайжан т.б. оғыз тобындағы 
тілдерде  қолданылатын  қалау  райдың  бұл  түрі  қазақ  тіліндегі  келер  шақ  тұлғасы  аламын  (алам) 
тұлғасымен генезистік байланыста болады. Келер шақ мəні мен қалау рай бір грамматикалық мағынаның 
екі түрлі көрінісі екені талас тудырмайды. Ал тілдердің даму, тіл құрамындағы тұлғаладдың функциялық 
жағынан  жіктелу  дəуірінде  жазба  тілдің  əсері  арқылы  мəндес,  қызметтес  тұлғалар  өзара  жіктеліп,  бір-
бірінен  ажырап  отырған.  Мұндай  жіктеліс,  əсіресе  екі  тіл  ыңғайында  жүрген  заңды  құбылыс.  Қалау 
райдың  тұлғасын  көрсететін  жұрнақтар: -ғай,-гей,-қай,-кей, -қы,-кі, -ғы,-гі  т.б.  Мысалы,  келгеймін, 
келгейсің, келгей. Аналитикалық тəсілмен жасалған қалау рай көне қыпшақ тілінде: келгей едің, келсе игі 
еді.  
Етістіктің рай категориясы қарақалпақ тілінде – «мейил», қырғыз тілінде - «ыңгай», өзбек тілінде 
– «майл»,  ұйғыр  тілінде - «мəйил»,  түрікмен  тілінде -«форма»  деп  аталады.  Салыстырылған  тілдерде 
етістіктің  рай  категориясы  субъектінің  іс-əрекетке,  қимыл-қозғалысқа  көзқарасын  білдіреді.  Рай 
категориясы етістіктің түбіріне шақ, жақ жасаушы форманттарды қосып, əр түрлі модалділік мағыналарға 
ие  болады.  Сондықтан  рай  категориясы  айтушының  пікірге  тек  объективтік  көзқарасын  ғана  емес, 
субъективтік көзқарасын да білдіреді. Бұл рай категориясының модалділікті білдіретіндігін де көрсетеді.  
 
1.
 
Баскаков Н.А. Ногайский язык и его диалекты. – М., 1940. 
2.
 
Баскаков Н.А. Каракалпакский язык. Фонетитка и морфология, II ч. – М., 1952. 

Абай атындағы ҚазҰПУ-дың ХАБАРШЫСЫ,  «Филология ғылымдары» сериясы, № 4 (30), 2009 ж. 
 
 
35
 
3.
 
Айдаров  Ғ.,  Құрышжанов  Ə.,  Томанов  М.  Көне  түркі  жазба  ескерткіштерінің  тілі. – 
Алматы, 1971. 
4.
 
Кононов  А.Н.  Грамматика  современного  узбекского  литературного  языка.  – М.-Л.: 
Наука, 1960. 
5.
 
Томанов М. Түркі тілдерінің салыстырмалы грамматикасы. – Алматы, 1992. 
6.
 
Қайдаров Ə., Оразов М. Түркологияға кіріспе. – Алматы, 1985. 
7.
 
Нұрмаханова Ə. Түркі тілдерінің салыстырмалы грамматикасы. –Алматы, 1982. 
   
Резюме 
 В статье рассматриваются грамматические формы в тюркских языках. 
     
Summary 
  The grammatical forms of Turkic language are considered. 
 
 

Достарыңызбен бөлісу:
1   2   3   4   5   6   7   8   9   ...   15




©emirsaba.org 2024
әкімшілігінің қараңыз

    Басты бет